***
Гладкохвостка гналась за Лёгким, который не снижал темп. Не смотря на то, что они уже давно покинули территории племён, воитель и не думал сделать привал. Кошка начала чувствовать, что ещё немного и она задохнётся от такого бега, как наконец серый кот резко юркнул в кусты и остановился. Белоснежная воительница последовала за ним. Они удобно устроились в мягких зарослях папоротника, густых и высоких, что надёжно и бережно укрыли их от чужих глаз. Ветерок легонько шевелил шерсть сбежавших воителей. Тучи, весь день давящие на небо, наконец разразились дождём, холодным и беспощадным. Сейчас было бесполезно продолжать куда-то идти, но зато появилось время для раздумий. Кажется, настроение голубоглазой кошки немного испортилось, но она не привыкла жаловаться, поэтому просто прикрыла глаза, стараясь сделать вид, что хочет уснуть. Простодушный Лёгкий поверил ей и через какое-то время аккуратно удалился. Скорее всего он пошёл на охоту, хотя...нет, он её не бросит, он не такой. С закрытыми глазами Гладкохвостка размышляла. В голове вставали образы детства, она вспоминала, как играла с Лучезарным, они были такими близкими. На голубых глазах невольно проступили слёзы. Что и говорить, а всё-таки кошка безумно жалела, что они не могут быть с Лучезарным. Обиды встали между ними, но иногда беленькая воительница с грустью вспоминала тот день, когда поняла, что её любовь напрасна. Тогда ей хотелось провалиться сквозь земли, но вскоре она нашла новое русло для своих чувств и уже давно, как не вспоминала о друге детства. Замечтавшись, голубоглазая даже не заметила, как Лёгкий ласково прикоснулся к её боку и подтолкнул лапой под нос что-то тёплое. Втянув запах свежей, но увы довольно худой дичи, кошка открыла глаза. Перед ней лежала серая тушка изголодавшейся полёвки. Один её вид отбил у Гладкохвостки весь аппетит, но урчащий желудок дал о себе знать. Из-за отсутствия других вариантов, кошка с неудовольствием проглотила еду, которая была по вкусу похожа на кусок дерева. Скудно поев, кошка повернула голову в другую сторону и улеглась, показывая, что не желает сейчас что-либо обсуждать. Котик тактично не стал настаивать и тоже предпочёл взремнуть. Но нет Гладкохвостка не хотела спать, сейчас ей было не уснуть. Мысли роем метались в голове, не давая покоя. В основном белоснежная кошечка размышляла о Чернике. Она чувствовала себя безмерно виноватой перед доброй мамой, но в тот момент, когда лапы несли её прочь с родных земель, а сердце готово было улететь в полёт, она совершенно не думала о последствиях. А сейчас...сейчас уже ничего не вернуть. Она предательница, изгой, кошка, бросившая племя. И её никогда не простят, уж это она хорошо поняла. Её соплеменники ещё в самом детстве давали понять, что она им не нужна. Вздохнув, Гладкохвостка уткнулась носиком в серую шерсть друга. Стараясь не думать о своей последующей жизни вне племени, голубоглазая воительница молча лежала, свернувшись в клубочек. Ей не надо было слов, чтобы успокоиться, достаточно было того, что Лёгкий просто рядом, с ней, когда в её жизни происходят такие перемены. Наконец мысли о покинутом племени перестали тревожить её, однако она совсем позабыла о предстоящей встрече на Совете всех племён, что явно не сулило ничего хорошего. Сейчас она и представить не могла, как её пропажа может изменить жизнь племён...Глава 9. Воспоминания
22 декабря 2012 г. в 19:08
Был уже почти полдень. Солнце неярко светило на небе и совсем не грело. В овраге было сыро, но довольно-таки тепло. Коты угрюмо сидели, прижавшись друг к другу. Молчали все, даже котята не нашлись, над чем позабавиться. Жизнь на Главной Поляне будто остановилась.
Все молча обдумывали рассказ Календулы и не могли поверить, что из-за пропажи одной единственной кошки может перевернуться вся жизнь племён. Однако, судя по пророчеству, смерть Гладкохвостки сулила Грозовому племени несчастья.
Большинство котов всё же тихонько переговаривались. Черника прекрасно слышала, как многие винят беленькую кошечку за её побег. Другая часть, наверное, наименьшая, в которую входили всего два-три кота, искренне жалели воительницу.
«Они все - жалкие эгоисты, волнуются только за свою шкуру. Им всё равно, что погибла моя дочь, главное, чтобы в племени всё было хорошо. А Календула просто мышеголовая! Почему она ничего не сказала о первом пророчестве Лунозвёздной?» - кричало всё внутри Черники, а из желтых глаз катились слёзы.
Она снова, уже в сотый раз наверно, за этот день, молилась Звёздному племени, но предки молчали, и не подавали знака, что они её слышат или, что Гладкохвостка жива.
Тихо, как мышь, к несчастной матери приблизился Виноград. Зелёные глаза тёмно-бурого кота выражали глубокую печаль и сочувствие. Увидев жалость, Черника разозлилась, понимая, что все её теперь будут жалеть, каждый раз давя на больную точку. Однако, первое чувство было переменчивым, и уже через мгновенье кошка бессильно уронила голову на плечо воителя.
Виноград лишь понимающе вздохнул, явно подумав о чём-то, но вслух ничего не произнёс, давая Чернике возможность просто выплеснуть эмоции.
Суматоха на Поляне улеглась только ближе к вечеру, когда отчаявшиеся и напуганные воители вспомнили о голоде и собрался отряд охотников. Виноград незаметно растворился в толпе охотников и выходящего патруля. Поляна почти опустела. Редкие воины предпочли разойтись по палаткам, оруженосцы угрюмо поплелись к себе, а матери мигом загнали расшалившихся котят в детскую.
Время снова будто замерло, предоставляя Чернике ещё много времени для раздумий, пожирающих изнутри. Сейчас она думала о том, как виновата перед своей дочерью. Она обещала себе быть идеальной матерью, ни в чём не ущемлять кошечку, а на самом деле всё вышло как всегда. Гладкохвостка была обделена вниманием самой Черники, не говоря о соплеменниках, которые невзлюбили её.
Тяжело вздохнув, воительница взглянула на небо. Оно было необыкновенно ясным, как-будто ничего, совершенно ничего не произошло. Конечно, ведь угольно-чёрная воительница прекрасно умеет прятать свои истинные чувства, которые сейчас не дают ей покоя. Никто не поймёт, не узнает, как ей больно, ведь она привыкла скрывать себя от любопытных глаз.
Ещё немного и она уйдёт с поляны и завтра жизнь потечёт снова своим чередом, всё забудется, по крайней мере, пусть так будут думать. Ветер смахнул с янтарных глаз кошки редкие слёзы и унёс их с собой в неизвестном направлении. Тихонько зашелестел, заскрипел поникшими ветвями деревьев, навевая тоску. От уныния хотелось плакать и звать на помощь, но зная, что никто не придёт, желание сразу пропадало...