В семье не без урода.

      В то утро в тронном зале обстановка была непривычно напряженной. Несмотря на то, что окна были широко распахнуты, а комната давно прогрелась от солнечного света, со стороны казалось, что над помещением сгустились мрачные тучи. Возможно, дело было в том, что Король Артур, ныне находящийся у престола, был чертовски обеспокоен судьбой своего сына. Это ощущалось всеми придворными, несмотря на то, что самого Короля в тронном зале в то утро не было. Присутствовал только десница Короля – Гавейн, который всегда старался держать ухо в остро и знал о любой мысли, любой угрозе, направленной в сторону королевства, а также еще один рыцарь Бедивер. Именно он, приосанившись, и начал свою торжественную речь, когда юный принц, наследник Короля Артура, вошел в зал и уселся на трон: – Ваше Высочество! Мы знаем, какая ноша свалилась на ваши юные плечи. Но мы в опасности … все мы, понимаете? Ваши поданные, население, то, что создавал Ваш отец, наш Король. И потому мы просим вас, нет, мы умаляем… – Стать, сука, серьезнее и, в конце концов, начать ходить на занятия по внешней политике, внутренней политике и снять этот плакат «Всем пис», который сейчас висит над троном, – речь которую Бедивер начинал возвышено и корректно, неожиданно оборвал десница, потеряв терпение. – С целью? – вскинув голову, лениво поинтересовался принц. Он задумчиво рассматривал придворных, стоящих перед ним. Двое взрослых мужчин, с почетными регалиями и многолетним опытом казалось сейчас возьмут это самое королевское высочество, стащат с трона и научат жизни. По крайней мере, этого можно было ожидать от Гавейна. Он много лет был десницей его отца, хорошим другом, верным соратником и если бы не все эти заморочки со статусом, стал бы и крестным отцом. Однако, чем быстрее принц Чарминг взрослел, тем отчетливее было понятно, что он далеко не воитель и не так грозен и опасен, как его отец. – С целью? – яростно переспросил Десница. – Ну, например, чтобы не просрать государство. – Я напомню Вам, – медленно проговорил принц. – Что это все не шутки. Моя политика проста, я пацифист, все можно решить словами, переговорами и манипуляциями, в конце концом. Война, эти ваши драки, шпаги и прочие вещи – необязательные средства. – А что насчет магии, Ваше Высочество? – вдруг спросил десница, прищурив глаза. Рыцарь Бедивер, все это время смиренно наблюдавший за перепалкой, вдруг побледнел и схватился за сердце. Эта тема была под запретом, ее нельзя было обсуждать ни с женой, ни на улице, ни в одиночестве. Однако чем старше становился принц, тем очевиднее было – его родовая магия или слишком велика, раз ее прячут от слуг и народа, или отсутствует вовсе. – Довольно, – позади придворных раздался голос Короля. Он стремительно зашагал по залу, а стук его каблуков разнёсся по всему дворцу. Мраморные стены, величественные портреты, богатый антураж, Король не просто вписывался, он был частью всего это. От него исходила неведомая мощь земли и света, мощь всего клана данного рода. Которую, справедливости ради, так пока никто и не обнаружил у юного принца. – Гавейн, – он обратился к Деснице. – Нечего отчитывать моего наследника. Я ценю твою верность и преданность делу, но ты забываешься. – Затем Король взглянул на сына. – А тебя я прошу оставить нас, хочу переговорить с первыми лицами нашего Королевства. – Да, ради Бога! – Ответил наследник и стремительно зашагал прочь.       Он казался таким же спокойным и невозмутимым, несмотря на то, что слова десницы задели его. Однако, политика спокойствия и порой равнодушия предписывала принцу считать до десяти, спокойно вдыхать и выдыхать воздух, а также не повышать голос и не делать резких движений. Он и сам толком не знал, в какой момент, он вдруг принял решение стать таким спокойным и отстранённым от государственных дел. Может быть, он слишком много общался с народом и слышал байки об отце, который своей магией мог уничтожить каждого, кто воспротивиться его воле. Он не хотел пугать людей и избрал совсем иную тактику, которая теперь казалась большой глупостью.       Однако, оставаясь наедине со своими мыслями, принц понимал, что это спокойствие и равнодушие будто навеяно ему извне. Что–то сдерживало его постоянно, не давая возможности раскрыть свои истинные эмоции. Возможно, кто–то обвинил бы в этом детские травмы принца, однако, психологи той эпохи понятия не имели про все эти тонкости, а потому принц считался бесчувственной скотиной. Как только он исчез за порогом, а слуги покинули зал, Десница заговорил: – Ваше Величество, возможно я был резок. – Как ты проницателен. Ты нахамил моему наследнику и теперь раскаиваешься? – Я лишь надеялся немного разозлить его. Мало ли, может магия крови любит всплеск эмоций, а от вашего наследника проявления чувств не дождаться, – пробормотал Гавейн. – Магия нашего рода сложна и недоступна для понимания. Возможно, он еще слишком юн и глуп. А эти его увлечения переговорами, всепоглощающей любовью и прощением, – Король хмыкнул. – Если бы я всю жизнь вел переговоры, разве смогли бы получить все это? Как ты считаешь? Гавейн отрицательно помотал головой, а Король продолжал: – И мы стараемся не афишировать отсутствие его магии. Здесь даже у стен есть уши, а ты во всеуслышание заявляешь про то, что он лишен ее. – Ваше Величество, – мягко произнес Бедивер. – Ведь слухи в народе об этом ходят давно. – Слухи, – оборвал Король. – Всегда можно пресечь. Но указывать на слабость будущего короля недопустимо. Так что, рыцари, – Король все это время стоявший, наконец, успокоился и опустился в свой трон. – Нам нужна охрана… причем очень и очень мощная. – И кого набрать? Богатырей? – хмыкнул Гавейн. – Я советовался с Королевой, и мы думаем, что древнюю магию может пробудить постоянный контакт с магическими существами. – Вот как? И что Вы мне прикажете запереть его в стране фей? – Я позволяю тебе так много, потому что должен тебе за свою жизнь. Но не забывай, кто ты и имей уважение к моему сыну, твоему будущему Королю. А нам нужна охрана, посему найми на службу разных магических существ. Проведем предварительное собеседование, возьмем с них обещание молчать, все, как обычно. Нужны горгульи, драконы, кто угодно. Будут следовать за Принцем, охранять. Магия рядом с магией и может быть к началу осени у нас будет первая подвижка. – Хорошо, – кивнул Гавейн. – Какой срок выполнения задания? – Сегодня. Для тебя же нет ничего невозможного? – Король вопросительно поднял бровь. – Разумеется, – невозмутимо ответил Десница. – Позволите приступить? – Да, и прямо сейчас.

***

      Я знал, к кому обратиться по поводу поиска магических существ. Мой хороший друг Ланселот, немного отошедший от рыцарских дел, в последние годы набирал юных добровольцев в королевскую стражу. Он был мастером в этом, и в его рядах всегда были не только обычные смертные, но и оборотни, горгульи, чародеи и маги. Он знал, что заманить их в свои ряды можно не только с помощью социальной страховки и ДМС. Ланселот был мастером искать тех, кто крупно накосячил перед Королевством. Именно такие люди требовались мне сегодня. – Так, Гавейн, – деловито произнес Ланселот. – Сегодня у меня по плану только эльф. Зовут Диор, возрастной. Не знаю, как для государственной службы, но по жизни он еврей редкостный. Подмял по себя всех родственников и заправляет этим эльфийским Диснейлдом. Знаешь такой? – Да, слышал, – хмуро ответил я. – Ладно, тащи его сюда, гляну, что почем. – Эй, – Ланселот щелкнул пальцами и в дверном проеме его кабинета показался верзила. – Заведи сюда этого эльфа с бриллиантами на пальцах.       Верзила скрылся за дверью, а я огляделся. Ланселот проживал недалеко от королевского дворца, по разрешению самого Артура. Мы все были его рыцарями, и потому нам было позволено многое. По правде говоря, изначально, Ланселот настаивал на борделе, но Артур женился, и позволить себе такое прямо под боком не мог. В противном случае, наша Королева, Гинерва, могла хорошенько вздрючить монарха, и Ланселоту оставалось довольствоваться правом заведовать королевской стражей. Он хорошо справлялся с этой задачей, и в последние годы Королевство было защищено на суше, в воде и в воздухе.       За это время Ланселот отстроил себе приличный дом, женился, развелся, а одну из комнат превратил в роскошный кабинет. Он принимал добровольцев, проверяя их верность, а затем отправлял дальше. Однако, эльф, который показался в дверях Ланселота, не был похож на типичного новобранца. По его хитрому взгляду было понятно, что он уже откупился, а теперь недоумевал, почему его вернули обратно. – Господа, – он церемонно шаркнул ножкой. – Я думал, шо Диор уже свободен. Я вроде уже присягнул на верность, или шо, требуется ее разок присягнуть? – Эльф деловито потянулся к внутреннему карману пиджака и демонстративно зазвенел монетами. – Умолкни, – спокойно произнес я и указал на стул. – Я в отличие от товарища, не интересуюсь твоей присягой. – Эльф смиренно сел, однако, я заметил в его глазах беспокойство и продолжил. – Что у тебя по древней магии? – Было четыре в школе, – пробормотал в ответ эльф. Я нахмурился. – Если ты еще не понял, перед тобой Десница Короля. А потому шутки будешь шутить в другом месте. Ты из древнего рода, верно? Досье я твое полистал, много там сокрыто, смотрю, хорошо поработал, чтобы убраться с наших глаз. Но сейчас отвечай мне, насколько твой род был одарен магией? – Мы исходим от потомков Леголаса. – торжественно произнес эльф. Я повернулся к Ланселоту: – Этот тот, который братство кольца и поход Мордора? – Он самый! – радостно подтвердил эльф. – А шо у Вас внеплановая проверка? – Он самая, – ехидно заметил я. – Поздравляю, Диор, ты принят на службу к твоему будущему королю, нашему Принцу. Будешь частью его охраны. Эльф захлопал глазами. – Таки шо я теперь понижен до службы? – пробормотал он и тут же поспешил исправиться. – То есть, Диор, конечно же, счастлив, но просто пока не верит этому самому счастью. Милейшие, а подскажите, какой срок этого самого счастья? – Около 50 лет, – лениво процедил Ланселот. – Пока король будет править. Если ты, конечно, не предашь его или не совершишь любое другое преступление. – Шо вы, шо вы. Диор никогда такое не сделает, – Эльф нервно оглядел комнату, как будто надеясь, что кто–то объявит ему, что это была шутка. Я же стоял с невозмутимым лицом, прекрасно понимая, что это все ненадолго. Сегодня приставлю его к принцу, а сам потихоньку наберу нормальный народ. С эльфа возьмем клятву не навредить, он принцу ничего не сделает. Потом потихоньку заменю его, все они эльфы одинаковые, а Король и не заметит. А мне плюс к карме, так сказать. – Я извиняюсь, а вот вы, милейший, сказали, шо я стану частью его охраны. А шо, кто еще удостоен такой чести? – Ты первый, дорогуша, – сладко ответил Ланселот. – Это верно, – подтвердил я. – Остальных пока ищем. Не так–то просто за один день собрать целый компот из магических существ: вампиры, оборотни, драконы. Услышав эти слова, эльф вмиг повеселел. Он приосанился, а тон его голоса стал деловым: – Таки можно ли поинтересоваться? Возможно ли подредактировать срок моей службы, скажем, лет этак до двух? Я присвистнул. – С чего это вдруг? – С того, что я знаю, что буквально в паре километров отсюда находится целая банда моих хороших друзей, которые к большой удаче, являются магическими существами и на учёте не стоят.       Я снова присвистнул. После того, как король Артур пришел к власти, каждое магическое существо стало проходить обязательный ежегодный учет. Занимались этим процессом откровенно плохо, особенно на местах, существ приходилось отлавливать и насильно считать. А потому поймать такую компашку было большой удачей для меня. – По рукам, Диор, – сказал я. – Приведешь меня к этой компании, скостим тебе срок. Куда ехать? – В Элипиас. – процедил эльф. – Я покажу дорогу.