ТЕАТР

Переливающиеся пузырьки пены ласкали тело Веры. Она с наслаждением принимала ванну, с улыбкой думая о завершении сегодняшнего вечера, и как вытянулось Катино лицо, когда Ростислав подошел к ней. Вспоминая, купальщица даже хохотнула, игриво взбив руками пену вверх, а в глазах заиграли веселые огоньки. Задумавшись, она откинулась назад и прикрыла глаза, представляя себе молодого актера. Ей, безусловно, польстило его внимание. Но она никак не могла решить, что больше превалирует в ее сумбурном поднятии духа: восстановление собственной привлекательности в своих глазах или сам объект, внезапно воспылавший к ней страстью. Ее обволакивали словно дымкой мысли с его образом. Проникновенные глаза, чувственные губы, обтянутое одеждой рельефное тело. Вера даже вспомнила аромат его парфюма. Все это возбуждало воображение не только ума, но и тела. Ведь он будто бы раскрылся полностью, пока играл на сцене, в то время как она осталась для него совершенно неузнанной. Он же ничего не знает о ней, о ее жизни. Чем она его так привлекла? Он молод, красив. Поклонниц, небось, хоть отбавляй. Зачем она ему понадобилась? «Может, он маленько принял на грудь, и я ему показалась моложе лет на десять?» - она усмехнулась нелепой мысли. Она прекрасно понимала, что это не так. Ни малейшего запаха алкоголя от него не чувствовалось. Вера прокрутила колечко на безымянном пальце. Его-то он наверняка заметил. Но она старательно отмахивалась от этих въедливых мыслей. Сейчас совершенно не хотелось разбирать произошедшее по косточкам. Хотелось думать только о приятных сторонах этого неожиданного для Веры знакомства. Погрузившись в фантазии, где главными действующими лицами были сама Вера и Ростислав, она ощутила приятный трепет вожделения, который давно не посещал ее. Редкие ночи с выполнением супружеского долга не вызывали того восторга, что в первые годы замужества. Ее даже не сильно трогало, что не всегда достигает с мужем пика, решив, что полуфригидность настигла ее. Но сейчас с Верой что-то определенно происходило. Тело ныло от желания. Вера даже подумала, а не перенести ли это возбуждение в их общее ложе с мужем. Но тут же отказалась от этой идеи, уловив в себе внезапное уныние. Она резко погрузилась вся в воду и вынырнула, проведя рукой по лицу. Подействовало! Картинка снова предстала перед глазами. Опять внизу все заиграло. Ноги сами собой поднялись на бортики ванны, а руки затеяли игру с телом. Пальцы тут же пришли на помощь, словно спасение. Напрягшись, тело сократило все тазовые мышцы и тут же расслабилось, впустив внутрь булькнувшую воду. Снова сжавшись, Вера ощутила, как вода вышла из нее, приятно пощекотав очень чувствительные сейчас потаенные места. Улыбнувшись, она еще несколько раз позабавлялась этими манипуляциями. Но это было лишь легким баловством, хотелось большего. Женщина оглядела пристально ванную комнату. Глаза загорелись, зубки закусили нижнюю губу. Торопливо схватив бритву, Вера отцепила сам станок от основания. "Венус - почувствуй себя богиней!"- всплыла у нее в голове реклама. Именно это она и собиралась сейчас сделать, правда, немножечко другим способом. Введя ребристую рукоятку в себя, Вера с наслаждением выдохнула, представив, что это Он, сегодняшний гений сцены, очаровательный мальчик. Сжав внутренние мышцы, она аж зашипела от неги и удовольствия. Рука, игравшая с грудью, скользнула к своей сестре, чтобы помочь достигнуть блаженства своей хозяйке. Убыстряя темп, пальцы сильно прижимали пульсирующую точку и совершали бешенные круговые движения, одновременно с ходящей туда-сюда ручкой от бритвенного станка. - Да... Да... - едва слышно шептала Вера, предвкушая развязку игры с телом. Желанная разрядка сотрясла ее тело, выдернув из него приглушенный стон. Вода заколыхалась мелкой рябью от короткой дрожи купающейся. Вера вздохнула полной грудью и тяжело выдохнула в голос. За дверью послышался шорох. - Дорогая, с тобой всё нормально? Ты там не утонула? - Борь, я сейчас выйду! Приняв вид нашкодившей девчонки, она удовлетворенно улыбнулась, окунулась напоследок в воду и потянулась за полотенцем. Вот уж действительно! Время почти двенадцать ночи! Скорей надо бежать догонять сны, а не роскошествовать в ванной. Она выскочила в коридор и почти на ощупь дошла в темноте до их с мужем комнаты. Ей показалось, что он спит. "И слава Богу" - подумала Вера. Тихонько юркнув под одеяло, она прильнула к подушке. Борис вдохнул ароматный запах ванной парфюмерии. Что-то всколыхнулось у него внутри. Он попытался обнять Веру, лежащую спиной к нему. - Борь, не надо, я очень устала! Давай спать, - сонным голосом произнесла жена. - Спокойной ночи! - буркнул недовольный супруг, резко одернув руку и шумно отвернувшись от Веры. Но сон долго не шел к обоим. Муж размышлял о новенькой молодой сотруднице, которая не поддавалась его атаке, и о том, что в кой-то веки он захотел что-то с женой, а она дала ему отворот-поворот. Вера же все думала о глазах и ладном теле актера, его молодости. В это же время на другом конце города у Ростислава все развивалось почти по такому же сценарию, что и у Веры. Полоща свое уставшее тело в облезшей ванной, он томился в противоречивых мыслях. Одновременно коря и подбадривая себя, он до сих пор пребывал в какой-то рассеянности от вечерних событий. То его бросало в жар от воспоминаний о нежности лица и женственных изгибах, поразившей его зрительницы. То бросало в холод от нарушенного полузапрета полуобета, данного самому себе. Дал слабину... Показал слабохарактерность... Проиграл самому себе... С другой стороны, он признавался себе, что такого подъема он не испытывал о-очень давно, с тех пор как... Он сморщился и стиснул зубы, как от боли. Нет! Он не будет вспоминать и думать о той, что разрушила его прошлую жизнь. Вера определенно не может быть такой же, как та. Эти лучистые глаза, умные и внимательные. А фигура... Он понимал, что она старше него. Но его пугало не это. Пугала любая возможная привязанность к другому человеку. Он боялся повторения прошлых ошибок. Актер вспомнил, как у него возникло дикое желание обнять ее, почувствовать дыхание, теплоту ее тела, холмики ее груди... Мужская сущность восторжествовала. Плотские желания обрели реальный визуальный образ. Детородный орган начал быстро обретать формы сильного возбуждения. Годовое воздержание давало о себе знать. Желание секса посетило его в этот раз гораздо сильнее, чем обычно. Он закрыл глаза и Верин образ, светящийся, лунный, опять возник в его голове. Эта блузка... Игривая пуговичка над грудью, расстегни, и ее грудь в ажурном лифе, немного проглядывающем через ткань, предстала бы во всей своей красе. Он мысленно пытался раздеть ее дальше. Пытаясь представить Веру обнаженной, Ростислав возбуждался все больше и больше. Немаленький орган уже вовсю пульсировал, требуя разрядки. Ростислав сжал его в руке, словно пытаясь остановить его рост. Вздохнул. Вот бы она была рядом. Ему представлялся этот изгиб между шеей и плечом, когда Вера стояла к нему спиной. Он ускорился. Губы разомкнулись, позволив воздуху быстрее входить и выходить в легкие. Ненадолго оторвавшись от трепетного занятия, он быстро намылил руку. И продолжил начатое волнующее дело. Он был на грани экстаза. Воображение рисовало обнаженную женщину из театра. Ростислав улетел в мечтах от своих мыслей. Все мышцы напряглись в предвкушении оргазма. Он зажал рукой орган, прекратив движение, и схватился второй рукой за край ванны, будто пытаясь удержаться на плаву. - Эй, звезда! Ты тут не один! - раздраженный голос соседа заставил вздрогнуть актера. Едва переведя дух и отдышавшись, он ответил чуть хрипловатым голосом: - Уже выхожу. Выдернув пробку, он наскоро ополоснулся из душа и вылез из ванны. Протер запотевшее зеркало. Всматриваясь в отражение, он увидел себя почти таким же, как может года полтора-два назад. Немного окрыленным и молодым. Хмурые морщины меж бровей немного разгладились, смягчив лицо. Собрав банные принадлежности, он вышел за дверь. Пройдя мимо сердитого соседского мужика с полотенцем на плече, он прошел к себе в комнатушку. Тот хотел что-то сказать, но так и осекся, проводя актера непонятным взглядом. Видать, заметил некую перемену в нем. Ростислав лег на кровать. Почему-то сейчас в его размышления не проникали дурные предчувствия и сомнения. Сейчас было все хорошо, и предвкушение волнующего будущего убаюкивали его. Он не бесился, как обычно, от невыносимого скрипа кровати или приглушенного вечного ночного разговора семейной парочки за тонкой стеной, которой не терпелось именно сейчас расставить все точки над i в их отношениях. Он, блаженно улыбаясь, погрузился в объятия Морфея. Туманные сны рисовали ему неведанное счастье в необъятных масштабах...