Испорченная пленка

Раз, два, три. Раз, два, три. То был вальс, придуманный людьми, но демон танцевал его в ночи. Шаг, шаг, поворот, очень важно попадать в ритм невидимой музыки, чтобы не разрушить магию, созданную мглой. Он танцевал, словно был рожден для этого. Безупречно отточенные па, ни единого лишнего движения, все плавно, грациозно, величественно. Идеальный, совершенный танец. Танец смерти. Раз, два, три. Фамильное серебро семейства Фантомхайв всегда славилось своей остротой. Взмах руки, и нож, пронзая глазницу насквозь, вылетает с другой стороны черепушки. Еще один взмах, и веер лезвий стремится к очередной мишени. Поворот, нежно обхватив голову руками, повернуть до хруста и вырвать вместе с позвоночником. И ни в коем случае не запачкать костюм! Дворецкий семьи Фантомхайв должен быть безупречен во всем, как же иначе. Зомби были унылые, без огонька, без задоринки. Себастьян Микаэлис откровенно скучал, разделываясь с этими тушками ходячего мяса. Однако, следует быть терпеливым и дождаться хозяина этого цирка уродцев. - Ох, мадам, как некрасиво, у вас кишки торчат наружу, - упрекнул зомби демон, и, чтобы та не смущала своим видом остальных не мертвых, аккуратно придавил ее валуном, - так намного лучше. Удовлетворенно хмыкнув, дворецкий продолжил нашинковывать серебром всех, кто того жаждал. А таких было не мало. - Не-е-е-ет!!! – вопль, полный боли и страдания, разнесся по округе. Вот и вышел на сцену кукловод этой оравы гниющего мяса. С виду вполне достопочтимый джентльмен в костюме и очках, совсем еще молодой. Разве что глаза у него необычные, и дело даже не в маниакальном блеске и взгляде пронизанным злобой, а в необычайном цвете. «Жнец» - КАК ТЫ ПОСМЕЛ!!! Мои прекрасные творения! Ты погубил их! Демоново отродье! – аки резанный заорал этот любитель трупов. - Скорее уж просто демон. Ведь я и демон, и дворецкий, - машинально, скорее даже по привычке, поправил Себастьян. - Мне плевать! Ты убил их! Убил их! - Они и так были мертвы, - резонно подметил Микаэлис. - Нет, я оживил их! Подарил им вторую жизнь! А ты ее отнял! – продолжал орать жнец, едва ли не брызжа слюной при этом. - Скорее уж избавил от участи сгнить заживо. - Ааааррр! Кретин! Ты не понимаешь! Я продолжаю дело великого мастера! Такому жалкому уму, как ты, не понять этого! - Куда уж мне, ведь я всего лишь дворецкий. Мое дело – лишь исполнять приказы господина. - Так это твой хозяин приказал тебе?! Кто он?! Где он?! Я убью его… Но перед этим я расправлюсь с тобой! - Какое громкое заявление и столь же беспочвенное. Жнец был молод, ему не хватало опыта сражений. Он пытался брать напором, проворством, но этого было недостаточно, чтобы сразить высшего демона. Его косой смерти был топор, и лишь это не позволяло Себастьяну разделаться с наглецом в первые же секунды боя. Для демона коса жнеца так же опасна, как и для смертного, и забывать об этой важной детали не стоило. Он ждал подходящего момента, одна ошибка жнеца будет стоить тому жизни… - Зачем ты создаешь их? - Твоему куриному мозгу ни за что не понять мысль гения! Но я просвещу тебя, я продолжаю работу мастера! Великого творца! Он смог победить смерть, однажды у меня получится достичь его величия… - Победить смерть? - Он оживлял умерших, мои творения не совершенны, их тела продолжают страдать, но он смог найти способ. И я найду… - Да кто этот «он»?! - Самый великий жнец в истории мироздания! Он вынес приговор душе Марии Антуанетты и Робин Гуда, среброволосый мастер-жнец, он - тот, на кого я равняюсь, мой кумир… «Темное ободранное одеяние… непонятного вида шляпа… собачье печенье» - Еще не поздно выбрать другой идеал для подражания. Поверьте мне, юноша, это будет правильное решение, - пожалел жнеца Себастьян, представив какая учесть того ждет. Уж лучше смерть. - Заткнись, жалкий демон! Тебе не дозволено говорить! Умри же! И тут в дело вмешался третий фактор. То ли освещение было плохим, то ли природная неуклюжесть сыграла свою роль, а в пылу драки так вообще не разберешь. Если кратко – жнец споткнулся. О руку собственного зомби, что так некстати торчала из-под валуна. Пролетев носом пару десятков метров (то была заслуга Себастьяна, что придал ему ускорения очень изящным пинком), повелитель зомби обиделся. Он прямо так и сказал: «Я обиделся». Там были еще проклятия, стенания и просто нехорошие слова, но их опустим, ибо никакой смысловой нагрузки они не несут. - Самара, отомсти за мою поруганную честь! – отдал приказ одному из оставшихся зомби жнец. Это была девочка, ростом быть может чуть ниже графа и, по возрасту, на несколько лет его младше. Темные грязные волосы спадали на лицо, не давая возможности разглядеть его. Одета она была в платье, что когда-то было белоснежным, а ныне же под слоем грязи превратилось в нечто, что дворецкий побрезговал бы использовать даже в качестве половой тряпки. Кое-что отличало эту девочку от остальных зомби. Она была не просто ожившим куском мяса. Она была той самой «куклой», о которых говорил Гробовщик. - Это его творение. Лучшее. Я доработал ее и теперь у нее появился разум, она может мыслить! Это не просто бездушная оболочка. Она все понимает, и ей нравится убивать! А теперь убей его, Самара! Убей его! – скомандовал жнец своей послушной кукле, и та подчинилась. Разница между зомби и куклой была заметна сразу. Главное отличие заключалось в том, что ножи отскакивали от куклы, не причиняя той никакого вреда. «Это может доставить некоторые проблемы…» Она значительно уступала демону в скорости, и, конечно, у нее не было косы смерти, как в случае с жнецом. Но эта ее неуязвимость к ножам выбила Себастьяна из колеи. Он не имел ни малейшего представления, как победить эту тварь. От летящих в нее камней она прытко уклонялась, драться же с ней в рукопашную было слишком опасно, ибо силой девочка обладала нечеловеческой. Сейчас они играли в догонялки – он кидал в нее чем-нибудь тяжелым и отпрыгивал, кукла уворачивалась и пыталась настигнуть его. Четко проработанная схема загнала их в замкнутый круг. Они могут прыгать тут до бесконечности, никакого результата это не принесет. Значит, нужно что-то придумать и как можно скорее. «Если я не могу ее убить, то нужно хотя бы обездвижить» В очередном прыжке, от которого атлеты бы померли от зависти, Себастьян попытался отыскать взглядом что-то, что могло помочь ему. Река? Нет, такая зараза не утонет. Кладбище? Похоронить заживо отличная идея, но не совсем осуществимая. Запереть в амбаре? Это не удержит ее долго. Гениальная идея пришлась как нельзя кстати. «Колодец!» Спустя десять минут игры в «запихни Самару в колодец и при этом не упади сам», Себастьян Микаэлис с чувством выполненного долга и не совсем чистой совестью, закрыл колодец и, исключительно в профилактических целях, придавил его сверху каменной глыбой, принесённой с соседнего поля. Жнец бесследно исчез, о его присутствии напоминали разве что валявшиеся повсюду тела зомби. Похоже, он решил оставить свои творения и спастись бегством. В любом случае, в эту деревню он уже точно не вернется, а значит, приказ выполнен, за исключением одной маленькой детальки. Осталось разобраться с Самарой. А как это сделать знает лишь один человек, и сопит он сейчас в дубовом гробу…