Сказка, которую они для себя напишут сами

Я готова была стереть его в порошок, растоптать, смешать с грязью, хотя за что? Этот приятной наружности парень, буквально на коленях просил прощения, умолял предоставить ему список нужных Алисе лекарств, предлагал обеспечить для неё отдых в лучшем санатории мира, как только она станет на ноги. - Бога ради, простите меня. Я же не хотел этой чудовищной аварии. Я чуть ли не до хруста сжала кулаки. - да о чём ты мог думать, если вы, как ты говорил, были оба под шафе? - я практически был трезв, так, выпил бутылку энергетика. Я, даже не поворачивая головы, нагло демонстрируя парню свою спину, могла представить его виноватую физиономию, по которой так хотелось хорошенечко вмазать. - Так какого чёрта ты позволил своему дружку вести машину. Парень тяжело вздохнул: - он влез за руль и сразу по газам. Представь, чтобы мы наделали, если бы на ходу стали толкаться, выяснять, кто поведёт автомобиль. «Мямлит и мямлит, как школьник. Только если школьник несёт вину за несделанные вовремя уроки, то тут идёт речь о жизни человека, моей лучшей подруги». - Что, что я могу сделать, скажите, Элеонора? Он тронул меня за плечё. Я, резко развернувшись, схватила его за руку и зло прошипела: - Молись, чтобы Алиса осталась жива, в противном случае, я за себя не ручаюсь. И да, - я сильнее сжала руку парня, от чего тот даже поёжился, - как только она придёт в себя, я всё ей расскажу, выставлю тебя и твоего дружка не в самом лучшем виде. Думаю, у моей мягкосердечной подружки хватит ума не пускать всё на самотёк. И только попробуй сбежать. Я тебя запомнила. - Мисс Зимина, проснитесь. Я дёрнулась, последний раз погрозила снившемуся мне обидчику и открыла глаза. Я находилась в больничной палате, отличавшейся от всех тех, которые доводилось мне видеть дорогим ремонтом, приятным интерьером, который не напускал обычного гнетущего состояния, присущего учреждениям, где исцеляют недуги. Даже цветы, украшавшие металлопластиковые окна были не искусственными палками с неумело приделанными листьями; тут можно было любоваться миниатюрными живыми пальмочками, комнатными розами и многим другим растительным изыском. Я оглядела свою временную обитель, отметив то, что на постели я лежу совсем одетая, Хорошо, хоть обувь догадалась стащить, потом, очень осторожно поднялась, удивляясь, что никакого дискомфорта моё тело не ощущает. А потом, видимо, окончательно проснувшись, я вспомнила всё: поиски, страшное известие о том. Что Лис сбила машина, поездку в эту элитную клинику... «К стати, надо будет у доктора узнать, кто привез Лис и почему именно сюда»? А интересующий меня объект сидел на стуле, возле моей постели. «Ну да, это же он меня разбудил, - подумала я, - хороша сиделка. Хотя... мне же сказали, что к Алисе нельзя, а если брать во внимание мою простуду, я вообще не могу находиться с больной». - Вы совсем измотали себя, - тихо сказал доктор, беря меня за руку и, отточенным медицинской практикой движением, нащупывая пульс, - вам лучше поехать домой, подлечиться. Всё равно, ближайшие пару дней к вашей подруге никого не пустят, ну кроме... Он осёкся и виновато потупил взор добрых, почти чёрных глаз. - кто же может видеться с Алисой? – спросила я с неподдельным удивлением. Доктор молчал. Потом, тяжело вздохнув, он поправил и без того аккуратно уложенные тёмные волосы и тихо сказал: - Он просил оставить свою личность в секрете. Но мне кажется, - мужчина понизил голос почти до шёпота, - именно этот человек как-то связан с тем, что случилось с Алисой. Возможно, это свидетель... - А возможно и этот падонок. Я вскочила с постели, собираясь устроить этому мерзавцу страшное возмездие. И пусть я его не знаю, пусть даже не ведаю, где проживает сия дрянь, моё разгневанное Эго было уверено, что найдёт его, вычислит из миллиона, нет, из всех, населявших эту страну. Открылась дверь, впуская в палату молоденькую медсестру. - Доктор Эклунд, ваша пациентка очнулась. - Да-да, я уже бегу. Мужчина встал со стула и, ласково взглянув в мои глаза, тихо сказал: - Элеонора, давайте успокоимся, наберёмся терпения и будем ждать. Как только вашей подруге будет хоть немного лучше, вы обязательно её навестите, хорошо? Я кивком дала понять, что согласна и, выйдя за доктором в коридор, тихо попросила: - Пообещайте мне, что вы и персонал больницы будут следить за тем человеком, который доставил сюда Алису. Просто, если мои догадки верны, и именно он причастен к аварии, он может оказывать давление на мою подругу. Скажем, требовать не заявлять в полицию. Доктор погладил меня по плечу и, снова наградив ласковым, почти отцовским взглядом, заверил, что с Лис будет всё хорошо, никто не позволит делать ей плохо. Я вышла на улицу, щурясь от яркого августовского солнца и направилась к остановке, откуда можно было уехать в отель. - Девушка! По всей видимости, окликнули меня, так как поблизости не было ни души. Я обернулась и увидела... «Кажется, дорогая Нора, ты сильно перенервничала, переутомилась и что там ещё можно сделать, чтобы вот так померещилось»? По выложенному плиткой тротуару, прямо ко мне направлялся мой кумир, не побоюсь этого слова, – пример для подражания. Лорин, как всегда прекрасна и неотразима, приветливо мне улыбнулась, поправила свою роскошную шевелюру начала разговор: - Вы мне не подскажете, это здесь находиться клиника неотложной помощи? - Да, здесь. Странно. Вот мне всегда казалось, что если я встречусь с нашей королевой воинов, как мы, фэны, её называем, я буду бледнеть, потом краснеть, растеряю все слова, но встреча эта вышла такой непринуждённой, будто я увидела старого друга, который просил моей помощи. - Я вам очень благодарна. Снова она улыбается, так тепло, так искренне. Жаль, что вот сейчас она уйдёт, а я... я буду вспоминать этот миг, когда мы перекинулись парой фраз, да хранить листочек, который мне передала Алиса: «Дорогому воину, с любовью. Будь сильнее, верь в лучшее. Лорин». И я решилась на это. Пусть хоть ещё минуточку, хоть пол минутки, но я поговорю с ней, и тема разговора ни как не коснётся музыки, её планов. Ведь наверняка для любой звезды эти вопросы кажутся такими приевшимися, заезженными, как старая пластинка. - Боюсь спросить, у вас кто-то здесь лечиться? Лорин тяжело вздохнула, от чего мне сразу стало не ловко, так как я, возможно, вслух спросила о самом плохом, самом наболевшем. - Нет, она жестом руки пригласила меня сесть на скамейку, - меня очень и очень просили родители одной девочки, чтобы я заглянула к их дочери. Возможно, - мне показалось или Ло смахнула с длинных ресниц крошечную слезинку, - Возможно, для Эмми это последняя надежда на чудо. Уже почти пол года моя двенадцатилетняя поклонница не выходит из комы, в которую впала после тяжёлой черепно-мозговой травмы. К чему только не прибегали её близкие, что только не пробовали, но дочь не шла на поправку. И вот, они решились на, казалось бы глупый, но, всё же способ. Девочка очень и очень любит моё творчество. Она буквально боготворит меня. Через нашего общего друга эта семья и вышла на меня, а я очень боюсь, что не оправдаю их надежд. Лорин замолчала. Она закрыла лицо ладонями и просто сидела. - Мы будем верить в лучшее, правда? - Я слегка коснулась её руки. – хорошие люди обязательно должны поправиться. Певица повернулась ко мне и заглянула в мои глаза, вкладывая в этот взгляд что-то не земное, магическое, то, что позволяет довериться, стереть все грани, имя которым отчуждённость, и стеснение. - Я понимаю, ты тоже приходила сюда к кому-то, кому желаешь самого светлого и доброго? И я, не колеблясь, что буду грузить своими проблемами абсолютно чужого, но такого дорогого для меня человека, рассказала ей всё: как Алиске не везёт с личной жизнью, как я, пытаясь вытягивать подругу из лап депрессии, предложила скопить деньги и податься заграницу, и, когда наша мечта осуществилась, мы приехали в другую страну, на Алису обрушилось вот такое несчастье. - Мне кажется, если что-то пойдёт не так, я не справлюсь, не смогу помочь подруге преодолеть всё это. Изливая душу, я не заметила, как начала плакать, как Лорин, придвинувшись, крепко обняла меня, то и дело, гладя по голове, как ребёнка. - Человек предполагает, а бог располагает. – выдохнула она, стирая пальцем слёзы с моей щеки, - Ты должна не падать духом, должна показать подруге, что твоих сил хватит вам обоим, хватит на то, чтобы пережить всё, уготованное судьбой. А если тебе надо будет выговориться, - она взяла мою ладонь, потом достала из сумочки ручку и стала выводить цифры, - вот мой номер телефона. Звони в любой момент. И, даже если я буду занята, я обязательно свяжусь с тобой, позволю выговориться. Так тебе будет легче, и мы вместе сможем спланировать твои дальнейшие действия. - Что бы я без тебя делала? Слёзы высохли, и теперь я просто сидела, прижавшись к Лорин, будто она мой оберег от всех мирских проблем. - Просто ты напомнила мне меня в юности. Я улыбнулась, ведь Лорин совсем не была старой. - Я ведь тоже пыталась превратить жизнь друзей и знакомых в сказку, да вот только не всегда получалось… Ее слова прервал звонящий мобильный. - Прости, Нора, мне пора. И помни, - она чмокнула меня в щёку, - я мысленно с тобой. Я ещё долго сидела, думая о сказанных певицей словах, за тем, встала, бросила взгляд на часы, которые напомнили мне, что время обеденное, а в моём рационе даже завтрак не пробегал, да и к Лизе надо съездить. Но как только я отошла от больницы, чей-то роскошный автомобиль подъехал к дверям лечебницы. Сама не зная почему, я захотела проследить, к кому прибыли столь обеспеченные посетители. Я вернулась на исходное положение и, делая вид, что просто отдыхаю, думаю о житье-бытье, стала наблюдать за разворачивающейся сценой.