Сказка, которую они для себя напишут сами

- Приехали. - сказала Лорин, резко тормозя у многоэтажного дома. Я мысленно обрадовалась, что наша поездка завершилась, так как уж больно быстро мой шофер гнал машину. - Вижу, ты напугана, - певица, широко улыбаясь, помогла моей персоне, у которой тряслись и ноги и руки, выбраться из машины, - я так всегда гоняю, так что будь спокойна. Мы направлялись в пахнущий сыростью и веющий прохладой подъезд, который встретил нас непроглядной темнотой, и внутри меня завозилось пока что мелкое существо, имя которому – тревога. Лифт тоже не работал, и мы, вздохнув, потопали на третий этаж. - И часто у вас не бывает света? – спросила я, вспоминая вечера при свечах у себя дома. – Да нет. Это бывает по двум причинам: какая-то неисправность или стихийное бедствие. В полной темноте, если конечно не брать во внимание тускловатый свет фонарей, струившегося из окна, Лорин пыталась отыскать ключи, то и дело, что-то роняя на пол. И вот, дверь в угодья певицы открылась, Лорин, рефлекторно щёлкнув выключателем, весело засмеялась: - Входи, Элеонора, а то я не увижу: вошла ты или нет и захлопну дверь перед самым твоим носом. Я медленно перешагнула порог, будто слепая, выставила вперед руки, пытаясь что-то нащупать. Потом, правда не совсем удачно, нашла ногой вешалку, повесила туда сумку и свой пиджак. Лорин уже хозяйничала в глубине квартиры. Об этом свидетельствовали какие-то постукивания и позвякивания. По всей видимости, она была на кухне. Но вот как туда добраться, когда такая темень, хоть глаз выколи? - Лорин, а где твой любимец Лиллиманн? – спросила я, шаг за шагом удаляясь от вешалки. - К подруге отвела, ведь завтра вечером я улетаю на гастроли в Гамбург. Хвала господу, голос певицы доносился не так уж и далеко и я медленно, словно черепаха, стала продвигаться в этом направлении и нос к носу столкнулась с Лорин, которая, как любая гостеприимная хозяйка похлопотав на кухне, вернулась к своим гостям, то есть, в коридор, так как куда её гости пойдут, когда вокруг темным-темно? - На долго ты уезжаешь? - спросила я, прихлёбывая ароматный чай. - На пару недель. Лорин вложила в мою руку шоколадную конфету. - Жаль, что так на долго. С кем же я буду разъезжать по Стокгольму? Мы засмеялись. Надо сказать, что за всё время пребывания в квартире Лорин, мы, кроме того что пили чай и вели беседу ни о чём, хохотали, как обезумевшие. Я даже как-то перестала думать о гнусном ограблении, о проблемах с Алиской и Лизой. Нет, девочки не ушли на второй план, и завтра я полечу к ним, буду помогать и всё такое, просто сейчас, сидя здесь, в пропитанной ароматом цейлонского чая квартире, я хотела отрешиться от всех мирских забот, хотела отдохнуть, привести своё душевное состояние в норму. - Нора, - Лорин налила себе ещё чаю, - что-то подсказывает мне, что ты воин. - Хм, да что ты говоришь. Я решила не выкладывать все карты сразу, так как мне были интересны догадки певицы, но всё, как оказалось, было легко и просто. - Ты хорошо осведомлена обо мне, о моём образе жизни... Да ты даже знаешь, как зовут мою собаку. И, понимая, что играть и интриговать тут бесполезно, я принялась рассказывать ей, как я смотрела евровидение, как болела за неё, услышав такой, не побоюсь сказать, божественный голос; как потом, крупица за крупицей, я стала собирать о ней информацию в интернете, скачивать песни дебютного альбома. - Только вот ни на один концерт я не смогла попасть. Я тяжело вздохнула. - Да, точно, - Лорин всплеснула руками, - да как же я сразу не сложила дважды два?! - О чём ты? – недоумённо спросила я. - Да ведь ты рассказывала мне о своей подруге Алисе, а я вот только сейчас вспомнила, что встречалась с некой, как представил мне её друг – Элис, как она рассказывала мне о подруге Элеоноре, как я автограф давала... Яркий свет люстры ослепил нас, заставляя жмуриться. - Да будет свет, - сказала я, улыбаясь и разглядывая большую, со вкусом обставленную кухню. - Ты только на часы взгляни, - Лорин поднялась и принялась собирать со стола грязную посуду, - если бы не включился свет, мы бы тут до первых лучей солнца болтали, и выглядели бы завтра, как сонные мухи. После того, как певица вымыла посуду, а я, в буквальном смысле этого слова, выборола у неё право на вытирание стола, мы бегло осмотрели её трёх комнатные угодья, правда только в комнату, оборудованную под домашнюю мини-студию не заходили, ибо надо было и о сне подумать. Потом, когда Лорин предоставила в моё распоряжение гостиную, выдала мне постельное бельё нежно-голубого цвета и показала все причуды в ванной комнате, мы пожелали друг другу спокойной ночи и предались Морфею. *** - Элеонора, проснись. Просыпайся, Соня. Мне надо своими делами заниматься, хотя быть твоим секретарём очень интересно. Я разлепила глаза и сонно воззрилась на Лорин, облачённую в лёгкий халат синего цвета. Её длинные волосы сейчас прибывали в полнейшем беспорядке, делая свою хозяйку по-домашнему милой, и казалось, глядя на неё, что передо мной сидит обычный человек, а не звезда, пусть даже не мирового масштаба. Певица уловила изменения в моём состоянии и. поднявшись с дивана, на котором досматривала последние сны моя персона, прихватила одеяло, заставляя меня проснуться окончательно, сказала: - Чайник уже давно закипел, раз наверное в третий, пиццу уже столько же раз подогревала, так что давай, спящая красавица, умывайся, одевайся. Жду тебя на кухне. - А в чём заключалась твоя секретарская работа? – спросила я, нанося ароматный гель прямо на тело, так как своей мочалки под рукой не имелось, а брать чужую – это не в моих правилах. - Звонил доктор Эклунд, сказал, что здоровью Алисы уже ничего не угрожает. Сегодня они будут транспортировать её в самое обычное травматологическое отделение. Правда он просил тебе передать, чтобы ты, как проснёшься, с ним связалась, а лучше заглянула. - Что-то ещё, секретарь Тальхауи? – с деловым тоном спросила я, разглядывая кучу мыльных пузырьков, переливающимися всеми цветами радуги. - Нет, босс, - Лорин приоткрыла дверь ванной, - хотя, если вы не поторопитесь, ваша пицца будет съедена голодным подчинённым, и более того, вас запрут в этой квартире, пока секретарь не вернётся из Гамбурга. - Э-э, нет, я никому не позволю посягнуть на кусок своей пиццы! Я, смеясь, открыла воду и направила душ на стоящую в проёме двери певицу. Она с визгом захлопнула дверь, задвигая щеколду, но по характерному щелчку я поняла, что дверь уже разблокирована. - Нора, - начала Лорин, когда мы, как говориться, утолили первый голод, и теперь можно было не только работать челюстями, но и везти беседу, - я вчера долго думала, перед тем, как уснуть, и знаешь что, - она извлекла из кармана халата ключи, - у моего друга, его имя тебе всё равно ничего не скажет, есть прекрасная двухкомнатная квартира. Он сейчас уехал во Францию, просил меня приглядывать за жилплощадью, ну или пустить туда квартирантов, которым я, конечно же, буду доверять. Алисе ещё придётся проделать довольно долгий путь к окончательному выздоровлению, да и Лиза нуждается в уходе докторов. Вам лучше перебраться туда, так что бери эти ключи и никаких возражений, а то обижусь. И что тут скажешь? Оставалось только удивляться, благодарить и конечно же, принять такой хороший презент. - Благодарить меня будешь тогда, когда я буду провожать вас, троих, домой, в далёкую Россию. А сейчас, - она взглянула на часы, - о, да, я уже как десять минут должна быть в студии! И, сунув недоеденный кусок пиццы в холодильник, Лорин побежала одеваться. - Давай, Нора. Удачи тебе. Надеюсь, когда я вернусь и приду к вам на квартиру, ты встретишь меня вместе с Лизой, и мы, все втроём, поедем проведывать Алису, которая нам сообщит, что её выписывают. Мы уже стояли около клиники неотложной помощи. - Я тоже на это надеюсь. Слушай, Ло, а что ты можешь сказать о человеке по имени Монс Сельмерлёв? - Человек, как человек, - она виновато на меня посмотрела, - прости, но мне правда пора. *** - Должен вам сообщить очень нехорошую новость, - доктор Эклунд тяжело вздохнул, - хотя я уже и говорил об этом с вашей подругой, - он потёр лоб, видимо вспоминая её имя, - с Лизой Стрельцовой, она сейчас помогает Алисе собрать вещи, чтобы ехать в травматологию. Скорее всего, Мисс Маркова так и останется незрячей. «Что? Нет! Только не Алиска! Только не с ней происходит всё это!» Я пыталась заглушить мысленный поток, сосредоточиться на словах доктора, который сейчас говорил что-то о каких-то санаториях, о возможных чудесах. Конечно же, он пытался меня успокоить, и возможно, ему это удастся, но как сказать об этом Алиске? Как утешать и вытягивать из депрессии её? - Вы должны быть сильной, должны вселить в подругу надежду, что всё будет хорошо. Ведь в моей практике случались такие чудеса, когда казалось бы, безнадёжные больные, веря в своё выздоровление, вставали на ноги, возвращались к нормальной жизни, тем самым удивляя нас, скептиков,. Держитесь, Элеонора. Сейчас именно от вас зависит эмоциональное состояние подруги. - Мистер Сельмерлёв знает? – борясь со злостью и подступающими слезами спросила я. - Да. Он скоро подъедет, чтобы отвести вашу подругу в травматологию.