Hey, brother

      Через два дня после твоего возвращения с горнолыжной базы мы всей семьей на неделю улетали в Таиланд. Мой отец преподнес эту поездку твоей маме в качестве новогоднего подарка, заставив меня взять несколько дней за свой счет. До момента посадки в самолет ты выглядела какой-то загруженной, все время кидая на меня странные взгляды, значения которых я не мог уловить, а когда спросил, в чем дело, улыбнулась и легко помотала головой, в полете же сначала долго читала какую-то умную книгу, а после уснула на моем плече, в то время как я все одиннадцать часов провел с ноутбуком, будучи не в силах оторваться от своей работы.       Не смотря на то, что изначально ехать мне не слишком хотелось, в Таиланде мне понравилось. Каждый день после семейного завтрака мой отец устраивал твоей маме романтические поездки и сюрпризы, оставляя нас вдвоем, вечером мы все вместе ужинали, а после расходились вновь. Я никогда и не думал, что папа способен так ухаживать за женщиной: мои родители никогда не могли мирно уживаться в течение даже пары месяцев. Но и твоя мама была совсем не такой, как моя; красивая женщина с добрым и любящим сердцем, она была настоящей матерью, в то время как у меня была лишь женщина, которая меня родила — я воспитывался няней — и которая требовала жить по ее законам.       Когда родители уезжали, я думал, что тебе нет смысла все время торчать со мной, и предлагал меня оставить — я видел, как на тебя смотрят знойные красавцы, как компании приглашают на пенные дискотеки и громкие вечеринки, а я, признаюсь, чувствовал себя внутренне старым для таких сборищ, — но ты все равно оставалась, целый день валяясь на пляже и таская меня по магазинам, а иногда по ночам я все же позволял тебе уговорить меня сходить на тусовку в местный клуб. Последний раз я был в клубе года три назад, и, уже забыв, как это, был попросту оглушен басами и ослеплен светом прожекторов. В то время как ты уходила танцевать, я садился за барную стойку и позволял себе выпить одну-две стопки виски: свою машину я всегда любил больше, чем даже самый лучший алкоголь, но здесь ее все равно не было. Ты зажигала с высокими загорелыми красавцами, а я просто наблюдал за твоей раскованностью и огнем, с которыми ты так гармонично двигалась в такт музыке, прекрасно вписываясь в местную атмосферу, в то время как я чувствовал себя в ней лишним. Иногда ты подходила и настойчиво пыталась заставить меня выйти на танцпол или хотя бы познакомиться с красивой знойной брюнеткой, которая последние полчаса строила мне глазки и которую я абсолютно не замечал, но я был непреклонен: я никогда не любил танцевать и уж тем более не горел желанием ни с кем флиртовать — я все еще был в завязке и не планировал впускать в свою жизнь кого-либо, кроме тебя, пусть даже и на короткое время. Когда тебе надоедало, ты просто брала меня за руку и уводила гулять по набережной; иногда мы садились в какой-нибудь кафешке, расположенной прямо на берегу моря, пили чай или кофе и разговаривали, наблюдая за волнами.       Когда мы собирались домой, ты едва закрыла свой чемодан, при этом распихав целую кучу вещей по нашим сумкам: да, в шопинге меру ты знала едва ли. В финальный забег по торговому центру тебе не хватало денег на сумку в каком-то шикарном бутике, ты долго на нее смотрела, а когда я предложил оплатить, быстро отказалась и потащила меня прочь. Я все равно купил ее, буквально через полчаса, под предлогом похода в туалет, и прежде, чем ты, завидев меня с огромным фирменным бумажным пакетом, успела что-либо сказать, презентовал тебе под предлогом очень раннего подарка на День рождения, который был в начале июля. Ты мило смутилась, совсем как когда первые разы встречала меня по утрам на вашей кухне, и тихо поблагодарила, поцеловав в щеку и смутившись при этом еще сильнее, а во мне в этот момент что-то дрогнуло.       Я здорово отдохнул в Таиланде, но на следующий день после прилета должен был выходить на работу, а ты через день на неделю уезжала в соседний город проведать бабушку с дедушкой и папу, который переехал туда сразу после развода с твоей мамой. Еще во время обратного полета ты спросила, если ли у меня время, и попросила отвезти тебя на вокзал, поезд шел в десять вечера, и я, не раздумывая, согласился.       Первый же день на работе я, еще не успев акклиматизироваться после тропического муссонного климата Пхукета, провел в полной запарке. Пока меня не было, мне дали новую помощницу, девушку примерно моего возраста, которую я должен был всему обучить. Ее звали Джубия Локсар и она была очень странной: говорила о себе в третьем лице, называла меня исключительно «Мистер Грей» и постоянно терялась в моем присутствии, начиная заикаться и избегая смотреть в глаза. С учетом того, что мне обещали способного человека, я был немного разочарован, а Джу, как я называл ее, словно чувствуя мое недовольство, начинала теряться еще больше, существенно осложняя мою задачу. В довесок к этому у меня было несколько проектов с горящими сроками, я застрял на работе до самой ночи, приехав домой лишь после полуночи, и, злой и уставший, тут же завалился спать.       Следующий день был не лучше: я не выспался, Джу с самого утра бегала за мной как хвостик, при этом лишь мешая, разлила кофе на документы, которые пришлось перепечатывать и заново подписывать, чуть не расплакалась, продолжая заикаться и вести себя непрофессионально, и я честно не знал, насколько хватит моего терпения, хоть и слыл человеком невероятно терпеливым. Но стоило отметить и ее положительные качества: со мной нормально работать она не могла, а вот с остальными сотрудниками и с клиентами ладила просто отлично, очаровывая их огромными кукольными глазами и скромной улыбкой, и, кажется, могла в чем угодно их убедить. Сотрудник с таким незаменимым и профессионально необходимым качеством был нужен мне позарез, поэтому грозить ей увольнением я не спешил. К тому же, как я узнал из личного дела, Джу самостоятельно воспитывала пятилетнего сына, и у меня язык не поворачивался на нее даже прикрикнуть. Я, конечно, не знал, почему она одинока, но никогда не уважал мужчин, бросающих своих детей, даже если с их матерью отношения не сложились, а матери-одиночки всегда вызывали у меня повышенное уважение.       Я так заработался, что совершенно забыл о времени, не пообедав и опять застряв в офисе. После того, как на улице стало темно, в моем мозгу скользнула мысль, что я должен был о чем-то не забыть, но я никак не мог вспомнить, о чем, поэтому эту мысль отбросил, но неприятное чувство беспокойства продолжало ненавязчиво терзать меня изнутри. И только когда зазвонил телефон, и я, бросив взгляд на экран, увидел твое имя, а часы показывали 21:15, понимание острым кинжалом пронзило все мое существо:       Я забыл о своем обещании отвезти тебя на вокзал.       Поезд уходил через сорок пять минут, и теперь мне было физически не успеть его выполнить.