Час до восхода

Утреннее происшествие, о котором я, к слову, ни капли не жалею, не могло остаться без внимания. Одноклассники то и дело перешептывались, косо посматривая на меня. Я как обычно отвечала им холодными взглядами, так что те тут же отворачивались. Классный руководитель же пообещал вызвать меня и мою тетю к директору сразу после занятий. Вот только ни она, ни я не собирались там показываться, что прекрасно было известно всем. И это случалось не в первый раз. Достав учебники и письменные принадлежности из сумки, я поудобнее устроилась, открыла тетрадь для вида и положила на нее голову. Урок должен был вот-вот начаться, и это была история. Я ничего не имела против этого предмета, однако преподаватель был, сажем, не самым лучшим, а голос его звучал для меня вообще как колыбельная. Однако удивительным образом я умудрялась иметь хорошую успеваемость. Что ни говори, а памятью обладаю довольно неплохой, даже отменной, как выражалась мама, когда еще не… Ай, ладно, лучше не думать об этом. У меня вообще всегда были хорошие оценки – это, пожалуй, единственное, почему меня пока что не сбагрили в какую-нибудь спецшколу для проблемный детей. Единственная в классе, кто может претендовать на окончание с отличием. Задумчиво вздохнув, я поерзала на стуле – всегда раздражало то, что для меня они слишком низкие. Однако что-то подсказывало, что спокойно провести эту перемену мне никто не даст. Краем глаза заметив, что Дина, которому я смачно врезала за его паршивый язык, нет в классе. Бедняжке разбили нос, и теперь его отправили домой, ведь ему так плохо. Его ударила одноклассница, которая чуть ли не на три головы ниже его, вызывайте скорую! М-да, таких ублюдков еще поискать. Подумав это, я поняла, что имела неосторожности высказаться вслух. Я огляделась, чтобы убедиться, что никто из одноклассников не услышал моего бормотания. Ребята были заняты кто чем - кто-то рисовал или слушал музыку, но большинство просто бодали или сидели в мобильниках. Ну и хорошо. Незачем привлекать к себе лишнее внимание. История сменилась немецким, а тот, в свою очередь, алгеброй. Ненавижу этот предмет! Мало того, что ничего не понимаю в ней, а темы приходится заучивать, так еще и училка - бывшая мамина подруга. Это ад адский, как сказала бы Лили - моя подруга детства... — Чего это ты там бормочешь, психичка? — раздался рядом голос одной из моих дноклассниц. Я сразу же узнала ее - ни у кого в классе нет более нежного голоса, чем у Бетси. При чем, голос ее совсем не сочетается с внешностью. Бетси высокая, накаченная, с огромной грудью и короткой стрижкой "под мальчика", а голосок как у птички. Я решила, что лучше будет промолчать и сделать вид, будто я ее не замечаю. Бетси побарабанила пальцами по краю моего стола. — Мы, значит, решили делать вид, будто мы глухие и слепые, да? Я не отвечаю. Бетси обошла мой стол, поставила стул напротив меня и села на него. Я не знала, куда деть взгляд и чем занять руки, пришлось волей-неволей смотреть ей в глаза. — Значит так, мелкая, — сказала девушка. — Моего парня я никому обижать не позволю, тем более, таким дурочкам, как ты. Вот черт, я и забыла, что они с Дином встречаются! — Ясно? Я промолчала. — Ясно? Нет ответа. В глазах Бетси зажегся злобный огонек. Она оперлась руками о парту, наклонилась ко мне и буквально закричала: — Ясно, я спрашиваю?! Ее лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего, я могла разглядеть каждый прыщик на ее лице, каждую ресничку. Вот этого я выдержать уже не смогла. Толкнула эту дуру в грудь и заорала: — Отвали! Все смотрели на меня с удивлением и, кажется, жалостью. Бетси ничего не стоит покалечить меня или даже убить. — Что ты сказала?! — она резко встала, и я тоже подскочила с места. — Что слышала! — закричала я. — Ах ты ж сучка! — Бетси делает шаг в мою сторону, а я в свою очередь отскакиваю от нее. — А ну живо иди сюда! — Отвали! Я бежала от нее так, как никогда еще не бегала. Как будто весь ад гонится - как любил говорить мой покойный отец. Мы бегаем так несколько минут и оказываемся уже в коридоре. Наконец мне кажется, что Бетси отстала, я останавливаюсь, чтобы передохнуть и... — Попалась, мелкая! - эта дура прыгнула на меня сзади, так что я упала на колени. Ей ничего не стоит схватить меня и, несмотря на сопротивление, утащить обратно в кабинет. Там она кинула меня на пол, а весь класс начинал кричать: — Бей ее! Я поднимаюсь на ноги, а потом неожиданно бросаюсь на одноклассницу. Она вцепляется мне в волосы, а я бью ее по лицу. — Я тебя в окно скину! — визжит Бетси. — Это кто кого еще скинет! — шиплю я в ответ. Мы как раз находимся возле окна. Я толкаю девушку назад. Она падает спиной на подоконник, и я с ужасом понимаю, что окно открыто! Да кому вообще вдумалось это сделать?! Дальше все было как во сне. Нерадивая одноклассница, сильно ударившись, отклонилась на зад, размахивая руками, чтобы хоть как-то сохранить равновесие или же ухватиться за что-нибудь. Однако окна в школе чересчур огромные, до рамы не дотянуться. Кажется, Бетси кричит какие-то проклятья, и через пару секунд ее уже почти не видно – только ноги. Не знаю, когда успела, но я схватилась за одну из них обеими руками, упираясь одной ногой в батарею, что расположилась прямо под подоконником. Тянула из-за всех сил, так, что все мышцы напрягаются, однако едва ли что-то выходит, уж больно неподъемная для меня ноша, да к тому же еще и дергается. Единственной мыслью, что осталась в голове, было что-то вроде «Как вытолкнула, так и назад втащу». Однако сколько бы я не тужилась, у меня у самой едва ли получалось не грохнуться из окна прямо за Бетси. А падать тут высоко – три этажа, да еще с учетом того, что потолки у нас ужасно высокие. Вскоре, под испуганно-злобные крики Бетси, я почувствовала, что пальцы вот-вот разожмутся, я представила, как с пронзительным визгом, полным ужаса, размахивая руками и ногами, ненавистная одноклассница падает. Доли секунды, раздается звук удара, безжизненное тело лежит в неестественной позе на асфальте, а под ним медленно расплывается лужа алой крови. И во всем обвиняют меня. — Эй, ребят, смотрите, она ненормальная! — раздался откуда-то с другого конца коридора возглас. Дальше, послушался гул голосов, смешки, испуганные выкрики, оханья – видимо, толпа одноклассников дружно вывалилась из кабинета, дабы посмотреть на драку малявки и титнаши, замечательно. Я плотно сжала губы. Скоро прибегут и учителя, но пока никто помогать спасать эту идиотку не спешил. И только когда силы уже совсем меня оставили, чьи-то руки ухватили Бетси за вторую ногу. Через мгновение она ужа сидела на полу в помещение, тяжело дыша. Взгляд совершенно безумный, полный ужаса, пыхтела она так, словно вот-вот взорвется. Сама я тоже оказалась а полу, упала, когда Бетси втащили, в глазах только ее бледное, как мел, лицо. Вокруг нас уже образовалась небольшая толпа – тут были все, кому лень. Бетси трясло, как осиновый лист на ветру, все ее наглость резко куда-то подевалась, хотя, встретившись со мной взглядом, она все-таки постаралась меня им испепелить, но рта так и не раскрыла. — Разойдитесь! Разойдитесь, я сказал! — послышался низкий мужской голос, и прозвучал он так громко, что его можно было сравнить с грохотом грома, а гул голосов учеников – с шелестом дождя. Я вжала голову в плечи, не в силах подняться. Только этого не хватало, сам директор изволил пожаловать! Я мысленно обдумывала последствия. Никто не поверит в то, что все это вышло случайно, наверняка все слышали, как мы перекрикивались. Значит, в лучшем случае, меня просто выставят из школы. В лучшем случае… Я почувствовала, что вдруг захотела громко рассмеяться над произошедшим. Да, подумать только, чуть не выкинула одноклассницу из окна. Интересно, что скажет на это тетя? Мистер Харрис широкими шагами подошел к нам и громко спросил: — Что тут, черт возьми, происходит?! Взгляд его метнулся от меня к Бетси и обратно, и от этого мне вдруг стало так смешно, что пришлось думать о нашей последней ссоре с папой, той, после которой я убежала из дома, хлопнув дверью, а когда вернулась, отец был уже мертв. — Она в-вытолкнула м-меня в окно! — все еще дрожа, произнесла Айт. — Чтооо? - глаза директора мгновенно стали похожими на два большущих блюда, вроде тех, которые стоят у тети в серванте. — Это правда? — он смотрит на одноклассников. Те согласно закивали. — Я ч-чуть не ум-мерла! — закричала Бетси и вдруг всхлипнула, а из ее глаз потекли слезы. Мистер Харрис так резко и ощутимо схватил меня за плечо, что я чуть не вскрикнула. — Вставай! — взревел он. Я послушно поднялась на ноги. — Шагай! — толчок в спину. — Я этого так просто не оставлю! Ты получишь наконец свое заслуженное наказание! Получишь, помяни мое слово! — он обернулся к остальным. — И вы тоже идите! Не стойте тут, как истуканы! Мы идем по школе, и я радуюсь, что урок уже начался, и никто не сверлит нас взглядами, не смеется и не тычет пальцами в мою сторону. Идти приходится, слушая плач Бетси, шепот одноклассников то и дело получая толчки в спину от директора. Мне вдруг стало страшно - а что будет дальше? Что меня ждет после посещения директора, возвращения домой, после того, как меня выгонят из школы? А я точно уверена, что выгонят, родители Бетси важные шишки - отец прокурор, а мать директор одной из самых популярных радиостанций. Они мой поступок точно не оставят безнаказанным. Наша "дружная" компания поднялась по лестнице на второй этаж. Мистер Харрис открыл массивную деревянную дверь и пропустил нас внутрь. Я прошла первая и попала в длинный и широкий коридор. На стенах в нем были наклеены старые и кое-где пошедшие пузырями зеленые обои в мелкий белый цветочек. Пол устилала жуткая ковровая дорожка времен динозавров грязно-бурого цвета. Вдоль обеих стен - темные двери с прибитыми рядом табличками, а между ними - фотографии каких-то людей - судя по всему, начальства - в белых рамках. — Пошевеливайся! — заорал директор, снова толкая меня так, что я чуть не упала. Мы дошли до двери с табличкой: «Д. Харрис. Директор», которую нам тут же открыла пухленькая светловолосая девушка в черном платье, наверное секретарша. Мы с Бетси зашли внутрь, а наш "судья" задержался в дверях и произнес, обращаясь к толпе: — Прошу тех, кто что-либо видел, оставаться тут и никуда не уходить. Затем он тоже вошел в кабинет, запер дверь и сел за стол. Я была тут паУтреннее происшествие, о котором я, к слову, ни капли не жалею, не могло остаться без внимания. Одноклассники то и дело перешептывались, косо посматривая на меня. Я как обычно отвечала им холодными взглядами, так что те тут же отворачивались. Классный руководитель же пообещал вызвать меня и мою тетю к директору сразу после занятий. Вот только ни она, ни я не собирались там показываться, что прекрасно было известно всем. И это случалось не в первый раз. Достав учебники и письменные принадлежности из сумки, я поудобнее устроилась, открыла тетрадь для вида и положила на нее голову. Урок должен был вот-вот начаться, и это была история. Я ничего не имела против этого предмета, однако преподаватель был, сажем, не самым лучшим, а голос его звучал для меня вообще как колыбельная. Однако удивительным образом я умудрялась иметь хорошую успеваемость. Что ни говори, а памятью обладаю довольно неплохой, даже отменной, как выражалась мама, когда еще не… Ай, ладно, лучше не думать об этом. У меня вообще всегда были хорошие оценки – это, пожалуй, единственное, почему меня пока что не сбагрили в какую-нибудь спецшколу для проблемный детей. Единственная в классе, кто может претендовать на окончание с отличием. Задумчиво вздохнув, я поерзала на стуле – всегда раздражало то, что для меня они слишком низкие. Однако что-то подсказывало, что спокойно провести эту перемену мне никто не даст. Краем глаза заметив, что Дина, которому я смачно врезала за его паршивый язык, нет в классе. Бедняжке разбили нос, и теперь его отправили домой, ведь ему так плохо. Его ударила одноклассница, которая чуть ли не на три головы ниже его, вызывайте скорую! М-да, таких ублюдков еще поискать. Подумав это, я поняла, что имела неосторожности высказаться вслух. Я огляделась, чтобы убедиться, что никто из одноклассников не услышал моего бормотания. Ребята были заняты кто чем - кто-то рисовал или слушал музыку, но большинство просто бодали или сидели в мобильниках. Ну и хорошо. Незачем привлекать к себе лишнее внимание. История сменилась немецким, а тот, в свою очередь, алгеброй. Ненавижу этот предмет! Мало того, что ничего не понимаю в ней, а темы приходится заучивать, так еще и училка - бывшая мамина подруга. Это ад адский, как сказала бы Лили - моя подруга детства... — Чего это ты там бормочешь, психичка? — раздался рядом голос одной из моих дноклассниц. Я сразу же узнала ее - ни у кого в классе нет более нежного голоса, чем у Бетси. При чем, голос ее совсем не сочетается с внешностью. Бетси высокая, накаченная, с огромной грудью и короткой стрижкой "под мальчика", а голосок как у птички. Я решила, что лучше будет промолчать и сделать вид, будто я ее не замечаю. Бетси побарабанила пальцами по краю моего стола. — Мы, значит, решили делать вид, будто мы глухие и слепые, да? Я не отвечаю. Бетси обошла мой стол, поставила стул напротив меня и села на него. Я не знала, куда деть взгляд и чем занять руки, пришлось волей-неволей смотреть ей в глаза. — Значит так, мелкая, — сказала девушка. — Моего парня я никому обижать не позволю, тем более, таким дурочкам, как ты. Вот черт, я и забыла, что они с Дином встречаются! — Ясно? Я промолчала. — Ясно? Нет ответа. В глазах Бетси зажегся злобный огонек. Она оперлась руками о парту, наклонилась ко мне и буквально закричала: — Ясно, я спрашиваю?! Ее лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего, я могла разглядеть каждый прыщик на ее лице, каждую ресничку. Вот этого я выдержать уже не смогла. Толкнула эту дуру в грудь и заорала: — Отвали! Все смотрели на меня с удивлением и, кажется, жалостью. Бетси ничего не стоит покалечить меня или даже убить. — Что ты сказала?! — она резко встала, и я тоже подскочила с места. — Что слышала! — закричала я. — Ах ты ж сучка! — Бетси делает шаг в мою сторону, а я в свою очередь отскакиваю от нее. — А ну живо иди сюда! — Отвали! Я бежала от нее так, как никогда еще не бегала. Как будто весь ад гонится - как любил говорить мой покойный отец. Мы бегаем так несколько минут и оказываемся уже в коридоре. Наконец мне кажется, что Бетси отстала, я останавливаюсь, чтобы передохнуть и... — Попалась, мелкая! - эта дура прыгнула на меня сзади, так что я упала на колени. Ей ничего не стоит схватить меня и, несмотря на сопротивление, утащить обратно в кабинет. Там она кинула меня на пол, а весь класс начинал кричать: — Бей ее! Я поднимаюсь на ноги, а потом неожиданно бросаюсь на одноклассницу. Она вцепляется мне в волосы, а я бью ее по лицу. — Я тебя в окно скину! — визжит Бетси. — Это кто кого еще скинет! — шиплю я в ответ. Мы как раз находимся возле окна. Я толкаю девушку назад. Она падает спиной на подоконник, и я с ужасом понимаю, что окно открыто! Да кому вообще вдумалось это сделать?! Дальше все было как во сне. Нерадивая одноклассница, сильно ударившись, отклонилась на зад, размахивая руками, чтобы хоть как-то сохранить равновесие или же ухватиться за что-нибудь. Однако окна в школе чересчур огромные, до рамы не дотянуться. Кажется, Бетси кричит какие-то проклятья, и через пару секунд ее уже почти не видно – только ноги. Не знаю, когда успела, но я схватилась за одну из них обеими руками, упираясь одной ногой в батарею, что расположилась прямо под подоконником. Тянула из-за всех сил, так, что все мышцы напрягаются, однако едва ли что-то выходит, уж больно неподъемная для меня ноша, да к тому же еще и дергается. Единственной мыслью, что осталась в голове, было что-то вроде «Как вытолкнула, так и назад втащу». Однако сколько бы я не тужилась, у меня у самой едва ли получалось не грохнуться из окна прямо за Бетси. А падать тут высоко – три этажа, да еще с учетом того, что потолки у нас ужасно высокие. Вскоре, под испуганно-злобные крики Бетси, я почувствовала, что пальцы вот-вот разожмутся, я представила, как с пронзительным визгом, полным ужаса, размахивая руками и ногами, ненавистная одноклассница падает. Доли секунды, раздается звук удара, безжизненное тело лежит в неестественной позе на асфальте, а под ним медленно расплывается лужа алой крови. И во всем обвиняют меня. — Эй, ребят, смотрите, она ненормальная! — раздался откуда-то с другого конца коридора возглас. Дальше, послушался гул голосов, смешки, испуганные выкрики, оханья – видимо, толпа одноклассников дружно вывалилась из кабинета, дабы посмотреть на драку малявки и титнаши, замечательно. Я плотно сжала губы. Скоро прибегут и учителя, но пока никто помогать спасать эту идиотку не спешил. И только когда силы уже совсем меня оставили, чьи-то руки ухватили Бетси за вторую ногу. Через мгновение она ужа сидела на полу в помещение, тяжело дыша. Взгляд совершенно безумный, полный ужаса, пыхтела она так, словно вот-вот взорвется. Сама я тоже оказалась а полу, упала, когда Бетси втащили, в глазах только ее бледное, как мел, лицо. Вокруг нас уже образовалась небольшая толпа – тут были все, кому лень. Бетси трясло, как осиновый лист на ветру, все ее наглость резко куда-то подевалась, хотя, встретившись со мной взглядом, она все-таки постаралась меня им испепелить, но рта так и не раскрыла. — Разойдитесь! Разойдитесь, я сказал! — послышался низкий мужской голос, и прозвучал он так громко, что его можно было сравнить с грохотом грома, а гул голосов учеников – с шелестом дождя. Я вжала голову в плечи, не в силах подняться. Только этого не хватало, сам директор изволил пожаловать! Я мысленно обдумывала последствия. Никто не поверит в то, что все это вышло случайно, наверняка все слышали, как мы перекрикивались. Значит, в лучшем случае, меня просто выставят из школы. В лучшем случае… Я почувствовала, что вдруг захотела громко рассмеяться над произошедшим. Да, подумать только, чуть не выкинула одноклассницу из окна. Интересно, что скажет на это тетя? Мистер Харрис широкими шагами подошел к нам и громко спросил: — Что тут, черт возьми, происходит?! Взгляд его метнулся от меня к Бетси и обратно, и от этого мне вдруг стало так смешно, что пришлось думать о нашей последней ссоре с папой, той, после которой я убежала из дома, хлопнув дверью, а когда вернулась, отец был уже мертв. — Она в-вытолкнула м-меня в окно! — все еще дрожа, произнесла Айт. — Чтооо? - глаза директора мгновенно стали похожими на два большущих блюда, вроде тех, которые стоят у тети в серванте. — Это правда? — он смотрит на одноклассников. Те согласно закивали. — Я ч-чуть не ум-мерла! — закричала Бетси и вдруг всхлипнула, а из ее глаз потекли слезы. Мистер Харрис так резко и ощутимо схватил меня за плечо, что я чуть не вскрикнула. — Вставай! — взревел он. Я послушно поднялась на ноги. — Шагай! — толчок в спину. — Я этого так просто не оставлю! Ты получишь наконец свое заслуженное наказание! Получишь, помяни мое слово! — он обернулся к остальным. — И вы тоже идите! Не стойте тут, как истуканы! Мы идем по школе, и я радуюсь, что урок уже начался, и никто не сверлит нас взглядами, не смеется и не тычет пальцами в мою сторону. Идти приходится, слушая плач Бетси, шепот одноклассников то и дело получая толчки в спину от директора. Мне вдруг становится страшно - а что будет дальше? Что меня ждет после посещения директора, возвращения домой, после того, как меня выгонят из школы? А я точно уверена, что выгонят, родители Бетси важные шишки - отец прокурор, а мать директор одной из самых популярных радиостанций. Они мой поступок точно не оставят безнаказанным. Наша "дружная" компания поднимается по лестнице на второй этаж. Мистер Харрис открывает массивную деревянную дверь и пропускает нас внутрь. Я прохожу первая и попадаю в длинный и широкий коридор. На стенах наклеены старые и кое-где пошедшие пузырями зеленые обои в мелкий белый цветочек. Пол устилает жуткая ковровая дорожка времен динозавров грязно-бурого цвета. Вдоль обеих стен - темные двери с прибитыми рядом табличками, а между ними висят фотографии каких-то людей - судя по всему, начальства - в белых рамках. — Пошевеливайся! — орет директор, снова толкая меня так, что я чуть не падаю. Мы доходим до двери с табличкой: «Д. Харрис. Директор», нам тут же открывает пухленькая светловолосая девушка в черном платье, наверное секретарша. Мы с Бетси заходим внутрь, а наш "судья" задерживается в дверях и произносит, обращаясь к толпе: — Прошу тех, кто что-либо видел, оставаться тут и никуда не уходить. Затем он тоже оказывается внутри, запирает дверь и садится за стол. Я была тут пару раз, поэтому осматриваться смысла нет - все равно я тут больше не учусь. Директор холодно приглашается Бетси садится, а меня лишь одаряет злобным взглядом. От этого мне становится еще больше не по себе, я вдруг понимаю, что наделала и с трудом сдерживаю слезы, вот-вот готовые политься из моих глаз. — Итак, — говорит Мистер Харрис, — Я не знаю, что между вами произошло, но факт остается фактом - одна из вас чуть не пострадала. — А разве вы не будет нас допрашивать? — вырывается у меня. — Буду, но сделаю это в присутствие полиции и ваших родителей и, — пауза, — опекуна. Лицо мужчины озарила мерзкая ухмылочка. Я была здесь пару раз, поэтому осматриваться смысла не было - я была почти уверена, что больше не учусь. Директор холодно пригласил Бетси садиться, а меня лишь одарил злобным взглядом. От этого мне стало еще больше не по себе, я вдруг поняла, что наделала и с трудом сдерживала слезы, вот-вот готовые политься из моих глаз. — Итак, — произнес Мистер Харрис, — Я не знаю, что между вами произошло, но факт остается фактом - одна из вас чуть не пострадала. — А разве вы не будет нас допрашивать? — вырвалось у меня. — Буду, но сделаю это в присутствие полиции и ваших родителей и, — пауза, — опекуна. Лицо мужчины озарила мерзкая ухмылочка. Я пыталась сделать безразличный вид, но внутри все бушевало. Что же теперь делать дальше?