Семь дней лета

- Ты веришь в мистику? - Мистику? Ты о чём? К такому вопросу он явно не был готов. - Например, той ночью в деревне, что мы, по-твоему, видели? Только не надо мне говорить опять про древнюю веру и тому подобное. ЧТО ты сам об этом думаешь? - Если честно, я не задумывался над этим. Некогда было. Ну а насчёт мистики вообще – так на свете много чего необычного встречается. Моя мама время от времени, например, ходит к прорицателю. Но я сам больше полагаюсь на себя чем на предсказания. Выкрутился как всегда. - Ты не ответил, – заметила я. - А я не знаю, что ты хочешь услышать. – отпарировал Гын Сок. «Он так не поверит, – Бьянка беспокойно завозилась во мне. – Он не из тех, кто просто поверит на слово. Давай. Я покажусь ему». «Ага. Ты покажешься на пять минут, а я потом опять вырублюсь на сутки. И какой тогда со всего этого будет прок?» «Не вырубишься, – поспешила успокоить Бьянка. – То был наш первый контакт. Ты просто не была ещё готова. В этот раз всё будет нормально. Обещаю». Но я ещё сомневаюсь. «Ты же хочешь, чтобы он поверил тебе», – привела Бьянка главный довод. Она права. Альтернативы нет. Такого как он могут убедить только неопровержимые факты. Я тяжело вздохнула. «Хорошо. Я согласна. Но только не здесь, Бьянка». «Почему? - удивилась она. – Кроме вас двоих меня больше никто не увидит». - Так что ты все-таки хотела услышать от меня? – продолжал допытываться между тем Гын Сок. - Не важно. Мне надо кое-что тебе показать. - Прямо здесь? - Нет. Желательно там, где можно сесть. - Хорошо. Мы зашли в спустившуюся кабинку лифта. Гын Сок уверенно, я с некоторой опаской. В коридоре обернулся. - К тебе или ко мне? Пожала плечами. - Всё равно. Давай ко мне. В номере он сел в предложенное кресло и выжидающе посмотрел на меня. Я всё ещё медлила. - Сама не сядешь? - Сейчас. Придвинула второе кресло. Села чуть наискосок от него. - Ты волнуешься, – заметил он. – Это что-то настолько важное? Я сделала вдох поглубже, собираясь с мыслями. - Да. И ещё. Просто я очень боюсь, что ты мне попросту не поверишь. Лично я на твоем месте не поверила бы. Сама с трудом верю. - И это, как я понимаю, связано с той ночью и с твоим вопросом о мистике? Надо же! Догадливый какой. - Именно. -Ну, начинай. Посмотрим, поверю или нет. Не попробуешь ведь – не узнаешь, – он уселся поудобнее, убрал телефон. - Вообщем, если быть краткой, то той ночью я была не права. И тигрица, и кумихо существуют на самом деле. Я отвела взгляд от окна, в котором тщетно до этого пыталась просверлить взглядом дырку и посмотрела прямо в глаза Гын Соку. Внимательные серьезные глаза. Спросила с какой-то затаённой надеждой. - Бред?.. - Рассказывай дальше. - Из-за Бьянки, этой самой тигрицы, я проспала целые сутки. Ты и сам в курсе этого. А на следующий день она сама объявилась и заговорила со мной. Что касается кумихо… - я немного помедлила, но все-таки продолжила. В конце концов, это ведь касается его напрямую. – Кумихо здесь. Она последовала за нами. И, похоже, она охотится на тебя, – последние слова прозвучали совсем тихо. Между нами повисло недолгое молчание. - За мной охотятся фанаты, охотятся журналисты, – произнёс наконец он. – Теперь я узнаю, что за мной охотится ещё и нежить. С чего бы это? Не подскажешь? – в его голосе мне послышалась ирония. - А за красивые глаза, – вырвалось у меня. – Бьянка говорила, что ты не поверишь. Да я и сама знала это. Но… Хочешь увидеть Бьянку сам? Это мой последний козырь. После этого можешь считать меня сумасшедшей если что. И не дожидаясь его реплики на моё последнее заявление, тихо позвала про себя Бьянку. Она материализовалась прямо между нами. Огромная, даже по тигриным меркам. Белый сверкающий мех с чёрными росчерками прихотливо расположенных полос. Покосилась одним глазом на меня. И я могла поклясться, что в её взгляде прочитала некую насмешку. Потом, что называется от души, тигрица зевнула, показав острые белоснежные клыки. В пасти, словно розовый лоскут, мелькнул язык. Хороша! Даже если бы сомневалась до сих пор, то сейчас уж точно поверила бы. А как он? Я перевела взгляд с Бьянки на Гын Сока. Н-да. Такого он точно не ожидал. На лице непередаваемая смесь эмоций. Бьянка видать ещё та юмористка. Подошла к нему. Села, и, не сводя с него своих золотистых глаз, положила одну лапу к нему на колено. А лапа-то ой-ёй-ёй. Встопорщила усы – ни дать ни взять, ухмыляется. Спустя пару минут после появления она растаяла, и мы опять остались вдвоём. На тумбочке всё так же громко отсчитывали минуты часы. За окном ветер раскачивал ветку и стучал ею по раме. В комнате горел свет. - Что скажешь? – тихо спросила я, решив, наконец, прервать затянувшуюся тишину. Ничего не отвечая, он жестом курильщика похлопал себя по карманам. Достал пачку сигарет. Зажигалку. - Можно? - Чего уж там. Кури, – только махнула рукой. Затянулся. Маленький огонек заплясал на кончике сигареты. Потянуло ароматным дымком. Я молчала и смотрела как он, чуть согнувшись, сидя в кресле курит. Наклонил слегка голову набок, так, что прядь волос упала ему на щеку. Небрежно зажал сигарету ухоженными пальцами, на которых слабо поблескивает пара колец. - Я верю тебе. Ой. Даже вздрогнула от звуков его голоса. Настолько уже привыкла к тишине. - Я верю тебе. Он поднялся с кресла. - Прости. Мне надо всё хорошо обдумать. Я пойду. Я осталась одна. Только легкий табачный дым да недокуренная сигарета в пепельнице на столе напоминали о том, что он был здесь. Сколько так просидела не знаю. Даже не знаю, о чем всё это время думала. Мысли просто мелькали в моей голове как картинки в калейдоскопе. От такого времяпровождения меня отвлек стук в дверь. Как во сне, встала, подошла и открыла. - Ты всегда открываешь не спрашивая? – упрекнул меня Гын Сок. - Я не подумала… - После твоей демонстрации не спится, – он запустил пятерню в свою густую шевелюру. - Прости. Но ты должен был знать о происходящем. - Выпить хочется, – в его голосе прорезались жалобные нотки. – Пошли со мной. Здрасте, приехали. На дворе час ночи. - Пойдём, что ли? - Твои фанаты тебя узнают. И кумихо… - Не могу же я всё время прятаться. А фанаты… На то маскировка есть. Переоденься пока. А я сейчас, – с этими словами он исчез за дверью. Значит ночная вылазка. Ха! А почему бы и нет для разнообразия. С этими мыслями я стала переодеваться. Думаю, серебристо-серый топик и вишнёвая юбка вполне подойдут. Сверху легкий чёрный жакет ажурной вязки – хоти и лето, но ночь всё-таки. Подправила макияж. Что ещё? Ах да, сумочку не забыть. Очередной стук в дверь застал меня полностью готовой к ночной авантюре. На этот раз не забыла спросить «кто там» прежде чем открыть. Он тоже не терял времени даром. Переоделся в свежую белую футболку с надписью через всю грудь. Поверх неё джинсовый пиджак. Чёрные дневные брюки сменил на винтажные драные джинсы. Волосы убрал под кепку защитного цвета. На глазах темные очки. - Ты как в таких очках ночью дорогу перед собой видеть собрался? – поинтересовалась я, не выдержав. - А ты на что? – отпарировал он. И тут же добавил. – Не бойся, я поверх очков смотреть буду. Просто приспущу их и всё. - Ну, тебе виднее. У тебя уже опыт наверняка в таких делах имеется. - А то! – его лицо расплывается в такой мальчишеской ухмылке, что я не могу удержаться и начинаю улыбаться в ответ. Даже кумихо отходит на задний план. - А ты молодец. Быстро собралась, – он окидывает меня таким оценивающим взглядом, что мне становится неловко. - Только вот… - неуловимым движением пальцев вынимает у меня из волос заколку. Волосы волной падают на плечи. С минуту он любуется делом своих рук. – Так будет лучше. Пойдем. Я тут недалеко видел одно местечко. Мы вновь спускаемся в холл отеля. Мне забавно наблюдать со стороны как серьёзный Гын Сок превращается в мгновение ока в мальчишку. Всё – от лукавого прищура немного отличающихся глаз, в которых резвятся бесенята, до чуть угловатой порывистости в движениях. Полное преображение. Умом понимаю, что без такой способности вряд ли ему удалось бы выдерживать столь напряженный график, но всё равно мне забавно. Как заправский шпион он выглядывает из-за угла, проверяя пусто ли в холле. Пусто. На дворе как ни как ночь. Только за своей стойкой тихо клюет носом администратор. Путь свободен. Нужный бар действительно совсем недалеко. Ну, оппа. И когда только при всей своей загруженности успел его высмотреть… Вход наполовину скрыт тенью от густорастущего рядом высокого кустарника. На неоновой вывеске нечитаемое для меня название. Неподалеку от ступенек компания молоденьких кореянок в мини-юбках. Их звонкий смех и щебечущие голоса доносятся и до нас. Увидев их, спотыкаюсь от неожиданности. А вдруг сейчас нас раскроют. Крепкая рука тут же обхватывает мои плечи. - Осторожней. Расслабься. Не смотри на них и просто иди спокойно мимо. Сделай вид, что внимательно слушаешь меня, – шёпот раздается у самого моего уха. Я даже ощущаю его теплое дыхание на своей коже. Рука всё так же обнимает меня за плечи. От всего этого появляется какое-то странное ощущение, ноги делаются как ватные. Какое уж тут расслабься. Чувствую себя никудышной артисткой. Но всё проходит на удивление гладко. Скользнув по нам ленивыми взглядами, девушки продолжают свою оживлённую беседу. Для них мы просто очередная парочка решившая развлечься летней ночью. Мы благополучно достигаем входной двери. Переступив порог, Гын Сок наконец-то отпускает меня. Я перевожу дыхание. Мне кажется или я всё это время не дышала? - Arigato (Спасибо). С тобой моя маскировка особенно удалась, – он смеется. И тут до меня доходит. - Ты использовал мои волосы как прикрытие? Чтобы скрыть лицо? – обвиняющим тоном спрашиваю я. – С самого начала так задумал? - А здорово получилось? – он так сияет оттого, что его маленькая хитрость удалась, что я не в состоянии дальше сердиться. А ведь действительно получилось забавно. Вот хитрец! Внутри царит полумрак, рассеиваемый только парой светильников да световыми всполохами в такт гремящей из динамиков музыки. Играют что-то знакомое… Да это же MUSE «Time Is Running Out». В голове промелькнула мысль, что эта композиция как нельзя кстати подходит к нашей ситуации – наше время тоже неумолимо убегает. От этого становится немного страшновато. Пока мой спутник пытается отыскать свободный столик вдали от любопытных глаз, осматриваюсь. Это не так-то просто при таком скудном освещении. Взгляд выхватывает из темноты только отдельные детали: барную стойку с тускло мерцающими рядами разнокалиберных бутылок и бокалов, с обязательным хромированным чудовищем под названием «кофеварка», танцпол в глубине зала. Народу довольно много. Видать по всему этот бар весьма популярен у местных. - Идем. Кажется, поиски столика увенчались успехом. Стараясь ни с кем не столкнуться по дороге, пробираемся между тусующимися компаниями в самый угол заведения. Столик находится слишком далеко от танцпола и, наверное, именно поэтому избежал захвата. Но зато здесь особенно темно и не требуется никакая маскировка. Словно по волшебству на столешнице появляется бутылка и пара бокалов. Музыка все гремит. Какофония звуков заглушает голоса, и поэтому не сразу слышу его вопрос. - Ты почему не пьешь? Оказывается передо мной на столе уже стоит бокал, в котором плескается темная жидкость. - Что это? – я стараюсь перекричать музыку. - Вино. Довольно вкусное. Не уверена из-за темноты, но, по-моему, он улыбается. Не то чтобы мне хотелось, но вежливость требует. Пригубливаю напиток. Действительно вкусное. Явно что-то не местное. Я далеко не знаток вин, но здесь явственно ощущается виноград и еще какие-то нежные нотки привкуса. Медленно перекатываю сладковатый шарик жидкости по языку, наслаждаясь его пьянящим бархатистым вкусом и неожиданно ловлю на себе внимательный и в то же время насмешливый взгляд. - Ну, как? Делаю еще глоток. - Вкусно. Его бокал уже пуст и он наливает его повторно. - Только не напивайся, – говорю я. - Не буду. Не волнуйся, я знаю свой предел. Вино, похоже, делает свое дело. Вскоре я уже не чувствую такой тревоги из-за кумихо. Да и вообще все тревоги отступают. Наступает состояние пусть и не полной, но расслабленности. Я отодвигаю недопитый бокал. Хватит. Не хочу потерять контроль над своим телом. Хочу ступать по земле твердой походкой. - Ты мало пьешь, – замечает Гын Сок.- Неужели боишься с такой малости опьянеть? - Просто думаю, что, по крайней мере, один из нас должен быть достаточно трезв, – парирую, кивая на его опять пустой бокал. - Ха. Пара бокалов слабенького вина – это слишком мало чтобы опьянеть, – он опять смеется. - Конечно, но только в том случае если ты на этом остановишься. - Не надо, – его лицо делается серьёзным и немного задумчивым. – Я, правда, не собираюсь напиваться. У меня же завтра с утра съемки. Просто немного расслабиться. - Всегда подозревала, что твои фото и реплики насчет выпивки слишком демонстративные. - Но я и, правда, люблю выпить. - Выпить и напиться до невменяемого состояния две разные вещи. - Не пойму, ты меня сейчас обвиняешь или оправдываешь? - Догадайся сам. Он наклоняется ко мне совсем низко над столом и заглядывает прямо в лицо. Слабое там вино или нет, но под его воздействием его глаза уже блестят. - Думаю, всё же оправдываешь. - Да? Интересно, откуда такие выводы? - Просто я читаю в твоих глазах. Я сижу и смотрю на него как кролик на удава и не могу пошевелиться. Даже слова сказать не могу, потому что все слова куда-то потерялись. Ой-ёй-ёй. Похоже, с ним рядом просто опасно находится. Потому что уже не в первый раз замечаю, как моя логика начинает хромать в его присутствии. Вот совсем как сейчас, например. Наконец мне удается отвести взгляд. Заметил. Слышу сдавленный смешок. - Не надо так больше делать. Пожалуйста. - Почему? Мне нравится. И у тебя было такое интересное выражение глаз… - Просто не надо. - Но почему? Я хочу понять тебя и о тебе. Тут мне в голову приходит одна шальная мысль, и я сразу же спешу её озвучить. - А если вместо этого я пойму тебя? Не боишься, что могу понять слишком много? Вдруг после этого напишу про тебя рассказ или повесть? Он расхохотался. - Фанфик? Про меня их и так много ходит. - Нет, не фанфик, а полноценную повесть. Про тебя настоящего, а не выдуманного. - А сможешь? – он недоверчиво прищурился. - А вдруг смогу? Ты же обо мне по сути ничего не знаешь. - Ого! Похоже, мне надо подумать, как изолировать тебя от общества. - Не получится. Я не нарушаю никаких законов, – осмелев, я даже показала ему язык. – Вот возьму и напишу. - Знаешь, у меня под домом отличный подвал… - задумчиво протянул он и состроил мне устрашающую гримасу в ответ. Мы оба рассмеялись. - И что, тебе что-нибудь уже удалось узнать обо мне? – поинтересовался Гын Сок после того как мы, наконец, отсмеялись. - Сказать? - Конечно. Мне интересно. - А может не стоит? А то и вправду окажусь у тебя в подвале… - Не дразни меня. Я жутко любопытный. Если не скажешь, тогда точно там окажешься. - Ну, хорошо. Скажу. - Так боишься подвала? Или меня?- он подпер голову рукой и с нескрываемым любопытством уставился на меня. - Просто самой интересно. Так вот. Слушай… Ты прекрасный кукловод. И знаешь в чем твоя фишка? - Хм. Хочу это услышать это от тебя. - В твоей запредельной искренности. Тебе верят, когда ты говоришь, потому, что ты сам в этот момент себе веришь. Не факт, что ты будешь верить в это через полчаса, день, месяц… Но вот именно сейчас, в этот момент… Невозможно не поверить человеку, который сам себе верит до такой степени. - Ты так мне всех фанатов распугаешь. Знаешь, я начинаю уже всерьёз подумывать о твоей изоляции. Пожалуй, приготовлю на всякий случай подвал. - Тебе стоит сказать фанатам пару фраз, и они поверят тебе, а не мне. - Ха. Может быть. Но подвал я всё же приготовлю. - Не успеешь. Через два дня я уеду очень далеко. Последние слова заставили меня вернуться в реальность. Да, осталось всего два с половиной дня. - Пойдем отсюда. Уже слишком поздно, а рано утром съемки. Похоже, в реальность вернулась не я одна. Дверь закрылась, отрезая от мира гремящей музыки. Нас окружила со всех сторон теплая, даже немного душноватая ночь. Как перед грозой. Ни ветерка. Тишина. Улица вымерла. Ощущение – словно на другой планете. - Странно. Я вроде не так много и выпил, – в голосе Гын Сока слышится искреннее удивление. - О чём ты? - Просто, похоже, у меня в глазах двоится, – он усмехнулся. – Две луны. Я подняла глаза к небу и невольно вздрогнула. В ночном небе среди россыпи ярких летних звезд, словно чьи-то фантастические глаза, светятся две луны. Вернее одна почти полная бледно-желтая, вторая – тонкий полумесяц режущего глаз оранжевого цвета. «Бьянка, что же это?» - шепчу про себя. «А что, не понятно? Представление вот-вот начнется», – откликнулась тигрица. «И ты молчишь?! Я же не знаю, что мне надо делать». «Успокоиться. Это всего лишь представление с ее стороны. Видишь луна еще не совсем полная. Она не будет пока всерьез нападать. Ей тоже надо собраться с силами, а для этого лучше всего подходит первая ночь полнолуния». «Но две луны…» «Кумихо – мастер таких иллюзий. Приготовься…» Я не успела спросить, к чему это мне надо приготовиться. Бьянка замолчала. - Ты идёшь или нет? – вопрос Гын Сока заставил меня отвлечься от созерцания иллюзорного неба. - Кумихо, – говорю тихо. - Хочешь сказать это ее рук дело? - Бьянка говорит, что да. - Мне уже легче, – он притворно вздохнул. – А то я уж подумал, что пить разучился. - Лучше бы разучился, – огрызнулась я. – Она же по твою душу, не по мою. - Я это уже слышал. Кумихо или нет, но нам пора возвращаться, – и видя, что не спешу трогаться с места, он ухватил меня за руку и буквально потащил за собой. Я всегда гордилась тем, что умею быстро ходить, но за ним едва поспеваю. Прям скороход какой-то, а не человек. Мы не доходим (скорее не добегаем, потому, как по-другому нашу скорость передвижения я назвать не могу) до отеля какой-то десяток метров, не больше. Гын Сок резко останавливается, и я, не успев затормозить, практически налетаю на него. Пытаюсь выровнять дыхание. - Что случилось? Перед отелем пусто. Нет. Не совсем пусто. Кто-то идет нам навстречу. Невольно вспоминается роковая ночь в селении. Дежа вю? Девушка приблизилась. Тоненькая, хрупкая фигурка. Одета в коротенькое белое платье. Длинные прямые черные волосы. Маленькое узкое лицо с миндалевидными глазами, уголки которых чуть приподняты к вискам. У меня вырвался вздох облегчения, и тут же раздалось тихое рычание Бьянки. Неужели?.. Я вновь посмотрела на девушку. Красивая… Но… Что-то в её лице есть… Каждая черточка лица по отдельности вполне нормальные, а вот все вместе… Что-то странное проскальзывает. А что - никак не пойму. Девушка остановилась. Губы шевельнулись в легкой полуулыбке. - Здравствуй, Хосин. (Хосин в корейской мифологии – дух тигра, прим. автора). С удивлением осознаю, что понимаю её речь. Наверное, это заслуга Бьянки. Или же теперь мое проклятье – понимать язык нежити? - Не скажу, что рада тебя видеть снова, – продолжила Кумихо. – Хоть и прошло целых сто лет. Я думала, там, у лифта ты поняла, что я настроена серьёзно. Отступись на этот раз. Твоя носительница ещё не готова. Бьянка в ответ лишь зарычала. - А что случилось у лифта? Я так поражена появлением кумихо в этом новом обличье, что совсем забыла про своего спутника стоящего рядом со мной. Даже не смотря на то, что он до сих пор крепко сжимает мою руку. - О, ничего такого, мой сладенький, – Кумихо плавно повернулась к нему. – Это было всего лишь предупреждение. Я и не думала, что Хосин так легко упустит свою носительницу. И не ошиблась. Она вновь повернулась ко мне. - Хорошенько подумай, Хосин. Потом почти промурлыкала. - До скорой встречи, сладенький. В том месте, где она стояла, закружился маленький белый вихрь, дохнуло зимним холодом и все. Исчезла. Мой взгляд вновь упал на небо. Луна, как и положено, в нашем мире, светила в полном одиночестве. Оранжевый полумесяц исчез вместе с той, которая его породила. Финита ля комедия. Занавес. Слава богу. На этот раз, кажется, обошлось. - Так что все-таки произошло возле лифта? – Спрашивает опять Гын Сок. Похоже, ещё не все закончилось. По-видимому, мне всё-таки придется кое-что еще объяснять. - Просто было предупреждение, чтобы Бьянка не вмешивалась. Ты же слышал, – говорю я с равнодушием, которого впрочем не испытываю на самом деле. - Неужто? – кончики его бровей взлетели вверх, выказывая тем самым сомнение по поводу правдивости моих слов. – Мне показалось, что я слышал несколько другое. Что значит, хосин не упустит свою носительницу? - Ты же сам видишь, со мной все в порядке. - А что было бы, если б не Бьянка? Вот настырный. Ох, и не хочется мне отвечать на этот вопрос, но, по-видимому, придется. Иначе, чувствую не оставит он меня в покое. Стараюсь произнести как можно легкомысленнее. - Ну, думаю, тогда бы меня собирали по частям на минус каком-то этаже. В ответ получаю только какой-то странный взгляд. Спасибо уже на том, что не стал комментировать. Уже у себя в номере вижу на ладони отпечаток от кольца. Витые тёмно-розовые линии повторяют орнамент оригинала, который раньше уже видела кое у кого на указательном пальце. Значит, это так сильно он сжимал мою руку во время визита кумихо. А я и не заметила… Наутро еле продираю глаза. Такое чувство, словно мне в них насыпали песок. Удовольствие весьма сомнительное. Бьянка не подает никаких признаков своего присутствия. На часах без пяти шесть. Если не потороплюсь, все уедут. Хотя, с другой стороны, на сегодняшнюю съемку меня никто не приглашал. Не знаю, как правильнее будет поступить. В конце концов, решаю, что лучше выйти, а там будь что будет. Возьмут с собой – хорошо, нет – тоже не обижусь. Вернусь тогда досыпать. Может, и слишком нахально рассуждаю, но раз решение принято – разлеживаться некогда. Быстро встаю, собираюсь, натягивая на себя первую, попавшуюся под руку блузу и любимые брюки-капри, выхожу. Похоже, я побила все свои рекорды по сборам. На выходе уже вся съемочная группа. Никто меня не гонит. Знакомая по вчерашним съемкам костюмерша даже приветливо машет рукой. Значит я в какой-то степени уже своя. Приятно. Конечно, без Гын Сока здесь не обошлось. Интересно как он объяснил всем мое присутствие? С него станется, что и впрямь представил как преподавателя языка. Он ещё тот приколист. Лучше не думать. А то так и свихнуться недолго. От чрезмерной мозговой деятельности. Не столько с помощью слов, сколько жестами напрашиваюсь к костюмерше в помощницы. Ура. Теперь я при деле, а значит не нахальная бездельница. На этот раз съёмки проходят в городе. Прознавшие каким-то одним им ведомым способом о точном месте съёмок, фанатки толпятся в отдалении вдоль дороги. Внезапно эта толпа оживляется. Встречайте – любимец публики собственной персоной. Как всегда сияет своей солнечной улыбкой направо и налево. Как будто и не было ночных бдений и встречи с кумихо. Легко заигрывает с фанатками, машет им рукой, посылает воздушные поцелуи. Принц, одним словом. А спустя каких-то десять минут новое преображение – это уже совсем другой человек. Донельзя серьёзен. Сосредоточенно кивает, выслушивая какие-то указания режиссера. А после – полное погружение в роль. Меняется походка, мимика, взгляд. Всё. Актер до мозга костей. В перерывах между сценами опять всё меняется. Да что он, в конце концов, заводной что ли? Откуда у человека столько энергии? В полдень время очередного перерыва. Решаюсь отлучиться в близлежащее кафе, которое давно уже приметила. У меня есть примерно двадцать минут. Успею. - Ты куда? Ну вот, опять он умудрился подойти незаметно. Похоже, это уже становится традицией. Киваю в сторону кафе. - Туда. - Я с тобой. Под обстрелом фанатских взглядов идём в кафе. Миленькое местечко. Простые белые стены под побелку с легким намёком на грубую текстуру. Деревянные панели из нарочито небрежно окрашенных голубовато-серой краской реек. Простые, но аккуратные столы и стулья. Окна в рамах под чёрное дерево. Как контраст идеально сверкающая лаком и хромом стойка бара. Кое-кто из съемочной группы тоже последовал нашему примеру. - Что будешь заказывать? – спрашивает меня Гын Сок. - Понятия не имею, – искренне отвечаю я. – А что у них есть? - Сейчас посмотрим. В результате заказываем мульнэнмен – холодную лапшу с бульоном, тонко нарезанными кусочками мяса, груши и вареным яйцом. По жаре как раз то, что надо. Едим молча. - Что ты думаешь про кумихо? – вдруг спрашивает он. Пожимаю плечами. - Только то, что узнала из вашей мифологии да то, что говорит Бьянка. А Бьянка говорит, что кумихо нападет в полнолуние. Это завтра. - Что она собирается делать? - Кто? Бьянка? Драться, – я исподволь смотрю на него, но сейчас его лицо непроницаемо. - Она же сейчас всего лишь дух… - Вот поэтому ей и нужна я, – озвучиваю нежеланную фразу. – Как она сказала, ей нужна моя жизненная энергия и… - я не доканчиваю. - Боишься? - Нет. Это ведь не я буду драться с кумихо, а Бьянка. Она сказала - всё будет в порядке. А вот это с моей стороны уже наглая ложь. Я боюсь. Ещё как боюсь. Но тебе в этом ни за что не признаюсь. Гын Сок сидит, усиленно о чем-то думает. О чем? Могу только догадываться – мысли читать не умею. Больше в течение дня мы не сталкиваемся. Ему некогда разговаривать. Съёмки в самом разгаре. Сцена следует за сценой. Мне тоже находиться, чем заняться. Вечером, по возвращении, рано ложусь спать. Если, наконец не высплюсь, то завтра от меня будет мало толку. Бьянка всё так же хранит молчание. Добравшись до подушки, проваливаюсь в сон сразу.