Бумажный чародей и музыка сфер

      «В далеком королевстве, где высокие горы касались неба, два рыцаря — Ричард и Эдуард — снаряжались в рискованное странствие. Путь их лежал за упавшей звездой, прорезавшей золотой стрелой небосвод. Ходила молва, будто бы та рухнула в таинственном ущелье, окруженном мрачными лесами и неприступными утесами, словно самими недугами мира.       Долгой была их дорога, полной терний и мук, но всё же, преодолев крутые подъемы и бесконечные спуски, рыцари, наконец, достигли самого дна ущелья. В самом непроглядном из разломов, окутанном белым маревом тумана, они увидели нечто невероятное: огромный парящий серый саркофаг, будто бы выкованный из стали. Медленно качаясь на ветру, он словно танцевал на нитях незримой паутины, не позволявшей ему коснуться земли.       — Ты когда-нибудь видел подобное? — спросил Эдуард; голос его дрожал от неясного страха. Ричард покачал головой, приподнимая зерцало.       — Никогда, — прошептал он, разглядывая узоры на крышке саркофага. Не полностью повторяя друг друга, они чем-то напоминали неоконченные витражи соборов, еще лишенные какого-либо сюжета, как если бы мастер, собиравший их, отступил, чтобы взглянуть на творение, и внезапно исчез.       Спустившись чуть ниже по голым камням, опаленным до гладкой черноты, рыцари заметили сдвиг в двух створках крышки — щель, шириной не превышавшую крепостную бойницу. Внутри, в тусклом ореоле трех колец из света, виднелось лицо спящей девушки. Рыцари обменялись взглядами, полными удивления и тревоги.       — Как такое может быть? — дрожащим от волнения голосом спросил Эдуард.       — Не знаю, — ответил Ричард. — Но мы должны помочь ей.       Собравшись с духом, они осторожно подобрались к кромке разлома. Девушке, казалось, не было слышно ни их шагов, ни их сбивчивого, тяжелого дыхания, но на лице ее застыла печать глубокой скорби. Чем ближе становился саркофаг, тем сильнее давила на плечи рыцарей гнетущая тишина. Что-то неописуемо тоскливое и пугающее отзывалось им в уши вместе с биением сердца товарища.       Повязав на поясе веревку, Ричард протянул второй ее конец Эдуарду.       — Если поймешь, что дело худо — сразу отпускай, — сказал он. — Уж лучше погибнуть одному, чем поставить под угрозу еще и тебя.       Эдуард кивнул, и рыцари, взглянув друг на друга словно в последний раз, разошлись. Ричард, встав у самого края, протянул руку — и в этот же миг девушка распахнула глаза.       — Мне жаль, — гулким, звенящим эхом проговорила она, — но это должно было случиться.       По латной перчатке Ричарда пробежала легкая рябь, а следом за ней, вместе с дрожью и омерзительным треском, пальцы его начали расслаиваться…»       — Нет, всё-всё-всё, хватит! — воскликнула Альда, выхватывая у Хару тетрадь и испепеляя ее во всполохах пламени. — Да ради святого солнца, она же наша с тобой сестра! По-твоему, ей мало того, что ты переписала в прошлый раз?       Хару весело фыркнула и вытащила из кармана новую тетрадь — точную копию предыдущей. Облизнув кончик карандаша, она с прежним задором села набрасывать текст.       — В прошлый раз я только лишь вернула ее в теплые объятья семьи и направила к более полезному дару, — ответила она. — Но, да-а-арлинг, такая мелочь устроила бы прошлую меня! А новая я привыкла думать масштабно! Перекапывать прошлое с оглядкой на будущее! Итак, смотри, — Хару показала сестре лист, исписанный заметками. — Меньше рыцарей, больше хтони. Наша изменяющая взглядом сестра спит в оковах в подземной темнице, а неразумные оккультные практики взывают к ней, не понимая, какой ужас навлекают на свои головы…       Альда устало провела ладонью по лицу. Теперь она понимала, почему Гамма так охотно уступила ей место доверенного лица Черной Кошки.