Юноша упал и больше не шевелился. Движение, крики, звон металла о металл — все замедлилось, как будто кто-то свыше нажал на кнопку паузы, только сердце отбивало привычный ритм. Пит, ты же не… Нет. Я помотала головой. Он не мог. Разве, что от стрел. Первая была в колене, вторая в плече, третья воткнулась в грудь справа. Не в сердце. Твою ж налево, я же видела как эти гномы-полурослики подохли от наших стрел! Кто стрелял?! Убью уцелевших гномов!
Сверху раздалось отчаянное:
— Пите-е-ер!
Я застонала в голос, заметив Эдмунда, бросившего оружие. Толпа внизу рассеялась и я заметила одинокую, возвышающуюся над всеми фигуру женщины.
Галлюцинации? Нет? Ну, пожалуйста, только не Колдунья! Ох, нет. Это она! Ну, все, Борджиа, хрен ты доживешь до своего благополучного возвращения домой.
В неясном свете ночных костров выделялся силуэт — это Ведьма целеустремленно затопала к будущему королю, распластавшемуся монолитной плитой на поле брани. Джадис отшвырнула лук со стрелами от себя и вынула правой рукой меч из ножен, левой сжимая копье. Так вот кто стрелял!
Данные не заставили себя ждать.
Опасность!
Угроза жизни — критическая, до 300 единиц здоровья
Противник: Джадис, королева Чарна, урон до 150 единиц за удар
Магические способности: урон до 150 единиц за удар, превращение в камень
Рекомендации: избегать контакта с врагом
Кажется, пора валить.
Аслана нигде не было и даже не намечалось. Где он шляется в такой момент, стебанутый шенк?!» Колдунью беру на себя, ты ничего не должна, просто стой в тылу, и остальное ля-ля, с-стерва. И что теперь делать? Я, что ли, мочить ее буду?!»
Ответ пришел сам. Эдмунд, почти спустившись с холма, громко крикнул что-то Варде и та, обернувшись, заорала во всю силу легких:
— Сын Адама зовет тебя, Креция!
Раз зовет, значит, надо. Питер тебя, между прочим, не бросил бы в такой ситуации. А мне вот страшно, до жути и трясучки в коленках. М-м-м, не хочу, не буду, а можно мне потихонечку смыться с места преступления? Я же ничего никому не должна…
— Лукреция, я один с ней не справлюсь!
Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Я не хочу умира-а-ать! Да, я — трусиха и я хочу слинять в самый ответственный момент. Потому что боюсь. Неимоверно так…
— Лукреция, пожалуйста!
Тон мальчика был умоляющим, жалобным и испуганным. Хм, если Питеру всего четырнадцать лет, то Эду, получается, вообще десять. И он не струсил.
ДЕСЯТЬ, КАРЛ!
Так, все, сопли свои дома жевать будешь, Борджиа! Заткнись и оцени обстановку. Аслана — нет, Арейн хрен знает где, Джадис приближается к Питу-зануде с твердым намерением вспороть парнишке кишки, а бедняга Эд ждет тебя, чтобы сразиться с Колдуньей. У меня есть выбор — слинять, позорно и трусливо отсиживаясь где-нибудь в кустах, но тогда обоим Пэвенси — конец, и есть другой вариант — идти и сражаться, авось, придурошный лев прискачет всех спасать.
Ну, что ж… Ты и сама знаешь ответ. Только ты, такая одаренная, с полным отсутствием инстинкта самосохранения способна на такое. Эх, и где мне купить бесплатный мозг? Свой-то потеряла…
Окей, помирать — так с музыкой!
Я положила лук на землю, вытащила из ножен мертвого фавна легкий, почти невесомый клинок. Сойдет. Устало вздохнув, побежала к черноволосому мальчишке. На пути к Пэвенси мне попадались мертвые и раненые нарнийцы. Стоял невыносимый запах смерти. Сладкий и тошнотворный одновременно, запах душил лёгкие, отдавал горечью в горле. Мелитэле, как уже хочется убраться отсюда к чёрту на куличик!
— Ну, и какой у нас план? Питер велел тебе не лезть на рожон! — с укором прикрикнула я на мальчика.
— Питер еще не король! — ба, Эд, откуда столько отваги? — Я буду защищать брата, а ты поможешь убить мне Ведьму. Ты со мной?
— Нет! То есть… да. — Ёлки-иголки, Лукреция, тебе никогда не говорили, что ты — мастер пафосных словечек?
Эдмунд кивнул, будто мой ответ был заранее ему известен и, ничего не сказав в ответ, побежал к Питеру. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Колдунья почти достигла того места, где валялся юноша и хотела было, занести меч для решающего удара, но невесть откуда выскочивший гепард отвлек женщину, за что поплатился жизнью. Я, дрожа всем телом, начала приближаться к ней. Дома, после развода родителей, переезда, смены школы и кучи навалившихся подростковых проблем у меня началась затяжная, непреодолимая депрессия. Пару раз даже доходило до бездумного (бездумного ли?) резания вен, внизу, у кисти, где больше сухожилий. Мама так перепугалась, что начала водить свою двенадцатилетнюю дочь к психиатру. Василий Александрович прописал мне таблетки, успокаивающие нервную систему и поручил нам придумать универсальный способ для моих расшатанных нервов. Вот тогда-то обычные песни стали моим спасением. Даже в нынешнем взрослом состоянии я не могла провести день без пения или прослушивания плей-листа. Они дарили умиротворение. Поэтому я и запела, чтобы не сойти с ума от страха, и плевать, что голоса не было, это был мой единственный способ сейчас не бухнуться в обморок.
— Она-а плавает в форма-алине, несовершенство линий д-движется постепенно. У-у меня ее лицо, ее имя, свит-тер такой же синий… — мои зубы нервно отплясывли чечетку, делая звучание голоса еще более отвратительным. Эд застыл возле брата, нащупывая пульс.
«Жив», — кивнул мальчик. Боги, ну, естественно, он жив. Он должен быть жив.
Джадис подняла голову.
— Так-так, еще одно человеческое отродье? Могрим поведал мне, что ты помогаешь Аслану.
Ого, какая она высокая. Бывшая королева Нарнии возвышалась над всеми двухметровой вершиной. Нужно тянуть время.
-… Никто н-не заметил подмен-ны, я из бол-лее прочного теста, я готов-ва занять ее место, — я подкралась достаточно близко к Джадис. Эд встал рядом со мной, встав в боевую позицию. Ведьма хмыкнула, сняла латную перчатку, покрепче стиснув в сильных руках оружие. — Я теперь буду вместо нее, — закончела свою трель я. Во мне проснулся боевой настрой. Если мне суждено умереть, то я продам свою жизнь дорого. Как там кричал царь Леонид? «Сегодня мы пообедаем в аду!»
Колдунья вся подобралась и начала медленно наступать.
— Почему ты замолчала, человеческое отродье? Мне понравились твои жалкие потуги.
Ага, настроена на разговор, значит, будем болтать, плести фенечки и пудрить мозги.
— А человек не поет за бесплатно, тетенька! И зачем сразу оскорблять, ммм? Я же вас не обзываю белобрысой старухой! Вы ведь правили Нарнией сотню лет? Что? Киваете? А я о чем, собственно, вам говорила? Вам давно пора на пенсию, тетенька!
— Ах, ты, маленькая тварь…
Я начала уворачиваться от молниеносных ударов, приседая и отпрыгивая в сторону, словно пикачу. Эдмунд ринулся в бой, защищая мою тушку, но куда там ему. Я улучила момент, чтобы снова отскочить в сторону. Еще полминуты и она нас достанет, нужно использовать телепорт, только так я смогу нанести ведьме удар. А Аслан все не появлялся…
— Знаешь, а ты не думала заключить со львом сделку? Ушла бы на Север или Юг, ну там в Орландию, Тархистан, Одинокие острова. Это же выход, Джадис — королева Чарна! — последнее слово я выкрикнула, потому что Колдунья едва не снесла мне голову, скрестив клинки. Услышав название древнего города, она напряглась. — Откуда ты знаешь о Чарне, человек?!
— Тетенька, в моем мире есть такая штука — называется Интернет! Поэтому мне известно и о Чарне, и о вашей сестре, и о Недобром Слове. Знаете, это очень глупо — разрушить собственный мир из-за борьбы за власть. Вы пораскиньте мозгами, величество, что с вами сделала война? Ни детей, ни друзей, ни родственников, одни враги, желающие вам скорейшей смерти. Может, еще не поздно, а? В Тархистане столько принцев, замуж выйдите. Нет? Стойте-стойте, не надо злиться!
— Закрой свой рот, человек! Ты понятия не имеешь о нашей войне с сестрой! Наш мир итак погибал, он стал старым, наше солнце осушило реки, озера, заставила сотни, тысячи людей погибнуть от своего палящего зноя.
— Вы лжете, — фух-х, повезло, что она зациклилась на Чарне. Так-с, надо расшевелить Колдунью на полноценную речь. — Ваша сестра, Джиневра, куда честнее вас! Кто-кто, а она рассказала мне всю правду! Это вы разрушили Чарн, потому что хотели сидеть на троне! — откровенно врала я, беззастенчиво придумывая на ходу.
И это подействовало. Для Джадис упоминание о сестре послужило красной тряпкой для быка.
— Кто?! Моя сестра?! Эта мразь давно мертва! — взревела женщина, опуская меч с палочкой, чтобы разродиться гневной тирадой. — Джиневра сжигала запасы с продовольствием, чтобы досадить мне! А я была так молода, глупа и наивна! Я с чародеями делала, что могла, исцеляла, помогала, давала кров страждущим. И как они мне отплатили?! Подняли мятеж, убили всех слуг, погубили моё единственное дитя! — глаза Джадис сверкали, позже я могла поклясться, что в зеленом омуте блестели слезы. Под конец своей речи она почти шептала, а мы с Эдом стояли и слушали, не в силах пошевелиться. Нас завораживала ее бесконечная боль, безумная жажда мести и гнева. Колдунья казалась прекрасной в своем горе. — Она кричала так, что кровь стыла в жилах… А я ничего не могла сделать. Меня сдерживала проклятая клятва, данная королеве-сестрице. Но после мятежа у меня открылись глаза. Именно тогда я разрушила дворец, затем убила королеву и произнесла Недоброе Слово, — женщина хрипло и безрадостно рассмеялась, вспоминая, — я убивала ее медленно, мучительно, наслаждаясь каждым вскриком, мой ребёнок мучился так же… Всю свою жизнь я любила и ненавидела свою сестру, всю свою жизнь она защищала простолюдинов, но когда дело дошло до ее любимой племянницы — она испугалась! Мой мир прогнил настолько, что заслужил свою бесславную смерть. Аслан тоже заслужил кару, о, он так напоминает мне мою сестру! Такой же глупец! Равноправие? Свобода? Равенство перед законом? Ха! Нарния уже обречена, она погибнет также как и Чарн!
— Аслан откусит тебе твою гнилую голову, — выплюнул Эдмунд, прерывая поток ее ядовитых слов.
— Я обратила льва в камень, сын Адама. Помощь не придет. Я убью тебя, но прежде чем это сделаю, скажи, девчонка: ты бывала в Чарне? Ты видела то, что с ним произошло?
— Я…- я переваривала информацию, полученную из уст Колдуньи. Неужели это правда? Мятеж, гибель дочери? Мне даже…жаль ее. Я бы тоже озлобилась, увидев смерть любимого ребенка…да, что там, я бы их всех на куски порвала! Но это не оправдывает ее. Чем нарнийцы заслужили жизнь под гнетом тиранши? Правильно, ничем. Говорящие существа и звери не знали и сотой доли той злобы, пропитавшую Джадис насквозь. Нет, она заслужила смерть от руки Аслана. Наверное. Черт, я совсем запуталась.
— Аслан! — ликующе вскричал Эд, указывая на вверх.
На склоне действительно показался огромный лев с другими нарнийцами. Дым битвы сошел на нет, на равнину полились яркие лучи восходящего солнца. Рановато для рассвета…
— Проклятое отродье, — с ненавистью в голосе зашипела Колдунья. Она отвлеклась — мне представилась отличная возможность воткнуть женщине нож в спину. Но я не могла. Так было нечестно. Подло. И вдруг мне в голову пришла безумная мысль. Конечно, так я провалю задание, ну и Бог с ним… Джадис не заслужила свою смерть из книги. Там она была простым злом, а здесь — совершенно другим персонажем со своей историей. Она не родилась такой, кошмарная жизнь и страдания очернили когда-то добрую душу. Можно попытаться уговорить ее…
— Сдавайся, Джадис, и мы сохраним тебе жизнь! — начала торжественно толкать речь я, забывая о страхе и делая шаг вперед, чуть опустив оружие. — Ты ведь не настолько глупа, королева, ты давно поняла, что проиграла.
— Лукреция, ты чего, она же… — Эдмунд возмущенно выпятил губу, всем видом выражая несогласие.
— Заткнись! — рявкнула я на мальчишку, затем снова установила зрительный контакт с Колдуньей. — Подумай, Джадис, если ты сдашься, я отведу тебя в Лес-Между-Мирами и ты покинешь этот мир навечно. Ты сможешь находится там, избавиться от гнева и боли, только сдайся, хорошо? — тихо попросила я, доверительно заглядывая Ведьме в глаза.
— Давай, королева, не стоит умирать из-за своей злобы и боли, накопившейся за тысячу лет. В Лесу ты попросту потеряешь память и забудешь нас всех. А мы тебя. Прекрасный расклад.
— То ужасное место? А если ты обманешь меня и эти, — она указала мечом на Эда. — Заколют меня во сне, словно собаку? Не-ет, лучше чистая смерть в бою, — она снова рассмеялась, хотя глаза были грустными. — И не надо меня жалеть, мерзкая девчонка, меня просто тошнит от твоего сочувствия. Если смерть идет за мной, я готова, — Джадис указала на Аслана.
— Но это же неправильно! Королева, послушай меня!
— Лукреция, Аслан здесь, — перебил меня Эдмунд.
— Да, вижу я, вижу! Джадис, ты же еще не законченная злодейка, ну, как ты не понимаешь?! Еще не поздно исправиться! Просто сдайся, прошу. В Лесу тебя ожидает покой, забвение и успокоение!
Колдунья ощетинилась, приготовившись к бою со львом. Нет, значит, я ее спасаю, а она даже выслушать не хочет! Мелитэле, ниспошли мне терпения.
— Аслан, не убивай ее! Она сдается! — предупредительно заорала я не своим голосом, махая руками, заметив приготовившегося к прыжку льва.
— Что ты делаешь?! — закричала Джадис с Эдом в один голос, и, прежде, чем кто-то смог мне помешать, я активировала «
телепорт».
Оказавшись за спиной женщины, я от души треснула ее по голове рукоятью меча. Джадис рухнула на землю. Ух, как сильно я ей вдарила! Давно хотела это сделать.
— Объяснись, дочь Евы! — прорычал Аслан, гневно размахивая хвостом. Спокойно, киса, потом откусишь кому-нибудь голову.
— Потом. Свяжите Колдунью, она без сознания. Где Люси, там Питер помирает, вообще-то!
— Я здесь! — малышка показалась из-за гривы Аслана. А-а-а, он же ее и Сьюзен на спине катал в книге и тут творится тоже самое. — Займись братом, скорее, — взмолилась я, подбегая к будущему Верховному королю. Бедняга лежал без сознания и истекал кровью. Будь проклята Колдунья, отнявшая у нас столько времени!
Эд уже вытащил стрелы из тела подростка. Люси открыла маленький блестящий сосуд и осторожно капнула волшебную жидкость Питу в рот.
— Очнись, Питер, — шептала Сьюзен, склонившись над юношей. Ожидание буквально убивало, и я была на грани истерики, когда парень, наконец, открыл глаза. — Питер! — закричала Люси, обнимая старшего брата. Сьюзен и Эдмунд тут же накинулись на парнишку с целью задушить короля Нарнии в приступе нежных чувств. — Что вы здесь делаете? — воскликнул мальчик, окончательно придя в себя. — Я же просил вас вернуться домой.
— Мы не могли бросить тебя, — промурлыкала Люси, уткнувшись брату в плечо.
— Миссис Макриди бы с нас шкуру спустила, возвратись мы без тебя, — вставил Эд и все рассмеялись, представив экономку профессора Керка в домашнем халате с бигудями на волосах и вечной недовольной физиономией. — Да и если бы ты погиб, кто бы доставал Лукрецию вместо тебя?
— Хэй! Нужен он мне! — проворчала я, открещиваясь. Пэвенси снова разразились смехом. — Лу, тебя Аслан зовет, — сообщила Сьюзен, указывая на бутыль с эликсиром. — Поспеши, многим нужна твоя помощь, сестра.
***
— Лукреция, говори сейчас же, — снова заворчал лев.
Я смахнула со лба мокрые от пота косички и принялась рассказывать про поединок с Колдуньей и последующий за этим разговор по душам.
— Аслан, ты же видишь, как она несчастна. Ты не можешь просто взять и убить ее, она хоть и ведьма, но в ней осталась капля человечности. Если бы она была бездушной скотиной, то не страдала бы до сих пор от потери дочери! Разве мы не можем отпустить ее в Лес-Между-Мирами, выдворив из Нарнии навсегда?
— Ты очень добра, Лукреция. Но, боюсь, Колдунья этого не оценит. Она убьет тебя, — помолчав, сказал Аслан. — Она должна заплатить за свои злодеяния. Признаюсь, убить ее сейчас было бы неправильно, не после той истории, что ты мне поведала. Ей подойдет другое наказание. Мы должны бросить ведьму в темницу ее ледяной крепости, чтобы она познала страдания через которые прошли невинные нарнийцы. И чтобы она познала отчаяние, что дарила другим, мы должны покарать её, лишить возможности видеть свет в этом мире, пусть познаёт тьму, раз так её любит.
У меня пересохло во рту. — Ты хочешь лишить её… зрения?
Огромные строгие глаза Льва были печальны и непоколебимы.
— Любое зло должно быть наказано, независимо от тяжести вины. Мы не торгуемся, Лукреция.
— Но. Аслан! Своими речами она затуманит мозги любому. Отпусти ее в Лес и она забудет обо всем на свете, она же потеряет там память!
— Нет. Не тебе лепить из неё неповинную овечку. То, что я предлагаю — справедливо. Арейн, тащи Джадис сюда, она должна заплатить за свои преступления.
— Но, Аслан! Для нее это будет хуже смерти, — я попыталась достучаться до него, но лев был непреклонен. Ужас переполнил меня до краев. Жизнь в темнице, медленное угасание… Что за ужасная пытка, тем более для существа, презирающего малейшую слабость. Черт знает, что она натворит из жажды мести!
Кентавр, брезгливо поморщившись, схватил Колдунью за талию и понес к Аслану. Но это же неправильно, неверно, жестоко и глупо…
— Мы могли бы не ослеплять ее, — нерешительно произнес Эдмунд, с ужасом глядя на то, как женщину в бессознательном состоянии укладывают перед львом. — Мы могли бы воспользоваться ее оружием и превратить ведьму в камень.
Неплохая мысль…
— А ты как считаешь, Лукреция? — неожиданно для меня самой, лев попросил моего совета. Вот уж не думала. Как думаешь, Борджиа? Джадис не заслуживает ослепления. И смерти она тоже не заслуживают. Но никто не отпустит ее целой и невредимой отсюда. Значит, быть превращенной в камень — единственно верное решение…
— Думаю, Эд прав. Ослепление — жуткая кара для Колдуньи, но камень…когда-то она уже была неподвижной статуей в своем мире. Мне кажется, это самое подходящее наказание для нее. Только нужно позаботиться о том, чтобы она не «воскресла».
Аслан задумался и, после, недолгой внутренней борьбы, сказал:
— Хорошо. Арейн, подними ее на ноги. Лукреция, заколдуй ее.
— Я-я? Почему я? Я не желала ей такого исхода! Если тебе не изменяет память, я две минуты назад просила отпустить ее в Лес-Между-Мирами! — такой ярости я еще не испытывала.- Я не буду так с ней поступать! Пусть Эдмунд ее заколдует, он ее больше всех ненавидит!
— Неправда! Я больше не испытываю к ней ненависти. Мне жаль ее, — запротестовал мальчик, гневно раздувая ноздри.
— Только так ты сможешь выполнить свою миссию и отправиться домой, дочь Евы, — тон Аслана был тверд и непоколебим, несмотря на мягкую интонацию.
— Л-ладно — вздохнула я, принимая в свет эти очевидные причины. — Арейн, дай мне палочку, — я нахмурилась и требовательно протянула руку. Кентавр вложил в мою ладошку оружие Колдуньи. Снедаемая жалостью, виной и досадой на всех нарнийцев, я встала напротив женщины.
Зато я вернусь домой.
Я взмахнула рукой в сторону Ведьмы. Та очнулась, испуганно моргнула и мгновенно застыла, превратившись в камень.
— Прощай, кланкоголовая, — пробормотала я, поникнув.
***
***
***
В глазах пестрели файлы с новой информацией.
Место дислокации: Нарния
Срок дислокации: 3 дня и 11 часов
Главное задание: убить Белую Колдунью — выполнено
Получено достижение: 120 очков опыта
Секция наград: открыта
Текущий уровень: повышен
Особые умения: разблокированы
Открыть меню?
Да/Нет
— Нет, — устало произнесла я, массируя виски.
Человек хочет спать. Человек выполнила свою миссию и хочет отдыхать.
Так, что отстаньте от человека на ближайшие десять часов.
***
— Да здравствует Король Питер! Да здравствует королева Сьюзен! Да здравствует король Эдмунд! Да здравствует королева Люси! — под оглушительные крики лев подвел Пэвенси к четырем тронам. В этот день в Большом Зале Кэр-Паравела — этом удивительном зале с потолком из слоновой кости, с дверью в восточной стене, выходящей прямо на море, и украшенной перьями западной стеной — в присутствии всех их друзей Аслан венчал ребят на царство.
— Кто был хоть один день королем или королевой в Нарнии, навсегда останется здесь королевой или королем. Несите достойно возложенное на вас бремя, сыновья и дочери Адама и Евы, — сказал он.
Через широко распахнутые двери в восточной стене послышались голоса сирен и тритонов, подплывших к берегу, чтобы пропеть хвалу новым правителям Нарнии.
И вот ребята сели на троны, и в руки им вложили скипетры, и они стали раздавать награды и ордена своим боевым друзьям: фавну Тумнусу и чете бобров, юной дочери Евы, сияющей в своем серебряном платье, великанам, леопардам, добрым кентаврам и добрым сатирам, и льву — тому, который был обращен в камень. В ту ночь в Кэр-Паравеле был большой праздник: пировали и плясали до утра. Сверкали золотые кубки, рекой лилось вино, и в ответ на музыку, звучавшую в замке, к ним доносилась удивительная, сладостная и грустная музыка обитателей моря.
***
***
***
— Ты уверена? Даже Сьюзен хотела бы, чтобы ты осталась.
— Уверена. До свидания, шенк, не поминай лихом, — хотела пошутить я, но вышло как-то жалко. Эдмунд печально усмехнулся и крепко обнял меня.
— Расскажешь потом как научилась так перемещаться.
— Размечтался, — я нагло ухмыльнулась. — Передашь привет остальным, лады? — голос все-таки сорвался на последнем слове. Черт, я же обещала себе не разводить сырость.
— Заметано. Но, знаешь, кое-кто пришел сказать тебе «прощай».
Я удивленно подняла брови.
— И кто же? Бобры? Варда?
— Лучше. Верховный король Нарнии собственной персоной, — хмыкнул Эд, делая приглашающий жест рукой. — Оставляю вас наедине.
Из-за гранитного валуна показался Питер — он был одет в праздничный камзол с сияющей короной на голове, словно принц из мультфильмов Диснея. А учитывая то, что я стояла на берегу моря, в Нарнии, картинка становилась по-настоящему сказочной. И да, Эдмунд — ты покойник.
— Хотела уйти, не попрощавшись?
— Именно так, король, — я с издевательским выражением лица проделала нехитрый реверанс перед мальчишкой. — Ну, мне пора, Аслан зовет, — пожала плечами я, желая скрыть неловкость, возникшую из-за внезапного прихода Пэвенси. Гривер меня задери, мы же договаривались с Эдом не рассказывать никому о моем уходе. — Бывай, Питер.
— Постой, Лукреция, — попросил мальчик, дотронувшись до моей руки. — Не уходи вот так. Возьми это, — Пит протянул мне маленький гладкий камушек черного цвета. На нем было высечено: «Лукреции».
— Пит, почему ты даришь это мне?
— На память, — подросток смутился.- Можно мне кое-что попробовать?
— Х-хорошо, — я беспокойно заерзала.
У Пита странно блестели глаза. Он подошёл ко мне ближе, ещё ближе чем позволяла субординация. Я ждала когда этот неловкий момент закончится и гадала о том, что он мне хотел сказать.
Не успела я опомниться, как вдруг старший Певенси глубоко вдохнул, и поцеловал меня.
