Геймер. Путешествие в разные миры

— Стебануться! Нарния!        Так, Борджия, соображай. Четверо детишек вкупе с говорящим бобром. У меня съехала крыша? Вряд ли. Скорее, этот мир сошел с ума. — Эй, привет! — меня окликнула самая маленькая из них. Девочка лет восьми, со смешным каре и с любопытными глазами олененка. Я с недоумением подняла брови: — Разве «Хроники Нарнии» не британская книга? Вы же на английском должны разговаривать!        Старший мальчишка нахмурился. Это, скорее всего Питер. Мальчик выглядел на лет шестнадцать-пятнадцать, он был немного похож на свою копию из фильма. Те же пшеничные волосы, высокий рост, небесного цвета глаза. Но это был не Уильям Моусли, это, очевидно, был настоящий Питер Пэвенси, раз уж бобры разговаривают. Хрупкий мальчик с задатками лидера, честный, прямолинейный, строгий и справедливый, если верить книге.       Рядом с ним стояла девочка, Сьюзен. «Сьюзен Великодушная,» — напомнила я себе. Будущая королева Нарнии еще не стала красавицей, но правильные черты лица, приятные щечки наряду с серыми пронзительными очами-колодцами внушали очарование.        «Ох, хороша девка,» — сказал бы один мой знакомый.        Поодаль от ребят, особняком держался еще один мальчишка в большой, нарядной женской шубе. Я хихикнула.       Черт возьми, он уже собирается к Белой Ведьме? Поймав мой взгляд, Эдмунд отвернулся. Ишь, чего-то подозревает, зараза. Эдмунд был обидчивым, ранимым и противным. Не в том смысле, что он был очень плох — нет-нет, но он любил ябедничать, передразнивать, ныть. Он всегда присматривал за самой младшей, Люси, что порядком его подбешивало, плюс, он никогда не избегал наказов старшей сестры и брата, которые командовали словно взрослые.       «Блин, так это сон или не сон? Голос сказал, что я буду путешествовать по мирам. Неужели он имел в виду Нарнию?! Я же ее читала лет десять назад! Еще когда была пухлым пупсом — третьеклассницей. С тех пор многое изменилось… Взять хотя бы мою память. Раньше я могла страницами текст зубрить, а сейчас едва хватает терпения на стишки. А из Нарнии я помню только первую часть, да и то из-за фильма.»       Тем временем Питер сказал: — Так ты на английском разговариваешь, глупая. — Но-но! Попрошу без оскорблений! — я в два счета оказалась рядом с ними. Компания со страхом шарахнулась, но не убежала, сверкая пятками. — Я — девчонка мирная, не дергайтесь. Знаете, я жуткая игроманка, не понимаю, то ли я переиграла накануне вечером, то ли послушалась Сашку и курила… так-с, проехали, — нынешние детки ничего не знают о наркоте, — но видите ли, либо мне снится реалистичный сон, либо у меня сейчас «кайф», либо тот бомж отправил меня в нокаут и я сейчас валяюсь в больнице, в коме. Майлз, наверное, переволновался и грызёт ногти в обнимку со Снегой, — глубокомысленно изрекла под конец своей речи я, многозначительно двигая бровями. — Меня, кстати, Лукрецией Борджией зовут, в быту Крецией, — заявила я, протягивая руку. — А я — Люси Пэвенси, приятно познакомиться, — малышка Лу потрогала мою ладонь своими пальчиками. — Ой, а что это у тебя? Рисунок? — А-а, ты об этом, — мой взгляд переместился на свою правую руку. На тыльной стороне ладони была татушка с изображением синего дракона, то есть моей личной Сапфиры. — Это дракониха. Я ее сделала, когда мне было всего двенадцать. Мама потом страшно ругалась, а папа конфисковал книги про Эрагона. Был ужасный скандал, — я беззаботно пожала плечами. — Зато Сапфира теперь везде со мной. — О, — восхитилась Люси. — А у тебя есть еще рисунки? — Есть. Но они в секретных местах и мальчикам смотреть воспрещается, — залихватски подмигнув мальчишкам, я отвесила им шутливый поклон. Питер и Эдмунд покраснели до ушей. — А мне можно такие? — Люси состроила щенячьи глазки. — Это возмутительно! Взрослой леди нельзя вести себя так! — Сьюзен пылала праведным гневом, ее глаза метали молнии. — Люси, отойди от неё! — Детка, я твоего разрешения и не спрашивала. Кстати, не поделитесь шубой? Я сейчас умру от холода, пока мы болтаем.       Иконка с надписью «Здоровье» уменьшилась с трехсотого показателя на двухсот семидесятый. Две смерти за день для меня — перебор.       Питер, как самый ответственный, снял свою шубу и отдал ее мне. Сам же остался в свитере и брюках. Вот они, манеры сороковых! Джентльмен всегда придёт на помощь даме. — Ты же простудишься! — повозмущалась я для виду, но не собиралась отдавать её обратно. — Да, Питер! Чтобы сказала мама?! — Мамы здесь нет! — рявкнул парнишка на Сьюзен. — Мистер бобр, отведите нас, пожалуйста, в свою запруду, пока нас не бросились искать полицейские. — Тогда поспешим, ребята. Я все хотел вам об этом напомнить, но дочь Евы полностью завладела моим вниманием. Из-за нее я отвлекся.       Хей, а в книге все-таки все были дружелюбней! — Мистер бобр, не катите бочку, я вам не колобок, — укоризненно воскликнула я, нахмурившись. — Мои нервные клетки не восстанавливаются.       А то этому гению еще взбредет в голову, что я могу оказаться какой-нибудь шпионкой.       Мы огибали лес, шли практически по прямой. Я оглянулась. Клянусь святыми пироженками, я в Нарнии! Я в Нарнии. По-правде. Нет, ну точно. Реально в ней. И все равно не верится! Похоже на многострадальный фанфик с ОЖП в главной роли. Боги, пусть судьба будет ко мне благосклонной, я не желаю совершать подвиги!       Показатель «Здоровья» вырос до нормы. Вдруг перед лицом опять зарябило и в глазах словно открылся файл. Новая информация гласила: Место дислокации: Нарния Срок дислокации: 1,5 часа Главное задание: убить Белую Колдунью Текущее задание: добраться до запруды Доп. задание: уберечь Пэвенси от предательства Эдмунда       Файл закрылся, а остановилась как вкопанная. «Убить Колдунью?! Вы серьезно?!» — Эй, вы! — резко заорала я во всю силу легких. — Я ее убивать не собираюсь! Вы там совсем ку-ку? Я не бу-ду э-то-го де-лать! Ищите себе другого кандидата на «миссию- невыполнима»! — по слогам прокричала я.       Семейство Пэвенси с ужасом глядели на меня. Я услышала, как Сьюзен прошептала: «она сумасшедшая», а Питер также тихо ей ответил, — «чокнутая немного.» — Шептаться в присутствии третьих лиц некрасиво! Я все слышала. Я — не сумасшедшая! У меня был тяжелый день…       Неожиданно для самой себя, я села на снег и горько разрыдалась. — Хочу домо-ой, — позорно ревела я. — Я с-сетку на отлично закрыла, а они меня, бац, сю-сюда отправи-ли, г-гады! Чтоб им кишки скрутило-о!       Рядом очутилась малышка Лу. Ее мягкие ладошки нежно утирали мне слезы, дождем сыпавшиеся из глаз. — Ну, ну… все будет хорошо, так Питер всегда говорит.       Я растерянно кивала, не в силах остановиться: — Мне м-мама хотела приставку купить, но не успела, у-у…ик! — я почти успокоилась, начав икать.       Сьюзен решила сменить гнев на милость, садясь и утешая меня: — Твоя мама обязательно купит тебе эту приставку. Тем более, если она так решила. — Верно, нашу маму зовут Хелен и она всегда выполняет свои обещания. А как зовут твою? — Питер тоже включился в игру «утешь Борджию, пока она не затопила пол своими слезами». — Аня. Борджия — это мой игровой псевдони-им, — я снова икнула. — На самом деле мое имя Джулия. — Борджия… я где-то слышала такую фамилию, — Сьюзен наморщила лоб, вспоминая. — Почему ты взяла именно такое имя? Ты родом из Италии?       И чему их учат в школах? Неужели рассказывают про мафию эпохи Ренессанса? И первого крестного отца Европы — Родриго Борджия? Не-е, никто не должен знать про «святую семейку» Борджия. А вдруг меня занесет в этот фандом? Да я там и недели не протяну!       Вспомнив про Сьюзен, я невинно захлопала ресницами: — Нет, я из России. Спокойно, котятки, — я махнула рукой, когда ребята сделали глаза по пять копеек. — То, что я из России не имеет никакого значения, потому что сейчас, как я понимаю, нахожусь в Нарнии. — Я попала сюда через платяной шкаф, — Люси развела руками. — Такой огромный шкафище в доме профессора. Мы гостим у него пока идет война. Папа на фронте, а мама в Лондоне, — девочка огорченно вздохнула. — Сочувствую, Лу. Все наладится, поверь мне. Уж я-то знаю, — я подмигнула ей, доверительно наклоняясь к малышке. — Постарайся не вешать нос как я, ладно? Моя подруга любит говорить: кто хандрит, тот… апчхи!       Я оглушительно чихнула, да так, что горло засаднило. Уже простыла, елки-иголки! — Ребя-ят, мне нужен горячий чай…       Через полчаса я, Пэвенси и довольный жизнью бобр дружненько дошли до запруды. Сьюзен и Питер тихо переговаривались, Люси болтала с бобром, Эдмунд угрюмо молчал и тоскливо вздыхал. Я незаметно подкралась к мальчику, когда все зашли внутрь. — Ты ведь Эдмунд, правда? Любишь горы, м-м? Люси упомянула, что ты жуткий сладкоежка.       Эдмунд нервно дернулся: — Что именно она тебе рассказала? — Ну, ты любишь рахат-лукум. Просто обожаешь горячий шоколад. Нравишься высоким и деспотичным женщинам, хотя, это уже другая история, правда, Эд? — я насмешливо выгнула бровь. — Ведь правда же?        Мальчишка вздрогнул.        — Ты… все знаешь? — прошептал он, бледнея.       Эдмунд, мой сладкий мальчик…       Я внутренне расхохоталась. Кажется, он уже в штаны намочил! Как приятно знать будущее, когда оно касается не тебя. Пусть мальчишка даже не думает о Колдунье, а то потом проблем не оберется, глупенький простачок. Что, Эдди, трусишь? Правильно делаешь. Ибо нефиг сестер и брата предавать ради рахат-лукума! Даже такого вкусного, как у Белой Ведьмы. — Я все знаю, Эдмунд. Я — твое персональное всевидящее око, понял? Не смей даже возвращаться к ней. Вместо сладостей ты получишь черствый хлеб и цепи. Ты думаешь, она хорошая? Нет, Эдмунд. Для нее убийство человека — раз плюнуть. И не делай такой испуганный вид, а то Питер заметит.       Бедняга ошалело потоптался на месте, затем быстро зашел внутрь. То-то же.       Я победно ухмыльнулась. Потом еще благодарить будет, сто процентов.