Моя Игра

Кабинет Альбуса Дамблдора выглядел как обычно. Мерно тикали непонятные маггловские приборы, что в огромном количестве находились здесь, вводя в некое подобие транса спящего на жёрдочке феникса, которому не было никакого дела до беспокойного трепыхания его хозяина. Тишину разрушил стук в дверь, и в кабинет резкими рваными движениями вошёл темноволосый маг с чёрными бездонными глазами. Одет он был в наглухо застёгнутую мантию, что развевалась при особо резких движениях мужчины. — Вызывали, Альбус? – больше утверждая, нежели спрашивая, произнёс Снейп. — Да, конечно, – старец улыбнулся. – Проходи, присаживайся, мой мальчик. Обращение заставило скривиться, но Декан Слизерина всё же выполнил указание. — Что произошло, Альбус? Скоро приедут эти монстры, и, если вы не забыли, я должен сварить зелья для Больничного Крыла. — Есть кое-что важнее твоих зелий, Северус, – укоризненно покачал головой Дамблдор, будто бы Снейп варит зелья не для Помфри, а для собственного удовольствия. – Мой мальчик, ты ведь помнишь, что за мальчик должен приехать в Хогвартс в этом году? — Невозможно что-то забыть, если об этом постоянно напоминают, Альбус. – фыркнул мужчина и поднялся, чтобы уйти. – Если это всё, то я, пожалуй, пойду. — Сядь, – приказал директор. – Мне нужна твоя помощь, мальчик пропал. — Как это пропал? – чёрные глаза буквально прожигали собеседника. – Не вы ли отправили щенка Поттера в безопасное для него место, к родственникам Лили? — Не знаю, Северус. Письма, все письма, вернулись обратно. Когда я прибыл туда, мне сообщили, что Вернон Дурсль, муж Петуньи, сестры Лили, сошёл с ума, и на данный момент находится в психиатрической клинике. Как сказали их соседи, Петунья спешно уехала со своими сыном и племянником, испугавшись то ли самого мужа, то ли сплетен. Так или иначе, найти их не представляется возможным. — И как давно это случилось? — Семь лет, – хмуро сказал Альбус. – Семь лет назад. — Семь лет? – брови Зельевара удивлённо поползли вверх. – Столько времени прошло, а вы только узнали? Вы, что, совсем его не проверяли? А если бы мальчишка умер бы? Вы об этом подумали? — Не говори глупостей, Северус. За ним следила… — Эта ваша доверенная личность, Миссис Фигг, кажется, ничего вам не сообщила! Не удивлюсь, если эта старая сквибка-кошатница тронулась умом! — Прекрати, Северус, – осадил его белобородый маг. – Тебя это не касается. — Ладно. Но что вы хотите от меня? — Зелье, Северус, Поисковое Зелье. — Допустим, я сварю это Зелье. Но как вы собираетесь его использовать? У вас нет ни крови, ни личной вещи мальчишки. — Ошибаешься, – произнёс белобородый старик, положив на стол ужасно грязную, местами сильно порванную, всю в неумелых заплатках, потёртую, больше похожую на половую тряпку, огромных размеров непонятного цвета кофту. — Мерлин… - еле слышно прошептал Снейп. – Неужели мальчик носил ЭТО?.. Но Дамблдор проигнорировал его вопрос, показывая тем самым, что разговор окончен. — Зелье, Северус, не забудь про Зелье, – сказал он, когда Снейп уже почти вышел из кабинета. И лишь закрытая дверь была ему ответом.

***

Северус Снейп слишком привык к тому, что его ненавидят, что почти каждый из проходящих мимо студентов, за редким исключением, в основном которое составляет Факультет Слизерин, желает ему мучительной смерти. Он слишком привык не полагаться на других, не верить другим, быть самому себе и надёжным тылом, и нужной подмогой. Он привык, что студенты Слизерина после Хогвартса вспоминают о Декане их Факультета лишь тогда, когда им что-то от него нужно. Он привык, что время, когда он мог смеяться и с нетерпением ждать праздники, чтобы подарить и получить подарки, давно прошло. И именно поэтому эти странные события не давали ему покоя. Это началось восемь лет назад. Просто однажды на Рождество он получил открытку. Обычную такую, ничем не выделяющуюся, разве что она была явно сделана своими руками. Двойной шпион в прошлом и самый ненавистный преподаватель по Зельеварению заподозрил неладное. Но проверка ничего не дала, что ещё больше встревожило его паранойю. С чего вдруг кому-то пришло в голову дарить ему, Северусу Снейпу, подарок, пусть даже такой… неумелый. Поправка: даже такой неумелый. Это была явно не дань вежливости, и даже не потому, что никто вообще не утруждал себя этим, тогда бы купили любую открытку в любом магазине и отправили бы, это же была явно ручная работа, пусть неумелая, но ручная. Такие обычно дарят маленькие дети любящим родителям, любимым родственникам и лучшим друзьям. Почему-то выражение «маленькие дети» напоминает ему о одном конкретном зеленоглазом младенце. «Нет», - одёрнул себя тогда Северус. – «Это не может быть он. Он даже не знает о Магическом Мире, не то, что о моём существовании» Но на его День Рождения подарок повторился. Вновь самостоятельно сделанная детская открытка. Открытка с поздравлениями. С искренними поздравлениями. Всё также, как и было. Единственными исключениями были разве что название праздника, пожелания и… появилась подпись. Таинственная подпись: Г.Д.И.П-П. «Нет, это всё-таки не может быть мальчишка. Подпись не та». На следующий год они изменились. Теперь вместо ручных открыток приходили различные вещи: от невероятно редких ингредиентов до безумно ценных фолиантов, да и список праздников, видимо, расширился. И всё та же странная подпись. И так год за годом. До сегодняшнего дня. Сегодня пришло небольшое послание-письмо: «Вновь здравствуйте, профессор. Не знаю, догадались вы, кто я, или нет… Впрочем, это не имеет значения. Пишу я вам, так как, по моим подсчётам, у некоего любителя сладостей должно лопнуть терпение, и он поступит единственным доступным ему способом, то есть позовёт вас и прикажет сварить зелье. Делать его или нет, дело ваше, просто хочу предупредить: это бессмысленно и к тому же бесполезно, я ведь всё равно в Хогвартс приеду в этом году, не так ли? Про Маг.Мир я в курсе, хотя, надеюсь, до Лимонкожора эта информация дойдёт как можно позже. Косой Переулок я и сам найду, няньки мне не нужны. Извините, если заставил вас переживать (извиняюсь перед вами, а не перед Владельцем Очков-Половинок). До встречи, профессор Снейп. С уважением Г.Д.И.П.-П.» «После этого письма всё становится на места. И как только паршивец сумел предугадать реакцию Альбуса так точно? Чувствую, год будет интересным…» Северус Снейп даже не догадывался, насколько он прав.