Зеркало

      За всеми хлопотами с приготовлением зелья мисс Грейнджер упустила из виду важный момент. Она не имела представления, как его применить. Ни в описании, приложенном к рецепту, ни в письме Малфоя не было и намёка на то, как это зелье используется. Первой её мыслью было напоить Фреда этой, как красочно охарактеризовал юноша, отравой. Проблематичность этого метода выявилась, стоило Гермионе подойти к зеркалу с готовым зельем. Склянка в зеркале не отражалась, равно как и её содержимое, следовательно, выпить его близнец не мог, как бы вредной ведьме не хотелось посмотреть на его рожицу отвращения. Тогда что же? Гриффиндорка задумчиво разглядывала алую жидкость. Она могла применить его только снаружи. Выпить самой, чтобы вытянуть его оттуда? Нет, это мало вероятно. Подумав ещё с минуту, она решила рискнуть, поскольку в котле осталось больше половины сваренного, и всегда можно было попробовать другой метод. Кивнув самой себе в знак согласия, она подошла вплотную к зеркальной поверхности. Фред с любопытством смотрел на неё, хотя глаза выдавали его грусть. - Ты готов? - прошептала она, замирая в неверии. В голове всё ещё не укладывалась реальность происходящего. Неужели у неё есть шанс спасти Фреда Уизли? Да после такого Гермиона будет не просто героиней войны, она станет героиней всего семейства Уизли. Её именем назовут как минимум дюжину детей, а легенду внесут в число сказок, что миссис Уизли будет рассказывать многочисленным внукам перед сном. Что с ней станет, если спасение старшего близнеца обернётся его уходом, а не возвращением, она даже не рассматривала. Невиллу, вероятно, придётся навещать ещё одного человека в Святом Мунго. "Да, я только хотел сказать, что рад, что это была ты, малыш." - Фред попытался улыбнуться, но вышло непривычно криво. Такую улыбку у него она видела лишь дважды. Впервые, когда они с Джорджем уверяли младших ребят, что боль после пыток Амбридж скоро пройдёт и что им, например, уже совсем не больно. Во второй раз, когда он пытался шутить, стоя на коленях рядом с диваном, на котором лежал лишившийся уха Джордж. - Фред, я... - голос сорвался, а юноша покачал головой. Она замолчала, позволяя ему написать, что хотел сказать. Ей не хотелось думать о том, что это, возможно, прощание. Он выйдет оттуда, а потом она его обнимет и сразу же трансгрессирует в Нору, потому как несмотря на свой беспредельный эгоизм на протяжении всего этого времени, Гермиона прекрасно осознавала, кто нуждался в нём больше всех. К тому же, ей ещё почести принимать, поэтому нельзя терять ни минуты. "Не говори ничего, ладно? Давай!" - попросил Уизли, и Гермиона плеснула зелье на стекло, не раздумывая. Оно медленно расползалось кровавым пятном по поверхности зеркала. Девушка отступила на шаг, ожидая чего угодно. - Фред? - сквозь пелену она увидела наскоро выведенный корявым почерком ответ. "Я в порядке. Что теперь?" - вопросил юноша, рассматривая отражение гостиной вокруг себя. Ничего не менялось, даже пресловутого света в конце тоннеля видно не было. - Я не знаю, что-то должно произойти, - озвучила очевидное растерянная мисс Грейнджер. - Ты ничего не чувствуешь? Фред попытался прислушаться к собственным ощущениям, но покалывание в руках было прежним. Гермиона протянула руку, касаясь тёплой от зелья глади зеркала. Она ожидала, что стекло станет вязким, чтобы он мог пройти сквозь него, но ничего не происходило. Она попыталась надавить рукой на поверхность, однако пальцы уткнулись с твёрдое стекло. Очевидно, её чувств к старшему близнецу оказалось недостаточно. На глаза навернулись слёзы и девушка поспешила стряхнуть их, пока парень не заметил. За спиной раздался непонятный грохот, заставивший обоих вздрогнуть. Гермиона обернулась, но не успела ничего увидеть, так как оказалась с силой отброшена в стену. Ударившись спиной и затылком, она промычала от боли, поднимая голову и пытаясь сфокусировать взгляд, но её схватили за горло и снова приложили головой об стену. Чёрт, больно. В глазах, наконец, прояснилось. Струпьяр. Она почувствовала, как паника сковывает её тело, растекаясь вязкой и омерзительно липкой жижей по сосудам. Палочка осталась на столе. - Привет, красавица, - она судорожно пыталась вдохнуть глоток воздуха, но жилистые пальцы продолжали сжимать шею. - Давно не виделись. А ты похорошела. Гермиона дёрнулась в попытке вырваться из хватки, но была вновь прижата к стене, на этот раз всем телом егеря, которому удалось заклинанием связать ей руки. Краем уха она услышала, как кто-то разносит кухню. Долохов. Чёрт, Грейнджер, где твоя палочка?! - Фред носился по своей темнице как обезумевший, не находя ни единой возможности хоть что-то сделать. - От...пусти меня, немедленно, - с трудом прохрипела мисс Грейнджер, судорожно соображая, какое заклинание можно применить без палочки. В голове, как назло, было пусто. В гостиную вошёл Долохов, успевший откопать бутылку виски на её кухне: - Чёрта с два я отпущу тебя, грязнокровка, - прошипел тот, осматривая комнату на предмет ловушек. Гермиона подумала, что будь у неё мозги, она бы действительно установила хоть какую-то. - Тише, Антонин, не нужно пугать нашу девочку, - приторным голосом протянул Струпьяр, с силой сжимая её талию. От него разило болотом и алкоголем, отчего не успевшую позавтракать гриффиндорку жутко тошнило. - Мы тебя не обидим, пока что. Ты ведь знаешь, что в Азкабане не очень хорошо, правда? А ты как раз виновата в том, что мы туда попали. Поэтому теперь тебе придётся нас утешить. Хищная ухмылка окрасила его черты, заставляя Гермиону поёжиться. Расширившиеся от ужаса глаза вдруг наткнулись на зеркало, за которым сходил с ума Фред. Гермиона! Нет, не смейте! Мерлин, если хоть пальцем её тронешь, я убью тебя собственными руками, мне даже палочка не понадобится. Юноша хрипел, скрывая голос на крик, но никто не слышал. Его выдавала лишь мимика, доступная взору мисс Грейнджер. Она похолодела от мысли, что он всё это видит. - Круцио, - она пыталась не кричать, чтобы Фред этого не слышал, но боль словно дробила кости. - А ты крепче, чем мы думали! Держи её сильнее, Струпьяр. Круцио! Нет! Мерлин, пожалуйста! - девушка снова посмотрела на старшего близнеца. Она не может умереть. Никто ведь не знает, что Фред там. Гермиона обещала его вытащить. Близнец рвал на себе волосы от бессилия, отчаянно и не моргая наблюдая за тем, что творилось в дальнем углу гостиной. Ему хотелось вырваться всего на пять минут. Задушить этих тварей собственными руками, а затем вернуться обратно. Он умрёт со спокойно совестью, если только будет знать, что с ней всё в порядке. Гриффиндорка что-то неразборчиво промычала, силясь совладать с собой и найти выход, пока не поздно. Её хвалённая голова отказывалась кооперировать. Так, Грейнджер, ты и не такое терпела. Соберись! - Хочешь что-то сказать мне, крошка? - егерь говорил ей прямо в губы. Гермиона сморщила лицо, стараясь не вдыхать его отвратительный запах. Его рука скользнула с талии на грудь, сжимая её. - Если не хочешь, чтобы это продолжалось, тебе придётся нас приласкать. Не трогай её! Глаза Фреда налились кровью, перекрывая обзор. Он с невероятной ясностью осознал, что впервые в жизни готов убить. Отнять жизнь, получая удовольствие. Смотреть на то, как эти двое захлёбываются в собственной крови. Гермиона дёрнулась, со всех сил зарядив коленом между ног удерживавшему её мужчине: - Уж лучше пытка, - выплюнула она, стараясь сохранять самообладание. Она ясно осознавала, что за это её только больше будут мучить. - Твой выбор, - ухмыльнулся опустошивший половину бутылки и жутко довольный собой Антонин, подходя ближе. Из палочек обоих пожирателей в её сторону полетели два одинаковых проклятья. Гермиона чувствовала, что она на грани. Фред рвано дышал, стоя перед стеклом, отделявшим его от девушки, которой он был не в состоянии ничем помочь. Воздуха было катастрофически мало. Ему казалось, что комната становится меньше, словно готовясь поглотить его, замуровать внутри зеркальной гробницы, где каждая мелочь напоминала ему о ней. Очередная волна ненависти к собственному бессилию обернулась штормом, что вновь и вновь накрывал его с головой, через пару секунд вышвыривая на поверхность, дабы он не умирал слишком быстро. Дабы продолжить его агонию. Фред мечтал закрыть её собой, грызть эту чёртову стену зубами, снова оказаться раздавленным под обломками, лишь бы не видеть её мучений. Лучше бы Джордж никогда его сюда не приносил. Это ему суждено было исчезнуть. Он не должен был позволять ей вмешиваться. Говорила же книга, со смертью играть не стоит. Руки, прижимавшие гриффиндорку к стене, медленно сползли на бёдра, обхватывая и поднимая её над полом. Она не замечала стекавшие по лицу слёзы, концентрируясь лишь на том, чтобы собрать разлетающиеся от боли мысли в одно сознательное действие. Авроры, ищущие сбежавших заключённых, рано или поздно заметят всплеск тёмной магии по её адресу. Ей нужно всего лишь дотерпеть до тех пор, пока Гарри со своей командой не окажутся здесь. Сказать это было легче, чем сделать, учитывая, что Струпьяр пускал на неё слюни, Долохов крушил комнату, взорвав камин и напольные часы, а за зеркалом сходил с ума Фред. Чёрт. Зеркало. Дёрнувшись что было сил, Гермиона высвободила руку, залепив пощёчину растерявшемуся егерю и прошептав что-то, сумела без палочки поджечь капюшон на мантии Долохова, чтобы переключить его внимание на себя. Близнец за зеркалом что-то кричал и мотал головой, но пожиратель этого видеть не мог, резко развернувшись, он наставил на неё палочку и прохрипел севшим голосом: - Диффиндо, - плечо гриффиндорки разворотило, кровь сквозь блузку хлынула на Струпьяра, стекая на пол. Она закричала, отворачивая лицо к окну. Слишком рано для всего этого дерьма. Облизав перепачканные в густой жидкости пальцы, тот лишь улыбнулся ощущению металлического вкуса во рту, и продолжил с ухмылкой рассматривать постепенно слабеющую девушку. Благо, тупость обоих не позволила им понять, что это не было попыткой освободиться. Она могла бы поджечь того, кто её держал, чтобы вырваться и схватить палочку. Но тогда зеркало разлетелось бы на тысячи осколков, а вместе с ним и все надежды мисс Грейнджер вернуть Фреда к жизни. Близнец это понял сразу, впервые с момента своей смерти позволяя слезам скатиться по бледному лицу. Ему казалось, что её крик застрял глубоко в голове. Истошный. На грани. Словно он теперь будет слышать его постоянно. Струпьяр тем временем грубо поцеловал девушку, несмотря на отчаянное сопротивление. Она слишком ослабла, чтобы хоть как-то помешать ему. Оторвавшись от её губ, мужчина одним движением разорвал на ней окровавленную блузку. Плечо тупо ныло, хотя должно было поражать приступами острой боли. Гермиона поняла, что теряет сознание, но ничего не могла с этим поделать. Разве что... Она практически не чувствовала отвратительно-мокрые поцелуи егеря у себя на шее и груди. Он вжимал её в стену, руками шаря по телу, пока Грейнджер судорожно соображала. Его лоб находился на уровне груди гриффиндорки, потому, не придумав ничего лучше, она закинула голову, затем резко опустив её вниз и ударив мужчину. Искры словно хлынули из глаз, а окончательно выбешенный второй пожиратель сжал её плечо, пуская новый поток боли по её позвоночнику. Отлично, так она точно не потеряет сознание. Она не решалась посмотреть в сторону старшего близнеца. Ей почему-то казалось, что если она его увидит, сдерживать рыдания больше не получится. Её рассудок уже настолько помутился, что в голове были только слова Гарри. Она ведь обещала, что будет осторожна, а палочку оставила чёрт знает где. Они с Роном, Джорджем и Джинни точно её убьют, но она этого, в принципе, заслуживает за свою беспечность. - Не слишком ли ты возишься с ней, Струпьяр? - Долохов вернулся к столу, схватив полупустую уже бутылку виски. Глотая прямо из горла, он смотрел на сцену, разворачивающуюся перед ним. - Сколько можно медлить. Он рывком пересёк комнату, мгновенно оказавшись рядом, схватил её подбородок, сжимая и поворачивая к себе. Грейнджер скорчилась от боли, когда он грубо поцеловал её. Фред, разрушивший уже всю гостиную за собой, одним махом перевернул стеклянный журнальный столик, позволяя осколкам разрезать кожу ладоней, заглушая душевную боль физической, но это не помогало, он не мог её чувствовать. Прокричав какие-то ругательства в воздух непонятно кому, он бешено ринулся на грань, отделявшую его от реальности, кулаками обрушившись на стекло что было сил, практически рыча от охватившей его ярости. Зеркало разбилось вдребезги, разлетевшись тысячей осколков по всей комнате и по локоть разодрав юноше руки. Пожиратели недоуменно обернулись, ожидая увидеть прибывшего по их душу Поттера, однако посреди комнаты стоял один из Уизли. Секунду Фред шокировано смотрел перед собой, не осознавая произошедшего. Взгляд окинул комнату, остановившись на практически бессознательной Гермионе, которая сползла по стене на пол, когда её перестали удерживать. Он бросился к ней, а немного отошедший от неожиданного появления близнеца Долохов двинулся в его направлении. Прежде чем замутнённый алкоголем мозг мог начать функционировать, Фред заехал ему кулаком по переносице. Мужчина пошатнулся, а последующий удар в солнечное сплетение заставил его задохнуться и рухнуть на пол, пытаясь сделать вдох и шаря по полу в поисках выскользнувшей из пальцев волшебной палочки. Юноша оттолкнул её в сторону ногой, разворачиваясь к набросившемуся на него со спины егерю и повалив того на пол. Разум Фреда заволокло красной пеленой, подобной кровавому зелью, которое выпустило его наружу. Он, не отдавая себе отчёта, колотил егеря кулаками куда попадётся. Лицо Струпьяра медленно превращалось в кашу из сломанных костей и не успевающей свернуться крови, но Фред уже не мог остановиться. В его голове пульсировала лишь одна мысль. Они могли убить её в любой момент. Воздух застрял в горле от осознания того, что в живых они бы её не оставили. Даже если бы Поттер появился, они убили бы её раньше, чем он успел бы обезвредить их. Зарычав, он приподнял мужчину за ворот, приложив его головой об пол и определённо сломав череп. Тот хрипел, захлёбываясь собственной кровью. Голова Фреда постепенно прояснялась. Он остановился, резко вскочив с пола и бросившись к лежащей на полу Гермионе. Она не была в сознании, но продолжала рвано дышать, словно паника не успела ещё утихнуть. Веки дрожали в закрытом состоянии, заставляя сердце близнеца сжаться. Юноша встряхнул головой, оставляя мысли и чувства на потом. Сейчас нужно было действовать. Трансгрессировать ещё не получалось. Потянувшись, он схватил её палочку со стола, отправляя Гарри патронуса с просьбой о помощи, затем связал обоих пожирателей, из мстительности пустив в Долохова жалящим заклинанием. Приподняв Гермиону, он осторожно положил её голову себе на колени, стараясь не причинять лишней боли. Он не знал, как привести её в чувства, потому просто гладил по голове, не будучи уверенным, успокаивает её или себя. Слёзы теперь уже безостановочно текли по его лицу. Ему казалось, что он задыхается, каждый вдох словно останавливался в горле, отказываясь проникать дальше. Чёрт, прав был Джордж, когда уговаривал его выучить пару медицинских заклинаний перед войной. Цепенящая тело паника не позволяла вспомнить даже то, как надо останавливать кровь. Его футболка всё быстрее пропитывалась её кровью, он пытался зажать огромную рану на её плече руками, но они слишком сильно дрожали. Краем глаза заметив полотенце на кухонном столе, он призвал его, прижимая к её плечу и узлом завязывая сверху блузку, чтобы зафиксировать. Стараясь не ослаблять давления на зияющую рану, он освободил одну руку, убирая мокрые пряди с её лба. Он не соображал, что шепчет, говоря на автомате, просто чтобы опустошить нещадно гудящую голову. - Прошу тебя, пожалуйста, ещё немного, - Фред не знал, кого просит, да и не всё ли равно. Там за зеркалом ему хотелось кричать до боли в горле, но теперь, обретя голос, он не мог ничего сказать. Слова словно застревали в горле, в лучшем случае вырываясь свистящим шёпотом. От беззвучных криков по ту сторону он сорвал голос, превратившийся в неприятный гортанный хрип. - Я здесь, я рядом, малыш, я не уйду больше. Она не могла оставить его. Только не теперь. Не после всего, что им пришлось пережить вместе за эти пару недель. Привязаться к ней вновь оказалось легче, чем он мог себе представить. Да ты и не отвязывался. Знакомый голос в голове прозвучал особенно насмешливо. Джордж никогда так язвительно не говорил о его затянувшейся влюблённости. Только подкалывал, скорее надеясь подтолкнуть к действию, нежели задеть. Правда, смысла в этом старший близнец не видел. Она никогда не была в нём заинтересована. По крайней мере, так ему казалось до тех пор, пока он не обнаружил себя посреди её гостиной. Видимым. Фред не знал, что сбивало с толку сильнее. Тот факт, что она видит его, или же то, что из всех людей, Джордж, сам того не ведая, притащил его именно к ней. Гриффиндорка что-то сдавленно простонала, попытавшись открыть глаза, но дрогнувшие веки задрожали словно от новой волны боли, и она вновь отключилась. - Мать твою, Поттер, где ты?! - он не замечал, что орёт, позволяя резким звукам царапать саднящее горло, зайдясь в приступе сухого кашля и прерывисто вдыхая носом воздух. Наклонившись, он поцеловал её окровавленный лоб, затем бледные от потерянной крови щёки, прикрытые глаза. - Подожди совсем чуть-чуть, малыш, - голос окончательно сел. Ему хотелось закричать так, чтобы было слышно даже в министерстве, но выходил только обессиленный шёпот. Он беспорядочно гладил её волосы и руки, время от времени прикасаясь короткими поцелуями ко лбу, словно проверяя, что она ещё здесь. Что она жива. - Умоляю, только не сдавайся. Ты ведь никогда не сдаёшься, моя маленькая гриффиндорка. Грудь сдавливает так, что становится нечем дышать. Фред осознаёт, что это паника, но сейчас не до этого. Ему нужно успокоиться, но всё, что он может, это удерживать её на своих коленях, раскачиваясь вперёд-назад, словно это успокоит бурю внутри. Он обхватывает её лицо пальцами, перепачканными в её крови. Взгляд невольно натыкается на связанных бессознательных пожирателей, и кровь словно бьёт в голову. Никогда в жизни близнец не ненавидел кого-то сильнее. Часть его порывается схватить палочку и прикончить их на месте, но его останавливает едва дышащая в его руках девушка. Месть подождёт, сейчас ему нужно быть с ней. - Я не смогу без тебя, Гермиона, - Фред не уверен, что смог бы сказать всё это, будь она в сознании, но почему-то надеется, что она слышит его. - Мерлин, я люблю тебя, Грейнджер, чёрта с два я отпущу тебя теперь! Слышишь меня?! Ты не имеешь права! Я выбрался с того света ради тебя! Слёзы застилают глаза, и он стирает их рукавом, не пытаясь более сдерживать всхлипы. Да пошло оно всё к чёрту, думает близнец, сгибаясь над девушкой, ставшей центром его вселенной за последние несколько дней. Если с ней что-то случится, он просто сам влезет обратно в зеркало, потому что жить здесь без неё он просто не сможет. Боль в груди всё сильнее. - Ты же чёртова мать Тереза, ты не можешь позволить, чтобы кому-то было плохо. Тебе придётся выжить, слышишь? Умоляю... пожалуйста... - он срывается, позволяя истерике захватить себя. Сколько времени нужно патронусу, чтобы найти адресата? Фред не знает. Гермиона наверняка назвала бы время с точностью до минуты. Он прижимается лбом к её лбу. - Я люблю тебя... господи, Гермиона, я люблю тебя. Люблю тебя, люблю тебя... В коридоре раздаётся громкий хлопок, но Фред не сразу соображает, что это. Через секунду в дверях появляются запыхавшиеся Гарри и Джордж, с которым Поттер беседовал посреди Косой Аллеи, когда его нашёл отправленный старшим близнецом патронус. Они так и застыли на месте, получив сообщение о том, что на Гермиону напали, но быстро опомнились, трансгрессируя в переулок, где находилась квартира подруги. Гарри всё пытался понять, откуда ему так знаком патронус в виде сороки, оповестивший их о нападении, но не сумел вспомнить никого. Джордж же был необычайно молчалив, лихорадочно пересекая дворик и перепрыгивая по две ступени, пока мистер Поттер едва поспевал за ним, в силу разницы в росте. Мысль, что билась в голове, не давала сконцентрироваться, поэтому он почти пробежал мимо висящей на одной петле двери в квартиру гриффиндорки, когда Гарри схватил его за рукав, увлекая за собой в разгромленный коридор. Едва подойдя к гостиной, они оба замерли в дверях, шокировано оглядывая комнату, на полу которой лежали связанные пожиратели в бессознательном состоянии. Интерьер был в прямом смысле слова уничтожен, на стенах виднелись следы от заклинаний, не попавших в цель, пол был усыпан осколками от разбитого зеркала, подаренного девушке Джорджем. Но юноши были потрясены отнюдь не этим. С боку от дивана у стены на полу сидел человек, которого Джордж не спутал бы ни с кем на свете. Он не сразу их заметил, продолжая обнимать голову окровавленной гриффиндорки на его коленях и дрожащими пальцами убирая волосы с её лба. Фред вскидывает голову, подтверждая догадку близнеца и отправляя героя Британии в ментальную кому. Они так и продолжили бы стоять в дверях, силясь осознать увиденное, если бы Фред не прошептал хриплым, едва различимым голосом: - В Мунго, сейчас же! - ему хочется рухнуть на пол рядом с ней и просто провалиться в темноту, потому что на большее сил просто нет. Первым приходит в себя привыкший ко всякого рода неожиданностям Гарри, схватив остолбеневшего Джорджа и подтащив ближе. Он кладёт мелко дрожащую ладонь на плечо воскресшего друга, другой всё ещё удерживая младшего близнеца, что находится в предобморочном состоянии, и аппарирует их в больницу Святого Мунго. Фред не может ясно соображать, когда Гермиону забирают из его рук, увозя в реанимацию, а его и потерявшего сознание брата-близнеца отводят в другую палату. Юноша обессиленно опускается на кровать, не чувствуя ни ноющих ран на изрезанных предплечьях, ни раскалывающей голову боли. Ничего. Он как будто тонет в воздухе, постепенно погружаясь в вакуум собственного подсознания. Он так устал, что не в состоянии даже моргать слишком часто. Вокруг лишь темнота, как в тот момент, когда он очнулся в зеркале в какой-то заброшенной комнате. Без надежды на то, что его кто-то найдёт и уж тем более вытащит. Вот только в этот раз его мысли занимают совсем другие страхи. Гул суетящихся вокруг голосов потихоньку затихает, оставляя юного мага в абсолютном одиночестве. Снова. В опустевшем коридоре Гарри Поттер прижимается спиной к стене, закрывая глаза и стараясь абстрагироваться от происходящего. Сжимающие волшебную палочку пальцы белеют от напряжения, но ему нужно прийти в себя и начать соображать, потому что один из лучших людей в его жизни, его самая настоящая сестра, сейчас находится на волосок от смерти, а в соседней палате лежат морально убитый Джордж и в прямом смысле воскресший Фред. И если в первом случае от мистера Поттера не зависит ровным счётом ничего, со вторым нужно что-то делать. Осознание, наконец, наступает, заставляя юношу встрепенуться, отстраняясь от стены и, несмотря на дрожь в руках, вызывая несколько телесных патронусов к ряду, дабы оповестить всех членов семейства Уизли и самых близких друзей. Обессиленный, он опускается на небольшой диван рядом с палатой мисс Грейнджер, сжимая голову руками и позволяя лихорадочно роящимся мыслям завладеть собой. Герой Британии и уважаемый аврор уступает бразды правления юноше, который многое пережил и многих потерял, но вынести эту потерю и не сойти с ума просто не смог бы. Его плечи трясутся, а зубы смыкаются на сжатой в кулак ладони, дабы заглушить безмолвный водоворот внутри.