Зеркало

      Сумерки сгущались, окрашивая небо в яркую палитру цветов. Прогретый за день воздух всё ещё сохранял тепло, потому даже лёгкий ветерок не нарушал умиротворённого стрёкота, окружавшего ассиметричный домик на холме. В Норе привычно пахло всевозможными вкусностями, а шум и гам не стихали хотя бы потому, что такое количество обитателей не могло остаться незаметным. Атмосфера была по-семейному уютной, как и всегда в этом доме, но вцепившаяся в руку Джорджа мисс Грейнджер едва скрывала напряжение, пронизывающее всё её существо. С одной стороны, она чётко осознавала, что не нашла ещё ничего существенного и было бы крайне жестоко давать этим людям ложную надежду. Но с другой, осознание того, как счастливы они бы были просто поговорить с ним. Даже не слыша его голоса. Просто знать, что всё хорошо. Она могла бы выступить посредником. Рассказать им всё, что терзало её душу. Дать его семье возможно последний шанс попрощаться с ним. Но она не могла. Не могла позволить себе разбередить заново самую глубокую рану этой семьи. Снова смотреть в безжизненные глаза оставшегося в живых близнеца, который столько раз рвался присоединиться к брату. Сорванный вопль Джинни до сих пор звенел в ушах. Она много раз пыталась стереть из сознания образы. Перси, прижимающего к сердцу свитер с буквой G. Безудержно дрожащего в руках Флёр Билла и Чарли, который то и дело задыхался, хватая брата за плечи и пытаясь разбудить. Рона, отказывающегося отмывать перепачканные в его крови руки даже после похорон, словно это могло что-то изменить. Джинни в полусознательном состоянии на руках Поттера, потому что у неё подкашивались ноги. Мистера и миссис Уизли на коленях на сырой земле рядом с могилой. В тот день было так тепло, словно солнце тоже прощалось с самым солнечным из людей. Джордж тогда так и не вернулся домой, оставаясь сидеть рядом с тем местом, где теперь лежало его сердце. Гермиона не помнит ничего, кроме того, как разрывает грудь, когда пытаешься сдержать громкие рыдания, и какие на вкус слёзы. Почему-то всем кажется, что они солёные, но это не правда. Слёзы горя горькие на вкус. Мисс Грейнджер встряхнула головой, рассеивая ненужные сейчас мысли. Её терзала разбушевавшаяся совесть. Кто она такая, чтобы стать его единственной надеждой? Почему не те, кто отдаст свою жизнь за день с ним? Почему не Джордж? Она чувствовала себя в какой-то степени виноватой, хоть и осознавала, что любой из них был бы слишком нестабилен и поспешен в своих действиях. Гермиона же всегда отличалась хладнокровием и рассудительностью, а значит, продумает каждый шаг, прежде чем бросаться в омут с головой. Найти бы только способ, как его из этого чёртового зеркала выпустить. Предпочтительно, в этот мир. Мерлин, если удастся спасти его, она готова броситься в любой омут, несмотря на то, что толком даже плавать не умеет. Занятая своими мыслями шатенка даже не заметила, как они преодолели передний дворик, входя в дом. Вечер по обыкновению проходил в просторном саду позади здания. Миссис Уизли после войны удалось устроить его по своему вкусу, потому прямо под раскидистыми деревьями теперь стоял длинный обеденный стол, способный вместить не только домочадцев, но и многочисленных друзей семейства. - Гермиона, милая, я так рада! - миссис Уизли появилась неожиданно, вручая огромный поднос широко улыбнувшемуся матери Джорджу, дабы обнять гостью. - Рон, Чарли и Перси не смогли вырваться, а Флёр себя не важно чувствовала, поэтому и Билла не будет. Спасибо, что пришла, тебя давно не было. Молли никогда не менялась, тараторя быстрее, чем, казалось, было возможно. Она крепко прижала гриффиндорку к себе, махнув близнецу рукой, чтобы отнёс поднос к столу и перестал подслушивать разговор, и заговорщицки прошептала: - У вас что-то с Джорджем? - мисс Грейнджер оторопело смотрела в спину удаляющемуся другу, не до конца понимая, что происходит. Ей было даже интересно, в какую неразбериху этот идиот умудрился впутаться на этот раз. - Что? Нет, что вы, - после непродолжительного молчания заверила она хитро оглядевшую миссис Уизли, для убедительности даже помотав головой. В работающей подобно вечному двигателю голове Гермионы зародилось подозрение, которое она уже собиралась озвучить, но была прервана. - Вы неплохо смотритесь вместе, - женщина как-то грустно улыбнулась, словно размышляя вслух. Юную волшебницу очень расстраивал этот печальный взгляд. - Миссис Уизли, что-то не так? - обеспокоенно спросила девушка, отводя хозяйку этого вечера в сторону, дабы скрыть их от глаз домочадцев, беседовавших в саду. - Да нет, всё... всё хорошо, - Молли говорила шёпотом, попутно вытирая выступившие на глазах слёзы краем фартука. Сердце Гермионы болезненно сжималось, но прерывать она не решилась, позволяя женщине выговориться. - Знаешь, Фред как-то сказал Рону, что если тот так и не вытащит голову из задницы, то когда-нибудь он сам на тебе женится. Это было во время свадьбы Билла и Флёр, когда ты танцевала с Виктором. Чарли тогда ещё сказал, что ты идеальна для Фреда... Он ведь правда хотел семью. И детей. Миссис Уизли уже плакала взахлёб, а Гермиона не имела представления, что ей делать. Не придумав ничего лучше, она подошла к ней и обняла, подумав, что Фред сейчас хотел бы сделать именно это. Но та вдруг резко отстранилась, как будто очнувшись от внезапно нахлынувших чувств. Она вытерла глаза и поправила волосы, будто постепенно приходя в себя, а затем заговорила наигранно весёлым голосом: - Прости, милая, не знаю, что на меня нашло, - мисс Грейнджер кивнула, мягко улыбаясь, но Молли смотрела сквозь неё. - Я... пойду, принесу запечённую утку. У меня новый рецепт, ты должна попробовать. Иди к столу. Своенравной старосте не оставалось ничего, кроме как последовать указаниям. После показавшегося удушающим дома сад был глотком свежего воздуха. Позволив себе пару секунд, Гермиона решила, что сейчас не время и не место думать о том, что ей поведала миссис Уизли. Вечером она непременно спросит Фреда, с каких это пор она для него идеальна и каким боком это известно Чарли. Сейчас это могло подождать, даже если любопытство медленно снедало её изнутри. Так, соберись, Гермиона. Ей была нужна информация о состоянии Фреда, но первым делом нужно было разобраться с другой проблемой в лице другого близнеца. Поприветствовав мистера Уизли и остальных собравшихся, гриффиндорка собиралась уже сесть на ближайший свободный стул возле Джинни и Гарри, когда Джордж схватил её за руку и потащил к месту рядом с собой. Ничего не ответив на вопросительный взгляд, он усадил её и сел рядом, отворачиваясь, дабы избежать разговора, но не тут-то было. - Почему они не знают о Луне? - обыденным тоном обратилась к нему мисс Грейнджер, развеяв все мечты юноши о спокойном ужине в кругу семьи и друзей. - Потому, что она хотела быть со мной, когда мы скажем, но пока боится, так как думает, что ей будут не рады, - стараясь сохранять непринуждённый вид, ответил тот, всё ещё избегая её взгляда. - Что? - это прозвучало слишком громко, чтобы остаться незамеченным, за что Джордж на неё шикнул. Она продолжила возмущаться шёпотом. - Что за глупости! Не может этого быть. - Вот и объяснишь ей при встрече, - бросил младший близнец, отворачиваясь, чтобы помочь матери с тяжёлой уткой. - Я это прямо сейчас сделаю, - уверенным движением гриффиндорка вызвала патронуса, немедленно отправив его мисс Луне Лавгуд. О том, какую месть устроит Джордж за её выходку, Гермиона благоразумно решила не думать. Разговоры за столом заставили её забыться и вновь почувствовать себя той беззаботной школьницей, что не знала ни войны, ни утрат. Они говорили о пустяках, обсуждали новый профессорский состав Хогвартса, и радовались скорой свадьбе Джинн и Гарри. Младшей Уизли даже удалось уговорить Гермиону сопровождать её при выборе свадебного платья, на что девушка в итоге согласилась. Но несмотря на расслабленную атмосферу вечера, ей не давала покоя мысль о том, что же сейчас чувствует Фред. Что, если это слишком? Он, по своему обыкновению храбрился, но мисс Грейнджер прекрасно понимала, как больно смотреть на родных, но не иметь возможности подойти к ним. На глаза навернулись слёзы, которые она попыталась смахнуть прежде, чем кто-либо заметит, но нахмуренные брови Гарри подсказали, что ей не удалось опередить его проницательного взгляда. Юноша хотел было что-то сказать, но был прерван раздавшимся рядом с домом громким хлопком трансгрессии, от которого Гермиона невольно вздрогнула. Чувство защищённости всё не желало возвращаться, даже если им уже давно не грозила опасность. Некоторые травмы лечит лишь время. А вот травмы, которые она получит после мести яростно сопящего рядом с ней друга, придётся лечить в Мунго, чует её сердце. Когтевранка, которую Гермиона вызвала под предлогом "ужасного происшествия" взволнованно оглядывала собравшихся за столом, а некий рыжеволосый гриффиндорец походил на гигантский комок нервов, из которого того и гляди начнут вырываться разряды тока. - Мне кажется, что все живы и здоровы, Гермиона, - констатировала девушка, поглядывая на Джорджа, который уже поднялся, переминаясь с ноги на ногу. Все взгляды переместились на юную гриффиндорку, но та лишь хитро улыбнулась, произнеся: - Именно, - она пересела на свободное место рядом с Джинни, жестом приглашая мисс Лавгуд подойти ближе и невозмутимо добавляя. - Джордж всё сейчас объяснит. Бросив немного смягчившийся, но ещё обещающий месть вселенского масштаба взгляд на вездесущую однокурсницу своего брата, младший близнец попытался начать говорить, но составить хоть сколько-нибудь связное предложение не получалось. Заметив его подрагивающие пальцы, шатенка не выдержала, в очередной раз вмешиваясь в жизнь этого несносного юноши. Почему все проблемы семейства Уизли вдруг оказались возложены на её плечи? Нет, Гермиона, конечно, не отличалась хрупкостью, но может уже хватит? Ей бы вопрос с Фредом для начала решить. - Мерлин, они встречаются! - в сердцах воскликнула девушка, а затем повернулась к Джорджу, который заметно расслабился. Вот невротик. - Неужели это было так сложно? Все встрепенулись и, подскочив с мест, бросились обнимать новоявленную парочку. А Гермиона подумала, что счастливые визги Джинни слышны даже в Хогвартсе. Бедный Невилл, нигде ему от этой громкой особы покоя нет. Кстати, о Невилле. Странно, что его нет на ужине, надо бы ему написать. В суматохе, царившей вокруг и внутри гриффиндорки, кто-то схватил её за запястье, вытягивая из хаотичной обнимающейся массы и уводя к скамейке с боковой стороны Норы. Она присела рядом с Джорджем, вглядываясь в его силуэт и лишь сейчас замещая опущенные плечи. Так. - Это моя вина, - начал юноша, не поднимая головы. Гермиона понимала, к чему он клонит и без дальнейших разъяснений. Хотелось обнять его и найти слова, чтобы утешить. А затем залепить пощечину, чтоб не повадно было. Молча опустив ладонь на его плечо, она позволила близнецу продолжить. - Я боялся признаться, что живу дальше. У меня нет на это права, понимаешь? Его нет, а я... Не выдержав, девушка взяла его лицо в свои руки, поворачивая к свету небольшого фонаря рядом со скамеечкой. Только сейчас она увидела слёзы, стекающие по его впалым щекам. Её собственные застилали глаза, стекая по подбородку и капая на медальон в виде старинного зеркала. - Джорджи, ну что ты? - Чёрт, Фред, только попробуй не вылезти из этого зеркала. Закажу твой портрет и буду играть в дартс с твоей наглой улыбочкой. - Ты ведь знаешь, что он желает тебе лучшего. Он был бы счастлив знать, что у тебя всё хорошо. - Думаешь, он не винит меня? - девушка усиленно затрясла головой, тем не менее не прерывая его. Наверное, лучшее, что она может сейчас сделать - позволить Джорджу выговориться. - Я бросил его, понимаешь! Мы всегда всё делали вместе, а теперь он один. Шатенка притянула его к себе, позволяя парню опустить голову на её плечо. Ей не хотелось думать о том, как долго он терзал себя этим. Гермиона знала, что он хотел умереть там же. Никогда не знать того, что случилось. Просто остаться с братом под руинам замка, в котором они провели лучшие годы своей жизни. Фред как-то сказал, что если уж им суждено умереть, он предпочтёт уйти первым. Чтобы не видеть боли. Несмотря на свой ум, мисс Грейнджер поняла его слова лишь после битвы за Хогвартс. - Он не один, - Джордж не расслышал, да и она говорила эти слова не ему, тихо поглаживая рыжие пряди и не отрывая взгляда от едва различимого горизонта. После ужина беседу было решено продолжить на террасе, где миссис Уизли по своему обыкновению разложила ассортимент десертов. Присоединившись к устроившимся на небольшом диванчике-качалке Луне и Джинни, шатенка уже почти расправилась с нежнейшим шоколадным пудингом, когда мисс Лавгуд прервала её мысли о том, что же Молли добавляет в свои блюда, чтобы сделать их такими вкусными. В маггловском мире её десерты были бы нарасхват. - Какой интересный у тебя кулон, - протяжно произнесла когтевранка, уже успевшая освоиться среди шумного семейства Уизли. Сердце Гермионы невольно сжалось, вновь напоминая о главном виновнике того, что она поддалась на уговоры Джорджа и пришла на этот ужин. - Я как раз хотела спросить у тебя, не знаешь ли ты интересных легенд о зеркалах? - как бы невзначай начала гриффиндорка, поправляя упавшую на лоб прядь, чтобы чем-то занять дрожащие пальцы. Привлекать излишнее внимание у неё сегодня не получалось от слова совсем. - Оно изначально было таким маленьким или ты уменьшила его? - невпопад спросила Луна, заставляя девушку коснуться резной рамы непроизвольным движением. Внимание всех дам приковалось к этой странной вещице. Чем ты думала, Грейнджер? - Уменьшила, а что? - голос от напряжения стал скрипучим до жути. Если бы Гарри её сейчас слышал, он точно бы понял, что что-то не так. Однако Поттер был занят обсуждением каких-то своих дел с мистером Уизли, что давало мисс Грейнджер отдушину. - Просто, ты должна знать, что это неправильно, - слегка укоризненно произнесла когтевранка. Гермиона почувствовала, как тревога в ней возрастает с каждой секундой. Никто, кроме Джинни и миссис Уизли не слышал их разговора, за что она благодарила Мерлина. Джордж бы обязательно узнал свой подарок, в отличие от Луны, которая была слишком невнимательна. - Почему? - теперь уже в разговор вмешалась сведущая в старых легендах и сказках Молли Уизли, спокойно объясняя: - Потому что считается, что в зеркалах живут души. Я часто читала старые легенды или сказки, когда искала, что бы ещё рассказать детям на ночь. - Джинни улыбнулась, кивая. - У мамы всегда имелась новая сказка в запасе, когда бы мы ни попросили её что-нибудь рассказать, - женщина ласково коснулась волос дочери, одаривая её своей извечно печальной улыбкой, прежде чем продолжить свой рассказ. - Души попадают туда, если у них есть незавершённое дело или им нет места в другом мире. Так бывает, когда маг погибает не в свой черёд. Душа должна найти причину своего заточения и сделать это в срок, дабы суметь перейти в иной мир. Иначе она так и останется пойманной в зеркальную ловушку, по истечении отведённого ей времени исчезнув навсегда. Именно поэтому менять зеркала нельзя, ведь от этого душа, заключённая в ней, может исчезнуть, так и не успев завершить своё дело. Поэтому даже рамы зеркал менять нельзя. По мере рассказа миссис Уизли Гермиона постепенно бледнела, всё более напоминая себя после встречи с василиском. Теперь уже судорожно сжимая маленькое зеркальце в ладони, она едва сдерживала себя. Стоило Молли закончить повествование, как девушка вскочила с места, изо всех сил бросаясь прочь по лужайке перед домом и исчезая в воздухе. - Гермиона, куда ты? - крикнул ей вслед Гарри, не успевший осознать произошедшего. Он перевёл взгляд на Джинни, которая лишь пожала плечами. Миссис Уизли переглянулась с дочерью, решив, что рассказ, должно быть, напугал бедную девочку. И лишь юная мисс Лавгуд задумчиво смотрела вслед подруге, пытаясь воссоздать в памяти медальон, который показался ей смутно знакомым. Но вспомнить, где она могла его видеть раньше когтевранка так и не сумела. - Фред, пожалуйста, держись, умоляю тебя, - шёпот Гермионы был больше похож на мантру. Ворвавшись в квартиру, она сорвала с шеи самодельный кулон, ставя его на пол посреди гостиной и наставляя на него палочку: - Финитэ! - голос был полон панического, бесконтрольного страха и на минуту ей показалось, что она не сумеет снять собственное заклинание. Руки дрожали так сильно, что палочка выпала из рук, но зеркало начало медленно расти, в течение минуты вернувшись к своему изначальному размеру. Фреда в нём не было. - Нет, пожалуйста, прошу, - Гермиона постучала по стеклу, даже не зная, к кому обращается. К Фреду? Мерлину? Всем богам, каких только знает? Лёгкий стук постепенно превратился в истерический. Оно колотила кулаками по холодной поверхности, - Нет, нет, нет... Катастрофически не хватало воздуха, в комнате было непривычно душно. Она прижалась к стеклу лбом, чтобы немного остудить голову, но и оно вскоре покрылось паром от её дыхания. Хотелось наорать на Фреда за то, что она сама же и сделала. - Ну же! Фред! - по сути, это ведь её вина. Не нужно было соглашаться нести его домой. Гермиона сама не заметила, когда начала плакать, но сейчас прижималась лбом к стеклу, захлёбываясь рыданиями и продолжая колотить по гладкой поверхности. - Не поступай так со мной... Она опустилась на колени перед зеркалом, моля, прося, требуя, умоляя, как будто оно могло ей помочь. Неужели она убила Фреда Уизли? Он пришёл к ней за помощью, а она просто уничтожила его душу, не дав ему даже шанса попрощаться с семьёй. Надо было рассказать всё Джорджу с самого начала. Дать им поговорить. Это ведь и было его незаконченным делом. Прощание с близнецом, с которым при жизни они были неразлучны. А теперь с лёгкой руки мисс Грейнджер он исчез, так и не завершив своё дело. И не найдя покоя в ином мире. - Прошу, не уходи, - горло нещадно саднило от слёз, делая её голос хриплым и едва различимым. Было физически больно дышать, словно кто-то воткнул ей нож в грудь. - Ты нужен мне, Фред. Её конечности заледенели, а тонкое платье ни капли не грело, но всё это было столь незначительно по сравнению с тем, как темнело в глазах от одной мысли о том, что она сделала. Слёзы всё также текли по щекам, но она не пыталась их вытереть, позволяя капать с подбородка на согнутые колени. Она прикрыла глаза, пытаясь избавиться от чувства жжения под веками, но это не помогало успокоиться. Она чувствовала, как кровь стучит в висках и под горлом. Руки бессильно опустились на пол. Незаметно для себя девушка провалилась в тяжёлый дурман сна, но и здесь ей не было покоя. Кругом был тёмный лес, не похожий ни на один из тех, что она видела в жизни. Вокруг светились чьи-то янтарные глаза и раздавалось рычание неизвестных ей зверей. Она сумела различить лицо Фреда в чаще перед собой. Вновь зайдясь рыданиями, Гермиона побежала за ним, но с каждым её шагом юноша лишь глубже тонул в белёсом тумане. Она упала на колени, умоляя его простить её и вернуться, но он всё отдалялся, уплывал в сверкающий туман за своей спиной. Она чувствовала, что задыхается, а близнец словно одновременно преследовал её, кружась вокруг, и бежал от неё, заставляя сходить с ума и метаться из стороны в сторону в безрезультатных попытках коснуться его руки и попытаться удержать рядом.