Импровизация 9. Побочное действие
13 октября 2015 г. в 17:35
События последних дней наглядно показали, что я не только не учусь на своих ошибках, да еще и признавать их отказываюсь. А самым большим моим промахом было категорическое отрицание значимости реально происходящих событий и их последствий. Сейчас объясню: дело в том, что, когда ты попадаешь в другой мир, никто не выдаёт тебе спасательный жилет, кислородную маску, аптечку и инструкцию с картинками и подробным описанием тактики выживания на трёх языках. Серьёзно, даже брошюрки не предвидится. И ты идёшь наугад, словно слепой котёнок, которого по какой-то причине забыли утопить, идёшь и наступаешь на одни и те же грабли снова и снова...
В общем, если я была составителем той самой инструкции для «попаданцев», точно знаю, что вписала бы первым пунктом, на обложке, жирными красными буквами. Нет, не «не использовать слова и выражения из другого времени и реальности», не «не враждовать с местным населением», и даже не «не напиваться в хлам» (хоть последнее и очень актуально, в связи с последними событиями). Там было бы написано следующее: «Никогда, ни при каких обстоятельствах, пожалуйста, не используй законы и опыт своего мира в сказочной вселенной». Они не работают! Тут, мать их, эльфы, гномы, волшебники и злое-презлое кольцо! Забудь про логику и здравый смысл — магия, одним словом. И если тебе повезёт, ты приспособишься, мимикрируешь под аборигенов, сможешь жить по законам этого мира — появится шанс выжить, возможно, тут, как всегда в сказках, без гарантий. Всё строго в соответствии с исполняемыми ролями и степенью жестокости автора. Кто знает, как обстояли бы дела, если я усвоила бы эту прописную истину с самого начала.
В целом, на вопрос как «обстоят мои дела» сейчас можно было бы ответить лаконичным «хуже некуда»: я сидела на холодном полу, как мне показалось, каменного склепа, руки связаны за спиной, душевное состояние в стиле «Какой сейчас год? Динозавры уже вымерли, а я вместе с ними?», и вокруг всё так и кружится. Попытки с пятой получилось сфокусировать взгляд на сидящем напротив эльфе. Веки Леголаса были сомкнуты, поза расслабленна, руки не связаны. Значит, нас не похитили, а это он решил со мной в «Кавказскую пленницу» поиграть (вспомнить бы ещё, зачем) и теперь сидит сторожит. Осмотревшись, никого кроме нас двоих не обнаружила, каменный склеп на поверку оказался обычной неглубокой пещерой, даже, скорее всего, просто нишей в монолите скалы (ну, не разбираюсь я в горной терминологии). Рядом со входом (или выходом? Чёртовы пещеры!) мягко горел небольшой костерок из веток, но тепла от него было немного. Я зябко повела плечами, холод был поистине арктический. Ещё дико мучила жажда.
— Очнулась, — отразилось гулким эхом от каменных стен.
Может виной тому тень, почти скрывшая от меня лицо эльфа, может, отблески огня, пляшущие в кажущихся сейчас чёрными глазах, но вид его был, мягко говоря, мрачный.
Будь я в более вменяемом состоянии, возможно, смогла бы ответить ответить Леголасу чем-нибудь ядовито-ироничным или убивающе-саркастичным, но сил хватило лишь на то, что бы помотать головой из стороны в сторону, дабы выразить хоть какое-то несогласие со сложившейся ситуацией. Комната снова закружилась, меня начало кренить вбок, и я на мгновение упустила остоухого из виду. Зря, очень зря. Буквально в тот момент, когда я, наконец, смогла «стабилизировать горизонт», сверху меня окатил водопад из ледяной воды, почти в буквальном смысле выбивая почву из-под ног у моего самообладания.
Идиот, я пить хотела, а не купаться! К недовольным мотаниям головы пришлось добавить протестующее мычание, для пущей убедительности ещё и ногами задергать. Пусть видит, что так просто я не сдамся!
— Это должно привести тебя в чувство, — эльф бесцеремонно схватил меня за подбородок, оттягивая его вниз, а другой рукой пропихивая мне в рот какие-то сухие корешки (надеюсь, это были они) мерзко пахнущие прелой землей и рыбой. На зубах заскрежетал песок, язык обожгло горечью, но я упрямого продолжала жевать «угощение», прекрасно понимая, что если Леголас себе что-то надумал, то его и кирпичом по голове не переубедишь.
В кончиках пальцев приятно закололо, даря умопомрачительное чувство тепла и бодрости. Мерзкий вкус на языке сменился лёгкой кислинкой. В голове стало так ясно и светло, что даже обрушившиеся разом воспоминания вчерашнего дня не смогли омрачить достигнутого эффекта. Чудесные «энергетические корешки» (как я их мысленно окрестила), не только избавили меня от дикого похмелья и зарядили тело бодростью, но и разложили по полочкам все те мысли, что бились в моем мозгу последние несколько дней. Но свежеобретённое ощущение эйфории чуть притупилось, стоило только поймать на себе взгляд эльфа.
— Я могу объяснить, — подумав с минуту, сказала я. — И извиниться, — добавила, не дождавшись ответа.
Нехотя, будто бы делая одолжение, Леголас перерезал верёвку. А меня всё больше снедали сомнения: врать эльфу смысла нет (у него встроенный полиграф в мозжечке, не иначе), а рассказывать всю историю как она есть — всё равно, что регистрировать свою бабушку в Инстаграм (хаштег-безнадёга).
— Только не делай глупостей. Я всегда почувствую ложь, — озвучил в слух мои опасения остроухий. — У тебя есть часа два до рассвета, потом я решу твою судьбу.
«А вот с этого момента по подробнее, если можно. А если убедить его в моей невиновности не удастся? Ну, не задушит же он меня этой самой верёвкой! Хорошо, что он где-то эти «чудо-коренья» отрыл, хотя бы думать теперь легко. Так, значит, не врём, не обманываем, говорим только правду, или нет?» — пыталась я собраться с мыслями, всё никак не решаясь заговорить.
— Всё началось с того, что я ударилась головой...
***
— Ещё раз, — устало попросил Леголас, прижимаясь затылком к холодному камню стены. — Ты очнулась с памятью о жизни другого человека, какой-то девушки по имени Алиса, и с тех пор тебе являются видения грядущий событий, ты знаешь язык, который здесь, кроме тебя, никто понять не в силах. — Не только язык, — воодушевлённо поддакивала я. — Песни, истории, помню лица людей, которых никогда не видела... — Но как такое возможно? Я знаю, что ты не врёшь мне, но что-то не сходится. Давай начнём сначала. По моим ощущениям, уже прошло намного больше двух часов, но рассвет всё никак не желал наступать, и я по двадцатому кругу пересказывала одну и ту же историю. Перемежая правду с тем, что могло бы быть правдой. Нет, рассказывать ему про другой мир, книги Профессора Толкиена и не менее известные их экранизации я не собиралась. Во-первых, сама не особо помнила, что там к чему, во-вторых, кто знает, как бы эльф отреагировал на подобное заявление, мне вот целый месяц понадобился, чтобы свыкнуться. И это при том, что моё поколение буквально выросло на фантастических повестях о перемещении во времени и пространстве. А в-третьих, теперь он считал меня не просто сумасшедшей княжной, а девушкой, избранной высшими силами для исполнения великой миссии. — Возможно, Валар даровали тебе способность предвидения, но ты, — запнулся на полуфразе эльф, — просто не умеешь им пока пользоваться, — наконец сформулировал он. Вот тот эффект которого я добивалась — сам додумал недостающие звенья повествования, опираясь на знания мира и личный опыт. Выяснить бы ещё, кто эти Валар. — Именно! Теперь ты знаешь, почему я не могла рассказать — никто бы не понял. Я сама не понимаю иногда, что происходит. — По правде говоря, и я не могу до конца поверить в подобное чудо. Но не мне судить о замыслах Айнур. Так или иначе, твои видения должны оставаться тайной, пока я не посоветуюсь с Митрандиром. Особенно то, что ты говорила про Фродо и Кольцо. Это сейчас самое важное. Ты понимаешь? — Я обещаю, что этого больше не повторится, если хоббит, как ты говоришь, наша последняя надежда, то я буду осторожнее со словами впредь. И с выпивкой... Прости за... Ну, ты знаешь. Это было мерзко и отвратительно. Когда ты, кстати, успел переодеться? — Я много чего успел, пока ты спала, — усмехнулся остроухий. — Связать тебя, отвести твою кобылу в лагерь, чтобы Теоден ничего не заподозрил, переодеться (извинения приняты), собрать ветки для костра и вернуться обратно. — А как он мог ничего не заподозрить? — как вообще можно было не заметить тот дебош, что я устроила?! — У него и других забот хватает, — нахмурил лоб эльф. — К тому же, сын конюха придумал, как отвлечь его. Потом спасибо скажешь защитнику своему. И не надо так стыдливо прятать глаза, он полностью уверен, что твои проступки — его вина. Не знаю, чем ты его так покорила, — вздохнул Леголас, поднимаясь на ноги. — Нам пора, светает. Затоптав костёр и покинув ставшую мне почти родной пещеру, мы направились к выходу из ущелья, и далее вверх, по следам прошедшей вчера колонны рохиррим. Помните, я говорила, что Гимли отличный рассказчик? Так вот, эльф даст ему сто очков вперёд по части болтовни. И что же он раньше молчаливым таким был? Пока мы шли к месту ночёвки, я успела узнать и про неведомое мне Зеленолесье, которое ныне именовалось Лихолесьем из-за каких-то потомков Унгалианты (я так и не поняла каких), и весёлые истории из детства эльфа (очень богатого на события, благодаря его отцу, надо признать). Ещё Леголас рассказал мне кучу интересных подробностей про поход братства, про разорённую Морию и прекрасный Лориен. В общем, когда вершины гор окрасились золотым рассветным сиянием, а впереди показались первые дозорные костры, я пожалела, что мы так быстро пришли. В лагере, естественно, так по душам поговорить не удастся, опять пойдут слухи, у дяди больное сердце, гном будет ревновать. До этой неведомой Хельмовой Пади всего день пути, хотя бы его я должна провести без приключений на свою... — Эовин, — вдруг Леголас замолчал на полуслове и остановился как вкопанный. — Эовин, прости, что накормил тебя жабьим корнем. Я не желал тебе зла. Просто поспешил с выводами, прости. С чего он так убивается из-за корешков? — Не стоит, мы же уже выяснили, что никто никому зла не хотел. Произошло недопонимание, с кем не бывает. А корень этот, как бы не назывался, очень помог мне прийти в себя. Такая лёгкость в голове, и вообще... — Подкрепление сил — это одно из его свойств, но не единственное. Под рёбрами потянуло тупой болью. Он отравил меня? — Что ты со мной сделал? — хриплым от волнения голосом спросила я, чувствуя, как бешено колотится сердце, а земля норовит уйти из-под ног. — Успокойся, ничего, что бы угрожало жизни: у тебя уже ладони зеленеть начали, скоро проявятся бородавки... — Ты меня в жабу превратил?! — начала я в приступе паники тереть ладони о платье, надеясь, что действительно начавшая проступать зелень сотрётся, и что это всего лишь злая эльфийская шутка. — Нет. Просто бородавки. Сойдут дня через два-три. Крайний срок — неделя. Нет. Нет, постой. Да, не кричи ты! Поздно, я уже обнаружила на запястье жирную бородавку, размером со спелую вишню, и вопила так... Кажется, будить своих подданных истошным криком беременной касатки входит в привычку. Ну, эльф. Фармацевт ушастый, Айболит недобитый. Вот и как после этого верить людям? Эльфам! Грр, лучше бы придушил меня. Как я теперь с этими уродливыми пупырками жить буду? У меня и так репутация не из лучших. — Я всё исправлю! — зажимая мне рот ладонью, виновато пообещал Леголас. — Сегодня же. Есть один отвар. Обещаю, к вечеру от них и следа не останется. — Уж будь любезен, — прорычала я, отрывая его ладонь от своего рта, и метая глазами молнии направо и налево. При этом мы стояли так близко (непозволительно близко), что очередного «оох» проснувшихся от моих воплей рохиррим избежать не удалось. На этот раз я даже оправдываться перед народом не стала, возмущённо фыркнула и, развернувшись на пятках, отправилась в дядин шатёр. Во-первых — соскучилась, во-вторых — точно помню, что у него где-то валялись запасные перчатки. Не ходить же мне целый день с «жабьими» руками. Мысли вроде тех, что я ещё легко отделалась, мне не влетело за пьянку, не было похмелья, да и если бы Леголас был чуть более дотошным, вся моя легенда полетела бы к чертям, даже не приходили ко мне в голову. Сейчас меня волновало только состояние моей кожи и, может, немного — предстоящий завтрак. Всё-таки женщина остаётся женщиной в любом времени, при любых обстоятельствах. Часы до полудня промчались незаметно. Сперва поболтала о всяких пустяках с Теоденом (незаметно прихватив из какой-то сумки симпатичные замшевые перчатки), затем получила свою законную плошку горячей и на удивление вкусной каши. Пока переоделась в чистое, пока проводила бессмысленную разъяснительную беседу со Стервеллой (уже в пути) — солнце поднялось ровно над нашими головами и немилосердно палило. — Вот, — преградил мне дорогу Леголас, держа в руках маленький дымящийся котелок, из которого исходил приятный запах грибного супа. При этом эльф был похож на прилежную жёнушку-хозяюшку, дождавшуюся наконец-то нерадивого муженька с работы. Ему только скалки и замызганного фартука не хватало: «Вот тебе, мол, дорогой, ужин. Ты где так долго шлялся, паскуда?» — мне даже обижаться на него расхотелось. Старался же, варил. А ещё, видимо, ему пришлось объяснять компании, что же всё-таки «не так с принцессой», так как ни Арагорн, ни Гимли расспросами мне не докучали. Да и Бредлинга на горизонте видно не было. Почему-то я даже не сомневалась, что это тоже заслуга эльфа. А ещё он сразу же извинился. Право, пора перестать быть капризной ледышкой и забыть старые обиды. — А ты уверен? — решила всё же проявить бдительность я, обнаружив внутри вместо грибного супа розовый густой кисель с синими прожилками. — Оно должно ТАК, ну в смысле, выглядеть? — Да. Нужно как можно скорее выпить... Не дослушав до конца предписания эльфа, я отобрала у него посуду, и, рискуя обжечься, одним махом опрокинула в себя содержимое. На вкус как брокколи, но терпимо. Он же сказал — «Как можно скорее», да и мне какая радость ходить с бородавками. — Один глоток, — еле шевеля губами, прошептал Леголас, с недоверием и ужасом уставившись на пустой котелок в моих руках. — Да ты издеваешься! — взвилась я, чуть ли не плача. — И что теперь? У меня отвалится нос? Вырастут волосы на пятках или я вообще умру секунд через тридцать? Зачем мне литр этой бурды приволок, если нужен был всего лишь глоток? — Умрёшь? — эхом повторил стоящий за моей спиной Бредлинг. Как он вообще тут? А, впрочем неважно. Я вопросительно посмотрела на Леголаса: «Неужели, и правда конец?». — Нет, никто не умрёт! — заметно нервничавший эльф вырвал у меня из рук котелок и стянул с руки скрывающую бородавки перчатку. Пусто. В смысле, нормальная рука, без наростов и признаков зелени. Я, всё еще недоверчиво хмурясь, сняла и вторую перчатку. Красивая здоровая рука. — Вот видишь! — изобразил гордую ухмылочку остроухий. — Просто они сошли в разы быстрее положенного. А ты панику подняла. — И, переведя взгляд мне за спину, добавил — Кажется, Гимли меня зовёт. Ага, зовут его. Но тут он как-никак прав, с Бредлингом нам надо было давно и серьёзно поговорить. Желательно наедине. Леголас исчез, будто бы его здесь и не было. Я уверенно передала поводья Стервеллы (сын конюха — единственный человек которого она хоть как-то слушалась) парню, и мы молча пошли, держась он справа, я слева от лошади. Никто не решался нарушить повисшей тишины. Наконец, я не выдержала: — Леголас сказал, что ты очень помог вчера, когда я... Ну, ты понял. — Угу, — согласно кивнул парень. — Спасибо, — от всего сердца улыбнулась я — «ноль реакции». — И извини за щёку. — Не стоит, — и опять, даже не взглянул на меня. — А ещё те слухи, про меня и Арагорна. Это ведь не ты их виновник, правда? — Нет. Но я знаю, кто. Они больше не станут, — и опять молчание минут на десять. — Бредлинг! — решила я сделать последнюю попытку растормошить его. — А девушка у тебя есть? Вопрос явно выбил из колеи нас обоих, парень аж покраснел весь как свеколка, а я прикусила губу, боясь ляпнуть еще что-нибудь «к месту». Знаю, спрашивать подобное верх бестактности, но в самом деле, он который день бегает за мной как утёнок за мамой-уткой, а где-то метрах в пятидесяти, возможно, идёт его суженная и кипит от ревности. Я была бы просто в ярости, если бы мой парень... — Нет, я один, — буркнул себе под нос Бредлинг, перестав наконец сверлить взглядом свои ботинки и посмотрел мне в глаза. — Всё в порядке? — спросила я, замечая, что блондин слегка завис. — Обещаешь не кричать? — пришлось кивнуть. — У тебя розовые волосы. Теперь зависла я. Всем сердцем, надеясь, что просто не правильно расслышала, поднесла кончик пряди к глазам. — Мама! — простонала я . Дыхание перехватило, а руки так и зачесались оторвать одному знакомому остроухому всё, что плохо приделано. — «Вот что бывает, когда доверяешь свою жизнь народной медицине и всяким дилетантам без приличного диплома!» — Варги! Все всадники — в начало колонны! Обнажить мечи! — впереди послышались крики и лязг холодного металла. Судя по тому, как все занервничали, «варги» не означало ничего хорошего. А так как умирать с розовой головой я не собиралась, мы ещё поборемся.
