Крылья Свободы

— Ну, что, довольны? — фыркает Аято, когда они вернулись к Рэймонду. — Увидели своего Канеки? — Увидели, — кивает Тоука. — А что у тебя с этой Ша… Нет, Са-шей. — Ничего, — бросает он. — Тебе какое дело? — Просто, — сестра улыбается. — Думала, девушку себе нашёл.       Аято отмахивается. Никого он не находил. Он просто хочет вернуться обратно. Да, здесь нетронутая природа, но дома лучше.        Утром он уже привычно мучает свою голову местным языком, но занимается уже серьёзнее, чем раньше. Возможно, если он будет понимать местную речь, то сможет найти способ, как вернуться. Они же как-то попали сюда. Или, может, кто-то ещё здесь есть. Кто-то, кто знает как или может вернуться.       В юго-западной части он слышал что-то, какие-то голоса. Кто-то говорил на этом же языке, но другом наречии. Сестрёнка Рита — как зовёт её Рэймонд — вчера отправилась в ту сторону, он точно видел. И поэтому сегодня он решает отправиться туда — авось найдёт что-то. Вероятно, кто-то тоже попал сюда.       Вот только на месте он обнаруживает пару человек в простых противогазах, что-то раздувающих большим вентилятором в сторону какой-то деревни. Аято сидит на расстоянии, затаившись в кроне дерева, и наблюдает. Отсюда его точно не почуят, да и он не попадёт под эту штуку, что пускают по ветру эти двое. А, развеяв, они снимают эти противогазы, и мужчина в очках начинает кричать. Девушка отходит в сторону, и тут уже Аято сдерживает звуки и эмоции. Деревню озаряет вспышка света, после которой вместо людей появляются титаны. Они пробивают собой крыши домов, наступают на какие-то строения. «Отвратительно», — мелькает в голове Аято.       И эти титаны просто стоят, словно ждут чего-то. — Вперёд! — командует мужчина, и титаны устремляются прочь.        Все, кроме одного с излишне тонкими конечностями. Этот титан лежит на полуразрушенном доме не в силах подняться.        Кажется, теперь ясно, почему Канеки Кен сожрал тогда титана и не подавился. Да, он этого не видел, но слышал. Титаны раньше были людьми. Аято совершенно без понятия, что ему делать с этой информацией. Да и зачем? Нет, оплатить по счёту надо. Да, сотрудничать с людьми не самая хорошая идея, но здесь никто не пытается его насилу накормить их едой, никто не лезет с тупыми вопросами, не пытается сделать что-то плохое. Ну, разве что, кроме Сасы… Нет, Шаши. Нет, не так. Короче, Алекс. Она постоянно пытается добиться ответа, что едят гули. Вот зачем ей эта информация? Не продавать же будет её, в самом деле! Была бы продавцом таких тайн, действовала бы тише и осторожнее. Она охотник, что осторожно выслеживает добычу, а потом точным ударом убивает её. Каждое её движение чётко выверено, хоть со стороны и не скажешь. Но у Аято глаз намётан. Ведь он сам тоже охотник. Только на людей.        Он снова переводит взгляд на титанов и пытается не выругаться в голос — пара титанов идёт прямо к нему, смотря на него, глядя прямо в глаза, да улыбаясь во весь рот. Это несколько пугает, но не до дрожи, как тогда в детстве, когда ранее добрая к ним соседка бабушка Сато вдруг сдала их голубям. — Хм, кто-то нас видел? — кажется, мужчина не унывает. — Взять его!        Вот тут-то те двое срываются прямо к Аято, хоть тот и начинает потихоньку отступать. А к той парочке присоединяются ещё двое. — Чёрт, — тихо выплёвывает парень, срываясь с места.       Плевать на тихое отступление — его всё равно засекли эти громилы. Оказавшись вне зоны видимости того мужика, Аято активирует укаку и уводит жуткий квартет за собой. Они не отступят, им дали приказ уничтожить его, и они его выполнят, если, конечно, он не убьёт их раньше. Аято стреляет перьями по глазам этих тварей, чтобы замедлить их, чтобы не видели его. А потом подбирается к одному из них и вгрызается в горячую плоть. Необычно и вкусно. А если поймать такого и крепко связать, то пропитания может хватить надолго. Главное, успеть пережевать и проглотить ещё до того, как мясо начнёт испаряться, ибо так не наешься нихрена.        У остальных он выгрызает заднюю часть шеи, и они падают на землю, начиная испаряться прямо на глазах. — Ублюдки, — плюёт он и продвигается дальше.        Титаны остаются позади, вот только не прекращают движение — Аято это слышит. Если этот очкарик отправит и остальных за ним, придётся скрываться по верхам, как например, в том лесу с гигантскими деревьями, где он очнулся сразу после переноса. Аято тоже движется вперёд, чтобы оставшиеся не пришли по его душу. Впереди виднеется поселение. — Эй! — Аято привлекает к себе внимание тех жителей, что сейчас на улице. — Не хотите стать закуской титанов, проваливайте отсюда. — Тебя не учили уважению? — окликает его мужчина в накидке, похожей на мексиканское пончо, и в шляпе. — Улица такому не учит, — фыркает парень. — Будешь манерам учить или людей уведёшь? — Парнишка, как дочка твоя, — замечает один из деревенских.       Аято дальше не слушает и срывается с места прочь.        Его дело предупредить. Если не послушают, их проблемы. Он не знает, выбрал ли тот очкарик направление от балды или за ним отправил титанов, сейчас это не важно. Он указал этим людям направление, чтобы потом напарница не высказала, что, мол, это он на этих людей титанов направил. Да, и никто здесь ничего не говорил про него. Вероятно, есть ещё кто-то из гулей. «Значит, есть ещё и крылья?» — так сказал Рэймонд при их первой встрече. Значит, кто-то есть ещё или был ранее. Он выяснит это. Не от Рэймонда, так от кого-нибудь ещё. Этот парень, когда предупреждал его о здешнем мироустройстве, сказал, что «…если кто-нибудь узнает, что ты питаешься как титан…», значит, что-то знает. Можно было бы узнать через Алекс, но она, вероятно, не в курсе всего. Не знает, чем гули питаются, но кого-то видела. Ведь это она сказала Рэймонду, что «…есть ещё и крылья.» Хотя, есть возможность, что не видела никого. Или это они сравнили его кагунэ с кагунэ Канеки Кена? Помотав головой, он останавливается на одной из веток.       Они не выглядели удивлёнными. Ни Алекс, ни Рэймонд. Та женщина, которая их бинтовала и проверяла, смотрела почти восторженно, как на какое-то чудо света. Она явно раньше не встречала гулей, но не против чего-то нового, особенно, если можно изучить его. Благо, беседовала и проверяла она лишь Канеки, не доставая Аято после его немого отказа в общении. Этот их командир, которому она треплет нервы, тоже не встречал гулей, но ему плевать на них, пока не нападают на отряд. Та девка, которая с ним перекидывается убийственными взглядами, того же мнения, но пока гули не трогают её друга/парня/хозяина/нужное подчеркнуть. Остальные относятся с опаской. Кроме Алекс, которая пытается узнать про них побольше, словно уже что-то знает и пополняет эти знания. Значит, Алекс и Рэймонд где-то видели гуля или гулей. Но где? Как? Видимо, придётся вызнавать.

***

— Сестрица Тоука, титаны, — тихо шепчет Хинами. — Появились в Стенах словно из ниоткуда. Кто-то закричал и появились они. — Чёрт, — Тоука начинает одеваться. — Надо помочь. Они же помогли нам.        Хинами кивает.

***

       Саша не знает. Пока капрал, Эрен и Армин с Микасой обсуждают что-то про Анни Леонхардт, она думает. Она хочет понять свои чувства. Раньше было проще. И даже дело не в том, что её не было в разведотряде, что им не приходилось скрываться без оружия из-за того, что на вылазке что-то случилось, просто было проще. Был Герберт, который хорошо к ней относился, подкармливал и просто помогал. С ним было как-то по-родному тепло и хорошо. Был Конни, который понимал и поддерживал, которому она могла рассказать что-нибудь более личное, с которым они незадолго до вылазки подарили друг другу первый раз, чтобы не было так обидно, если кто-нибудь из них погибнет на вылазке. Если погибать, то уж явно не девственниками.        А потом появился Аято и спутал карты. Она как-то сразу зацепилась за него. Может, она увидела в нём что-то, чего не хватает ей? Он свободен, он не лезет за словом в карман, а ещё у него крылья. Саша хочет крылья, хочет летать, но не знает, где эти крылья взять.       А ещё совершенно точно к Герберту у неё дружеские чувства. Саша поняла это, когда его поцеловала. Он хороший, но не более чем друг. А Аято…        Она не успевает это нормально обдумать — с этой ночи всё идёт кувырком: сначала оказывается, что Криста Ленз это Хистория Райсс незаконнорожденный ребёнок с королевской кровью, потом, что Имир, как и Эрен, имеет силу титана, а потом, что Райнер и Бертольд это Бронированный и Колоссальный титаны. Кажется, сейчас весь мир против того, чтобы можно было с расстановкой подумать.        Когда после вспышки света и густого обжигающего пара вызванных падением Бертольда со Стены Саша приходит в себя, чувствует во рту металлический вкус крови, и что её голова лежит у кого-то на коленях. — Очнулась? — слышит она обеспокоенный голос Конни. — Ты знаешь, как я испугался?        Лицо друга почти нависает над её, что даже почти не видно неба. В его глазах она видит своё отражение, и ей оно не очень нравится. Её рот испачкан в крови. — Тебя чуть-чуть зацепило, — говорит Конни, но она ясно помнит, как её кожу обожгло, а потом как что-то словно связало её. Потом она отключилась. Сейчас же ожогов почти не было. — От падения со Стены тебя спасла Хинами, — продолжает он, осторожно стирая с её губ кровь рукавом. — Ты как? Встать можешь?        Саша осторожно садится и осматривается. На стене в рядок лежат обожжённые товарищи. Кто-то больше, кто-то меньше. Рядом с ней сидит Хинами, глядя на неё немного удивлённо. Саша начинает осматривать себя. Что случилось? Неужели она что-то сделала находясь без сознания? — Вроде, нормально, — отвечает Саша, проверяя руки и ноги на дееспособность. — Жить буду.        Она поднимается на ноги.

***

       Но на этом «кувырки» не кончаются. Видимо, то было разминкой. Стоило большинству солдат очнуться, они отправились выручать Эрена. Но не это было странно. Из слов Бертольда было ясно, что где-то далеко есть ещё люди. Они знают больше и ненавидят людей в Стенах. И Райнер, Бертольд и Анни прибыли оттуда. Саша чуть не пропускает атаку титана, когда слышит, как ломаются рёбра Микасы. Сейчас она слышит всё, что на поле боя, каждый удар, каждое движение мышц, удары сердец. Это набатом бьёт по ушам. — Чёрт-чёрт-чёрт, — Саша выдыхает через стиснутые зубы. — Пожалуйста, только не сейчас.        Чуть дальше от титанов отбивается Хинами — её оружие похоже на позвоночник, которым она вырезает мясо с задней части шеи так филигранно, словно занималась этим многие годы. А в разгар битвы подключается и Тоука, сходу обстреливая головы титанов, а потом вгрызаясь в них.

***

— Вкусно было? — спрашивает у неё Саша, когда они возвращаются назад.        В этом сражении они теряют Имир. Она уходит с Райнером и Бертольдом, оставив Хисторию в Стенах. Им будет её не хватать. Не всем, наверное. Но Хисторие точно. И Саша будет скучать, если будет время. — Вполне съедобно, — отвечает Тоука. — Бывало и хуже.        Казалось бы, на этом должно всё закончиться, но вдруг на них открыли охоту в Стенах. Если быть точным, то на Эрена и Хисторию, но разведчики тоже попали под замес, ибо «устроили сражение между титанами в центре города». И поэтому им приходится прятаться в лесу в деревянном домике остатками 104ого корпуса и четырьмя новичками. Аято не особо рад такому положению дел, но не высказывает этого вслух, а лишь кидает взгляды. Возле него, в основном, крутятся Хинами и Тоука, больше Хинами, и Саша чувствует, что, кажется, ревнует. — Как ты это делаешь? — осторожно спрашивает её Хинами на своём языке, вызвавшись помочь ей и Конни с водой.        Прошло больше суток со сражения с Бертольдом и Райнером, но Хинами до сих пор не может забыть про её странность. Она присматривается, принюхивается, но ничего, даже запаха Канеки почти не чувствует от неё, если только, когда тот столкнётся с ней.        Саша на вопрос неопределённо пожимает плечами и идёт к реке. — Что-то не так? — спрашивает Саша чуть резче, чем хотелось, а потом переходит на свой язык. — Не вижу ничего странного.        Она отходит чуть в сторону от речки, давая Конни тоже набрать ведро воды. Хинами чуть колеблется, но потом атакует в лоб. — Этим ты похожа на гуля, — её лицо серьёзно, она чувствует, как вокруг Саши сгущается воздух, словно та злится или собирается атаковать, но она выдыхает как-то устало и, поставив ведро на землю, обращается к Хинами. — Ещё до падения Стены Мария деревня, в которой я родилась, занималась охотой. Лес был наш. Но потом в лес переселили часть беженцев, нам запретили охотиться и сказали разводить лошадей. Я не могу без мяса.        Хинами кивает, но решает немного понаблюдать за ней. — Я никому не скажу про этот разговор. Особенно Аято.        Саша подхватывает ведро и идёт к домику.