Евгенические войны. Книга Первая.

00:19:51 До конца меньше двадцати минут, сказал себе сидевший в кресле у панели управления Гэри Севен. Он изучал показания различных датчиков, внимательно следя за происходившим внутри реакторной башни самоубийственным процессом. Согласно приборам, температура в активной зоне реактора быстро приближалась к 2000 градусам по Цельсию; управляемая цепная реакция скоро должна была миновать точку невозврата, когда расплав ураносодержащих топливных стержней достигнет критической массы. Севен намеревался наблюдать за контрольной панелью до самой последней минуты на тот случай, если Сарина Каур или кто-либо из её соратников попытаются остановить намечающийся взрыв. По мере того, как он знакомился с устройством основного источника энергии Кризалиса, Севен всё больше восхищался - в извращённой манере – той предусмотрительностью, с какой был специально разработан реактор, призванный обеспечить, если это потребуется, весьма впечатляющий погребальный костер проекту. Обычно поломка реактора подобной конструкции - с охлаждением циркулирующей под давлением водой - могла привести исключительно к катастрофическому расплавлению и пожару, а не к полномасштабному ядерному взрыву, но реактор Кризалиса был особым; насколько мог понять Севен из схемы на дисплее диспетчерской, обогащённый уран в ядре этого реактора содержался именно в том количестве и составе, которые гарантировали инициацию атомного взрыва глубоко под пустынными песками Великой Пустыни Тар. - Очень характерно, - пробормотал себе под нос Гэри. В коварном устройстве реактора, по всей видимости, нашёл отражение общий подход проекта: использование новейших передовых технологий неизбежно вело к потенциальной катастрофе. Чем скорее пресечь подобные попытки, решил он, тем лучше. - 15 минут до радиационной стерилизации. Голос по громкоговорителю подтверждал цифры, светившиеся на дисплее. Севен молился про себя, чтобы многочисленные обитатели Кризалиса прислушались к предыдущим предупреждениям и находились на пути к безопасности. Он меньше беспокоился о судьбе невинных супердеток; Гэри вполне доверял способности Роберты и Изис закончить это задание. Если б с такой же лёгкостью он смог разрешить ещё большую проблему, связанную с самим существованием этих детей… Сигнал, вспыхнувший красным, предупредил Гэри Севена о тревожном накоплении газообразного водорода в ядре реактора. Этого было недостаточно, чтобы остановить саму цепную реакцию, но избыток водорода мог привести к преждевременному взрыву внутри бетонного бункера, взрыву, который представлял непосредственную опасность уже для самого Севена. Лучше уж быть вдвойне бдительным, подумал он, по крайней мере, до того момента, пока не придёт время для транспортации из обречённого комплекса - примерно минут через десять. Однако, к его удивлению, грохот донёсся не из огромного цементированного цилиндра за открытым окном, а со стороны закрытой металлической двери в дальнем конце диспетчерской. Мощный взрыв буквально выдавил тяжелые металлические ворота из дверной коробки, в то время как сопутствующая ударная волна вырвала Севена из кресла и швырнула на пол. Клубы едкого чёрного дыма расползлись по всему помещению, глаза Гэри защипало, а ноздри уловили запах пластичного взрывчатого вещества. Что, во имя Иджис…? – подумал он, чувствуя, что уши заложило от грома детонации. Ошеломлённый, он поднял взлохмаченную голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как доктор Сарина Каур, не обращавшая никакого внимания на облака дыма, пересекает диспетчерскую. В руке она держала пистолет «вальтер ППК», а выражение её лица было очень решительным. Позади неё, сквозь быстро рассеивавшийся туман, Севен мельком увидел зияющий дверной проём, лифт и тамбур. Каур аккуратно обошла опалённые, искорёженные взрывом остатки упавших ворот, направляя ствол на оглушённого беззащитного мужчину на полу. - Пожалуйста, не вставайте, мистер Севен, - приказала она, и ледяной тон её голоса противоречил ненависти, пылавшей в тёмных глазах. - И держите руки так, чтобы я могла их видеть; мы же не хотим ещё одну демонстрацию ваших необыкновенных навыков в чистописании. Серво был спрятан у Гэри в кармане, в силу чего он избегал резких движений, не желая спровоцировать Каур на дальнейшее насилие. - Послушайте, - хрипло взмолился он. От дыма, раздражавшего горло, говорить было трудно. - Поверьте, всё к лучшему. - Молчать! – рявкнула Сарина Каур. При ней не было вездесущих сикхов-телохранителей, которым, как предполагал Севен, она приказала эвакуироваться вместе с остальным персоналом Кризалиса. Гэри находил, что ему трудно примирить эту озабоченность за своих людей с той беспощадностью, на какую, как он прочувствовал на собственной шкуре, она способна, пока с горечью не вспомнил, что люди ХХ века, сколь бы выдающимися они ни были, как правило, делили мир на «мы» и «они», что являлось ещё одним поводом для беспокойства. Интересно, удалось ли блестящему созвездию гениев под командой Каур вырезать эту черту характера из генома человека? - размышлял он. Что-то я в этом сомневаюсь. Держа Севена по-прежнему под прицелом пистолета, Каур поспешила к панели управления, которую тот только что поневоле освободил. Не утруждая себя поднятием валявшегося на полу кресла, женщина щёлкнула тумблером и наклонилась к микрофону. - Прервать процедуру экстренного самоуничтожения, - твёрдо скомандовала она. – Авторизация исполнителя Каур слеш-альфа-альфа. Неужели ещё возможно остановить цепную реакцию? Севен, честно говоря, не был в этом уверен, и если судить по встревоженному выражению лица директора Кризалиса, та тоже. Да и можно ли вообще строить хоть сколько-нибудь достоверные предположения, когда речь шла о таком архаичном и нестабильном аспекте атомной энергетики? - Попытка прервать процедуру экстренного самоуничтожения, - сообщил компьютер. Кажется, это легче приказать, чем исполнить; Севен видел, с каким беспокойством Каур смотрела на датчики. Лёжа на полу, сам Гэри разглядеть показания не мог, но догадывался, что обнадеживающими они точно не были. - Нам надо уходить отсюда, - со всей искренностью обратился он к Сарине. – Доверьтесь мне, прошу, если не ради себя, то ради ребенка, которого вы носите. Позвольте действовать мне, и я спасу нас обоих. - Тихо! – огрызнулась Каур, подчеркнув весомость команды пулей, вонзившейся в пол прямо перед Севеном. Беременная учёная-генетик лихорадочно работала над управлением, пытаясь отменить необратимое. - 10 минут до радиационной стерилизации. Всё внимание Каур поглотила панель реактора. Теперь или никогда, осознал Гэри. Призвав ушибленные и ноющие от усталости и боли мышцы на совершение ещё одного подвига, достойного сверхчеловека, внеземной оперативник вскочил на ноги и выбросился сквозь оконный провал, выходивший на турбинную камеру. - Нет! - сердито крикнула Сарина, нажимая на курок, но «вальтеру» удалось только добавить пару кусков цемента к тем, что уже усыпали пол диспетчерской. Севен грохнулся пятьюдесятью футами ниже. Удар об пол отозвался страшной болью во всех костях, хоть он и самортизировал столкновение; лучшее, что он мог придумать, это погасить энергию падения, сгруппировавшись и откатившись сразу, как приземлился на асфальтовый пол машинного зала, после чего обнаружил, что находится неподалеку от основания массивного защитного кожуха реактора. Гигантский бетонный цилиндр словно окружали строительные металлические леса, тянувшиеся к близлежащим турбинам, ревевшим более оглушительно, чем ядро перегретого реактора, посылавшее струю горячего пара на вырабатывавшие энергию лопасти. Севен невольно задался вопросом, как долго огромные турбины смогут выдержать повышенную нагрузку. - Попытка прервать процедуру экстренного самоуничтожения, - послышалось из динамиков сквозь шум работающих турбин. – До завершения 10 минут. Вот чёрт, подумал Севен. Каур явно добилась успеха в замедлении цепной реакции, если ещё не обратила её полностью. Мысленно он отчётливо представил себе графитовые поглотительные стержни, поднятые в промежутки между частично расплавленными топливными урановыми, и предотвратившие тем самым накопление критической массы. Я не могу позволить этому случиться, поклялся он, поспешно взбегая по подмосткам между бетонной оболочкой и турбинами. Я должен убедиться, что реактор взорвётся, независимо от того, что произойдёт с Сариной или со мной. В идеале, конечно, он мог бы просто транспортировать куда-нибудь поглотительные стержни из активной зоны реактора, но интенсивное излучение, генерируемое его сердцевиной, не говоря уж о плотном слое бетона, делали такую операцию по меньшей мере проблематичной. Глаза Севена проницательно прищурились, когда он обратил внимание на массивные трубы столь необходимой системы охлаждения. К счастью, был больше, чем один способ разогреть реактор. Переключив серво на излучение под широким углом, он направил его на трубы, проходившие меньше, чем в двадцати футах. Крепкий металл, окрашенный в тускло-зелёный, истаял под влиянием дезинтегрирующего пучка, и на пол огромной камеры хлынул водопад радиоактивной воды. Даже находясь на лесах в нескольких футах над потопом, Севен передёрнулся от мысли о том, что невидимые рентгеновские лучи натворят с его собственной клеточной структурой. Мне понадобятся пара сильных противорадиационных таблеток, подумал он, при условии, что я вообще вернусь на Манхэттен. С мрачным удовлетворением наблюдал он, как драгоценная охлаждающая жидкость обрушилась на пол. Без ежесекундного притока свежих порций охлаждённой воды, уносящей всё то тепло, которое порождало аварийно расплавленное ядро реактора, температура последнего неизбежно возрастёт и столкнёт, в конце концов, его в пучину апокалиптической кончины, невзирая на тщетные попытки Каур взять горевший как в лихорадке реактор под контроль. Гэри не нужно было обладать рентгеновским зрением, чтобы представить оставленные без охлаждения всё более разогревающиеся топливные стержни. Предотвратите эту катастрофу, если сможете, молча бросил он вызов Сарине Каур, но я бы на вас не поставил. - Прервать процедуру экстренного самоуничтожения невозможно, - подтвердил роботизированный голос. - 9 минут до радиационной стерилизации. Через несколько секунд шум, производимый могучими турбинами, стих, словно они в буквальном смысле выдохлись. Севен почувствовал дрожь строительных лесов под ногами, пока мощные двигатели безуспешно пытались продолжать работать. Он изо всех сил ухватился за вибрирующий металл перил ограждения, чтобы не свалиться. - Каур! - закричал он, и теперь, когда турбины утихомирились, его хриплый голос был хорошо слышен. - Время уходить. Позвольте мне помочь вам бежать! С неохотой понимая, сколь много его секретов уже известно Сарине Каур, Гэри Севен всё-таки сознавал, что единственный способ спасти жизнь честолюбивой учёной - телепортировать в менее опасное место. Но согласится ли фанатично настроенная директор Кризалиса на эту последнюю отчаянную экстренную меру? Шквал последовавших в ответ выстрелов заставил предположить иное; громкое эхо звучало устрашающе в ставшем вдруг тихим машинном зале. - Никогда! – в гневе вскричала женщина, выглядывая из диспетчерской, её фигура стояла в пустом оконном проёме, как картина в раме. - Я никуда не пойду - и ты тоже! Севен отступил, прячась за круглым выступом бетонного кожуха от несущих смерть пуль пистолета Каур; ему не хотелось даже думать о том, что невидимая глазу радиация творит с ещё не рождённым ребенком. - Не сходите с ума, доктор Каур, - позвал он. Осторожно высунув серво из укрытия, он пытался засечь Сарину, но всё усиливавшийся поток излучения и расстояние делали невозможным получение надежных координат для транспортации. Ей нужно позволить ему приблизиться на дистанцию, позволяющую захватить их обоих и перенести в безопасность, но… этот сценарий казался всё менее и менее вероятным. - Кризалис обречён, - кричал он, всё надеясь, что сможет пробиться к разуму Каур, прежде чем будет слишком поздно. – Вы ничего не сможете с этим сделать, только бежать! - Активная зона реактора приближается к критической массе, - объявил динамик, будто присоединившись к страстному обращению к здравомыслию Сарины Каур. – 5 минут до радиационной стерилизации. Севен подумал, не окажется ли предупреждение компьютера более убедительным, чем его собственные слова. Возьмёт ли верх инстинкт самосохранения над желанием мести? Он молился, чтобы этот замечательный мозг вовремя одумался. - Да послушайте же! – в отчаянии вскричал он. - Вы не должны здесь умирать! Сарина рассмеялась, держа перед собой «вальтер», из дула которого курился дымок, и смех её был горьким. - Вам знакомо понятие Джаухар, мистер Севен? Это почтенная раджпутская традиция, практиковавшаяся на протяжении веков в крепостях, таких, как та, что выше нас. Перед лицом неизбежного поражения женщины и дети предпочитали сжечь себя, а не сдаться врагу, - Она палила из пистолета по бетонному кожуху, пока у неё не кончились пули, а затем небрежно уронила оружие в бурлящий радиоактивный потоп ниже подоконника. - Может быть, старые пути самые лучшие... Севен приложил ладонь к защитной стене, чувствуя, как под слоем толстого бетона зарождается гул: он понял, что газообразный водород, генерируемый в ядре, готов был вспыхнуть. Металлический помост тревожно вибрировал под подошвами его ботинок, по всей поверхности бункера начала расползаться сеть трещин. - 1 минута до радиационной стерилизации. Надежды больше нет, понял Гэри Севен в тот миг, тогда первый, ещё не ядерный, взрыв глубоко внутри реактора тряхнул строительные леса, бросив его на перила заграждения. Охнув от боли, пронзившей и без того ушибленные рёбра, он щёлкнул серво. Светящийся синий туман опередил грибообразное облако на какие-то секунды.