По-другому

— Мира? Это Эвелина Антоновна, — девушке сейчас разговаривать с хозяйкой съёмной квартиры не очень хотелось, но и переезжать особого желания не возникало — во-первых, из-за проблем, а во-вторых, Мира уже привыкла к этой квартире, а единственной причиной съехать было желание завести собаку, но из-за работы, Насти и, в конце концов, Вершинина, это желание пришлось пока отбросить. — А, здрасте. Когда приехать, чтобы внести за месяц оплату? — разговаривая, Мира присела на подоконник кухни, потому что идти в университет раньше нужного не хотелось, а на кухне помимо девушки собрались ещё Настя, Лёха и Паша. — Мирочка, ты должна съехать. Я тебе даю три дня, у меня просто внуки приезжают, и я больше не сдаю. Ключи оставь у соседки, она всё знает, — сварливым голосом вывела Миру из ненужных мыслей женщина, приводя в шок и, одновременно, радуя. — До свидания, — фыркнула Соколовская, подходя к подруге и садясь между ней и Вершининым. — Всё, Насть, в универ не едем, пошли искать коробки от холодильников, — усмехается девушка, ложечкой размешивая кофе, любезно заваренный Вершининым. — Чего? — поднимает голову Вершинин, как будто это его из квартиры выселяют. Пока Настя в упор смотрела на Миру, та и ухом не повела, зато стоило посмотреть на неё Вершинину, девушка встала, нервно меряя комнату шагами. — Того. Выселяют меня, но неофициально ещё и Настю. Короче, поехали квартиру искать, она нам три дня дала, а надо ещё вещи собрать, — допивая остывший кофе, блондинка пролистала контакты телефона, находя довольно много номеров ещё с прошлых поисков. — Бля, тут-то рядом была квартира, а терь и пойти некуда… — больше всего потерей огорчился Горелов, сидящий на полу возле холодильника, ибо «там прохладно». — Да, теперь пить так много не будешь, — усмехается кареглазая, исподлобья смотря на своего парня. — Ага, а Пашку ты куда дела? Его же не выгоняют, ха-ха, — Мира усмехнулась, но не так от прекрасного аргумента Горелова, как от осознания того, что она, возможно, будет видеть блондина намного реже, а значит, появится время осознать, нужен ли он ей. — Мир, поехали, — поднялась Анастасия, выходя в коридор и увлекая за собой еле идущего Горелова. Соколовская забрала с вешалки куртку, подавая толстовку Вершинину, на миг соприкоснувшись пальцами. — Я с вами, — невозмутимо выходит из подъезда блондин, с интересом наблюдая за нахмурившейся Мирой, смотрящей на него снизу из-за невысокого роста, но из аргументов в её голове вертелось только что-то вроде «ты меня бесишь, иди отсюда». — А… — конечно, ей не дали договорить. Но ведь это она не знает ничего о договорённости её друзей… — Да, а это мало ли, маньяки какие-нибудь, — как параноик кивает головой Макарова, пытаясь не заржать от реакции Миры. — Ага. Обязательно. Пойдёмте уже. Пока, Лёх, — закатив глаза, Мира хотела пойти к остановке, но, заметив шатающегося парня, идущего в сторону своего дома, махнула рукой, в ответ получив что-то нечленораздельное. Фыркнув, девушка пошла вперёд, не видя ухмылок друзей, идущих чуть позади.

***

— Ну всё, это была последняя, — устало выдохнула Мира, присаживаясь на лавочку возле остановки и понимая, что сейчас переубедить друзей ей не удастся. Она и сама понимает, что они правы, но если за три дня она не найдёт ничего лучше, можно идти и покупать верёвку и мыло Dove, ведь оно «такое мягкое и нежное». — Ну всё, пошли заселяться в ту, что в одном доме с Пашиной, — с радостью заявила рыжая, забирая телефон у подруги и находя номер владельца. — У меня есть пятнадцать тысяч, сразу за два месяца внесём, — жизнерадостно говорила Макарова, а Мира скрестила руки на груди. Ну что ж, если им так хочется, чтобы они жили рядом, то можно и подыграть. — Конечно звони, вещи далеко перевозить не надо, — улыбнулась та, замечая немного шокированный взгляд Насти, продолжая: — Паш, поможешь коробки перетащить? — поворачиваясь к блондину, спрашивает Соколовская, мило улыбаясь. — Окей, — тоже пребывая в недоумении, отвечает Вершинин, а Мира, встав с лавочки и поправив капюшон куртки, невозмутимо дожидается, пока Настя договорится о встрече. — Через три часа в кафе возле дома, — наконец отдаёт Мире телефон Настя, поднимаясь вслед за девушкой и парнем. — Тогда я в центр, а потом встретимся. Спасибо, Паш, — поцеловав парня в щёку, блондинка невозмутимо удаляется от удивлённых друзей, и смысла скрывать улыбку уже нет, да и вообще — не она это всё придумала, не она и закончит. Договорились быть друзьями — так теперь от дружбы он не отвяжется, сам виноват. А там как раз будет ясно, что за чувства она к нему испытывает.

***

От лица Миры

      Иметь постоянную работу, благодаря которой ты можешь забыть о своих проблемах, конечно, замечательно. Получать зарплату тоже прекрасно, да и вообще, минусов практически нет. Практически.       Конечно, я стала реже появляться в университете, но это вообще не повод назначать мне зачёт. Ну а тем более, по истории. Откуда я знаю, когда и что кто-то там сделал, мне это вообще не понадобится в жизни! Кроме меня на этой долбаной пытке ещё человек десять, включая Самойлову. Не знаю, каким боком она стала так много прогуливать, но факт остаётся фактом: она сидит недалеко от меня и иногда посматривает на преподшу, ибо на коленях держит раскрытый учебник. Я и сама так часто делала, но сейчас попытка списать равна попытке суицида, а второй раз сюда приходить я не желаю. Пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь, но из-за переезда, бесконечного разгребания груды моих и Настиных вещей, которых стало значительно больше, ибо она окончательно переехала ко мне, я и не помню, когда учила историю в последний раз. К слову о Насте, — она устроилась на работу в закусочной быстрого питания, и квартиру мы снимали почти пополам. Конечно, продукты и так далее в основном покупала я, но это неважно, ведь после её появления я не могла часами слушать одну и ту же песню и вспоминать то, чего уже никогда не будет. Что насчёт Паши… ну да, он помог с переездом, за что я ему действительно благодарна, но отношения наши не стали ни лучше, ни хуже — изредка мы пересекались в универе, и за всю неделю я с ним, Настей и Лёшей один раз сидела в кафе. Короче, изменений ноль, а я до сих пор ничего не понимаю. Ещё он думает, что я не знаю, что, например, вчера он был в клубе с Катей. Наивный, она в Instagram постит фото быстрее, чем он успевает её заметить. В общем, ничего нового.       Пока я пытаюсь вспомнить логическую цепочку, надеясь, что она поможет мне с годами в тесте, преподша встаёт, направляясь к нам. Меня это не очень заботит… А Самойлова значительно напряглась. Усмехаюсь, но улыбка пропадает в этот же момент: Катя скидывает учебник, и когда тот падает рядом со мной, выглядит это так, будто он мой. Не сложно догадаться, кого выгоняют из аудитории.       Сволочь… Я более чем уверена, что она специально это сделала, я довольно давно её знаю. Она ревнует Пашу и с радостью бы точно так же выкинула меня из своей жизни. Но я и не говорила, что я тоже не ревную Пашу. Может, я его и не люблю, но Самойлова с ним точно уж не будет. Пусть найдёт себе нормальную девушку, а не вот это… Я его знаю так же хорошо, как и саму Самойлову, и он заслуживает кого-нибудь, кто будет с ним не из-за денег и популярности. Но и со мной пусть тоже не будет. Нафига ему девушка, которая не может понять, что вообще чувствует?! — Сдала? — на улице стоит Паша, облокотившись на машину, и я не совсем понимаю, что он тут забыл после пар. Обычно его сюда хрен затащишь, а тут прямо не выгонишь. — Аж два раза, — уныло говорю я, останавливаясь рядом с ним, застёгиваю пальто на все пуговицы. Октябрь в этом году холодный. — А чё такое-то? — смотрит на меня Паша, и мы продолжаем стоять возле университета, а самое прекрасное в этом то, что окна аудитории, в которой сейчас Катя, выходят именно на главный вход. — Долго объяснять, — выдыхаю я, немного склонив голову, чем себя и выдаю. Вершинин прекрасно знает все мои привычки, а эта значит, что мне просто не хочется рассказывать. Но сейчас это не так… Я бы очень хотела оказаться с ним где-нибудь в уютном кафе. И поговорить, как раньше, только не о нас с ним, а просто… Мне не хватает его. — Слушай, пошли куда-нибудь, или у тебя дела какие-то? — спрашиваю я, тут же пожалев. Что-то как-то прямолинейно, это на меня не похоже. — Пошли в кино? — вопросом на вопрос отвечает он, ожидая моего отказа, это по глазам видно. Но я бы сейчас душу продала, чтобы просто провести с ним время. Странное ощущение, но это так. Как какая-то волна… — Пошли, — выдаю я, подходя ближе к машине, абсолютно забывая спросить, что он тут вообще делал.

***

— Ну, короче, она-то сдаст, а мне на пересдачу, — конечно, я не хотела ему рассказывать, потому что это лично моё дело. Может, ещё Самойловой, но точно не Вершинина. Но я ведь сама согласилась пойти, а значит, должна была рассказать, из-за чего мы, собственно, сейчас идём по безлюдному парку, — сдай я зачёт, сейчас бы сидела дома, не встретившись с Пашей. — Хочешь, я с преподом поговорю, объясню всё? — шагая по снегу, белой коркой ложащемуся на полуразрушенные асфальты, я чувствую себя с ним надёжно и забываю про этот зачёт и то, что мне ещё всю ночь учить конспекты. А если Вершинин поговорит с преподом, зачёт мне обеспечен, конечно, не за просто так, но и валить не будут. — Нет, не надо, сдам как-нибудь, — опускаю глаза я, с разочарованием замечая, что мы возле моего подъезда. Я бы ещё несколько часов могла просто разговаривать, лишь бы не оставаться сейчас с мыслями о нём. — Спасибо за вечер, — улыбаюсь я, и мне ужасно хочется его обнять, что я, собственно, и делаю, пока разум призывает остановиться. Но я же Соколовская, когда я с мозгами-то дружила… — Можем повторить, — пока он держит меня в объятиях, я смахиваю с его куртки несколько снежинок, которые тают на моей руке. — Обязательно, — ещё раз улыбнувшись, я захожу в подъезд, и становится… чёрт, так радостно.