Никому не доверяйте. Особенно женщинам

Портос не вошёл, он ввалился в гостиную, где Д’Артаньян по-прежнему сидел, не шевелясь, точно изваяние, только теперь его душевная боль под влиянием врождённой гордости постепенно перерастала в злость. В обиду на весь женский род. Жестокий поступок Констанции ошеломил его и будто бы пробудил от безмятежного сна. Он медленно, но верно осознавал, что все женщины являются либо пустышками, либо предательницами. Исключение составляли лишь те, которые просто не могли быть таковыми (как мама), или те, кто был недосягаем (как королева), или... – Не спится? – оборвал его размышления Портос, шумно расшагивая и шаря по шкафчикам и полочкам в поисках чего-нибудь съедобного. – Чёрти бы забрали этого лентяя Планше, зачем он попрятал всю еду Бог знает куда? Планше! – выкрикнул мушкетёр и сам себя одёрнул: – Чёрт, что я ору среди ночи? На балконе он, небось, десятый сон видит, а ты тут подохни с голоду... – проворчал он и вновь обернулся к своему юному другу: – Так чего, ты говоришь, не спится? Тот не шелохнулся. Может, уснул сидя? Ну да, конечно, с открытыми глазами... Портос подошёл и потормошил парня за плечо: – Д’Артаньян, ты меня слышишь? Тот медленно и угрюмо кивнул. – Что ты, как сомнамбула? Случилось что? Брось, ерунда! Давай лучше поищем вместе бутылку вина, что-нибудь из закуски и запьём твоё горе... и мою радость, – мушкетёр не удержал улыбку. – Радость? – вяло спросил Д’Артаньян без тени интереса. – Да, друг мой, весёлая у меня выдалась ночка в обществе одной дамы... как ты понимаешь, я не могу назвать её имя, но зато могу заверить, что мы с ней вряд ли когда-нибудь её забудем! Портос буквально светился от радости и довольно прищуривался, воодушевляемый воспоминаниями. Д’Артаньян в ответ лишь невесело покосился в его сторону, затем вновь уставился в одну точку. Портос предпринял ещё одну попытку заразить парня собственным отличным настроением, но добился этим только того, что окончательно разбудил Арамиса. Тот, взъерошенный спросонья, неуклюже покачиваясь, вышел из небольшой боковой комнатушки и направился к кувшину с водой, чтобы умыться. – О, и тебе не спится, дружище? – весело спросил Портос. – С вами уснёшь… – недовольно проворчал Арамис и уже громче добавил: – Ладно, рассказывай о своих похождениях, «дон Жуан»... – Ну, ты мне льстишь, друг мой, ведь ты, если быть честным, куда ближе к дон Жуану, чем я! Но признаю, ночка в самом деле выдалась, что надо! Только вот, – он понизил голос, – не хотелось бы разбудить Атоса, а то боюсь, он не будет в восторге, узнав, что ему помешали выспаться из-за болтовни о женщинах. – Не беспокойся, его нет, – вяло отмахнулся всё ещё сонный Арамис. – Атос не ночует дома?! – воскликнул Портос в полный голос. – Ну надо же! И кто из нас Дон Жуан?! Он рассмеялся и похлопал по плечу Арамиса, слегка взбодрив его, но тот, хоть и улыбнулся в ответ, не поддержал догадку приятеля: – Нет, Портос, у нашего угрюмого друга есть более серьёзные причины не ночевать дома, чем любовные приключения. Он ещё с вечера напустил на себя таинственности и куда-то ушёл, сказав лишь, что всё объяснит, когда вернётся. – Что ж, – покачал головой Портос, – выходит, что единственный, кто ещё не проснулся в этом доме – это наш слуга?! А ну-ка, бездельник, поднимайся, чертей тебе в лопатку! И мушкетёр с грохотом вломился на балкон, мигом подняв на ноги перепуганного Планше, который тут же засуетился, пытаясь организовать завтрак. Друзья тем временем вернулись к Д’Артаньяну. Попытки разговорить его ни к чему не привели, мушкетёры добились от него лишь нескольких обрывков фраз, из которых можно было заключить, что парень по какой-то причине воспылал ненавистью к женщинам. – Эх, друг мой, у Атоса, конечно, есть чему поучиться, но ты выбрал не лучший урок, – попытался было урезонить его Арамис. – Возненавидев женщин, лишишь себя красок жизни... И он мечтательно поднял глаза куда-то к небу, а Портос добавил уже на свой лад: – ...и сладких утех! – Прошу прощения, господа, – вмешался в разговор Планше, – завтрак готов. Правда, мсье Атоса ещё нет... – Кто сказал, что меня нет? – объявил Атос, входя в комнату. – Вы все в сборе? Отлично, значит, не нужно никого ждать, и мы можем приступить к обсуждению немедленно. – К обсуждению чего? – уточнил Арамис. – Нового дела. – Атос, а мы не могли бы немного повременить с этим? – Повременить? Что-то случилось? – Наш юный друг в печали, – понизив голос, стал объяснять Арамис, поглядывая исподтишка на расстроенного Д’Артаньяна. – У него что-то стряслось, как мы полагаем, с Констанцией, он не отвечает на наши расспросы и... – ...и? – Ну... становится всё больше... похож на тебя, – подобрал слова Арамис. Атос многозначительно переглянулся с Арамисом, с Портосом, и сказал: – Думаю, что нет лучшего средства от душевных мук, чем полное опасностей путешествие! Сама судьба благоволит нам, господа! Он обернулся к топчущемуся у него за спиной в нерешительности слуге: – Что ты мнёшься, Планше? – Осмелюсь напомнить о завтраке, господа... – Неплохая мысль, Планше! За завтраком всё и обсудим, – объявил Атос и, сбросив плащ и шляпу, расположился за столом. К нему присоединились все, кроме Д’Артаньяна. Атос кивнул остальным, подошёл к парню и, присев напротив, негромко сказал: – Что бы у тебя ни случилось, друг мой, я уверен, ты справишься. Мне, как ты знаешь, доводилось жестоко обманываться, но это не сломало меня. Докажи, что ты сильнее. К тому же, ты нам нужен. Без тебя справиться будет тяжелее. Намного. Пойдём. Есть не заставляем, просто посиди с нами. Итак, вся компания расположилась вокруг стола, и Атос принялся посвящать друзей в те подробности предстоящего дела, которые ему были уже известны. – Король знает, что Бэкингем намерен развязать войну против Франции. Но он не знает ни точной боевой мощи Англии, ни степени её вооружения, ни стратегии, которую Бэкингем разработал, ни точного плана боевых действий. Но всё это имеется в документах и хранится в самом надёжном убежище Англии... – ...в лондонском Тауэре, – закончили фразу все уже хором. Промолчал лишь Д’Артаньян. – Ну что, по крайней мере, дорожка протоптана, можем отправляться хоть сейчас! – Портос даже вскочил, довольно потирая ладони в предвкушении боёв и приключений. – Погоди, друг мой, твой боевой пыл нам ещё пригодится, а сейчас надо обговорить некоторые детали, – остановил его Атос. Портос, скорчив недовольную гримасу, вернулся за стол. Атос продолжил: – Мы с вами всё это уже проходили, но тогда дело до Тауэра так и не дошло – не понадобилось. Боюсь, на этот раз придётся искать способы в самом деле проникнуть туда. На нашей стороне – всё наше воинское и шпионское искусство, а также эффект неожиданности. Бэкингем не осведомлён о нашем появлении, как это было в прошлый раз, хотя наверняка не исключает такую возможность. Не думаю, что он забыл всё, что миледи рассказывала ему о наших способностях и навыках, но в прошлый раз мы сумели сбить его с толку, поступив не так, как он ожидал. И теперь он не знает, откуда можно ждать нашего появления. Но это не означает, что он не принял самые лучшие меры предосторожности. Наверняка охрана удвоена. К тому же, в крепости немало тайников, и в каком из них хранится то, что нам нужно, неизвестно. Даже если бы у нас была полная схема расположения всех тайников Тауэра, понадобилось бы немалое время, чтобы просто поискать в каждом из них. Время, которым мы не располагаем. Добавьте к этому все препятствия на нашем пути: расстояние, пролив Ла-Манш, вокруг башни – ров и три каменных стены. Я уже не говорю о всё тех же двух сотнях охранников Тауэра, натасканных, словно злобные псы, на поимку любого, кто дерзнёт хотя бы помечтать о том, чтобы проникнуть на нижний ярус Тауэра, к хранилищу, что рядом с сокровищницей. Единственный проход к нему напичкан ловушками не хуже, чем тайник Да Винчи. Как и в прошлый раз, силы неравны, а потому вновь будем брать хитростью. – Надеюсь, ты уже успел придумать кое-что, так ведь, Атос? – спросил Портос, откусывая большой кусок от свежей хрустящей булочки. – Как вы понимаете, ров с водой на руку мне, как ныряльщику. Оставаясь незаметным под покровом ночи, я могу из арбалета перебить охрану на вершине той части стены, через которую мы будем проникать в крепость, незаметно для остальных тауэрских солдат. Полагаясь на силу Портоса, мы можем перебросить верёвку через стену и подтянуть на ней Арамиса и Д’Артаньяна. Да, вы понадобитесь там оба. – Зачем? – нахмурился Д’Артаньян. Ему не хотелось, чтобы его тащили в гущу событий только для того, чтобы отвлечь от душевных терзаний, он хотел быть по-настоящему нужным. – Иначе никак. Там тоже понадобится спускаться на верёвке, поскольку нужно проникнуть в коридор с ловушками сверху, а не со входа. То есть, одному из вас двоих придётся спускать другого на верёвке. И у тебя Д’Артаньян, больше шансов проскользнуть в узкую вентиляционную шахту… Но, как ты понимаешь, это не всё. Что ждёт тебя там, внутри, и как действовать дальше, чтобы обнаружить нужный тайник – мы не знаем. Мы сможем лишь прикрывать тебя и не допускать туда тех охранников, которые смогут что-то заметить или заподозрить. Всё, что произойдёт внутри, будет зависеть только от тебя. Поэтому ты нам нужен. И не только нам – королю и всей Франции. Услышав это, парень впервые за весь вечер выпрямился, в его погасших было глазах блеснул огонь. Образ надменной Констанции отступил на второй план и стал медленно таять в его сознании. Парня охватил азарт предвкушения настоящего испытания. На карту была поставлена судьба Франции. Снова.