«Мой выбор — Селеста»

Спустя одну неделю

      Селеста остановилась перед дверью в спальню Максона. Быстро поправив платье, девушка медленно зашла в комнату, готовая услышать очередной упрек юноши о том, что нужно стучаться в дверь. Но, в ответ на скрип отворившейся двери и щелчок отполированной ручки, Селеста не услышала ни слова, ни даже упрека. В комнате было тихо.       Она осмотрела спальню — ни следа новоиспеченного короля. Не найдя Максона, девушка не спеша подошла к стене, увешанной разномастными фотографиями: портретами, групповыми фотоснимками, пейзажами, большими и настолько маленькими, что они могли бы уместиться на одной четвертой её ладони. Былое увлечение Максона Шрива, до того, как на Дворец напали повстанцы, до того, как погибли король и королева.       Первый день отбора… Селеста хорошо — даже слишком — помнила, как, высоко подняв голову, появилась в здании аэропорта, впервые увидела Марли, Америку и Эшли. Троицу милых и симпатичных девушек, с их простой и нежной красотой — вовсе не такой, как у самой девушки. Она и подумать не могла, что двое из них дойдут до Элиты, а Мер станет для нее гораздо большим, чем соперницей и случайной знакомой, препятствием на пути к короне — подругой, утешительницей, советчиком. Сейчас Америка Сингер была заложницей повстанцев, а её копия, запечатленная на специальной бумаге, тепло улыбалась. К краешку фотографии был прикреплен небольшой конвертик. Селеста еще раз оглянулась, напоминая самой себе вора-взломщика и, попытавшись убедить себя в том, что не делает ничего противозаконного, распечатала конверт, слегка надорвав бумагу.       «Америка, моя дорогая, я так скучаю по тебе. Мысли все время кружатся вокруг твоих теплых рук, мягкий рыжих волос и звонкого голоса. Мне так не хватает твоей улыбки, которая все время подбадривала. Когда ты исчезла… Вся моя, вся наша жизнь мигом пронеслась у меня перед глазами — так бывает, когда умирает человек. Но я не умер.       Я вспомнил, как впервые встретил тебя в саду, такую испуганную и хрупкую девушку, у которой было разбито сердце. Тогда ты рассказала все, и мне понравилось, что ты была искренней со мной. Поверь, мне так этого не хватало.       Помню, как ты обозвала меня и даже ударила, что весьма меня рассмешило. Но тогда… Я не думал, что влюблюсь в тебя. Ты была просто моим очень хорошим другом, Америка. Мне было не понять, когда ты ревновала меня к Крисс или в тот день, когда ты застукала меня с Селестой. Мы же были просто друзьями, но ты реагировала вовсе не как друг.       Я все понял, но боялся давить на тебя. Ты прекрасно знала, что оставляю тебя на Отборе только из-за дружбы, но это не так. Я люблю тебя, Америка. И мне никто не нужен кроме тебя… Да, прекрасно знал, что в меня влюблена Крисс, но я не испытывал того же.       Ты спросишь — а что с Селестой? Эта девушка совсем другое дело… Ей не нужна моя любовь, не нужна семейная жизнь. Она здесь только из-за блестящей короны и славы. Селеста никогда не полюбит меня. Возможно, она даже двуличная и просто хорошо скрывает это. Также прекрасно знаю, что это она выводила из строя конкуренток ради всего, что я перечислил выше.       Твоя семья очень сильно за тебя переживает, но не беспокойся, они сейчас в безопасном месте. Аспен продолжает искать тебя, но мы все никак не можем выйти на южан. Мер, ты ведь знаешь, они хорошо умеют скрывать следы…       Теперь ты понимаешь, Америка? Я во что бы то ни стало найду тебя. Просто держись, моя дорогая. Я очень сильно люблю тебя…»       Перед глазами поплыло, поперек горла стал горький, жгущий ком — сейчас девушка не могла вымолвить ни слова, лишь опереться рукой о стену и сдерживать подступающие слезы из последних сил. Она была разочарована. Селеста Шрив-Ньюсом, королева Иллеа, была разочарована. Но чем? В чём, в ком? В самой себе, отказывающейся принять правду, заглянуть в её пустые глаза, смириться с тем, что она такой и останется — стервой, эгоисткой, двуличной..?

***

      Максон уже, верно, в сотый раз пролистал все те же бумаги — от них не было никакого толка. Юноша изо всех сил пытался сделать хоть что-то с этой треклятой кастовой системой — но нет! Совершенно ничего не выходило; король раздраженно выдохнул, швырнув папку в гору других бумаг.       — Максон? — за стуком в дверь последовал обеспокоенный возглас Сильвии. Недоумевающий юноша пропустил женщину в кабинет.       — Что случилось?       — Селеста… Она уехала из замка, — Сильвия, сильно побледнев, оперлась рукой о стенку.       — Немедленно прикажи найти ее и привезти сюда! — скомандовал Максон, выходя из комнаты.       Только этого ему еще не хватало! Его супруга — какое противное, холодное и совершенно чужое слово — вдруг сбегает, да уж, с этой девушкой проблем будет побольше, чем с Золушкой. Сердце быстро-быстро отстукивало в груди поистине бешеный такт, юноша и понятия не имел, что ему нужно сделать, куда деться? Набрав в легкие побольше воздуха, молодой король свернул направо, намеренный присоединиться к поискам Селесты. Спустя час поиски увенчались успехом:       — Ваше Высочество, мы нашли ее! — крикнул один из гвардейцев.       — Приведите ее ко мне, — коротко и холодно бросил Максон. — Поговорим, когда приедем во дворец, — добавил он, обратившись к девушке.       — Ах, ты, значит, меня искал? — как всегда, безупречная Селеста в коротком ярко-алом платье, длина и вырез которого никогда бы не оставили ни одного мужчины равнодушным, притворно улыбнулась, изогнув тонкие губы в кривой усмешке.       — Ты пьяна? — нахмурился Максон, жестом отсылая капитана дворцовой стражи и подставляя плечо своей жене. Сквозь терпкий, преувеличенно сильный, аромат каких-то цветов, отчетливо можно было услышать запах алкоголя — поэтому вопрос был риторическим.       — А что в этом такого? — она надула губки, подобно маленькому ребенку. Маленькому, капризному ребенку — вот кем она была на самом деле, несмотря на попытки выглядеть взрослой и выходки, вроде этой.       — Поговорим об этом позже, — грубо ответил парень и без намека на нежность, запихнул девушку в машину. В голове короля царил бардак. Мало ему всей этой мороки, связанной с новым титулом, попыток отменить кастовую систему и переживаний за дальнейшую судьбу Америки — так нет, еще и Селеста устраивает сцены! Устало вздохнув, юноша поспешил занять свое место в машине, как следует хлопнув дверью.       Селесту ответили в ее комнату, перед этим сводив в больничное крыло. На следующий день девушка выглядела ужасно. Большие синяки под глазами, опухшие веки, бледное лицо.       — Хорошо вчера погуляла? — скрестив на груди руки, поинтересовался Максон, облокачиваясь на спинку кресла.       — Пришёл позлорадствовать? — фыркнула Селеста, внимательно разглядывая свое лицо в зеркале.       — Нет, — Максон внимательно следил за каждым движением девушки. — Зачем ты это сделала?       — Чтобы развеяться, — выдохнула Селеста, разворачиваясь лицом к парню.       — Развеяться?! — Максон терял остатки своего самообладания с каждым ее словом. — Ты хоть представляешь, что с тобой могло случиться? Там могли быть южане. Или тебе наплевать?!       — А ты разве переживал за меня? — девушка надменно подняла подбородок и уперлась взглядом в белый потолок собственной спальни. — Тебе не все равно, Максон Каликс Шрив?       — Конечно! — Максон, не в силах больше сидеть и делать вид, будто ему наплевать на сложившуюся ситуацию и его ни капли не волнуют издевки жены, вскочил с кресла и приблизился к Селесте. — Сначала Америка, а потом ты? Я бы не выдержал — сошел с ума.       — Мне так не кажется, — фыркнула девушка.       — Что ты сказала? — спросил юноша, понизив голос.       — Ничего, — глаза Селесты заблестели от слез. — Я всегда буду для тебя просто игрушкой, которой нужна корона и слава! — она кое-как поднялась с кровати и, запахнув шелковый халат, выбежала за порог собственной комнаты.       — Ты права… — прошептал Максон, глядя ей в след. Пора было возвращаться к делам государства, а с личным фронтом он разберется попозже.

***

      - Сильвия! Немедленно прикажи подать карету, я выезжаю из дворца, — скомандовала Селеста, поправляя прическу.       - Но, Селе…       - Никакая я не Селеста! Сколько раз мне повторять?! — голос сорвался на крик, пару раз девушка, как маленькая, топнула ножкой по полу, сжав ладони в кулаки. — Ваше Ве-ли-чес-тво!!!       - Прошу прощения, Ваше Величество, — пробормотала Сильвия, спеша скрыться из виду, да уйти подальше от своей королевы.       - Куда собралась? — спросил Максон, находившийся далеко не в лучшем виде. Отмена каст заметно его изнурила: лицо похудело и осунулось, линяя скул стала четче выделяться, под глазами залегли тени, а костюм, который он никак не успевал переменить в течении двух дней, сильно измялся и потерял форму.       - Тебе-то какая разница? — хмыкнула Селеста, вложив в короткое предложения столько яда, что им, наверное, можно было бы перебить всех южан.       - Я твой муж, — напомнил Максон, подходя к девушке ближе.       - И что с того? Мне не нужна твоя забота, — отмахнулась Селеста, но парень был близко, даже очень. Его руки медленно спустились на талию и крепко сжали ткань платья.       - Ты не должна никуда ехать. Это опасно, — тихо сказал Максон.       - Я не могу находиться здесь, не сейчас. Мне нужно развеяться, — наконец-то на лице Селесты появилась легкая улыбка.       - Будь осторожна, — выдохнул парень и отпустил Селесту.