Кража века или история неудачницы.

      Вжавшись в мягкую спинку дивана, я попыталась расслабиться, но боялась, что он швырнет меня куда-нибудь, если увидит, как я вальяжно раскинулась в гостиной.       Глухие шаги по паркету, вот он что-то кладет в холле, и тихие шаги вновь возобновляются, становясь громче. И мне кажется, что они оглушительной взрывной волной раздаются около меня, над самым ухом. Наивысшая точка напряжения уже достигнута, и я начинаю дрожать всем телом, отбивать ногой нервную чечетку. - Вижу, тебе еще не наскучило сидеть в четырех стенах, - вместо приветствия отрешенно произнес Каллен и присел в кресло возле окна.       На нем была строгая белая рубашка без галстука и черные штаны. Закинув ногу на ногу, он принялся меня пристально разглядывать. Я же продолжала молчать и пялиться в беззвучный и яркий экран работающего телевизора. - Когда ты меня сдашь полиции? – спросила я, не решаясь еще раз бросить на него взгляд. - Разве я вчера не ясно сказал, что перевоспитаю тебя лично? - Это такой метод извращения? - Нет. Ты слишком ценная, чтобы так просто отдать тебя в лапы государственных служб. Ты обвела вокруг пальца моих лучших охранников, а потом спалила систему сигнализации какой-то субстанцией. Причем в состав входила зубная паста. Что находится в твоей голове, если ты способна на такое?       Я усмехнулась про себя. Мой секретный состав, который мне всегда помогает. Несколько лет хорошей учебы в школе, а также любовь к химии. - То есть, я должна провести взаперти неопределенное время?       Я повернула на него голову, и лицо залилось пунцовой краской от смущения перед ним. - Разве это хуже, чем тюрьма? – деловито осведомился Каллен. - Ну, в тюрьме кормят…       Он в голос расхохотался и вновь пристально посмотрел на меня: - Извини, я не думал, что в моей квартире окажется профессиональная воровка. И для заключенного она питается слишком плохо. Я исправлю это завтра утром. - Ты серьезно не собираешься сдавать меня полиции? – еще раз удивленно спросила я, не веря своим ушам. Нет, он действительно странный человек. - Я же сказал, что займусь этим сам. И, если ты будешь вести себя хорошо, то освобождение, ну или поощрение, будет ждать тебя в скором времени.       Да, воровать больше я точно уже не захочу. - Я знаю, что тебя зовут Изабелла Свон. Мои ребята больше ничего не смогли пробить. - А я знаю, что ты, Эдвард Каллен, владелец крупной торговой марки. И ты обещал вернуться лишь через неделю, но вернулся вчера ночью.       Мужчина вновь рассмеялся: - А интернет знает обо мне больше, чем я думал, - сарказм. - Какой резон тебе держать меня здесь? – не унималась я. – Мне кажется, ты решил оставить меня для каких-то опытов… - Глупая.       Довериться тому, кто пообещал не сдавать меня… Хм…

***

      Уже несколько дней я живу в квартире Каллена. Назвать его по имени даже в мыслях язык не поворачивается, но вот в разговоре я могу запросто обратиться к нему на «ты». Вполне позволительная дерзость для той, которая сумела обдурить его охранников и испортить систему сигнализации во всем здании.       Хозяин квартиры в общении со мной был слишком предусмотрительный, не бросал колких и лишних фраз. И, видимо, ему полюбилось мое полное имя – Изабелла. Я, скрипя зубы, слушала это обращение и всегда отвечала спокойно. В конце концов, я жажду освобождения, а, может, и поощрения.       Холодильник на следующее утро оказался наполнен, а также неограниченный вход в библиотеку, но на интернет и другие средства массовой информации был строгий запрет. Телевизор, холодильник, ванная и книги – что мне еще нужно?       Я обитала в комфортных условиях, но мне отчаянно не хватало загрязненного городского воздуха и оживленной суеты вокруг себя. Я любила проводить время на улице, рассматривая людей, и сейчас я была полностью лишена этого своеобразного развлечения.       Но за это время я смогла немного разгадать характер того, кто по ночам скрывается за дверью кабинета из темного дерева и сидит там до самого утра. Порой мне кажется, что он боится, будто я могу взять нож, находящийся на кухне, и убить его. Но, к моему удивлению, я всегда нахожу нужные мне продукты в готовом виде. Благо, что меня не лишили удовольствия есть вилкой, как нормальный человек.       Эдвард Каллен был слишком сдержан, собран и пунктуален. Выполнял мои единичные просьбы и ничего не требовал взамен. Информация в интернете гласила, что ему двадцать шесть лет, но для своего возраста он выглядит слишком молодо. И характер, и привычки говорят совершенно о другом.       Иногда складывается такое ощущение, что он пришел к нам из девятнадцатого века, где все основывалось на благородных началах человека, что он, видимо, пытается найти во мне. Но я такого в себе, если даже хорошенько покопаюсь, не найду.       На часах четыре часа утра, но я терпеливо жду, когда он выйдет из кабинета, чтобы сказать ему свою странную догадку, а, вернее, утверждение. Интересно, вышвырнет ли он меня? Я продолжаю ждать, но терпение уже на исходе, а призрачный свет настольной лампы до сих пор не гаснет. Нет, он ведь не может провести ночь за работой.       К моему огромному удивлению, дверь открывается, и мне предстает уставший, но, увидев меня, сразу собравшийся Эдвард: - Ч-ч-что ты здесь делаешь? – испуганно спросил он и зевнул. - Тебе ведь не двадцать шесть лет. Будь ты младше, твой отец бы не оставил тебя руководить такой огромной компанией. Тут есть подвох, да?       Он сделал шаг вперед, и в воздухе почувствовался легкий запах виски. Я с наслаждением вдохнула и посмотрела ему в глаза: - А ты знаешь, что пить в одиночестве – это и есть алкоголизм? Тебе меньше двадцати шести, а ты зависим от алкоголя. - Тебя никто не просил совать нос в эти дела, - хрипло пробормотал Каллен и громко захлопнул дверь в кабинет, а потом повернул ключ и убрал его к себе в карман.       Значит, я оказалась права. - Я просто хочу знать, зачем ты заточил меня здесь, а не отдал полиции, вот и все. Пока ты мне не ответишь, я буду закидывать тебя не очень приятными фактами из твоей короткой жизни со мной. - Например? – уже в свете раннего утра я могла видеть, как он причудливо изогнул бровь и приблизил свое лицо, от чего запах алкоголя в воздухе между нами усилился. - Ты специально убираешь все острые предметы, даже на кухне, потому что боишься меня. А еще… Ты действительно много пьешь.       Он плавно поднял руку вверх и поставил ее около моего лица, уперев в стену, а потом проделал все эти манипуляции со второй. Именно в этот момент я понимаю, что у меня развивается новый вид клаустрофобии.       Но я радовалась тому, что смогла задеть его за то, что он так часто скрывал. - Я не такой добрый, как кажусь, Белла. Я тоже знаю о тебе многое. Например, ты ненавидишь, когда я называю тебя Изабеллой, - я облизнула губы и посмотрела на него, стараясь не показывать своего страха и тайного желания, - а еще… Я знаю, ты хочешь поцеловать меня. Ты инстинктивно облизала губы, Белла. Но я этого не сделаю, потому что…       Я его грубо перебила: - Думается мне, ты слишком много взял на себя. Нет, я не хочу даже прикасаться к тебе!       Я попыталась освободиться, но вместо сопротивления Каллен вжал меня в стену и провел пальцем от подбородка до яремной впадины, а потом легонько коснулся моих губ своими, и я взлетела от взрыва, происходящего в моей голове. - Не отрицай того, что является правдой. - Конечно, - ответила я, подавляя внутри себя жгучее желание наброситься на него и продолжить его проделки.       Заснуть после утреннего разговора мне удалось лишь в пять утра, но все же я проснулась через час. Дверь в комнату была закрыта, а в квартире опять стояла гробовая тишина. В надежде, что Эдвард... с каких пор я так его называю?... Каллен еще спит, я решила приготовить завтрак. Не хватало еще, чтобы он умер от алкоголизма и голода именно тогда, когда я нахожусь в его воображаемой квартире. Да, пора признать, что мотивы у меня совсем другие.       Практически заканчивая с омлетом и грибами, я начала доставать тарелки из шкафчика над раковиной, но знакомый голос заставил меня вздрогнуть: - Давно по квартире не витали такие запахи. - В плохом смысле? - настороженно уточняю я, продолжая сервировать. - В хорошем. Ты случайно не задумала отравить меня? - А кто сказал, что я готовлю для тебя? – я решила немного сдать позиции и перенести этот завтрак, скажем, на никогда. - Ты достала две тарелки, а еще на столе стоят две чашки кофе. Еще что-то против есть? - Ты слишком наблюдателен, - с сарказмом выплюнула я и чуть не уронила тарелку из рук. - Может быть, я стараюсь не отставать от тебя.       После этих слов он удалился, скорее всего, опять к себе в кабинет, так ничего и не сказав насчет завтрака. Я стояла в полном оцепенении, не понимая, как можно оказаться такой глупой. Отсутствие свежего воздуха притупляет меня. - Это точно без яда? – в который раз спросил Каллен, перед тем, как сесть за стол, чем меня обидел. - Я не заставляю тебя это есть. В конце концов, я готовила это в первую очередь для себя, а не для тебя. - Я бы на твоем месте не перегибал палку, - едко заметил Каллен и отправил в рот первый кусочек омлета. Я затаила дыхание и ждала, что же он мне ответит. - И ты ничего не чувствуешь? – я притворно удивилась и приподнялась со стула для достоверности. - Что? – с опаской переспросил Эдвард и настороженно отложил вилку в сторону. - Ну, яд… Крысиный…       Уже через секунду он носился по кухне и искал стакан, чтобы выпить воды. Признаюсь честно, что таких диких воплей не издавал никто. Я заливалась искренним смехом и не понимала, почему он так меня боится, и где его наблюдательность? Откуда в квартире может взяться крысиный яд? Ведь он от меня спрятал все, что может причинить мне какой-либо вред, ну или ему. - Никто еще так не разводил меня, Свон, - отдышавшись, сказал он и отпил из стакана. - Неужели ты думаешь, что я способна убить человека? - Ха, - усмехнулся Каллен.