Кто сеет ветер

Северус Снейп стоял у зеркала и в сотый раз радовался, что оно немагическое, а то уже ляпнуло бы что-нибудь о его нерешительности. Он медлил. Надо взять себя в руки и выйти к своей пока еще любовнице так, чтобы она ничего не заподозрила. Почему-то вновь плохо слушалась рука и покалывало где-то в области сердца. Хотя последнее неудивительно — все же он не юнец, чтобы скакать кентавром после секс-марафона. Да… не юнец. И она заслуживает большего, чем рано постаревший мужик с подмоченной репутацией и склочным характером. Хотя, если быть честным с собой, то это все пустые отговорки. Молодая женщина со здоровым сексуальным аппетитом, красивая и амбициозная, скоро наиграется, и вот тогда будет действительно мучительно больно. Потому что вновь позволил себе мечтать. Идиот. А то, что она шептала в порыве страсти… Но чего только не скажешь в такую минуту? Это не любовь. Любовь не такая. И поэтому он сделает то, что должен, то, что обещал Люциусу. В конце концов на одной чаше весов многолетняя дружба, а на другой… непонятно что. Связь? Отношения? Секс? Люциус будет лучшим премьер-министром за последние пару сотен лет. Он лишен трусости Фаджа, горячности Скримджера, глупости Тикнесса, безрассудности Шеклболта… молодости Грейнджер. Малфой может быть жестким, но никогда не станет перегибать палку. Северус прикрыл глаза и досчитал до пятидесяти. Он спокоен. Совершенно. Он просто сделает то, что должен. В очередной раз. Но почему на душе-то так погано? Северус выдохнул и, отбросив все сомнения, распахнул дверь. Гори оно все!.. *** Все прошло даже лучше, чем он рассчитывал. Скандала не было, а сама Гермиона вырвала у судьбы единственный шанс выйти без потерь. Даже, пожалуй, выиграла — занимается тем, что по душе, а ответственности в разы меньше. Она даже выглядеть стала лучше. Все-таки эти политические игры совершенно не для нее. Северус в очередной раз разозлился на себя. Ему-то какая разница… теперь. Она вела себя безупречно — ни словом, ни взглядом не показывая, что их связывало что-то большее, чем просто знакомство. Это внушало уважение и одновременно злило. Ведь не могла же она так сразу все забыть? Или могла? Если для нее это ничего не значило, то вполне возможно… вполне. *** Люциус Малфой развалился в кресле и лениво потягивал свой любимый бренди. Северус сидел в кресле напротив и крутил бокал в руках. Нечасто им теперь выпадали такие спокойные вечера, но Люци был счастлив. Он мечтательно прикрыл глаза и словно невзначай спросил: — Значит, «выше ожидаемого», Север? — Ты о чем? — О твоей… нет, теперь уже о нашей мисс Грейнджер. Северус напрягся. — Чего ты хочешь, Люци? — Чего? Все как обычно. Поближе познакомиться со своими… гм-м… коллегами. — Зачем тебе это? — Мне скучно, Север. — Что? — Северус подавился бренди. — У тебя же совершенно нет свободного времени. — Для таких дел минутку выкрою. — Минутку?.. — Ну, пару часов… Для тонуса. Все-таки молодая любовница очень способствует. — Люци. Только не надо строить из себя… — А с чего ты взял, что я строю? Иногда для легкого удовольствия хочется бокал шампанского, хотя ты знаешь, что я предпочитаю кое-что покрепче. Ты только представь: немного кружит голову, дарит радость, тянет на подвиги. Да кому я рассказываю! Ты же сам можешь мне рассказать. — Не собираюсь. — Ну разумеется, не собираешься. Но когда ты пил из этого бокала, был значительно жизнелюбивее. Сейчас же, как я понимаю, ты предпочитаешь бренди. — Люци, отстань. Иногда я устаю от твоих экивоков. Что ты хочешь узнать? — Ничего не хочу. — Люциус отпил бренди и обиженно взглянул на друга. — С чего ты вообще взял, что твои дела мне хоть малость интересны? — Ну хорошо, хорошо. Конечно, мы расстались. Было бы странно, если бы тот случай забылся. Но не думаю, что для тебя разумно развлекаться с коллегами. — Все такой же правильный, Север? А ведь если бы ты когда-то меньше рефлексировал, то Поттер вполне мог бы быть твоим сыном. Северус поморщился: — Воображаю. — Не получится. С фантазией у тебя всегда было слабовато. — Куда уж мне. А Люциус не унимался: — Поверь, я просто не хотел переходить тебе дорогу, но раз уж твой интерес лежит совершенно в иной плоскости… — Люци, уймись. Ты совершенно не такой кобель, каким хочешь казаться. — Договорились, Север, только легкий флирт. — И, хитро взглянув на помрачневшего Северуса, добавил: — Поначалу. *** Северус плохо спал ночью. Ни с того ни с сего приснилась Гермиона, счастливо прикрывающая глаза в объятиях Малфоя. Снейп проснулся с бешено колотящимся сердцем и как ни уговаривал себя, что ему все равно, получалось неубедительно. Утром в отвратительном настроении он отправился в Министерство. Злость удалось сорвать на невозмутимом поначалу Персивале Уизли. Этот недоумок не хотел пускать его в кабинет своей начальницы. Мисс Грейнджер сидела за рабочим столом и только подняла голову, вопросительно глядя на неожиданного посетителя. — Я по вопросу грантов, — ворчливо начал Северус. — Это не ко мне. — Гермиона вежливо улыбнулась. — А к кому? — К мистеру Малфою. Почему-то упоминание Люциуса вызвало очередную волну раздражения. — Неужели? А если мне нужна консультация главы юридического департамента? А если… — Мистер Снейп, я готова проконсультировать вас, но было бы проще, если бы вы озвучили мне интересующие вас вопросы. Почему-то ее подчеркнуто спокойный тон заставлял его злиться еще больше. А то, что она при этом ласково поглаживала стол… Тот самый стол. Вот ведь змея! — Я направлю вам свои вопросы в письменной форме, мисс Грейнджер. Всего хорошего. Он едва не пришиб дверью вездесущего Персиваля Уизли и остановился только в атриуме Министерства. Зачем он сюда пришел? Северус медленно развернулся и неторопливо пошел в сторону приемной министра, изо всех сил сжимая и разжимая руку на рукоятке трости. Люциус задолжал ему объяснение. С каких это пор министру понадобилось лично курировать столь незначительные вопросы? Конечно же, Малфой ничего объяснять не стал, придумав кучу отговорок, и от него Снейп вышел раздраконенный донельзя. В конце концов, как официальный советник он вполне мог и сам ведать вопросами образования. Кому как не ему близки эти проблемы, ведь он столько лет потратил на преподавание. *** Дальше – больше! Малфою полюбилось проводить вечерние совещания в крыле юридической службы. И Северус, стирая зубы почти до корней, вынужден был уходить с них раньше Люциуса. Он долго думал, что же делать, пока его не озарило. Нарцисса! Она должна знать! И действовать! Едва покинув очередное совещание, Северус поспешил в Малфой-мэнор. Нарциссу он нашел в библиотеке, с интересом изучающую какой-то странноватый на вид гримуар. — Добрый вечер, моя леди. — Говори, зачем пришел, и иди ужинать. Нарцисса была явно увлечена и не собиралась церемониться. Ну ничего… Сейчас она по-другому заговорит! — Что читаешь? — Северус, я ни за что не поверю в твое праздное любопытство. Говори. — Ты случайно не знаешь, где сейчас твой муж? — вкрадчиво начал Снейп. — Случайно знаю. В Министерстве. — А что он там делает? — Неужели работает? — Нарси, я, конечно, не хочу сказать про него ничего дурного… — Северус! Я тебя сто лет знаю! Именно это ты и хочешь сказать. Ну же. Куда он опять вступил? Нарцисса до сих пор не могла простить друзьям их неосмотрительное вступление в тесные темные ряды сторонников последнего Темного Лорда. Северус смешался. Вот прямо так? Он еще ни разу не подставлял своего друга и поэтому не знал, как начать. — Северус! Я жду. — Он может вступить в роман, — быстро проговорил он. — Куда? — В незаконную связь. — И с кем же? — С начальником юридического департамента. Нарцисса вдруг задорно рассмеялась. — Напугал. Я уже начала думать, что-то случилось. — Ты хочешь сказать, что… — Северус не находил слов. Про Малфоев, конечно, болтали разное, но о такой широте взглядов речь не шла. — То есть тебя это не волнует? — А почему меня это должно волновать? — Ну как же? Адюльтер. Это же скандал! Можно подумать, вам нужны скандалы. Нарцисса внимательно посмотрела на него. — Северус, а что ты знаешь о магических браках? Он с непониманием смотрел на нее. Она что, хочет сказать, что Малфой погуляет и никуда не денется? — Они нерасторжимы, — предположил он. — Северус, ты такой наивный. Магический брак исключает измены. Любые. Северус все еще не понимал. То есть все эти годы он считал, что покрывает многочисленные интрижки Люциуса, в то время как тот… Вот ведь гад! А Нарцисса тем временем продолжала: — А вот почему это так волнует тебя? — Я вообще-то волновался за вас. — Неужели? Нарцисса отложила в сторону книгу, и по промелькнувшему в ее взгляде азарту Северус понял, что ему пора домой. — Ты, кажется, хотела почитать. Да и мне уже пора… — Северус, останься на ужин. Как раз сейчас должен появиться Люци. — Нет, нет и нет. Я вдруг вспомнил, что у меня зелье доварилось. Пора разливать. И боком выскользнул из кабинета. Вслед ему Нарцисса со смехом прокричала: — За столько-то лет мог бы придумать что-нибудь пооригинальнее! *** Разговора с Люциусом Северусу избежать не удалось. И так же, как и Нарцисса, тот не поверил в бескорыстное желание сохранить семью друга. — То есть ты уверяешь, что просто заботился о моей репутации? — Хорошо, признаюсь. Мне было бы неприятно, если бы ты испортил не только свои отношения с Нарциссой, но и загубил репутацию мисс Грейнджер. А ей ведь еще выходить замуж. Люциус даже неаристократично закашлялся. — Что?! Она разве собирается? — Не собирается, так соберется! Хватит уже того, что я… — Ты?.. — Нервы ей помотал. — Да неужели? Ты это так называешь? — Люци. Если ради тебя я от нее отказался… — Мерлин мой, какая трагедия. Шекспир бы съел свой мешок с шерстью. Еще немного, и я решу, что ты имеешь на меня виды, — подняв руку и пресекая дальнейшие возражения, Люциус продолжил: — Дорогой мой Север, если бы тебя на самом деле интересовала эта женщина, то ты бы послал меня очень далеко. И я бы тебя понял и придумал что-нибудь еще. — Что-нибудь еще? — Ну да. Это был не единственный план. Допустим, ты бы меня послал… — И?.. — Я бы пошел к твоей мисс и убедительно попросил снять свою кандидатуру. — Так бы она и согласилась. — Так это смотря что предлагать. — И что бы ты предложил? — Тебя. Он задыхался, воротник сюртука внезапно сдавил горло, и, освобождаясь от тисков, Северус вырвал пуговицу. — А с чего ты решил, что она согласилась бы? — Север, Север… Как тебе удалось по сей день сохранить свою эмоциональную девственность? Я не сомневался, что тогда она непременно согласилась бы. И прикрой рот. Я решил, что она тебе не нужна, хотя, как показывает твое нынешнее поведение, ошибался. — Ошибался? Ах, ошибался! Да иди ты со своей политикой! Северус резко развернулся и стремительно покинул кабинет министра. Он чуть было не сбил входившую в приемную мисс Грейнджер. Сердито сверкнув на нее глазами, он продолжил свой путь, больше похожий на бегство. По пути домой он зашел в маггловский магазин и набрал напитков покрепче. У него сегодня будет вечер дегустации. А Малфой пусть катится… куда подальше. Со своими хитроумными планами. *** В комнате ярко горел камин, но, несмотря на живой огонь, Северусу было не согреться. Ничему его жизнь не учит! Ничему. Почему он понимает, что это было что-то настоящее только тогда, когда все похерено? Коньяк горчил, виски почему-то был соленым, а водка — вообще без вкуса. Он даже проверил ее специальным заклинанием — вдруг вода? Но нет, чуть светящиеся цифры показывали нужный процент этанола. Хотелось завыть. А еще больше хотелось найти хроноворот и все исправить. Ну Малфой! Ну скотина белобрысая! Все бы ему интриговать! Малфоя винить было проще, но это не отменяло отвратительного знания — решение принимал только он, Снейп! Да, ему оно далось непросто. Скажем прямо — мучительно, но ведь он же мог отказаться. Оказывается. И тогда… При мысли о том, что могло бы быть, прими он правильное решение, у него началась истерика: он наколдовывал стаканы из всего, что попадалось под руку, наливал туда глоток очередной гадости, отпивал и швырял в стену, наслаждаясь звоном и россыпью осколков. О том, что завтра он еще пожалеет и о книгах, так неудачно подвернувшихся под горячую руку, и о лабораторных записях, Северус старался не думать. От мысли, что с тем же энтузиазмом он разбил и что-то более ценное, его затошнило. А потом, как спасение, как глоток свежего воздуха пришло понимание: но ведь она же жива! А значит, все еще можно исправить. Или нет? Однако алкоголь в крови вселял надежду. Северус нащупал в кармане тот самый зачарованный галлеон и долго шептал ему все то, что хотел бы сказать ей. Утро наступило между грезами о том, как он спасает Гермиону из лап пятерых — нет, мало! — десятерых бандитов. В масках. Именно в масках! И размышлениями о ценах на услуги этих самых бандитов. Интересно, а сколько они возьмут за постановку такой вот сценки? И будет ли это считаться уголовно наказуемым деянием, если не было цели навредить? Спать он отправился с мыслями, что все решит. *** Гермиона в эту ночь тоже плохо спала. Причин не было. Беременность протекала гладко — ни токсикоза, ни скачков давления, ни отеков. Спасибо зельям… и тому, кто научил их варить. Она долго и критично разглядывала в зеркало намечающийся животик. Почему-то руки сами ложились на него и начинали поглаживать, успокаивая. Вдруг мышцы живота как-то непроизвольно дернулись… потом еще. Гермиона не сразу поняла, что это двигается ребенок. А как же бабочки и ощущения восторга? Она долго прислушивалась к себе, но больше ничего не происходило. А на глаза наворачивались слезы. Этот ребенок никогда не узнает, кто его отец. Гермиона уже все продумала. Перед родами она возьмет отпуск и уедет во Францию, где ее никто не знает. А когда вернется… Домашние эльфы — чудесные няньки, а кроме того, ее рабочий камин связан с домом, и она вполне может бывать там столько, сколько надо. И никто ничего не узнает. Она который раз порадовалась, что не связана ни с кем из волшебников родственными узами и можно не опасаться появления на родовых гобеленах новых листочков. Хотя друзьям сказать все же стоило. Мало ли что. В последнее время она стала очень мнительной. Вдруг что-то пойдет не так, и ребенок останется сиротой? Гарри с Роном этого не допустят. Решено. Она поговорит с ними. Она беспокойно ворочалась на скомканной постели. То ей было холодно, то кидало в жар. Проклятые гормоны! Когда вдруг неожиданно нагрелся галлеон, она вздрогнула и не сразу решилась посмотреть на него. Монета, казалось, сейчас расплавится, слова на ребре постоянно менялись, и Гермиона едва могла разбирать их сквозь слезы, застилающие глаза: «Прости…», «Скучаю…», «Сдохну без…», «Виноват…», «Никогда…»… И почти через каждое слово: «Люблю…», «Люблю…», «Люблю…» *** Гарри и Рон пришли точно к назначенному времени, чем несказанно удивили Гермиону. — Еще пару десятков лет и вы научитесь не опаздывать. — Нет, Герми. За пару десятков лет мы научимся что-нибудь планировать. Может быть. Что у тебя стряслось? — С чего вы взяли? Друзья переглянулись. Рон хмыкнул: — Знаешь что? Твой патронус среди ночи. Да еще такой… — А что не так с моим патронусом? — Герми, немного жутковато выглядит выдра со змеиным языком. — Гарри выглядел взволнованным. Гермиона поежилась. Действительно, жутковато. Но она не собиралась вести глупые разговоры. — В общем так, мальчики… — Мне уже страшно. — Рон! — Гермиона строго посмотрела на друга. — Я все вам расскажу, если вы дадите непреложный обет, что никому и никогда не расскажете об услышанном здесь без моего разрешения. — Герми, во что ты вляпалась? Сначала этот альянс с Малфоем, теперь это, — от волнения Гарри с трудом подбирал слова. — Я все расскажу. Но сначала обет. Гарри и Рон переглянулись. — Она все равно иначе не расскажет. Я знаю, — печально кивнул Рон. — Хорошо! Давай обет. Отзвучали последние слова клятвы и истаяли призрачные ленты на запястьях, а Гермиона все еще медлила. Друзья ее не торопили, но чувствовалось, что с каждым мгновением напряжение нарастает. Наконец, она не сдержалась: — Я беременна! — От кого? — не задумываясь, поинтересовался Рон, потом до него дошло: — Ой. — Угу, — согласилась Гермиона. — Действительно, ой. — И что ты собираешься делать? — взял себя в руки Гарри. — Конечно рожать! — Но ведь ничего не видно. — Рон! А что должно быть видно? Рон руками изобразил, как будто поглаживает арбузы. Большие арбузы. В районе груди и живота. Гермиона разозлилась: — Это не шутки! — Герми, успокойся. Точно не шутки. — Гарри обнял подругу за плечи и принялся поглаживать по напряженной спине. — И ты не хочешь, чтобы он узнал? — Да кто он-то? — все еще не понимал Рон. — Снейп. — Гарри был серьезен. — Что?! Ты хочешь сказать, что в животе у нашей Гермионы завелся еще один Снейп?! Все-таки Рон неплохо умел строить из себя шута. Напряжение разом отпустило, и Гермиона рассмеялась, сначала нервно, а потом от души. — Ну, подруга, ты даешь! — не унимался Рон. — Давай мы с Гарри будем крестными и будем практиковать на этом пацане основы мужского воспитания. — Да с чего ты взял, что будет мальчик? — Гермиона уже легко улыбалась. — А кто? Не-е-ет… Снейп-девочка — это плохая идея. Они еще долго обсуждали эту новость, но у Гермионы на душе пели птицы — она не одна. Если что случится, ей помогут, поддержат. И все будет хорошо! *** Северус осторожно открыл глаза и почти сразу же заметил нахохлившегося филина Малфоев. Как эта птица раз за разом проникала в его защищенный самыми разнообразными чарами дом, для него оставалось загадкой. Скорее всего, даже птицы на службе у этой семьи приобретают фамильные черты. Недовольный филин протягивал лапку с привязанным пергаментом. Северус с трудом поднялся с постели и сначала выпил антипохмельное зелье, похвалив себя за предусмотрительность. Он освободил птицу от письма и, сломав гербовую печать, приступил к познавательному чтению. «Северус, зная твою трепетную натуру, рискну предположить, что ближайшие три дня ты будешь недееспособен. В связи с этим я позволил себе написать от твоего имени прошение об отпуске на пять дней, удовлетворил его и прилагаю к письму твое денежное довольствие...» Северус вопросительно посмотрел на филина, который в ответ протянул вторую лапу с привязанным к ней мешочком и устало прикрыл глаза. Снейп отвязал кошелек, пересчитал галлеоны, выпустил сердитую птицу и продолжил читать. «P.S. Не наделай глупостей. Поверь моему опыту — только смерть невозможно исправить, а все остальное... Если оно, конечно, тебе надо. P.S.2. Нарцисса передает привет и рекомендует ознакомиться с описанием магической помолвки и брака. Если вдруг тебе не удастся найти подходящую литературу, то напоминаю: библиотека Малфой-мэнора по-прежнему открыта для тебя». Все-таки Малфой хороший друг. Ну, раз он в отпуске, то может позволить себе немного расслабиться. По шаткой лестнице Северус спустился на первый этаж и с интересом осмотрел следы, оставленные вчерашней дегустацией. Решив, что Люциус польстил ему с пятью днями, Северус прошлепал босыми ногами на кухню и грязно выругался, наступив на осколок. Четверть часа спустя, сдувая пенку с кофе, Северус смог, наконец, сосредоточиться и подумать. Ему предстояло тщательно разработать стратегию. *** За пять дней отпуска что-то неуловимо изменилось в Министерстве, но Северус никак не мог понять, что. Вроде бы все то же, но... Когда он попытался снять со стены портрет какого-то древнего Боунса, появившийся на стене, как поначалу показалось Снейпу, в его отсутствие, этот самый Боунс очень возмутился. Из его криков Северус понял, что портрет висит на этом месте с незапамятных времен и появился, может, даже еще до Мерлина и Морганы, хотя годы жизни этого старика исключали эту возможность. Северусу оставалось только признать поражение и удивиться собственной ненаблюдательности. Сегодня в его планы входило посещение главы юридического департамента, и, чтобы не сбиться, он решил подготовиться. Усевшись за массивный стол (вроде бы тоже новый), Северус достал из верхнего ящика пергамент, взял остро заточенное перо, подвинул поближе чернильницу и крепко задумался. Поводов зайти у него было много, но основная цель визита — начать совместный проект, над которым они будут проводить вместе много времени. Итак, Северус подумал и поставил на пергаменте жирную кляксу, которую, впрочем, немедленно убрал мягкой тканью — не магией же пользоваться для таких пустяков? Перо летало над пергаментом, являя взору немного косые строчки. Это простое действо успокаивало и приводило мысли в порядок. Главное, не наделать новых глупостей. В задумчивости он прикусил кончик пера, а потом провел им по губам. Если он вдруг изменится, кроме подозрения, это ничего не вызовет, а значит, надо действовать осторожно. Да! Только так. *** Едва завидев Северуса, Персиваль Уизли подхватил какую-то папку и резво покинул приемную, на что Снейп только хмыкнул и распахнул тяжелую дубовую дверь начальника юридического департамента. В кабинете мисс Грейнджер внезапно обнаружился еще один Уизли. Рональд. Сердце Северуса сдавило от нехороших предчувствий. Неужели этот... проныра подбивает клинья? Однако Северус не забывал держать себя в руках. — Мисс Грейнджер, прошу прощения, но вашего секретаря не было на месте, и я зашел без доклада. Две пары глаз одинаково округлились, а Рон криво приоткрыл рот. Северус злорадствовал — удивление не красило мистера Уизли. Выждав театральную паузу, Снейп продолжил: — Я подожду в приемной. И вышел, эффектно взмахнув мантией. Дверь не успела закрыться, и поэтому он услышал сдавленное: — Герми, что это было? За те две минуты, пока Рональд не покинул кабинет, Северус успел подумать всякое. Поэтому, когда его вежливо попросили войти, он первым делом осмотрел кабинет, а потом и его хозяйку, отмечая малейшие следы легкого беспорядка. Не заметив ничего подозрительного, он принюхался — уж что-что, а запах греховной страсти его чуткий нос уловил бы. Вроде ничего. А значит, можно выдохнуть и изложить суть проблемы. Внимательно выслушав Снейпа, Гермиона согласилась, что реформа образования — это действительно очень важно, а идеи Северуса и его опыт — бесценны. Поэтому они договорились о методичном сотрудничестве и расстались довольно тепло. И какая разница, что Северус то принимался непроизвольно поглаживать стол, то сжимал на его поверхности пальцы... Раз Гермиона никак не отреагировала, то с чистой совестью можно считать, что она этого не заметила. *** Что-то пошло не так. Что-то определенно пошло не так! В чем он просчитался? Чего не учел? Время шло. Да что там шло — летело. Северус проводил с Гермионой уйму времени. Совместно они разработали великолепный проект реформы системы образования, в котором, казалось, учли все. В газетах начали появляться статьи, с восторгом повествующие о грядущих переменах. Визенгамот со скрипом, но принимал нужные законы. Коллеги жали им руки. Все вроде бы шло просто замечательно, но… Северусу так и не удалось пригласить Гермиону куда-нибудь поужинать. Вместо этого он мог наблюдать, как внезапно активизировавшиеся Поттер и Уизли заходят в ее кабинет как к себе домой. И уходят они тоже все вместе. И выглядят при этом какими-то слишком довольными. Куда смотрит Джиневра? Хотя нет, в противном случае придется терпеть одного Рональда. Пусть уж лучше вдвоем. Дверь в кабинет Гермионы была чуть приоткрыта, Персиваль Уизли где-то шлялся, поэтому Северус, не сильно задумываясь, подошел поближе и прислушался. — Герми, солнышко, может, горячий шоколад? Гад! Какой же гад этот Уизли. — Или фруктов? Не такой уж и гад, раз приходит вместе с Поттером. — А может, мороженого? Фисташкового?.. Северус представил, как Рональд прикрывает глаза, и вновь разозлился. Чего они к ней пристают? Гермиона молчала. Конечно, ей приятно, когда эти двое прыгают козликами вокруг. Решение пришло внезапно. Пара минут понадобилась, чтобы добраться до выхода из Министерства, секунда, чтобы аппарировать к кафе Фортескью. Надо было видеть выражение лица этого престарелого продавца сладостей, когда Северус заказал ведерко фисташкового мороженого (может, Уизли в кои-то веки знает, о чем говорит?) и закрытый стаканчик горячего шоколада. Сложив покупки в специальный пакет для горячего и холодного и перекрасив его чарами в нейтральный серый, Северус аппарировал обратно. И как раз вовремя. В дверях он столкнулся со спешащими куда-то Поттером и Уизли. Злорадно усмехнувшись, Снейп медленно открыл дубовую дверь. Гермиона показалась ему бледнее обычного. — Мисс Грейнджер, у вас найдется для меня минута? — Даже десять, мистер Снейп. — Отлично, тогда я запишу пока основные тезисы, а вы… — Что я? Северус смутился. Он не сильно представлял себе, как следует передать Гермионе пакет сладостей. — А вы займите себя чем-нибудь. — В ответ на недоуменный взгляд, он буркнул: — Поешьте, что ли. Он поставил пакет на стол и подтолкнул к ней. Чуть сильнее, чем требовалось. Пакет проскользил по полированной столешнице и очутился на коленях Гермионы. Она хмыкнула и, ничего не сказав, нерешительно в него заглянула. — Се… Мистер Снейп, это же… — Меня угостили, не выбрасывать же. Гермиона задумчиво посмотрела на него. — Не надо выбрасывать. А кто вас угостил? — Люциус… Малфой. — А-а. Не думала, что вы тоже любите фисташковое. — Я и не люблю. Это Люциус. Ну не пропадать же… Глаза Гермионы странно заблестели, она порывисто поднялась и хотела обойти Северуса, но он перехватил ее руку. — Мисс Грейнджер. Я вас обидел? — Нет. Да. Медленно, как во сне, он поднялся со стула. Теперь они стояли так близко друг к другу, что от его дыхания чуть шевелились тонкие прядки волос у ее лица. — Простите меня, я… Она прикрыла его губы пальцем, который он, не сдержавшись, поцеловал. Гермиона вздрогнула, но не отстранилась. — Прости, прости… Северус обхватил ее лицо ладонями и уже хотел поцеловать, когда тяжелая дверь с грохотом распахнулась. — Герми, все как ты любишь! Вот ведь!.. Северус опустил руки, но отскакивать в сторону, как испуганный школяр, не стал. — Мистер Уизли, а вам не приходило в голову, что в кабинете главы юридического департамента люди могут работать? Рон ошалело переводил взгляд с порозовевшего лица подруги на невозмутимую физиономию своего бывшего профессора. — А… понял… это шутка такая. Смешно. Подошедший следом Гарри не мог не вмешаться. — Извините, профессор. Мы уже уходим. — И утягивая за рукав Рона, прокричал уже из приемной: — Приятно было повидаться! А момент был упущен. Гермиона вновь улыбалась подчеркнуто любезно. — Спасибо, мистер Снейп. Вы очень любезны. Мне нужно забрать почту. У секретаря. Северус шагнул к выходу. — Не стоит благодарностей. Свои мысли я изложу письмом. И решительно покинул кабинет. У него появился еще один повод не любить Уизли. *** Гермиона прижала холодные ладони к пылающим щекам. Как хорошо, что у нее отдельный кабинет! Можно без помех все обдумать. Мир сошел с ума. Северус Снейп принес ей сладости. Маленькой ложечкой она лениво ковыряла мороженое, которое есть совершенно не хотелось. Представить за этим лакомством Малфоя не получалось. Выходит, Се… Снейп врет, но зачем? Или так выглядит забота в его исполнении? Гермиона боялась вспоминать о том, что было дальше. Это слишком неправдоподобно, чтобы поверить. Не может же Се… Снейп на самом деле… Но память услужливо подбрасывала изображение галлеона с отчаянно меняющимися надписями. Хотелось поверить, что это возможно. Как же хотелось! Шаги в приемной могли принадлежать только одному человеку. — Мистер Малфой, заходите. — Люциус, мы же договаривались. — Рабочий день еще не окончен. — Да будет вам! А чем это вы ужинаете? — Мороженое… фисташковое. Люциус скривился: — Фу, гадость. — Скажи мне кто полгода назад, что я услышу из уст Люциуса Малфоя подобные выражения… — И не скажут. Что с реформами? Северус в последнее время какой-то загадочный. — Это совершенно не мешает работе. — Защищаете? — Нет. Констатирую. — А вы неплохо спе… сработались. — Спасибо, жаловаться не на что. — Ну и отлично, дорогая мисс Грейнджер. Желаю хорошо отдохнуть в выходные. Ступайте домой, ваш секретарь уже час как сбежал. — Откуда вы… — Я видел его с этой девчонкой. Пенелопой Кристалл, кажется. Из отдела по связям с общественностью. — Он отпросился. — Покрываете, — хмыкнул Люциус. — Идите уже домой. Приятного вечера. Малфой неторопливо покинул кабинет. Гермиона откинулась в кресле и расслабилась. Почему-то настроение вдруг улучшилось. Все-таки это мороженое предназначалось ей! *** За последние два месяца Северус совсем извелся. Челюсть сводило от любезных улыбок, на которые Гермиона лишь вежливо кивала. Да еще эти бесконечные Уизли и Поттер. С чего они так опекают подругу? Раньше он ничего подобного не замечал. Или просто не обращал внимания? Но, как бы то ни было, его общение с мисс Грейнджер свелось к обмену служебными записками и короткими взглядами на общих совещаниях. Северусу казалось, что все в курсе его нелепых ухаживаний, и, стоит ему отвернуться, как они тотчас начинают глумиться за его спиной. Он был смешон. Жалок. Наверное… И с этим надо что-то делать. Поговорить и расставить все точки. И только так. В конце концов, что он теряет? Допустим, она ему откажет… допустим. Тогда он просто сварит отворотное зелье, и хрен с этим откатом! Переживет. Так даже лучше… наверное. Для нее. А он… А что он? Переживет! Спугнув потерявшего бдительность Персиваля Уизли, Северус аккуратно приоткрыл дверь в кабинет его начальницы. Остальных Уизли и Поттера там не было, зато у мисс Грейнджер сидел Люциус Малфой. — Северус, как хорошо, что ты зашел. Мисс Грейнджер через месяц собирается в отпуск и хочет закончить к тому времени все горящие проекты. — Такой долгий отпуск? — Два месяца. По семейным обстоятельствам. Я не собираюсь исчезать, просто меня не будет в стране. — Вот как?.. — Снейп в задумчивости закусил губу. — Я полагаю, вам стоит обсудить спорные вопросы, пока есть время. Люциус Малфой эффектно склонил голову, прощаясь, и вышел из кабинета. Гермиона что-то писала, не отрывая взгляда от бумаг, и Северус понял, что надо действовать. Сейчас или никогда. Он тоскливо посмотрел на выход, все еще рассматривая вариант трусливого бегства, но вместо того чтобы вежливо попрощаться, невербально запечатал дверь. И принялся нервно расхаживать по кабинету, не зная с чего лучше начать. — Мистер Снейп, вас что-то беспокоит? Он резко остановился, разворачиваясь, чтобы взглянуть ей в глаза. — Да, мисс Грейнджер, очень… Она не сводила с него взгляда. — Мисс Грейнджер, я виноват… я совсем не… а наоборот. Слова не шли. Таким косноязычным он не был с детства. В горле пересохло, и откуда-то поднималась невероятная горечь. Северус наколдовал себе стакан воды и жадно выпил. Легче не стало. — Мисс Грейнджер, я смешон, я знаю. Глупо на что-то рассчитывать, но тем не менее… Он снова сбился. Несколько раз Северус пересек кабинет, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. Он не сможет… у него просто ничего не получится. — Мистер Снейп, я вас… не понимаю. Она не понимает. А он не умеет объяснять. В три шага он пересек комнату и очутился рядом с ней, нависая. Так неправильно! Чтобы смотреть ей в глаза, он медленно опустился на колени, судорожно вцепившись в поручни ее кресла. Ее глаза блестели, но губы упрямо сжимались. — Мисс Грейнджер… Гермиона. Я не знаю правильных слов, но… В изнеможении он опустил голову, уткнувшись лбом в ее колени. — Прости. Я не прошу о большем, просто прости. Я не стану преследовать тебя и надоедать глупыми сантиментами… Прости… и отпусти. Последнее слово он выдохнул едва слышно и вздрогнул, когда ласковые пальцы зарылись ему в волосы. — Ни за что, — четко и раздельно произнесла Гермиона. — Я ни за что не отпущу тебя, Северус Снейп. Что? Не может быть! Не веря, он оторвался от ее колен, чтобы взглянуть в глаза. Не шутит? Нет? Гермиона осторожно взяла его за руку и переплела свои пальцы с его. — Я тебя не отпущу, — повторила она и аккуратно положила его ладонь себе на живот. Северус вздрогнул. Этого просто не может быть! Она?.. Не может быть! Последнее он, наверное, сказал вслух, потому что она ответила: — Ну почему же не может? В тот раз ты был неосторожен. Это Кевин. — Дурацкое имя. — Ну, знаешь ли! Тебе не угодишь. — Угодишь. Ты угодишь. Он легко поднялся и, подхватив ее на руки, усадил к себе на колени. Руки легко опустились на упругую округлость живота. Поглаживая его, Северус ощутил толчок. — Пинается… Он уткнулся носом в ее волосы и вдохнул такой родной запах. Глупо улыбаясь, он по-хозяйски пересадил ее поудобнее и начал целовать. Сначала маленькое ухо, потом шею, подбородок, щеку, глаза. Не удержался и лизнул кончик носа. Гермиона позволяла ему вести, а потом вдруг обхватила его лицо ладонями и притянула к себе, увлекая в поцелуй. Оторвавшись от нее, Северус выдохнул: — Это значит «да»? — А ты что-то предлагал? — Себя. — Ну… я даже не знаю. — Что? — Северус сжал ее в объятиях и потерся щекой о ее грудь. — Можно подумать, что ты кокетничаешь. — Ты много думаешь. — Так, да? — М-м… — Гермиона, я серьезно. — Да… Ты можешь быть очень убедительным. Иногда… — Всегда! В дверь кабинета стучали, но Северус быстро поставил заглушающие чары и усадил Гермиону на стол. — Фетишист! — Еще какой! А давай сбежим? — Куда? — Да какая разница! — Он поцеловал ее в кончик носа. — Нам просто необходимо срочно поработать над совместным проектом. До вечера Гермиона так и не появилась на рабочем месте. Эпилог Чтобы сосредоточиться, Гермиона любила иногда наводить порядок в кабинете. Эльфы эльфами, а вот когда сама вдумчиво тряпочкой протираешь книги… Запах чернил, сухого пергамента, кожаных переплетов… Так пахло ее одиночество, ее ожидание, ее надежда. Через полчаса начинается очередной благотворительный бал, а она собралась как всегда рано. Она задумчиво смахнула пыль с полок и провела мягкой тканью по полированной столешнице. Непросто было уговорить Люциуса позволить вынести из Министерства этот стол. — Сделай так еще раз. Северус, как всегда, подкрался незаметно. — Фетишист, — выдохнула Гермиона, прижавшись спиной к сильному телу. — Еще какой. — Губами он уже ласкал ухо. Бедром она потерлась о его твердый член. — Провоцируешь? — Еще как… — Ну-ну. — Его ладони накрыли ее грудь, а пальцы безошибочно отыскали соски под слоями ткани. — На ком-то слишком много одежды. — Нечестно, это моя реплика… — Ты все еще веришь в честную игру? Не дожидаясь ответа, он усадил ее на стол и, продолжая ласкать грудь, зубами потянул платье с плеча. Она обхватила его ногами, с силой притягивая к себе. Ее пальцы зарылись в его волосах, ласково массируя голову. Нежно прикусывая кожу на ключицах, он пробирался в вырез платья. Гермиона сама спустила платье до талии — он так и не научился аккуратно расстегивать крючки. Северус усмехнулся куда-то чуть выше ее пупка и прихватил кожу зубами: — Иногда ты выглядишь очень аппетитной… на столе… так бы и… — Лучше займись делом! — Слушаюсь, госпожа. Северус легонько подтолкнул ее, укладывая спиной на столешницу, поставил ноги пятками на стол, разводя пошире. Платье уже болталось где-то на талии. Гермиона приподнялась на локтях, ожидая. Раздеваться Северус не стал, вместо этого он принялся вдумчиво освобождать ее от белья. — Люблю, когда ты в чулках… А вот платье надо бы снять, не то помнем. Оставшись в одних чулках и с ниткой жемчуга на шее, Гермиона провокационно выгнулась, наслаждаясь откровенным желанием в глазах Северуса. Он ласкал ее взглядом, а его пальцы, вцепившиеся в столешницу, побелели от напряжения. Ах так?! Гермиона потянулась и, облизав пальцы, начала пощипывать соски, затем огладила себя и, уложив ладони на бедра, развела пошире… С рычанием Северус подхватил ее за плечи и впился в губы требовательным поцелуем. Гермиона застонала ему в рот, когда он прикусил ее язык. Как же ей нравился его взгляд в такие мгновения: чуть мутный, рассеянный и при этом такой жадный, требовательный и восторженный. Под этим взглядом она чувствовала себя богиней, охотно принимающей ласки своего адепта и щедро дарящей свои. — Не могу терпеть… Она торопливо расстегнула его брюки и слегка сжала член. — Давай! Она чуть подалась навстречу, направляя его рукой, и судорожно выдохнула сквозь зубы, когда член рывком вошел в нее. — Еще! — Как скажешь. Вперед, назад, чуть в сторону… Северус двигался размашисто, не забывая ласкать грудь, затем дал ей облизать пальцы и начал поглаживать там, где ей больше всего нравилось. Он чуть прикрыл затуманенные страстью глаза, наблюдая за ней из-под ресниц. Да… Да… Да-да-да! Обессиленная, Гермиона раскинулась на столе, а довольный Северус выписывал пальцами узоры на ее коже. — Опять опоздали,— хрипло сказал он. — Опять, — покорно улыбнулась Гермиона. — Хорошо, детей нет дома, заглушку ты опять не поставил. — Опять. *** Зал торжеств в Министерстве магии был переполнен. Дам в роскошных вечерних туалетах поддерживали господа в традиционных мантиях неброских, но глубоких тонов. В первое мгновение Гермиона чуть прикрыла глаза, ослепленная сиянием тысячи колдоламп, но затем, привычно собравшись, чуть сжала локоть мужа. Люциус Малфой поспешил им навстречу, картинно раскидав в стороны руки. Гермиона ответила ему милой, чуть смущенной улыбкой, прикидывая про себя, как они будут смотреться на первой полосе «Пророка». Гарри привычно кружил Джинни в вальсе. Недавно женившийся Рон придерживал за талию свою молодую жену — в ее положении быстрые танцы были противопоказаны. — Позвольте пригласить вас. — Губы Северуса такие горячие, что, кажется, обжигают ухо. — Как же я люблю, когда ты так мило краснеешь. — Провокатор! Гермиона вложила руку в ладонь мужа, и они медленно закружились в вальсе. Северус уже совсем не хромал.