***
Громкие крики, наполненные болью, разбавляли тишину, царившую в покоях. Молодая девушка металась по кровати и крепко сжимала в руках белое покрывало. Черные волосы резко контрастировали с белым покрывалом, голубые глаза затмевала пелена невыносимой боли, а алые губы несчастной были прокусаны в кровь. Вокруг ложа роженицы суетилась группа повитух и наложниц. То и дело мелькали окровавленные тряпки и тазы с горячей водой. Наконец, в покоях раздался громкий крик новорожденного . Услышав плачь, девушка погрузилась в забытье. Проснулась Гюльфем от яркого солнечного луча, который светил ей прямо в глаза. Открыв их, девушка оглядела все вокруг сонным взглядом. Покои были прибраны, а на кровати было новое постельное белье. Да и сама Гюльфем была переодета в новую, чистую сорочку. Когда сознание до конца прояснилось, взгляд девушки стал настороженным. Гюльфем попыталась присесть, но сил не хватило Попытки девушки подняться прервал тихий скрип открываемой двери. В покои вошла Мелек Калфа с маленьким ребенком на руках. Гюльфем радостно улыбнулась, увидев своего ребенка живым и невредимым. - Не вставай, Гюльфем, ты еще очень слаба. Роды были тяжелыми и длинными, но, хвала Аллаху, через три дня ты родила здорового ребенка. Слабый голос Гюльфем, больше походивший на шепот, раздался в комнате. - Кто у меня? - Девочка. Прекрасная, словно луна. Облегченный вздохнув, Гюльфем протянула руки к Мелек. - Слава Аллаху, это не мальчик. Дай мне её. Под удивленный взгляд калфы, Гюльфем осторожно взяла на руки малышку. - Ты такая радостная? Странная ты, Гюльфем. - Конечно я рада, это девочка, значит, её у меня не отберут. А сколько я спала? - Два дня, но лекарь сказала, что это нормально после таких долгих родов. Женщины замолчали. Гюльфем с нескрываемой любовью и нежностью смотрела на свою дочь. Девушка последние несколько недель провела в постоянном страхе, что если родится мальчик, его у неё отберут. Но Аллах услышал её молитвы и послал ей чудесную дочь. Пусть все её считают убийцей, теперь это не важно. Важна лишь эта маленькая принцесса и Гюльфем поклялась сделать все, чтобы она была счастлива. Но Гюльфем волновал еще один вопрос. Прижав дочку покрепче к себе, девушка вопросительно посмотрела на Мелек и спросила: - А когда Повелитель приедет дать имя Султанше? Надеюсь, вы известили его о рождении дочери? В карих глазах Калфы отразилась сожаление. - Вчера пришло письмо из столицы. Наш Падишах не приедет на церемонию наречения и велел назвать дочь Эдже, что означает королева. Гюльфем посмотрела на прекрасный лик своей дочери и по щеке девушки покатилась слеза. - Как он мог, Мелек! Это же его дочь, пусть он меня ненавидит, но это же его плоть и кровь. - Мне очень жаль, Гюльфем. - Нечего. Пусть мою дочь не любит отец, зато мать в ней души не чает. Мелек Калфа, раздай бедным милостыню. Пускай за здоровье и счастье Эдже Султан молятся день и ночь. Мелек Калфа почтительно кивнула и скрылась за дверью, оставив мать и дитя наедине.***
Девочка лет четырех бегала по саду и звонко смеялась. За ней по пятам следовало несколько девушек наложниц и следили, чтобы с юной госпожой ничего не случилось. Чуть дальше шла молодая женщина в сопровождении нескольких служанок и Калфы. Женщина радостно улыбалась, глядя на свою маленькую принцессу. - Мелек, ты только посмотри, как быстро летит время. Еще недавно я её на руках держала, а сейчас она держит в страхе всех нянек. Калфа тихо рассмеялась и посмотрела на маленькую Госпожу. - Дай Аллах, Эдже Султан вырастет настоящей красавицей. - Аминь. Ты узнала, кто пытался отравить мою дочь? Улыбка на лице калфы вмиг пропала. Сделав жест рукой, чтобы девушки оставили их одних, Калфа тихим голосом ответила: - Нет. Девушка призналась, что её прислали из дворца, но кто - так и не сказали. Сегодня ночью она повесилась. Гюльфем сжала губы, резко обернулась и посмотрела на Мелек. - Я и так знаю, кто это сделал. Басар, это все она. Она хочет убить моего ребенка, несмотря на то, что это Султанша, а не Шехзаде. Мелек, эта женщина даже гнева Всевышнего не боится, нам нужно что-то сделать. Нужно защитить мою Султаншу. - Может, тебе стоит написать Повелителю, все-таки Эдже Султан его дочь. Гюльфем горько улыбнулась. - Четыре года назад он мне не поверил, а сейчас, думаешь, поверит? - Тогда напиши Валиде Султан, она же к тебе хорошо относилась. - Нет, она верит Басар, а не мне. Так что нужно самой что-то придумать. Прикажи, чтобы всю еду и питье госпожи сначала пробовали наложницы. - Конечно. Гюльфем, но как же ты? - Я не боюсь смерти, Мелек. Пообещай мне кое-что: если со мной что-нибудь случится, ты позаботишься об Эдже. - Замолчи, Гюльфем! Не смей даже думать об этом! - Только тебе я могу доверять, Мелек. Ты моя подруга и как вторая мама для Эдже. Пообещай мне! Две женщины смотрели в глаза друг другу несколько минут. - Я обещаю, Гюльфем. Я защищу Эдже, даже ценной собственной жизни. Но… Разговор двух женщин прервал громкий крик ребенка. Не ведая себя от страха, Гюльфем бросилась к дочери. Прибежав, она увидела, что её ангел стоит посреди сада и громко плачет, рядом с ней стоит какой-то парень. Сделав несколько шагов, женщина опустилась на колени и прижала дочку к своей груди. - Что случилось?! Эдже, радость моя, что с тобой? Сквозь рыдания девочка все-таки смогла рассказать матери, что случилось: - Мамочка, там была змея. Она хотела меня укусить, но этот мальчик меня спас. Он бросил в неё нож, и она умерла. - Хвала Аллаху, с тобой все хорошо, маленькая моя. Успокойся, сейчас Мелек калфа отведет тебя во дворец и даст тебе лукум. Хорошо? Девочка кивнула и, взяв Калфу за руку, отправилась во дворец. Поднявшись с колен, Гюльфем обвела гневным взглядом нянек своей дочери. - Где вы были?! Ваша обязанность следить за Госпожой и оберегать, а вы чем были заняты? С сегодняшнего дня вы больше не будете прислуживать Госпоже. А сейчас возвращайтесь во дворец. Две девушки постыжено кивнули и скрылись за поворотом. Взор Гюльфем обратился к спасителю своей дочери. Парень, на вид лет пятнадцати, стоял, низко склонив голову. - Как тебя зовут? Парень поднял голову и посмотрел на Гюльфем своими карими глазами. - Осман, Госпожа. Я работаю в конюшне. Гюльфем тепло улыбнулась Осману. - Ну что ж, Осман, я перед тобой в вечном долгу. И очень щедро награжу тебя за спасение дочери. - Не нужно, Госпожа. Это моя обязанность - служить Династии. - Ну, раз не хочешь... Я давно хочу, чтобы Эдже Султан начала обучаться верховой езде, думаю, ты хорошо справишься с ролью её учителя. - Для меня это честь, Госпожа. Я не подведу вас. - Я надеюсь, Осман.***
В покоях был полумрак. Воздух был пропитан неприятным запахом лекарств и отваров. На постели лежала женщина, её грудь размеренно поднималась и опускалась. Глаза были закрыты, а на щеках был неестественный румянец. Одного взгляда на женщину хватало, чтобы понять - женщина умирала. Двери открылись и пропустили хрупкую фигуру девушки. В свете свечей волосы девушки отливали золотом, а из голубых глаз скатывались кристаллы слез. Девушка быстро преодолела расстояние до кровати и присела около матери. Женщина открыла такие же голубые глаза и с трудом улыбнулась. Из груди женщины едва смогли вырваться слова: - Не плачь, моя милая. На все воля Аллаха. - Матушка… почему же вы не сказали, что у вас больное сердце? - Не хотела тебя тревожить. Ну-ну, не плачь, ты никогда не должна плакать. - Что случилось? Почему у вас случился приступ? - Пришло письмо из столицы, твой отец, Султан Ахмед Хан покинул этот мир и отправился в райские сада Аллаха. - Как ты можешь переживать из-за этого человека. Он же выгнал нас! Я его ненавижу! - Не смей так говорить об отце, Эдже! Это не его вина. - О чем ты говоришь? - В то время у тебя был старший брат, Шехзаде Мехмед. Но его убили и во всем обвинили меня. Твой отец не виноват в том, что меня оклеветали. - Кто посмел это сделать? - Басар султан - мать твоего брата и сестры. Я узнала об её поступке и была готова рассказать обо всем Повелителю, но она меня опередила. Но я не хочу об этом говорить. Я просто хочу, чтобы ты не ненавидела своего отца, он пал жертвой интриг его жены. Пообещай мне, что не будешь этого делать. Из глаз девушки потекли слезы. - Обещаю. Матушка, я прошу вас, не покидайте меня, не оставляйте меня одну. - Ты не будешь одна, у тебя есть Мелек и Осман. Ты уже не маленькая, Эдже, тебе уже семнадцать. Я рада, что успела увидеть тебя такой красивой. Помни, я люблю тебя… Глаза женщины закатились, а из груди вырвался последний вздох. - Мама! Мамочка… Громкий крик разрушил тишину в комнате.