* * *
Боль не отпускала меня всю неделю. Синяки и ссадины сошли, чему, кстати, поспособствовала мадам Помфри. Представить даже не могу, как жалко я выглядела. Алексис всё это время приносила мне пирожные и кексы с обедов, и я была ей очень благодарна за это. Мне чрезвычайно нравилась эта гриффиндорка. За всё время моего пребывания здесь, она извинилась за то происшествие, наверно, раз 20, не меньше. Но я знала, что её вины в этом нет. Во всём виновата я сама. Потому что просто нужно было смотреть, чёрт возьми, вперёд! Впе-рёд! Несколько раз заходил Джозеф (ну не могу я называть его «профессором», совсем никак не получается. Раздражает меня эта напускная официальность), сочувствовал моей судьбе типичной неудачницы. Хотя, в том, что я дни напролёт сплю и читаю, есть свои плюсы. Я действительно отлично отдохнула и готова к любой неприятности (ага, конечно). Фиолетовых мешков под глазами и след простыл. Также Алексис часто рассказывала о том, что мы сейчас проходим и как вообще ведут себя учителя. Я даже неплохо справляюсь с зельями, заклинаниями и трансфигурацией. К тому же, мне нравится травология и учитель, который её преподаёт, профессор Маккензи. Помнится мне, она зачитывала имена первокурсников на распределении. Она производит хорошее впечатление.* * *
Во вторник, девятого сентября, меня наконец отпустили из больничного крыла. Мадам Помфри наставляла меня быть аккуратнее и не подвергаться тяжёлым физическим нагрузкам. Иначе боль может вернуться. Если уж так случится, нужно будет прийти сюда снова, чтобы принять обезболивающее. Мне бы этого, конечно же, не хотелось. Вернувшись в спальню, я застала Вайолет, буквально пожирающую большой кусок мяса. И где только она умудрилась его достать… Дойдя до своей кровати, я заметила на себе косые взгляды двух своих соседок по комнате, а затем и явное шушуканье. И знаете, мне было всё равно. Пусть думают, что хотят. Пусть думают, что я ненормальная, раз так сильно калечусь в первый же день школьных занятий. Мне совершенно не хотелось проводить весь вечер в спальне и ловить на себе странные взгляды, поэтому я тихонько вышла из комнаты, пока кто-нибудь не заметил моё отсутствие. Тем более, мне предоставлялся шанс лучше рассмотреть обстановку гостиной Когтеврана. Синие бархатные шторы; искусная резьба на креслах, диванах и пуфиках; огромные книжные шкафы с великим множеством разноцветных корешков различных книг. Занятия когтевранцев, находящихся в гостиной, были всевозможные. Некоторые делали уроки, сидя на мягких креслах возле камина; некоторые читали или же играли в волшебные шахматы; некоторые просто разговаривали друг с другом. Здесь царила атмосфера тепла и уюта. Я подошла к книжному шкафу и наугад, даже не смотря на названия книг, выбрала одну. «Знаменитые волшебники и волшебницы». Это как раз по мне. Я уселась в кресло у камина и открыла книгу. Вечер обещал быть чудесным.