Альфа Лиры

      По правде сказать, я не знаю, с чего начать рассказывать свою историю. Просто в один ничем не примечательный день, возвращаясь с занятий в университете, я моргнула и очутилась в совершенно незнакомом мне месте.       Впрочем, в тот момент я даже не могла рассудить, где именно нахожусь – умение видеть в кромешной темноте определенно не было моей сильной стороной. Во мраке время идет совсем иначе – подспудно возникает ощущение, что оно тянется как резина. И страшно – очень-очень. Паника накатывает, захлестывает волной, утягивает в пучину беспамятства.       Я не очень помню, что происходило в первые часы-минуты моего пребывания во тьме. Кажется, плакала, кричала, срывая голос, бросалась из стороны в сторону, постоянно натыкаясь на шероховатые стены, сдирая о них кожу и оставляя на них пряди волос.       В один момент силы оставили меня, и я сползла по стене, оседая на холодный неровный пол. Кажется, я даже успела немного вздремнуть, прежде чем проснулась от громкого детского плача.       Может, это мои глаза привыкли к темноте, но после недолгого сна я сумела различить очертания места, в котором очутилась. Узкий каменный мешок, навскидку, метра полтора на полтора, с небольшим лазом внизу одной из стен. Нереальность всего происходящего навала меня на мысль, что это всего лишь дурной сон. Словно повинуясь этой мысли, лаз расширился до габаритов полноценной дверной арки, открывая проход в очередную пещеру, освещенную намного ярче. Почти сразу же за моей спиной пещерка начала сужаться, недвусмысленно подталкивая меня в направлении проема.       Что же, сложно отказываться, когда тебя так настойчиво просят.       Всего несколько шагов – и передо мной раскинулось гигантское подземелье, огромный каменный грот, сияющий кристаллами голубовато-зеленого камня. Друзы покрывали фактически все окружающее пространство – сверкали на стенах, свисали с потолка, несколько огромных композиций располагалось на каменном полу. В самом центре помещения расположилась огромная плита, похоже, что того же минерала. Формой она напоминала не то стол, не то огромный алтарь. Детский плач доносился откуда-то из-за нее.       Прислонившись к огромному кристаллу, горько рыдала девочка лет восьми-девяти.       – Почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел? – я осторожно дотронулась до ее плеча, привлекая к себе внимание.       – Я сквиб! – истерично воскликнула девочка и разрыдалась еще сильнее, буквально захлебываясь рыданиями.       – Что значит – сквиб? – я озадаченно потерла переносицу.       От удивления ребенок даже перестал плакать.       – Ты что, не знаешь, кто такие сквибы? Ты что, маггл?!       – Кто такие сквибы и кто такие магглы? – ситуация все меньше и меньше нравилась мне. Какой-то неправильный сон.       – Не волшебники, – снисходительно заявила девочка.       – А в чем разница между магглом и сквибом?       – Разумеется, в ядре!       – В чем? – это похоже на диалог глухого со слепым.       – Ты что, совсем-совсем ничего не знаешь?       – Похоже, что совсем-совсем, – я уселась на пол рядом с девочкой, прислоняясь спиной к камню.       – Ну, представь себе волшебника, это такие люди с развитыми магическим ядром и ментальностью. Магическое ядро – это способности, сила магии, можно сказать. Ментальность – это способность этой магией управлять. Представила?       – Ага. Получается, у неволшебников этого всего нету?       – Почти. Неволшебники бывают трех видов – магглы, латенты и сквибы. У магглов, как раз таки нет ни ядра, ни ментальности. У сквибов – нет ядра.       – А у латентов? Ментальности?       – Мерлин знает, чего у них там нет – их очень редко встречают. Сквибы, по крайней мере, сквозь магглоотталкивающие заклинания видят, хоть и колдовать не могут. А латенты иногда, с перепуга, не иначе, стихийные выбросы выдают, как настоящие маги, – девочка окончательно успокоилась и с интересом меня разглядывала. – А ты как здесь оказалась?       – Без понятия. Хотела бы я знать, где это самое здесь вообще находится. Вообще, я, наверное, сплю.       – Ты не можешь спать. Тем более – спать здесь. Это, – она обвела рукой окружающее пространство, – мое подсознание. – Здесь даже меня быть не должно, не то что некоторых магглов.       – А что такое эти кристаллы? – я с интересом тронула пальцем кристалл, на который опиралась.       – Понятия не имею – это не мое, – девочка испуганно уставилась на камень. – Но похоже на магическое ядро. Может, это твое?       – Понятия не имею. Раньше с подобным не встречалась.       – Любопытно, а что если… – девочка замерла на месте, сосредоточившись на чем-то мне неподвластном. – Лови! – испугав меня своим возгласом, она прыгнула в мою сторону, в воздухе превращаясь в небольшой золотистый шарик света. Рефлекторно вскинув руки, я его коснулась кончиками пальцев – и шарик втянулся под мою кожу.       Несколько мгновений ничего не происходило, а потом пришла боль. Объемная, всепоглощающая – она накрыла мой разум прежде, чем я потеряла сознание.       Возвращение в себя, к сожалению, не ознаменовалось пробуждением от странного сна. Тело ломило, словно меня долго и усердно путали с боксерской грушей, во рту стоял неприятный солоноватый привкус крови, глаза жжет, словно в них песка насыпали. И жуткое, неприятное ощущение, словно меня распирает изнутри.       Какое-то время я боялась шелохнуться – мне мнилось, что от любого движения я лопну от переполнявшего меня чего-то. Словно меня слишком много для этого тела.       Однако, мгновения проходили, а я не спешила взрываться, как слишком сильно надутый шарик, и я осмелилась шелохнуться. Ничего не изменилось в моем мироощущении, ни в лучшую, ни, хвала всему сущему, в худшую сторону.       За время моего бессознательного состояния пещера изменилась. В общих чертах она осталась прежней – те же огромные кристаллы всех оттенков зеленого, те же каменные стены. Лишь на полу густым ковром пробивались тонкие белесые цветочки.       Стоило мне обратить на них внимание, как в воздух взвилось огромное облако золотистой пыльцы, освещающей все окружающее ровным светом. Она зависла в воздухе, словно пылинки, танцующие на солнечном свету. Кристаллы засверкали на просвет чарующей изумрудной зеленью.       От восхищения я забыла, как дышать. Ранее я не могла даже подумать, что подземелья могут быть такими прекрасными.       «Это не подземелье, это подсознание, глупая ты маггла», – неуместная, чужая мысль возникла внутри моей головы. Утихшая было, паника вспыхнула с новой силой.       «Отставить истерику! Сама ты шизофрения! А что это вообще такое»?       – Шизофрения – это болезнь такая. Иногда – воображаемые голоса в голове.       «И совсем я не похожа на болезнь! И уж тем более – не воображаемый голос»!       Мой измученный разум, наконец, опознал голос, внезапно зазвучавший в моей голове. Та самая девочка, совсем недавно рыдавшая здесь. Прежде, чем оказаться внутри меня.       Теперь меня замутило, а воображение начало подсовывать картинки просмотренных ранее фильмов ужасов, в частности, про различных существ, живущих и размножающихся в человеческих телах.       «Я не пришелец! Я Вега Кассиопея Блэк»! – возмутился мой внутренний голос. – «И я была права! Ты – латент! А вместе – мы с тобой стали полноценным волшебником»!       – И долго ты еще будешь моей шизофренией? – я устало потерла виски, успокаивая подступающую мигрень.       «Нет», – в голосе появилась грусть. – «Когда ты вернешься в реальность – я исчезну, оставив тебе свои знания, способности и тело. Конечно, страшно умирать так рано – но это во благо рода Блэк»!       На этом патетичном моменте сознание вновь предпочло меня покинуть.