Путь на север

Ранним утром в додзе первым вставал Кеншин, и сегодняшний день исключением не был. На улице еще стояла бодрящая утренняя прохлада, почти невесомой влагой оседающая на коже и волосах. Мужчина глубоко вдохнул, чувствуя, как легкие расправляются внутри, наполняясь свежим воздухом, и шумно выдохнул. «Сегодняшний день обещает быть удачным» - подумал рыжий, провожая взглядом веселую стайку непоседливых птиц. Первым делом Кеншин решил размяться и умыться (впрочем, как и всегда). Почти бесшумно двигаясь во дворе додзе, он изредка смотрел на двери в спальню Каору, надеясь, что не разбудит ее. «Каору-доно совсем измучилась» - нахмурившись, подумал рыжий. Что ее гложет и как ей помочь – догадок не было. Девушка своими проблемами делиться явно не планировала – взять хотя бы то, как упорно она скрывала сам факт, - а настаивать на откровениях Кеншин просто не мог. Единственное, что оставалось – забота, и поэтому рыжий вел себя как можно тише во время разминки и размышлял, как повкуснее приготовить сома на завтрак. Привычно облившись водой из колодца после зарядки, мужчина фыркнул и отряхнулся. Настроение повысилось еще на пару пунктов, и Кеншин, что-то посвистывая себе под нос, направился на кухню. За окном кухни зелень наливалась цветом под разгорающимися лучами солнца, птицы начинали все больше петь и возиться, даже ленивый соседский кот неспешно прошел по забору. Кеншин с щемящим умиротворением наблюдал за происходящим, и, закончив с гарниром, принялся готовить сома. Сегодня он решил немного порадовать шихан и достал томатный соус. «Каору-доно любит рыбу с помидорами» - мягко улыбнувшись при мысли о ее радости, рыжий открыл баночку с густо-красной пастой. Когда завтрак был почти готов, бродяга словно почувствовал широкие, размашистые шаги. Громкий и гулкий стук в калитку раздался в тот момент, когда Кеншин уже подходил к двери. - Сано, у тебя определенно нюх на еду, - с легким укором произнес рыжий, едва открыв калитку. - Как же иначе! А что, сегодня вкусненькое? – оскалившись довольной улыбкой, Саноске, нисколько не стесняясь, прошел в двор. - Только будь тише, Каору-доно и Яхико еще не проснулись, - вполголоса попросил рыжий, на что великан поднял раскрытые ладони вверх: - Да-да, пусть спят. Мне больше достанется! Устало вздохнув, бродяга закрыл калитку и поспешил обратно на кухню, пока Сано не уничтожил все запасы еды. К слову, гость на кухню не торопился, а обосновался в общей комнате, решив подождать подачи завтрака. Именно оттуда донесся удивленный возглас: - Эй, а где малышка? - Оро? – Кеншину пришлось заглянуть в комнату, чтобы понять, почему возник такой вопрос. Вместо ответа Сано потряс аккуратно сложенным листом бумаги. Кеншин занервничал, сам не понимая, почему, и подошел ближе, беря записку. Развернув лист, пробежался взглядом по бисерно-аккуратному тексту: «Кеншин, мне нездоровится, поэтому я рано проснулась и решила не откладывать визит к Мегуми. Не жди меня раньше вечера, сегодня у меня занятия на замене. Каору». - Эй, она что, правда заболела? – обеспокоенно спросил Сано, забирая записку из рук рыжего. - Видимо; вчера ей тоже было нехорошо, - углубившись в размышления, бросил Кеншин. - Она ушла раньше, чем ты проснулся? - Да, и более того, я не слышал, что она ушла. - Значит, что-то серьезное, раз Каору вскочила ни свет ни заря. - Я не слышал, как она ушла, - тихо повторил Кеншин так, что у Саноске прошел мороз по коже. - Ситуация хреновая, - резюмировал брюнет и хлопнул себя по коленям. Кеншин хмурился, пытаясь понять, как он мог не услышать шума ранним утром, и почему ему так неспокойно. Ведь Каору просто приболела и пошла к Мегуми, ничего же страшного? Да, болезнь сама по себе дело не очень-то хорошее, но не настолько, чтобы внутри назревала клубком такая тревога. Размышления бродяги прервал его друг, заглянув тому в лицо и спросив: - Что делать-то будем? - Не думаю, что Каору-доно сообщила неправду, значит, вечером она вернется, - встрепенувшись, откликнулся Кеншин. - А что, если… Саноске прервал оглушающий грохот и треск, раздавшийся в жилой части додзе. Мужчины мгновенно бросились к источнику звука, а рыжий успел еще и вооружиться впопыхах схваченной кочергой. Через пару секунд они уже были на месте происшествия, понимая, что спешка не была необходима, и их жизням ничего не угрожает. Почти. - Мы все умрем, - после затянувшейся паузы весомо сказал Саноске, опускаясь на энгаву. - Эй, ты, дылда пустоголовая, помог бы лучше! – возмущенно закричал Яхико, виновник переполоха. Кеншин, опустив кочергу, пустым взглядом осматривал существенный погром. Мальчишка умудрился разбросать половину своих вещей по спальне, свалив комод, но, что было еще хуже – он выломал седзи, еще и прорвав рисовую бумагу. Пытаясь выйти из ступора, бродяга понял, что всецело согласен со своим другом – им всем конец. Каору такое с рук не спустит. - Что делать-то будем? – второй раз за утро спросил Сано, наблюдая, как Яхико выбирается из обломков перегородки. - Либо мы чиним седзи, либо мы бежим из страны, - опустошенно ответил бродяга. - Да прекратите! Это все починить – дело нескольких часов! – бодро заявил мальчишка, отряхиваясь от щепок. - Какой же ты сообразительный, щенок! И как же ты собираешься это сделать? – оскалился Сано. - Сам ты щенок! Дурень! Седзи починить не проблема – на складе запасные рамы стоят, не видели, что ли? Надо только бумагу натянуть! – умничал Яхико, игнорируя гримасы старшего товарища. «Может получиться» - прикинув, подумал Кеншин. Рамы действительно есть, он их видел; нужно только раздобыть бумагу, умудриться ее натянуть, вставить седзи на место и прибрать развал. До возвращения Каору можно успеть. - Нам повезло, Каору-доно сегодня не будет до ужина, - заговорив, рыжий прервал начинающуюся драку между Саноске и Яхико. Оба дебошира повернулись к Кеншину, ожидая развития темы. - Сано сейчас уберет сломанную раму и достанет новую, Яхико начнет уборку, а я схожу на рынок за бумагой и узнаю, как ее натянуть. Вот так вот, - рыжий кратко изложил свой план и ждал согласия. Брюнет резко вскочил с места, скидывая рубашку с плеч. - Малышки не будет до ужина, говоришь? Тогда начинаем! – и бросился разбираться с рамой. Яхико, надув щеки, важно кивнул и скрылся в спальне. По фоновому шуму и участившимся звукам падения вещей рыжий понял, что уборка уже в разгаре. Кеншин же, наскоро приведя себя в порядок, захватил кошелек и направился на рынок, искренне надеясь, что знакомые лавочники помогут ему в беде. Лавочники действительно помогли – популярно объяснили, что и как делать с бумагой, с рамой, и как вставить седзи обратно. Рыжий, расплатившись, сердечно поблагодарил за помощь и поспешил обратно в додзе. Кеншин научился производить приятное впечатление на людей, многие были рады его видеть и сразу откликались на просьбы о помощи, тем более сам странник никогда страждущим не отказывал. Дело пошло на лад, когда рыжий вернулся домой и охладил пыл опять почти дерущихся друзей. Сломанная рама отправилась на дрова, комод встал на место и стал наполняться разбросанными вещами, новая рама усилиями Сано и Кеншина перекрылась рисовой бумагой. Получилось не с первого раза, зато вполне сносно. Втайне бродяга даже надеялся, что Каору не заметит подмены. Когда время далеко перевалило за полдень, работа была почти окончена. Седзи встали на место, и Сано проверял, все ли на своих местах, Кеншин мыл энгаву, а Яхико рассовывал последние комплекты одежды по ящикам. Еще около часа возни, и Саноске счастливо протянул: «Мы выжили!», плюхаясь на веранду. Рядом с ним пристроился вымотавшийся мальчишка, блаженно прикрывая глаза. Бродяга устало, но счастливо улыбнулся, посмотрев на них, и направился на кухню – обязательно нужно поесть после такого труда. Утренний сом ждал своего часа и все-таки дождался. Кеншину едва удалось спасти порцию для Каору - настолько быстро пища исчезала с тарелок. Когда рыжий доедал рис, Яхико с Сано подрались за оставшийся сомий хвостик, и кто знает, в чью пользу закончился бы бой, если бы не раздался стук в калитку. Кеншин сорвался с места, а оба противника моментально забыли про рыбу и обратились в слух. Раздался скрип петель, а затем приветственные фразы. В глубоком, слегка скрипучем голосе друзья узнали Генсай-сенсея и заметно расслабились. Каору, конечно, классная, но чем позже она придет, тем позже она заметит новые седзи; поэтому все втайне хотели, чтобы она вернулась хотя бы к ужину. - Каору-чан? Она не приходила, - крякнув и садясь за стол, доктор ответил на вопрос Сано (возвращение шихан волновало его больше, чем других). - Как – не приходила? В записке же сказано: «ушла к Мегуми», - округлил глаза брюнет, а Кеншин начал искать бумагу. - Сказать сказала, но не пришла. По крайней мере, ни я, ни Мегуми-сан с ней не встречались, - пожал плечами Генсай-сенсей, ловко захватывая оставшегося сома. - Странно, здесь же написано… - начал было Кеншин, но Яхико вырвал записку у него из рук и принялся читать. - Ирихата-сенсей из соседнего додзе все еще болеет, Каору-чан заменяет его, верно? Может, пришлось раньше на занятия уйти, - доев свою порцию, довольно протянул врач. - Может, Генсай-сенсей прав? – сомневающимся тоном протянул Яхико, но по стальному блеску в глазах Кешина понял, что такой вариант маловероятен. - Что вы так беспокоитесь, мальчики? – удивился доктор, когда обратил внимание на помрачневших молодых людей. - Малышка ушла из додзе ни свет ни заря, - начал Саноске, а Яхико подхватил: - А Каору никогда рано не встает! Она же страсть как любит поспать! - Я тревожусь, - лаконично пожал плечами Кеншин. Немного подумав, старик качнул головой и озвучил свое предложение: - Может, стоит у Мегуми-сан узнать? Вдруг у них договоренность. - Это идея! – мальчишка резво вскочил на ноги, но Кеншин тут же схватил его за шиворот. - Спасибо за совет, Генсай-сенсей. Если вы не против, мы можем вместе дойти до лечебницы. - Конечно, Кеншин; тем более, мне действительно пора, - улыбнувшись, согласился врач, и, вздыхая, поднялся на ноги. Рыжий встал следом, затем быстро и четко выдал задания Саноске и Яхико. «И, пожалуйста, не сравняйте додзе с землей» - устало вздохнув, он произнес последнее напутствие и закрыл за собой калитку. Молодые люди, переглянувшись, пожали плечами и принялись выполнять поручения: Яхико отправился на кухню воевать с грязной посудой, а Саноске побрел относить инвентарь на склад. По пути в больницу Кеншин был необычно хмур и молчалив. От внимания Генсай-сенсея этот факт, конечно же, не укрылся. - Не волнуйся так сильно, - по-отечески ласково сказал он, - Каору взрослая и умная девушка, не думаю, что с ней что-то случилось. - Спасибо, - слабо улыбнувшись, поблагодарил рыжий. Поддержка сейчас ему действительно была необходима: стычки с Кавадзи и так заставляли нервничать, еще и предположительное исчезновение шихан навалилось. «Я погорячился с удачным днем» - устало подумал Кеншин на пороге больницы, вспоминая сегодняшнее утро. - О, Кен-сан, какими судьбами? – воскликнула Мегуми, приметив гостя. - Здравствуйте, Мегуми-доно, я всего лишь спросить, - слегка поклонившись, ответил Кеншин, - не видели ли Вы сегодня Каору-доно? - Хм? Нет, а должна была? – врач в удивлении округлила глаза. - Видимо, да, так как Каору-доно оставила утром записку, что намеревается нанести вам визит… - Нет, Кеншин, она не приходила и не договаривалась о встрече сегодня. Что-то стряслось? – насторожилась девушка. - Не уверен, но Каору-доно ушла ни свет ни заря, и пока что не объявилась, - немного опустил плечи Кеншин, расстраиваясь. - Бог мой, Кен-сан, да не беспокойтесь так! С юной тануки ничего не могло случиться. Она наверняка в том додзе на замене, ей же так нравятся полные залы учеников, - немного высокомерно хмыкнула Мегуми, показывая, как она относится к любимому занятию шихан. - Возможно, Вы правы. Наведаюсь туда, - Кеншин склонился в поклоне, прощаясь, и вышел за ворота. Мегуми запоздало кивнула в ответ и пожала плечами. Беспокойство странника казалось ей совершенно беспочвенным и даже глупым. «Да что с этой толстокожей может произойти?» - зло цыкнула врач, возвращаясь в приемный зал. Как бы ясно Мегуми ни понимала, что Кеншин и Каору – почти сложившаяся пара, досаду и легкую ревность побороть было непросто. К сожалению и досаде рыжего, визит в додзе тоже ничего не дал, кроме дополнительных тревог. У ворот толпились ученики, ровным счетом ничего не понимающие. Завидев Кеншина, один из них отделился от группы и склонился в поклоне приветствия. - Химура-сан! Рад видеть Вас. Может быть, Вы сможете подсказать нам, где Камия-сан? - Боюсь, что нет, - ответил легким кивком рыжий, - я бы и сам хотел это знать. Группа учеников мгновенно затихла – все ждали дальнейших слов самурая. - Возможно, Каору-доно тоже приболела, так что, думаю, вам стоит разойтись, - наскоро прикинув, продолжил бродяга, будучи почти уверенным, что шихан не придет на занятия. Наблюдая за тем, как огорченные ученики разбредаются кто куда, Кеншин думал о том, что чувствует сейчас. Почему же он так всполошился еще утром, узнав, что не услышал шагов, возни, скрипа петель калитки, в конце концов? Почему записка, оставленная, чтобы успокоить, наоборот вызвала еще больше тревоги? Почему его так беспокоит неведение в том, что касается этой девушки? Почему ему так важно знать, где она, с кем, все ли в порядке? Сотни однотипных вопросов и ни одного ответа. Вернее, ответ был, и Кеншин его даже знал, но отказывался принять. «Такой израненный старик, как я, не имеет на это права» - поморщившись, подумал бродяга. Не имеет права, но так хочет его заявить. Тайное желание объявить о своих таких же тайных мечтах становилось все крепче с каждым взглядом на эту хрупкую девушку. Кеншин, своей разумной частью, выгонял подобные мысли из своей головы, но чувственная половина снова и снова возрождала запретное вожделение. Отсюда и шло это желание защитить, оградить от бед, сделать счастливой. От этого желания шло стремление контролировать ситуацию, знать все, что происходит с Каору. Кеншин понимал, что с его установкой о невозможности отношений с шихан такие вещи неприемлемы, неосуществимы, но ничего не мог с этим поделать. Теперь он прикрывался, в первую очередь перед собой, дружеским желанием помочь и отплатить добром за добро. И рыжий очень надеялся, что Каору именно так воспринимает ситуацию. Да, мужчина чувствовал, что симпатичен юной девушке, но как симпатичен? Как друг, старший товарищ или именно как мужчина? Ответ на вопрос знать категорически не хотелось – в любом случае облегчения он не принесет. Либо саднящая боль от невзаимности, либо нервная дрожь от невозможной взаимности. Мысли начали закручиваться в клубок и зашли в тупик, от этого Кеншин раздраженно взрыкнул и потрепал себя по голове. Следовало сейчас не на своих чувствах концентрироваться, а на поисках шихан. Пока что было неясно, стоит ли их вообще начинать, но проанализировать ситуацию было бы полезно. Кеншин не заметил, как пришел к воротам додзе, пока в деталях вспоминал события сегодняшнего дня. На стук калитку открыл Яхико. Мальчик сразу отрицательно покачал головой, предвосхищая вопрос. Рыжий лишь устало выдохнул, подходя к энгаве. - Эй, я тут поспрашивал, - начал Сано, появившийся неизвестно откуда. - Оро? – немного заторможенно отреагировал Кеншин. - В «Акабеко» заходил, они же в самом центре. И никто сегодня малышку не видел, - мрачно изложил великан. - Вот оно что, - так же мрачно протянул рыжий. Дело становилось все подозрительнее. Если Каору ушла ни свет ни заря, предположительно в лечебницу, то хоть кто-то из сотрудников ресторанчика должен был ее заметить – они рано начинали работать. Но девушку за целый день никто не видел, и это было очень странно. Все предполагаемые маршруты Каору так или иначе проходили по центру города; если бы она проходила там, то не заметить ее просто не могли. Переваривая услышанное, Кеншин устало потер виски. Происходящее становилось все более неясным, и это раздражало, а неизвестное местоположение девушки тревожило все сильнее. От чего отталкиваться в поисках - непонятно, какой круг поиска – тоже непонятно. Саноске, присев рядом на энгаву, что-то черкал на песке, хмуря брови. Тоже явно размышлял, что предпринять и стоит ли. Яхико шнырял где-то в додзе, но Кеншин знал, что мальчик тоже чувствует себя как не в своей тарелке. Беспокойство за Каору, пока что даже безосновательное, захлестнуло всех. - Боккена тоже нет, - вздохнул Яхико, через какое-то время плюхаясь рядом с Кеншином. - Это и так понятно, - раздраженно бросил Саноске, все еще что-то вычерчивая. - Нет, - задумчиво парировал рыжий, прервав начавшуюся было тираду мальчишки, - не понятно. Она же ведет занятия с шинаем. Смысл собственных слов вспышкой дошел до Кеншина через секунду-две. Все трое, удивленно округлив глаза, переглянулись. - Ситуация хреновая, - второй раз за день протянул Саноске в нависшей над додзе тишине.