Туда и обратно

Чужие горы и по ощущениям были отталкивающими. Слишком острыми, крутыми и, что самое главное, пустыми. По рассказам основная часть металлов добывается не на этих каменистых склонах, а в холмах, намного дальше, чем располагалась цитадель Инквизиции. Лишь где-то глубоко под землей бьется сердцем то, что здешние люди называют «лириумом», но настолько глубоко, что только подземные гномы могут протянуть руку к этому поющему магию источнику силы. Здесь же снег, уже редеющий, ложащийся редкими кусками, словно рваные облака на темном небе. И больше ничего; пустота, сравнимая, разве что, с выжженными землями бывшей родины путешественников, к которой они так безнадежно стремятся. — Ты не можешь! — Кассандра от злости задирала подбородок и раздувала ноздри, как начинающий беситься зверь. Она рвала пальцами кожаные поводья, готовая сорваться и наброситься на своего недруга, всем видом показывая последнюю точку кипения. И, признаться, вид суровой женщины, доведенной до крайней стадии, особенно облаченной в броню и с тяжелым мечом, стукающимся о бедро при неспешном шаге лошади, наводил если не страх, то опасение. — Искательница, тут автор я, — мягко замечал торговый принц, словно еще сильнее распаляя свою собеседницу. Его лисьи глаза смеялись, сверкая расплавленным золотом. — И я заканчиваю свои книги, как считаю нужным. — Капитан Авелин не заслужила такого! — взвыла женщина, поднимая указательный палец к небу, словно перст судьбы. — Почему после смерти наместника она просто не может остаться с долийским целителем? Она заслужила счастливый конец. — Эх, Искательница, не существует счастливых концов, — как-то грустно подметил гном, проводя пальцами по гриве своей лошади, такой же медовой, как и он сам. На лицо словно налегла тень и мягкая улыбка превратилась в рваную не зажитую рану. — Не существует их в жизни, не существует их и в книгах. — Удивительная избирательность в толковании правды и неправды, — вдруг заметил эльф, кутаясь в меховую накидку своего рваного плаща. — Ведь несколько глав назад леди-капитан в одиночку одолела демона Гордыни, всего лишь с помощью щита и меча. В жизни такого уж явно не бывает. — Ага! Ты читал! Я так и знал! — вдруг встрепенулся торговый принц, указывая пальцем на эльфа, так задорно, что длинные уши мага задрожали. — Просто было интересно, что же такого наша Искательница нашла в этом ширпотребе, — фыркнул Солас, его острое лицо вытянулось еще сильнее, он щелкнул зубами, словно хищник перед своей добычей, в желании отвадить непрошенных гостей. — Хочу заметить, что любовная линия полна… неправдоподобия. Не может так много мужчин желать одну и ту же женщину. В разговор вновь встряла Кассандра, крайне возмущенная таким замечанием, над горами разнеслось легкое эхо, разбившееся на три голоса, каждый из которых доказывал свою точку зрения, перебирая главы злополучной книги, чуть ли не дословно. В конечном итоге леди-Искательница пообещала на первом привале вытащить из своих пожитков эту самую книгу, заставляя Тетраса горько вздохнуть. — С таким шумом, мы легкая мишень, — недовольно буркнул Король Под Горой, рассматривая символ глаза на доспехе Искательницы, в данный момент покрывшейся легким румянцем из-за спора. — О, не волнуйтесь, в этих местах обитают только наги, — Эллана тихо рассмеялась, пряча улыбку в собственном воротнике. — Как только спустимся в равнину, они тут же соберутся. — Сколько нам еще до равнины? — Торин обернулся на вереницу позади них и с неудовольствием заметил, что с Кассандрой поравнялся Бильбо, а торгового принца окружили Ори и Нори. Даже Балин оказался слишком близко к странному эльфу-волшебнику. И, что самое главное, разговоры не утихали, наоборот, в какофонии появились новые голоса, так хорошо знакомые голоса. — Пол дня по этой тропе, — девушка указала пальцем на черный выступ. — За ним будет статуя Надзирателя и эльфийский мост в Эмприз-дю-Лион. Форт Инквизиции будет нашим последним оплотом перед неизвестностью лесов Долов. Даже Хранительница моего клана никогда не бывала в них. Король Под Горой пытался представить себе эти леса, вот только воображение все рисовало Лихолесье с его черными деревьями, словно живая клетка, свившими свои прутья над их головами. Отравленный и неприветливый — именно этого стоило ожидать им от этого путешествия. Эллана не обманула, когда солнце накренилось чуть вправо, меняя положение теней, а меж скал стала проскакивать зелень, путники увидели ориентир — огромную статую; фигуру, присевшую на край скалы и наблюдающую за происходящим внизу. Раскинувшаяся красота чужих мест наводила какую-то странную тоску. Торин видел долину, подпертую скалами и уходящую в петляющие холмы, за которыми мало что можно было рассмотреть. Он видел реку, несущую свой неспешный поток куда-то на восток. А еще он видел каменный мост, огромный, такой ширины и длинны, которые он порой мог вычитать лишь в описаниях Кхазад-Дума. Проходя через развалины колизеев, наполовину разрушенных и вросших в горы из-за обвалов и водных паводков, мост упирался в высокую крепость с широкими воротами, распахнутыми настежь. Словно им нечего бояться. Разговоры стихли, стоило только безмолвному стражу на скале поравняться с ними. Под стражем, словно тайная тропа, пролегала узкая тропинка, на которой могла уместиться лишь одна лошадь, вновь отряд растянулся длинной вереницей, зигзагообразной, спускаясь все ниже, в саму долину, издалека напоминая темную живую змею. Солнце двигалось так же безмолвно, как и отряд, когда под копытами застучала брусчатка, увязшая в грязи, перемешанная с пожелтевшей пожухлой травой. Торин пытался рассмотреть остатки статуй в арках колизея, которые казались безмолвными призраками, протягивающими к ним свои длинные серые руки. Холод, более от тревоги, что ломил кости, забрался под кольчугу. И как оказалось, не зря. Прямо перед выходом на мост, чуть в стороне, над навесом из острого каменного пика отряд наткнулся на скелет. Белые кости, изрубленные, растасканные, с остатками уже почерневшего на них мяса, в них все еще угадывался силуэт — длинные позвонки, змеей извивались под камнем; грудную клетку, как когти, кто-то ушлый уже успел вырвать; и череп, продолговатый, схожий с лошадиным, но от мирного животного отличающийся несколькими рядами острых зубов. — Дракон! — выдохнул Бильбо, в котором боролось желание спрыгнуть со своего нага и помчаться рассматривать невиданное доселе, а так же простой страх. — Кто… кто мог убить дракона? — Так это мы, — торговый принц, кажется, наслаждался таким количеством недоуменных и одновременно восхищенных взглядов в свою сторону. — Ну, вернее, я, Железный бык, Блекволл и леди Инквизитор. Их ведь трое было, неужели двух других люди из форта уже успели оттащить… — Вы убили трех драконов?! — Двалин скептически взглянул сначала на торгового принца, получающего особое удовольствие от рассказа, а после и на Лавеллан, глазом зацепляясь за ее светлые локоны, выбившиеся из прически. — Что? Трех? Нет, нет, уважаемый, их было… — Варрик поднял взгляд на небо, затянутое молочной пеленой облаков. — Шестеро. — Семеро, — поправила его Искательница, касаясь пальцами нагрудника, на котором виднелась длинная отметина. — Тебя не было на Штормовом Берегу. — Дождь, сырость и камни, с которых очень долго лететь. Спасибо, Дориан мне все в красках описал. — Кассандра фыркнула на фразу, ее раскрасневшиеся от долго пути и ветра щеки еще сильнее выделяли шрам, проходящийся по скуле. — Как вам удалось убить стольких драконов? — Торин поровнял лошадей с эльфийкой, наседая, словно от того, что чем резче он будет, тем быстрее она выдаст свой секрет. К его удивлению Эллана лишь только захлопала глазами, больше задетая резким выкриком. — Ну… у Кассандры есть родственники, которые занимаются этим поколениями, — девушка провела тонкими пальцами по растрепавшимся волосам. — И еще мы нашли драконолога, из университета Орлея, который изучает их повадки. — Так как? — насел на эльфийку Король Под Горой и впервые за все время знакомства с Элланой, он увидел, как ярость вспыхивает в светлых глазах. — Сражались! Вот как мы победили. Использовали наши преимущества и одержали победу. — Тонкие брови превратились в прямую линию. — Право слово, дракон не Архидемон, победить его вполне можно. — Говорите так, словно на кабана ходили! — Торин дернул поводья и лошадь под ним недовольно всхрапнула. Ярость, довольно привычная для короля, застелила глаза. Ему все казалось, что девочка смеется над ним, что специально издевается, показывая, как легко одолеть огнедышащее чудовище. Вот только он помнил огонь и ярость, он помнил, как сотни бежали в страхе, пока еще больше людей складывали головы в попытках не пустить гнусного змея глубже в залы. Торин помнил, как цеплялся руками за меховую мантию деда, как пальцы старика царапали его, в попытках вырваться, в попытках убежать не в сторону выхода, но туда, где сияло золото. Звало, как говорил старый Трор. И всю его оставшуюся жизнь золото из глубин звало деда Торина. Золото, навсегда потерянное под огненным брюхом жадного чудища. Огромный каменный мост, сложенный из серого кирпича, с тонким орнаментом, привлек внимание их хоббита, Бегинс рассматривал архитектуру удивленно, чуть восхищенно, причитая о том, насколько были бы удобны путешествия, будь все дороги вымощены таким твердым булыжником. В разговор, как ни странно, включился эльф, с каким-то особым придыханием вещая о давно забытом наследии и знаниях, кои когда-то позволяли строить дворцы, шпилями своими ловящими облака. Бильбо, только начинающий путешественник, со слишком уж большим воображением, внимательно слушал очередную порцию восхваления давно минувших дней. Звук боевого рога застиг их на середине моста, горы тряхнуло от громкого воя, призванного оповестить о начале сражения и своих и чужих. Раздался громкий крик и тут же где-то вдалеке хлопнуло, а затем еще раз. Лошадь под Торином навострила уши, боевой конь, натасканный на сражения, принялся тяжело дышать, готовый рвать в атаку и грудью сминать противника, как его учили всю жизнь. — Это на другой стороне форта! — Кассандра схватилась за эфес, но меч из ножен пока не вынимала, лишь только внимательно следила за пустой дорогой, что виднелась за открытыми настежь вратами. — Так поспешим! — Эллана пришпорила оленя, что издал отвратно-протяжный звук, привстав на дыбы. Существо стукнуло копытами о мостовую и понеслось вперед, Король Под Горой растерянно моргнул, наблюдая за тонкой фигурой, припустившейся на звуки сражения. Ему хватило всего секунды, чтобы, крикнув отряду, обнажить свой меч и последовать за эльфийкой. В ушах грохотало от безумной скачки и закипающей жажды крови. Он слышал, как позади несется отряд, как торговый принц успевает на ходу что-то крикнуть Кассандре, так весело и задорно, словно сражение для него — развлечение. Чем бы этот замок ранее не был, но теперь это всего лишь развалины. Голые стены без крыш и редкие шпили, обложенные со всех сторон строительными лесами. Обвалившаяся каменная кладка уродливым шрамом рассекала небольшую площадку на две части, пропадая где-то в небольшом обрыве, что прятал за собой ручей. Грохнуло еще раз и, теперь, Король Под Горой мог увидеть причину этого шума. Огромное существо, перекошенное, изломанное, словно кто-то с очень плохим чувством юмора решил поиздеваться над ним, оборонялось от кольца наступающих. Его тело, практически полностью поглощенное красным камнем, извивалось и содрогалось. Существо ревело, словно зверь, неистово размахивая руками, облаченными в красный камень, периодически грохая ими о землю, заставляя все окружение дрожать от такой силы. — А ну пригнулись! — Мимо Торина пронеслась стрела, чиркнув о красный камень, она упала на землю и тут же взорвалась. Витиеватое ругательство, сорвавшееся с уст Тетраса дало понять, что результатом он недоволен. Пришлось прыгнуть с лошади, стараясь удержать равновесие, дабы не упасть на землю и не переломать себе ноги. Гном окинул взглядом местность, пытаясь определить наступающую опасность. Лик Инквизиции он уже знал — глаз в ореоле солнечных лучей, на нагрудниках семерых людей, что пытались окружить чудовище. Еще несколько лежали на земле, замерев, по всей видимости, уже навсегда. Противники куда как более привлекли внимание Короля под Горой. Красные кристаллы вырывались из доспехов, раскурочивали их, словно рвали изнутри, но, кажется, людям было все-равно, они сражались рьяно, как дикие звери. Мимо проносился целый шквал стрел, выпускаемых из причудливого лука торгового принца. Тетрас, не спрыгивая с лошади, задорно смеялся, пытаясь достать облаченного в доспех из металла и камня противника. Рядом оказалась Кассандра, щитом укрывая пытающегося подставиться гнома от редкой стрелы в его сторону, не чета тому потоку, коим обсыпал противника торговый принц. Оказавшийся невдалеке Кили с какой-то тоской смотрел сначала на свой лук, потом на механизм Тетраса, в итоге, закинув свое оружие на спину и, обнажив меч, решился сблизиться с противником. — Двалин, Глоин — заходите справа! Кили, Фили, останетесь со мной. Бофур — отвлеки великана, перемани внимание на себя! Балин — следи за Бильбо! — Торин рыкнул, рванув вперед, остатки снега скрипнули под сапогами, слякоть заставляла скользить тяжелой подошвой по мокрому камню. Король Под Горой заметил боковым зрением силуэты своих племянников, несущихся вместе с ним. По другую сторону от поля боя он видел, как Двалин сбивает с ног красного лучника, обрушивая на его голову свой молот. Крутанувшись, Торин ушел из-под удара большого каменного кулака, который должен был приземлиться прямо ему на голову. Скользкие камни помогли ему и, пригнувшись, гном проехался на коленях прямо под великаном, со всего магу ударяя Оркистром по массивным ногам. Красный камень пошел трещинами, на секунду Торину даже показалось, что он закричал, красная крошка брызнула прямо в глаза, заставляя морщиться и быстро моргать. Завыл великан, осознавая, что его все же достали. Его изуродованное вросшим в лицо камнем напоминало маску из театра, изображающую актерскую составляющую боли. В попытке развернуться вслед за гномом, противник открыл себя; по голени, именно там, где раскрошился камень, прошел клинок Фили, что тут же ловко отпрыгнул в сторону, заставляя существо взвыть еще раз. Попытка достать великана еще раз провалилась — словно из тени на Торина летело существо, полностью обросшее камнем, но маленькое и поджарое, слишком проворное. Король Под Горой еле успел блокировать выпад, каменные клинки, что заменяли существу руки, звякнули о эльфийскую сталь. Его противник противно взвизгнул, подняв свое оружие над головой для нового замаха, полного ярости, нежели расчета. Гном успел откатиться и клинки саданули по грязному и скользкому камню. Торин крутанулся еще раз, в сторону и от существа, и от великана, на которого сейчас наседал Глоин, тряся рыжей бородой. Быстро поднявшись, Король Под Горой выставил вперед свой меч, что плавной линией угрожающе уставился прямо в грудь странному противнику. Существо взвыло еще раз, стукнув себе по груди и, внезапно, исчезнув. Торин тяжело дышал. Он понимал, что просто так его противник не мог никуда деться. Он спрятался? Краем уха он слышал, как хрипит великан, раздался громкий вопль и впереди оказался Солас. Вытянув посох, без лишних слов, он указал тонкими пальцами на великана. Рваный звук, какой можно услышать только во времена паводков, когда с водоемов начинает сходить лед, ударил по уху. Существо попыталось ударить эльфа, но, внезапно, застыло, замерев. Белая патока, которая, при ближайшем рассмотрении, оказалась коркой льда, сковала противника. — Метьте в голову! — выкрикнул эльф, указывая на остановившегося великана. Тут же заработал механизм торгового принца и с десяток стрел впились в один-единственный не скрытый красным камнем глаз. Прямой меч Искательницы завершил работу, снеся голову чудищу, так и замеревшему на месте. Торин тяжело дышал, пытаясь осознать, что только что произошло. Молчаливый эльф напряженно вглядывался в огромное тело, что только что лишилось своей головы, пока сам гном рассматривал его тощую и хищную фигуру. — Так вот какое у вас колдовство! — довольно оповестил Нори, вытирая свой клинок талым снегом, смывая налипшую кровь. — Да уж, это точно не фейверки Гендальфа. Как вернемся обратно, у меня к нем будет серьезный разговор… Лицо эльфа озарила чуть самодовольная ухмылка, от полученной похвалы, его длинные уши дрогнули вновь. Раздался смешок со стороны племянников, что принялись пинать сапогами красные камни, отвалившиеся от существа, впрочем, в руки они их не брали. Да и не думалось королю Под Горой, что это стоит делать. — Берегись! — крик Лавеллан заставил вздрогнуть. Торин не сразу осознал, что предназначался он ему. Такой уже знакомый визг, прямо над ухом, дал понять, что гном расслабился раньше времени. Что-то удивительное горячее затекло под доспех, прошлось по груди и спустилось к сапогам. Боль пришла только после того, как красная кровь растеклась лужицей вокруг него. Торин попытался выдохнуть, но легкие, казалось, не хотели его слушаться. Красный каменный клинок выглядывал меж ребер, раскурочивая кольчугу и куртку с гномьим орнаментов, вышитым заботливой сестринской рукой. Торину вдруг стало нескончаемо жаль кропотливую работу Дис. Истошный вопль прямо над ухом стих и резкий жар опалил щеку Короля Под Горой. Последнее, что он успел подумать, так это о том, насколько же сильно расстроиться сестра, узнав о испорченной вещи.