Развед - детсад

Утро Ривая началось с того, что кто-то хихикнул ему в грудь. Он распахнул глаза и свёл взгляд к переносице, чтобы лишний раз убедиться: этим «кто-то», конечно, была Микаса. — Попался, — хихикнула она снова, счастливо улыбаясь, и обхватывая его своими ручками ещё сильнее. Девчонка чуть ли не целиком забралась на лежащего на спине Ривая, и теперь радостно раскинув руки в стороны, обнимала мужчину и стучала носками по постели, уперев подбородок ему куда-то в ребра. — Да-а? — протянул капрал. — А по-моему, это ты попалась. Он дёрнул подбородком в недокивке, намекая на собственную руку на спине Микасы. Она снова рассмеялась. — Вот поэтому ты и попался! Совершенно очевидно, Ривай упускал суть. Снова. А впрочем, ничего нового. Он начинает к этому привыкать. — Так, и почему же я попался? В ответ девочка лишь снова захихикала, спрятав лицо где-то в одеяле, которым он был накрыт. Кажется, объяснений он не дождется. Но Микаса впервые за последние несколько дней выглядела такой счастливой и беззаботной, что Ривай решил: не так уж ему эта информация и нужна, на самом деле. — Ладно, который у нас час? — спросил капрал скорее сам себя, поворачивая голову к окну. — Время для завтрака! — Микаса аж подпрыгнула на кровати, радостно вскидывая кулачки вверх. — Хочу хлебушек с молоком! — Аккуратнее, — резко сел мужчина, вытягивая руки вперёд, чтобы поймать девчонку. — Присядь, пожалуйста. На удивление, Микаса тут же практически успокоилась и сосредоточилась на капрале. Практически, потому что он видел, как не терпелось ей снова вскочить. — Дня начала, стоит прояснить ситуацию, — выставил указательный палец Ривай, другой рукой аккуратно удерживая девочку за плечо. Он дождался максимальной сосредоточенности на её лице и продолжил, — Вы наказаны, юная леди. Микаса в ответ сделала такое страшное лицо, что будь мужчине года три, он бы испугался. Пока он беспокоился только, что её глаза слишком широко раскрыты, а ведь ещё было бы неплохо и моргать. — Я… что? За что?! — воскликнула Микаса, наконец, моргнув. — А кто вчера сбежал на целый день, заставил меня понервничать и переживать? Подорвал мою репутацию? Как это теперь исправлять? Я чувствую нотки предательства, что скажешь? — Может быть, я? — тихо ответила Микаса, легко пожав плечами. — Вот поэтому, «может быть» вы и наказаны, — передразнил её Ривай, поднимаясь с постели. Энтузиазм Микасы значительно поубавился в ожидании приговора. Несмотря на это, они довольно быстро собрались, и у выхода из комнаты капрал остановился, протягивая девочке ладонь: — От меня ни на шаг. Вообще-то, это должно было быть наказанием, но Микаса приняла это как некое личное достижение, потому что засияла ярче солнца. Она крепко сжала пальчиками его ладонь и кивнула так, будто собиралась приложить все свои силы на исполнение данного…наказания. Ривай, очевидно, делал что-то не то, но сам пока не разобрался в чем именно.

***

Капрал не был уверен, что Микаса знает слово «репутация» и сказал то об этом лишь для пущего эффекта, но она послушно изображала невероятную степень раскаяния, стоило им столкнуться с кем-то. Не то, чтобы он просил её об этом. Солдаты интересовались успешным завершением её Плана, на что та грустно вздыхала, кидала печальный взгляд в сторону Ривая и ещё раз грустно вздыхала. Сам капрал в этом диалоге и театре одного актера непосредственно не участвовал, но всегда был неподалёку и мог слышать комментарии солдат о его несгибаемости, непоколебимости и абсолютной не пробиваемости. Все также желали Микасе хорошего дня, не расстраиваться и, мягко говоря, постараться принимать капрала таким, какой уж он есть. Ага, возможно, Микаса слегка переигрывала. Не такой уж он и деспот. Отлично, теперь все будут думать, что он тиранит ребенка из-за шалости. — Наказал? — спросили в очередной раз, когда Ривай уже возвращался обратно. — Наказа-ал, — протянула девочка, понурив голову. Состроила такое несчастное выражение лица, что капралу на секунду самому себя захотелось отчитать. — Микаса, — позвал он, врываясь в диалог, и не позволяя зайти этому всему слишком далеко. Девочка тут же кинулась к нему, хватая за протянутую руку, что слегка не соответствовало образу наказанного ребенка, но, кажется, большинство приняли это за покорность и исполнительность. — Ну, и что это такое ты опять затеяла? — лениво поинтересовался Ривай, пока они шли по пустому коридору. Честно говоря, спустя пару часов, это начало его забавлять. То, как легко велись окружающие на детское очарование Микасы. Знаете, немного радовал тот факт, что вертели тут не им одним. — Восстанавливаю Вашу репутацию, сэр, — важно поделилась Микаса. — Очень приятно, но, когда я говорил, что ты наказана и потому не должна отходить от меня ни на шаг без веской причины, я имел ввиду лишь «держись в поле моего зрения и не устраивай новые Планы по захвату меня в объятия». — О. Так Вы догадались, — девочка крепче сжала его ладонь своею и внимательно на него посмотрела. — Догадался, — кивнул капрал и сжал её ладошку в ответ. — Во-о-от вы где, — протянула вырулившая из-за поворота Ханджи. — А я как раз вас ищу. — Обоих? — капрал вскинул бровь. — Да-да, — покивала Зоэ, указывая в сторону своего кабинета, — Поговорим? Стоило им зайти, как Ханджи тут же подперла собой дверь. — Что это такое вы вдвоем устроили? — спросила майор, прикрыв глаза рукой и массируя виски. Аккерманы переглянулись. — Ты о чем? Ханджи проследила за их взглядами и тепло улыбнулась, прежде чем обратиться к девочке, чуть присев: — Микаса, милая, можно тебя попросить пойти забрать Эрена у Казини? Та в ответ чуть нахмурилась, посмотрела на Ривая, и лишь получив от него утвердительный кивок, кивнула Ханджи. Женщина потрепала её по волосам, поблагодарив, и поднялась на ноги. Как только за Микасой закрылась дверь, они продолжили: — Почему половина корпуса уверены, что ты, тиран и деспот, наказал несчастного ребенка за безобидную игру? — Странно, что только половина, — буркнул капрал себе под нос. — Думаешь, я в это поверю? — фыркнула Ханджи, продолжая, — Что ты её обидишь? Наказание? Просто смешно! Да у тебя рука не поднимется, — Капрал в ответ лишь вскинул бровь. — Серьезно? — женщина отзеркалила его движение. И Ривай замер, осознавая. Масштабность ситуации поражала словно гром среди ясного неба. Кошмар. Вспомнились все моменты, которые Ханджи могла видеть или непосредственно присутствовать. Кошмар. Кошмар. Он прямо как тот самый хлебушек в молоке. Размяк. — О-о-о, воу, чтобы там ни была за мысль сейчас в твоей голове, останови её немедленно, — майор выставила вперёд указательный палец, прямо-таки как утром Ривай сделал перед Микасой. — Думаешь, это плохо? — Что? — не понял капрал. — То, о чем ты думаешь. Думаешь, это плохо? — терпеливо пояснила Ханджи. — Откуда тебе знать, о чем я думаю? — Да у тебя на лбу написано. Тоже мне загадка! — фыркнула женщина. Они просверлили друг друга взглядом, пока Ривай не выдержал. Он уже старый для всего этого, у него, может быть, слабое сердце, а вы тут заставляете его чувствовать чувства. — Чушь, — кинул он, сдвигая Ханджи с пути, чтобы освободить дверь, — Всё, я ухожу. Майор, если и хотела сказать что-то ещё, то её попросту не стали слушать.

***

Микаса нашла капрала за столом в его кабинете, как и ожидалось. Она, как полагается, постучалась, правда уже после того, как вошла, привлекая внимание. — Сэр? — аккуратно спросила девочка, подходя к столу. — Вы в порядке? Ривай полулежал за столом, сложив руки и опустив на них свою голову. На вопрос он лишь тихонько качнул головой в каком-то неопределенном жесте. Микаса обошла стол и пару раз легонько дёрнула капрала за край куртки. — Прости, я бросил тебя, — глухо прошептал мужчина, — Нужно было дождаться. — Всё в порядке, я знаю дорогу до кабинета. Что Вас так расстроило? — Я не расстроен. Я размяк. Микаса прыснула, но тут же накрыла рот руками, когда капрал вскинулся и возмущенно на неё посмотрел. — Это вот вообще не смешно, малявка, — строго заявил он и выразительно посмотрел на Микасу, которая из-за всех сил старалась не хихикать — Конечно, нет, сэр, — а после её личико сделалось хитрым-хитрым, — Но я точно знаю, что может Вам помочь. — Неужели? — вскинул брови капрал. — Объятия, — со знанием дела заявила Микаса, и в подтверждение собственным словам ещё и кивнула. У Ривая нет слов. Как она это делает? Эта девчонка совершенно непробиваемая. Зато вот он не такой. Как этому сопротивляться? Он не понимает. — Ладно, давай попробуем, — пожал плечами, отодвигаясь от стола, чтобы Микаса смогла забраться к нему на колени и обвить его шею руками. «Тепло», — подумал Ривай, накрывая её спину своими и обнимая в ответ. — Шах и мат, — сказала Микаса. Ривай даже не стал пытаться подавить улыбку, потому что он все силы прикладывал на то, чтобы не рассмеяться, прижимая девчонку крепче к себе.