Параллель

POV Трис The Cab — Angel With A Shotgun

Я эгоистка. Я храбрая.

Через долю секунды после того, как моя кровь столкнулась с углями Бесстрашия, я слышу одобрительные возгласы со стороны Бесстрашных. Кто-то кричит «Молодец!» или «Так держать!», кто-то просто кричит. Это приятно, может, я даже бы почувствовала радость, если бы не Уэллс. По пути к Бесстрашным я кидаю свой взгляд на родителей. Они, конечно же, немного опечалены, но, я надеюсь, они понимают, что мы достаточно взрослые чтобы делать самостоятельный выбор. Через секунду моего взгляда на них, я читаю в их глазах любовь. Слава богу, они меня поняли. Я легонько улыбаюсь им и плюхаюсь в кресло. Кто-то хлопают меня по плечу, но я не особо предаю этому значение. За всю Церемонию Выбора все Отреченные не уходили из родной фракции. Я стану легендой, может быть. Может быть, из-за этого ко мне будут относиться, как к Сухарю, но мне будет плевать. Я покажу на что способна. Откуда у меня такие мысли? Ах да, я же теперь не Отреченная. После Рэджи Аткинс, который выбрал Дружелюбие, все Бесстрашные соскочили со своих мест и побежали в сторону поезда. Когда я вижу и поезд и то, как на него запрыгивают урожденные Бесстрашные, я немного побаиваюсь. Хотя чего мне бояться? Я первая, кто перешел из Отречения в Бесстрашие за последние десять лет. И именно поэтому надо доказать всем, что я не Сухарь, что я — Бесстрашная. Передо мной проносится предпоследний вагон поезда, и я осознаю всю ситуацию. Если я сейчас же не прыгну в поезд — значит, я ошиблась с выбором. А я не ошиблась. Я бегу изо всех сил за поездом и в третий по счету вагон залезаю без всякой помощи. Мне никто не предлагал руку, что неудивительно. Наверное, хотят как можно скорее от меня избавится. Я оглядываю вагон и замечаю какого-то блондина с кривой ухмылкой, который смотрит прямо на меня. Я отворачиваю взгляд и просто смотрю в одну точку — в стену. Какой-то темнокожий парень с черными волосами завязанными в хвост говорит «Приготовились» и прыгает на крышу. Нам предстоит сделать тоже самое, не сомневаюсь. За ним прыгает Тори. После урожденные, переходники. Я становлюсь на край поезда и прыгаю. Я приземляюсь на колени и отряхиваюсь. Вслед за мной прыгают ещё несколько переходников. — Добро пожаловать в Лихачество! — кричит тот, кто первым спрыгнул с поезда. — Тут вы либо столкнетесь со своими страхами лицом к лицу и постараетесь не умереть в процессе, либо покинете фракцию трусом. Неудивительно, что в этом году у нас мало перешедших. Я оглядываюсь вокруг и соглашаюсь с его словами. — Единственный способ попасть в лагерь Лихачества с крыши — спрыгнуть с выступа. В стороне жмется мальчишка из Эрудиции, девица из Дружелюбия, два парня и девушка из Искренности. Всего нас шестеро. Никто и не думает прыгать. Но я должна понимать, что они не убьют нас в первый же день. Я поднимаю руку. — Я! — говорю я, на меня обрушиваются взгляды всех здесь присутствующих. Тот парень с хвостом хлопает по выступу, как бы приглашая меня. Я иду в его сторону. Залезаю на обрыв и делаю шаг в темноту. Я лечу секунды 2, ощущая себя птицей. Это чувство свободы — того, чего мне так не хватало в Отречении. Чувствую, как под моей спиной что-то прогибается. Сетка. Я была права — они не хотят убить нас в первый же день. И я смеюсь, отчасти истерически, отчасти от облегчения. С правого конца сетки кто-то меня тянет, и я вижу женскую руку протянутую в мою сторону. Хватаюсь за неё и прыжком оказываюсь на твердой поверхности. Такое ощущение, что целую вечность не ходила, только падала. Поднимаю голову и вижу Тори. Её лицо не выражает ничего. Хотя, если приглядеться, то можно увидеть каплю удивления. — Привет. Не ожидала, что ты выберешь Бесстрашие, Беатрис. — она говорит ровным голосом, но когда Тори произносит моё имя, меня слегка передёргивает. Я не хочу, чтобы меня называли Беатрис. Тори видит мое подергивание и предлагает. — Можешь выбрать себе новое имя, если хочешь. Новое имя, новая фракция. Почему бы и нет? Только вот какое? Беатриса? Точно нет, это ещё хуже Беатрис. Атр? Что я несу, какое Атр? Может… — Трис. — уверенно произношу я. — Первый прыгун — Трис! — кричит Тори другим Бесстрашным, и те кричат «Молодец!», «Поздравляю!» и так далее. На моем лице появляется легкая улыбка и я иду к ним. После меня прыгают все остальные. Затем к нам спускается тот же самый парень, который прыгнул первым из поезда, и начинает свою речь. — Меня зовут Амар, я ваш инструктор. Я вырос здесь, а три года назад я успешно прошел посвящение, а это значит, что я могу работать инструктором сколько захочу. Вам повезло. Урожденные лихачи и перешедшие из других фракций в основном тренируются по отдельности, чтобы лихачи не сложили вас пополам в первый же день. Но сейчас мы решили сделать некоторые изменения. Мы с лидерами Лихачества собираемся посмотреть, поможет ли осознание ваших страхов до тренировок лучше подготовить вас к посвящению. Поэтому, прежде чем мы пройдем в обеденный зал, вам нужно чуть-чуть познать себя. Следуйте за мной. Амар ведёт нас по тоннелю, после утыкается в стену и толкает её локтем. Комната оказалась сырая с огромным окном. Амар занимается с устройством, которое похоже на то, которое стояло в комнате для тестирования. Я оглядываю комнату и вижу, как вода стекает в лужу в углу. Все стены здесь то черные, то серые. За окном расположено помещение, во многом отличающееся от этого. В ней расположены камеры видео-наблюдения. — В комнате обычно проходит пейзаж страха, — объясняет Амар. — Пейзаж страха — это симуляция, в которой вы боретесь со своими худшими кошмарами. Рядом с оборудованием расположены шприцы, которые похожи на орудия пыток в достаточно темном месте. — Как это возможно? — удивляется парень-эрудит, который странно смотрел на меня в поезде. — Вы же не знаете наши самые сильные страхи. — Ты ведь Эрик? — уточняет Амар. — Конечно же ты прав, я не могу влезть тебе в голову, но сыворотка, которую я тебе вколю, простимулирует отделы твоего мозга, ответственные за страхи, и ты в принципе сам будешь моделировать препятствия. В данной симуляции, в отличие от индивидуального теста, вы будете понимать, что ваши видения нереальны. А я тем временем буду полностью контролировать симуляцию. Когда ваш пульс достигнет определенного уровня — то есть когда вы успокоитесь, чтобы встретиться с новым страхом, я перенесу вас к следующему препятствию с помощью встроенной в сыворотку программы. Когда вы испытаете все досконально, программа завершится, вы «проснетесь» в этой комнате и будете гораздо лучше разбираться в своих собственных страхах. Целый час я наблюдаю за тем, как другие неофиты «борют» свои страхи. Кто-то бегает, кто-то кричит, кто-то плачет, кто-то свернулся в клубок. Только Эрик, который пошел первым, стоял неподвижно. После этого его, наверное, будут остерегаться даже урожденные Бесстрашные. Совсем не у всех можно понять, что за страхи. Но иногда мне всё-таки удавалось это сделать. После того, как все остальные уже прошли пейзаж, остаёмся лишь мы с Амаром. — Ну что, заходи… — взглядом я понимаю, что должна представиться. — Трис. — довольно спокойно говорю я. — Первый прыгун? — уточняет Амар. — Именно. Мне уже хочется прекратить этот диалог. Я ожидала издевательств Амара о том, что Сухарь прыгнул первым, однако он лишь добродушно сказал: — Поздравляю. Теперь садись на кресло. Я подчиняюсь и сажусь в кресло. Если честно, то мне немного страшно, но я прячу это под маской «Я на всё готова». Инструктор втыкает мне иглу и, как и на тестировании, в моих глазах мутнеет и в скором времени я их закрываю. Jetta — I'd Love To Change the World Я стою в поле, трава достаёт мне до колен, я слышу карканье ворон. Они уже клюют меня и я чувствую боль, самую настоящую боль. Конечно, это симуляция и все это знают, но боль как взаправду. Я просто лежу в поле около двух часов, а вороны все клюют меня и клюют. Это можно сравнить с миллионами маленьких поцелуев, но поцелуев пираний или кого-нибудь ещё. Надо что-то делать. Отсюда можно выбраться, я это знаю. Первый вариант: успокоить сердцебиение, второй: найти способ избежать страх. Я выбираю начать со второго. Я оглядываюсь вокруг и вижу пруд. Не долго думая, прыгаю в него. Далее я оказываюсь в резервуаре с водой. Он только наполняется из трубы, которая находится в самом низу «клетки». Я решаю снять мою серую кофту, всё равно она мне не понадобится. Перекрываю ей кран с водой. Картинка вновь меняется и я оказываюсь привязанной к столбу. Я пытаюсь выбраться, но все попытки тщетны. Кажется, я знаю, что это за страх. Оглядываю пространство, в котором нахожусь и вижу Уэллса. У него в руках факел. Я пытаюсь придумать, как мне спастись, и тут ко мне в голову приходит идея, мои ноги не завязаны, только руки, что указывает на неопытность тех, кто меня привязал. Когда Уэллс подходит ко мне где-то на 30 сантиметров, я бью ногой по самому дорогому. Считай, что враг обезврежен, Трис. Это были три страха: орнитофобия, антлофобия (если это можно так назвать), и… Я не знаю, как называется третий страх. За своими размышлениями я оказываюсь в Отречении. В своём доме, который ничем и никак не отличается от других. В своей комнате на втором этаже. Я выглядываю в окно и вижу гору трупов, и все они в серой одежде. Поворачиваю голову чуть вправо и вижу Бесстрашных, которые стоят за углом и не замечают меня. Я пользуюсь случаем и на всей скорости несусь в штаб Бесстрашия. Когда я оказалась на месте, решила успокоить сердцебиение. Видимо, мне удалось это сделать, потому что я оказываюсь в каком-то помещении, ничего не говорящее о моём местонахождении. Здесь все стены белые, пол и потолок тоже, нигде нету ни одного предмета, кроме двери, сливающейся со стеной. Из этой двери выходит Джанин Мэтьюс, а за неё моя семья: мама, отец и брат. — Стреляй. — Говорит Джанин и поднимает руку с пистолетом, я беру его и немного колеблюсь. Успокойся, Трис, это симуляция. Они не умрут. Ты должна это понять. Я не прицеливаюсь и спускаю курок.