Часть 7
7 июня 2015 г. в 23:04
Утром Жоффрей встревожился, увидев ее измученное бессонной ночью лицо и горящие лихорадочным блеском глаза. Когда она склонилась над ним, чтобы сменить повязки, он взял ее за руку и притянул к себе.
- Вы так утомлены, моя бедная девочка, на вас жалко смотреть... Вам надо поспать, любовь моя, вам нельзя в вашем положении...
- Мое положение много лучше вашего, мой дорогой сеньор, - прошептала она. - Но вы правы, я с ног валюсь от усталости.
- Вы столько сил тратите на заботу обо мне, в то время как сами нуждаетесь в уходе и отдыхе. Как бы мне хотелось избавить вас от этих тяжких обязанностей...
Она приложила палец к его губам.
- Вы сами не знаете, о чем говорите, - нежно проговорила она. - Я так счастлива, что вы живы, что вы со мной, что я могу ухаживать за вами, касаться вас, слышать ваш голос... Моя усталость - это сущие пустяки в сравнении с той бездной отчаяния, в которую я погрузилась бы, если бы потеряла вас. Что стало бы со мной, если бы вы умерли? - она порывисто поднесла руку мужа к губам. - Мне кажется, я никогда не испытывала такой боли, как тогда, когда смотрела на пылающий костер на Гревской площади, который забирал у меня мою жизнь.
Она закрыла глаза, вновь переживая те ужасные моменты, которые навечно запечатлелись в ее памяти: как с веревкой на шее, в белой рубахе смертника, босой он пел на паперти собора Парижской Богоматери, как над костром взметнулся огромный столб пламени, жадно пожирающий кипы книг из Отеля Веселой Науки и черную, неподвижную фигуру с закрытым темным капюшоном лицом...
Жоффрей видел, как дрожат ее губы, чувствовал, как ее пальцы судорожно сжимают его руку, и хотя он не мог прочитать ее мысли, он все же осознавал, что сердце этой женщины буквально разрывается от боли, и причиной этой боли является он, ее муж, и только он в силах успокоить и утешить ее.
Он коснулся рукой ее щеки, заставил взглянуть себе в глаза и тихо проговорил:
- Прошлого больше нет, Анжелика, ни к чему вспоминать о тех ужасах и страданиях, которые остались где-то далеко позади. Надо идти вперед, не оглядываясь. Нам повезло - мы выжили, и мы вместе. И это самое главное на сегодняшний день. А завтра...
Анжелика подхватила:
- А завтра мы будем уже на пути к Монтелу. Вы правы, Жоффрей, ни к чему ворошить угли уже угасшего костра. Эти воспоминания лишь отнимают силы, которые так необходимы нам для побега.
Он поразился столь внезапной перемене в ней. Еще минуту назад она была на грани отчаяния, а теперь с легкой улыбкой смотрела на него и спрашивала, сможет ли он самостоятельно дойти хотя бы до дверей комнаты.
- Я не смогу нести вас на себе, - извиняющимся тоном произнесла она. - Мне надо, чтобы вы дошли до повозки, которую я найму и оставлю у дверей потайного хода, который показал мне отец Антуан. Еще надо как-то избавиться от стражников...
- Боже мой, дорогая, да в вас умер великий стратег! - пораженно проговорил он и расхохотался. И тут же зашелся в жестоком приступе кашля. Анжелика метнулась к котелку с отваром и начала отпаивать его. Отдышавшись, он продолжал:
- На какие деньги вы собираетесь нанять повозку, позвольте узнать?
- У нас есть деньги. Вчера ночью я забрала шкатулку с драгоценностями из тайника в отеле.
- Что?! Но каким образом?
Анжелика коротко рассказала ему о Николя и его банде, о дерзком ограблении, в котором она участвовала, вскользь упомянула о каре господней, постигшей проклятого Беше.
Граф молча слушал ее, откинувшись на подушки. Потом медленно проговорил:
- Вы понимаете, что этот бандит теперь не выпустит вас из города? Будь он хоть трижды друг вашего детства. Боже мой, Анжелика, во что вы ввязались? - он с укоризной посмотрел на нее. Она прямо встретила его взгляд.
- У меня не было другого выхода. И знайте, я на все пойду, чтобы спасти вас. И на ограбление, и на убийство, и никто меня не остановит, даже вы.
Она решительно встала и направилась к двери.
- Анжелика! - окликнул он ее, но она не обернулась.
***
Она вернулась в монастырь только к обеду. Все было готово для побега. Повозка с провизией и теплыми одеялами, выносливый мул, возница, который за щедрое вознаграждение обязался подъехать к указанному месту в назначенное время, а потом вывезти их из города. Оставалось только найти провожатого, потому что Анжелика при всем желании не смогла бы защитить беспомощного мужа и маленького ребенка от грозящих им опасностей на кишащих разбойниками дорогах Франции.
Анжелика подумала о Николя. Нет, она боялась снова обращаться к нему. Вчера ночью ей удалось ускользнуть от него, но сегодня, бродя по городу, она чувствовала за собой ежесекундную слежку, и хотя она, как ни старалась, так и не смогла обнаружить своего преследователя, она знала, что за ней пристально наблюдают. Жоффрей был прав - ей не удастся так легко ускользнуть. Значит, придется договариваться.
У нее была еще одна забота - стражники. И если Жан не представлял собой реальной угрозы, то его командир был по-настоящему опасен. Она приняла решение опоить его вином с подмешанным в него снотворным порошком, но как заставить этого громилу пить, не вызвав подозрений? Оставалось только одно - сделать вид, что ей приятны его ухаживания, и предложить ему распить кувшин доброго бордосского вина в его келье. И еще надо было предупредить о своем плане Жоффрея, который вряд ли придет в восторг от ее идеи.
- Дорогая моя, да вы с ума сошли! - ожидаемо возмутился он. - Я не позволю вам так рисковать. Я запрещаю вам, слышите, запрещаю кокетничать с этим мужланом! Вы хоть понимаете, что с вами будет, если он начнет приставать к вам до того, как выпьет это пойло? Вы не сможете защитить себя... И я не смогу прийти вам на помощь...
Анжелика лихорадочно думала.
- А если мы будем пить здесь, в этой комнате? Он не посмеет в открытую домогаться меня в вашем присутствии.
Граф покачал головой.
- Как вы наивны! Я знаю подобный сорт людей , этих беспринципных вояк, для которых есть только один закон - их сиюминутное желание, требующее немедленного исполнения. Они легко переступят через все нормы морали , чтобы заполучить то, что хотят...
- Что же вы предлагаете?
- Подождать. Возможно, все решится само собой...
Анжелика в отчаянии воскликнула:
- Но у нас нет времени! Я должна родить со дня на день, а с кричащим младенцем на руках наш побег станет попросту невозможен!
В это время в комнату заглянул недовольный мушкетер.
- И чего это ты разоралась, Мариэтта?
Анжелика обернулась к нему с очаровательной улыбкой.
- О, простите меня, господин! Но я так устала, а он не хочет пить свой отвар.
- Скажи ему, что я лично волью его ему в глотку, если он не будет тебя слушать. Чертов колдун!
Она сделала неловкий реверанс. Стражник хмыкнул.
- Я смотрю, ты постепенно привыкаешь ко мне, красотка. А помнится, чуть в обморок не грохнулась, когда я тебя за щечку потрепал.
Анжелика опустила глаза.
- Вы казались мне таким грозным, господин. А теперь я вижу, что вы очень добрый.
Он приосанился.
- Да, милашка, я могу быть очень добрым... И щедрым... Что ты скажешь насчет хорошего ужина у меня в комнате?
Она прикинулась смущенной.
- Давайте поужинаем здесь, господин, а то отец Антуан...
Мушкетер расхохотался.
- Ну ты и хитрюга! Хорошо, здесь так здесь.
- И я принесу вина, - добавила Анжелика.
- Договорились, - он подмигнул ей и закрыл дверь.
Анжелика обернулась к мужу.
Закрыв лицо руками, он изо всех сил старался сдержать рвущийся из горла смех.
- Черт возьми, Мариэтта, да ты просто сокровище!
***
Вечером стражник услал Жана в таверну, а сам потихоньку проскользнул в комнату к узнику. Хитро улыбаясь, он выставил на стол жареное мясо, овощи, сыр и бутыль сидра.
- Это тебе, милашка, а то вино в твоем положении вредно. Ты не думай, я не совсем мужлан, понимаю что к чему.
И он легонько хлопнул Анжелику пониже спины. Она хихикнула, изображая деревенскую дурочку.
Он с вожделением посмотрел на кувшин с вином, в который Анжелика заранее подмешала снотворное, а теперь достала его из-под кровати Жоффрея и протянула стражнику.
- Как тебе удалось протащить его сюда? - восхищенно присвистнул он.
Анжелика скромно потупилась.
- Сказала, что это молоко для моего сынишки.
- Какая же ты умница! И чего я раньше не догадался таким образом дурить этих проклятых святых отцов! - он сел и хлопнул себя по колену. - Садись, красотка.
Анжелика немного поколебалась, потом присела к нему на колени. Он тут же прижал ее к себе и уткнулся носом в шею.
- Как ты вкусно пахнешь! - глухо проворчал он.
Потом налил в кружку вина и залпом опрокинул его в глотку.
- Ух ты, хорошее винцо! Видимо, я тебе по нраву пришелся, раз ты денег не пожалела.
Анжелика согласно кивнула.
- Что-то ты неразговорчивая, - с укоризной сказал он. - Стесняешься меня?
- Нет, господин, я стесняюсь нашего больного. А вдруг он что нехорошее про нас подумает?
Мушкетер расхохотался.
- Да пусть думает, что хочет, нам-то что? Завтра его увезут в крепость, и он никому ничего не успеет рассказать.
Анжелика в ужасе посмотрела на стражника:
- Уже завтра?
- Да, а чего тянуть? Ты славно его подлечила, теперь им займутся тюремные доктора, - и он снова расхохотался.
Анжелика мысленно поблагодарила Бога, что не послушалась Жоффрея и решила назначить побег на сегодня. Стражник налил себе еще вина, плеснул ей сидра и проговорил:
- Ну что, выпьем на брудершафт, подружка?
Анжелика робко кивнула. Она знала, что последует за этим, но строить из себя недотрогу было уже поздно. Она хлебнула сидра, мушкетер в два глотка опустошил стакан с вином и прижался губами к ее губам. Она зажмурила глаза от отвращения, но не оттолкнула его. Он усмехнулся.
- Какая ты робкая. Прямо девица на выданье, хоть и брюхатая, - и он схватил ее за грудь.
Этого она вынести уже не могла и вскочила с его колен.
- Мне... Мне надо дать отвар больному.
Он махнул рукой.
- Иди. Но возвращайся поскорее.
Она кивнула и подошла к Жоффрею. Вопреки ее опасениям, он улыбался. Она присела на край кровати и начала поить его из кружки.
- По-моему, вам следует ревновать, - с обидой в голосе прошептала она.
Он даже поперхнулся.
- Что?
Анжелика закусила губу, на ее глазах блеснули слезы. Жоффрей покаянно коснулся губами ее руки, держащей кружку, и серьезно глядя на нее, прошептал:
- Хотите, я вызову его на дуэль?
Анжелика невольно прыснула. От камина донеслось:
- Мариэтта!
Жоффрей тихо проговорил:
- Он уже почти спит. Отзовитесь, не злите его.
- Да, господин? - откликнулась Анжелика, не двигаясь с места.
- Вот уж забористое вино, меня так разморило... Ты не против, если я немного посплю? - его голос становился все тише, потом его голова упала на грудь и он раскатисто захрапел.
Анжелика посмотрела на Жоффрея.
- Ну вот и все. Вставайте. Пора выбираться отсюда.