У меня есть два лица.

В квартире незнакомца было достаточно уютно, хотя мебель пахла пылью. На полках стояли фотографии красивой женщины с глазами цвета ледников в северных морях, и смешного мужчины с волосами цвета детской жвачки. - Кто они? Тайлер вышел из кухни с двумя кружками какого-то густого медового напитка. Я благодарно приняла это варево, от пары глотков которого разлилось тепло по всему телу. - Этот парень – мой лучший друг, Джош. А это – моя жена, Дженна. - И где они сейчас? - Уехали. Джош – в Японию, потому что это его давняя мечта, Дженна устала от моих заскоков и уехала к маме. - Может, объяснишь? Я провожу тут время, но всё ещё не понимаю, что я тут делаю. Тайлер тяжело вздохнул, поставил свою чашку на пол и закинул руки за голову. - Дело в том, что у меня биполярное расстройство. В крайне необычной форме. Честно сказать, такие вещи, как звать незнакомых девушек в дом, мне абсолютно не свойственны, а вот второй моей личности так вздумалось, и значит, так надо. Суть в том, что это скорее похоже на фантастику. Я же не ставлю красные линзы и не крашу тело каждый раз, когда меня клинит. Оно появляется само, когда мне очень не по себе, или когда я очень устал. А проходит, когда устаёт Блуррифейс. - Это всё похоже на бэдтрип. - Знаю, знаю, но полностью ситуацию ты можешь понять, когда он снова проснётся. Я ничего не могу объяснить, я лишь пожинаю последствия. Он решает за меня, и столько всего испортилось… Глаза Тайлера слегка намокли и радужка стремительно сменила цвет. Он опустился на задницу и обхватил руками колени. Его кисти и шея на глазах темнели. Он дрожал и всхлипывал. Я спустилась с дивана на пол и подняла его голову. - Он хочет, чтобы я рассказал тебе… Я расскажу тебе. Мне так страшно, Эйч. Сначала я расскажу о тебе. Блурри прибился ближе к стене и крепко сцепил ладони. - Ты полна греха. Ты не возвращаешься домой, не потому, что не хочешь, а потому, что если ты вернёшься, ты сделаешь всем ещё хуже. Ты не принимаешь в своё сердце абсолютное добро, потому что понятие добра стало тебе чуждо. И я такой же. Я грешен. Грешен тем, что мне страшно, но я не могу молиться, потому что Бог забыл меня так давно… Я хотел бы звать маму, но она видит лишь Тайлера, и никогда не видит меня. Я пытаюсь заботиться, чтобы заботились обо мне, но никто этого не хочет. От меня бегут, и я боюсь за свои действия, и за действия Тайлера, потому что мы – это Одно, а одно без другого не может… Я не могу его отпустить, потому что не хочу умирать, а он не может отпустить меня, потому что я сильней. Я потёрла руками виски. Всё обретает предельно странный оборот. - И в чём моё назначение? - Ты должна помочь. Мне. Ему. Нам. Потому что ты – это Добро в чистом виде, которое никогда не видит мир. В квартире странно замигал свет. Я рефлекторно отыскала сигареты и закурила. - Эйч, ты избрана не просто так. Я обернулась. Снова Тайлер. - Что я должна делать? Есть ли у меня возможность уйти? - Есть. Я бы тебя не мучал, никогда бы не трогал и был бы один, но Блурри найдёт тебя, и если он будет зол… Я не хочу смертей. - Ты убивал? - Нет. Но он – может. Десять минут неловкого молчания, сопровождающегося периодическими звуками прихлёбывания из чашек. Я решаюсь заговорить. - Сколько ты здесь один? - Три месяца. Выхожу из дома, когда Блурри этого хочет. Он любит качели и бабл-ти. - А сам? Позвонить Дженне, Джошу этому, тусовки, что-нибудь ещё? - Не могу. Из меня высосаны все силы и всё желание делать что-либо. А Блурри ещё пытается. Раньше было иначе. - Что ты делал раньше? - Пел. - Покажи. - Я боюсь, что не смогу. Я бросаю взгляд на укулеле в углу комнаты и на старое пианино, покрытое толстым слоем пыли. - Тогда я могу. - Ты умеешь петь? - Насколько это возможно при прокуренных связках. Я настраиваю крошечное подобие гитары, припоминаю слова одной старой песни и начинаю петь. - If this is the end in fire, We should all die together… Я удовлетворённо кладу укулеле на колени, когда заканчиваю петь. Тайлер усмехается и берёт её за гриф. - I’m falling, so I’m taking my time on my ride, I’m falling, so I’m taking my time on my ride… Песня с лёгким мотивом. Я запомню её надолго. Мы пели до тех пор, пока за окном не наступил пик темноты. - Спасибо, Эйч. - За что? - Да так, за то, что заставила меня размяться и не свалила. - Поверь, я не ушла, потому что мне давно на всё плевать. - Ты хочешь рассказать свою историю? - Нет. Я отогнала дурные мысли и демонстративно забралась на диван. - Я хочу спать. - Блурри может тебя разбудить. Я усмехнулась и укрылась пледом. Странней и странней.