Мои волчьи истории

      В последующие пару дней, как и предрекала Кристалл шли дожди, не предрасполагая к прогулкам куда-либо. Таннари постарался проводить с родителями Аники меньше времени, чтобы не вызывать лишних подозрений. В то время как девушка оставалась с ними пообщаться, он находил предлог, чтобы уйти. Аника поведала ему, что отец расспрашивал о его самочувствии, но та убедительно заверила, что с ним все в порядке. А его уходы объясняла появившимися делами, которые он решал по телефону. И Таннари одобрил её отговорку.       В один из вечеров Аника сидела с отцом в гостиной, пока мать прибиралась на кухне, а Таннари поднялся в комнату. Они тихо беседовали о разном, вспоминали былые времена, когда вдруг услышали испуганный крик Кристалл. Оба вскочили с места и бросились к ней. Аника метнулась вперед и первой вбежала на кухню. Женщина стояла, прислонившись спиной к столу, прижимая руки к груди в области сердца с побледневшим лицом и прикрыв глаза.       - Мама! Мамочка, что с тобой? – подскочила к ней Аника, осматривая на предмет повреждений. – Ты поранилась? Или плохо?       - Крис? – Лукас подбежал к жене, обнимая за плечи. – Что с тобой?       Но женщина продолжала хранить молчание, опустив голову и прерывисто дыша.       - Мам, не молчи… - испуганно прошептала Аника, беря ее руку в свою. – Может, тебе скорую вызвать?       - Нет… - слабым голосом проговорила Кристалл.       - Тогда что с тобой? – требовательно спросил Лукас.       - Я… - начала она, подняв взгляд на них. – Я там увидела…       Она дрожащей рукой указала в окно за спиной.       - Что ты там увидела? – допытывался Лукас.       - Там в темноте было что-то… - попыталась сбивчиво объяснить Кристалл. – Что-то большое… зверь какой-то…       - Зверь? – удивленно переспросил Лукас. – Какие звери посреди города?       - Может, собака большая… - неуверенно пожала плечами женщина, смотря на них испуганными глазами. – Очень большая… как теленок…       Аника невольно перевела взгляд в окно, надеясь увидеть то, что могло так напугать мать: женщина дрожала, едва могла говорить и была все еще бледна, а сердце колотилось в безумном ритме.       - Тебе, наверное, показалось, там нет ничего, - успокаивающе проговорила она, поглаживая мать по руке.       - Оно было там… - настойчиво утверждала Кристалл, кивая. – Стояло возле клумбы. Глаза блестели в темноте. Хотя даже во мраке было видно, что оно черное…       Услышав ее слова, Аника судорожно сглотнула, осознавая, под кого данное описание подходит.       - Да, скорее всего, так тени падали, и тебе всё показалось страшнее, чем оно есть. - успокаивала она мать.       - Похоже, ты переволновалась за сегодня, - подключился к уговорам Лукас. - вот и мерещится всякое. Идем лучше в комнату, отдохнешь.       - Ничего мне не померещилось, - оживилась Кристалл на замечание мужа, забыв про испуг. – Я видела то, что видела. Возможно, это была большая собака.       - Таких больших собак поблизости не наблюдалось, - возразил Лукас.       - Ты знаешь всех собак в округе? – возмущенно поинтересовалась Кристалл.       - Нет, но…       - Ну, так и не говори, - перебила она его. – Возможно, чья-то оторвалась с привязи и шатается по чужим дворам. Ворота-то мы не закрываем, и она теперь разгуливает по нашему.       - Мама, давай ты пойдешь к себе в комнату, а я схожу посмотреть, что там на улице, - предложила Аника.       - Нет, ты что! – запротестовала мать. – А если оно на тебя нападет?       - Ладно, тогда я пойду и позову Томаса, и мы вместе сходим посмотреть, - настаивала на своём Аника.       - Да-да, - поддержал её предложение Лукас, убежденный, что ничего такого во дворе нет и жене всё привиделось.       Аника оставила мать на попечение отца и поспешно отправилась к себе в комнату. Взлетев по лестнице, она ворвалась в комнату. И, как ожидалось, Таннари в ней не обнаружила: окно было полностью распахнуто, на кровати валялась футболка, а парень отсутствовал. Обведя спальню мрачным взглядом, она подошла к окну и, опершись ладонями на подоконник, посмотрела вниз: под стеной дома, в кустах, виднелась одежда.       - Вот же гаденыш блохастый, - прошипела она озлобленно.       Вмиг вспыхнул гнев, подстегнувший желание проучить волка за такую выходку немедленно. Аника отступила от окна и, сжав кулаки, стала ожидать. Если он ушел без предупреждения, значит, ненадолго. По прошествии нескольких минут чуткий слух уловил звуки под окном. Еще спустя минуту показался Таннари, перебирающийся через подоконник и одетый лишь в джинсы.       - О, дорогая, - проговорил он удивленно и виновато одновременно.       Едва он ступил на пол, Аника устремилась к нему и, хватая за ухо словно провинившегося ребенка, гневно прорычала:       - Ты что творишь?!       Её голос под воздействием встревоженных эмоций и переживаний претерпел изменения, перейдя в звериный диапазон.       - Ай-ай-ай! – взвыл Таннари, когда его беспощадно дернули за левое ухо вниз. – Ты что?! Больно же!       Но Аника только еще сильнее потянула за ухо, вынуждая его согнуться.       - Ай! Оторвешь! – проскулил оборотень. – На мне раны заживают, но части тела по-новому не отрастают. Пришивать придется… ай-ай-ай… если успеешь… Думай, что делаешь!       Но девушка с ожесточенным взглядом продолжала тянуть за ухо, заставляя его следовать за ней.       - А ты думал, когда мою маму пугал до полусмерти? Бесчеловечная зверюга! – рычала она. – Чего ты добиваешься? Хочешь моих родителей со свету свести, чтобы они не задавали лишних вопросов?       - Я не… - попытался сказать в своё оправдание Таннари, но Аника с мстительным блеском в глазах дернула его еще сильнее.       Парень от боли присел, почти опустившись на одно колено перед ней. В тот же миг в нём сработал звериный инстинкт самозащиты, задействованный причиняемой болью. Сердито зарычав, он перехватил правое запястье Аники и сжал с такой силой, что она вынужденно отпустила его ухо. Вывернув ей руку, он поднялся, выпрямившись во весь рост, не прекращая рассерженно рычать. Волчица, осознав, что не на шутку рассердила волка, сделала попытку высвободиться и отступить. Но вырваться из стальной хватки даже с её силой было невозможно, и она замерла перед нависшим над ней оскалившимся волком в ожидании своей участи, опасаясь, что позволила себе лишнего.       - Что они тебе сделали? – озлобленность во взгляде девушки сменилась на непонимание. – Я же с тобой. Если они тебе мешают, много спрашивают, тогда я больше не приду к ним. Только не трогай их…       - Я не желаю им зла… - прохрипел он низким голосом. - Это вышло случайно.       - Случайно? – не верила ему Аника, не оставляя попыток высвободить руку. – Случайно ты оказался в звероформе в нашем дворе под окном?       - Понимаю, что выглядит это все подозрительно, - оправдывался Таннари, хотя во взгляде читалось нежелание до такого опускаться, но все равно делал это. – Мне в который раз приходиться отсиживаться взаперти, а это, знаешь ли, нервирует. И я всего лишь решил прогуляться, никак не предполагая, что она в этот момент посмотрит в окно.       - Ну, конечно, просто захотел прогуляться, - не уступала Аника, обвиняюще ткнув пальцем его в грудь. – Тебе ничего не мешало просто прийти ко мне и предложить пойти куда-то.       - Я не хотел отвлекать тебя от общения с родителями, - пояснил он, всё так же удерживая её руку.       - Отпусти, мне больно, - не выдержала Аника.       - Прости, - Таннари с виноватым видом разжал пальцы.       Хмурясь, Аника взглянула на свою руку, где остались следы на коже.       - Прости… - с сожалением в голосе повторил Таннари, тоже уставившись на них. – Я не хотел… Я не нарочно…       Несмотря на протест он снова перехватил её руку, теперь уже нежно и бережно, и принялся целовать место повреждения, прося прощения. Аника обиженно отвернулась, но руку не вырывала.       - Солнышко моё, извини, - прошептал он, потянувшись к её подбородку, вынуждая повернуться, - я виноват. Но ты должна понимать, что я - наследник, и мои звериные инстинкты иногда срабатывают быстрее, чем я успеваю сообразить о том, что делаю.       - Кажется, ты вообще забываешь соображать, что делаешь, - обиженно огрызнулась Аника.       - Что мне сделать, чтобы заслужить твоё прощение? – он смотрел на неё взглядом, полным раскаяния.       - Одеться и идти искать зверя, забравшегося в наш двор! – выпалила она ему в лицо.       - Как прикажешь, радость моя, - покорно склонил он голову.       Отступив от нее, подхватил с кровати футболку и направился к двери.       - Стой, - окликнула его Аника.       - Стою, - надевая на ходу футболку, Таннари так и замер с поднятыми руками вверх, будто пойманный преступник.       - Вместе пойдем, - уведомила она.       Опустив руки и поправив футболку, Таннари открыл дверь, предлагая жестом пройти вперед. Демонстрируя всем своим видом, что всё еще сердится, Аника прошла мимо, но, шагнув за порог, обернулась:       - О твоих прогулках мы еще поговорим.       Оборотень со смиренным видом закивал и последовал за ней. Вышедший в этот момент из своей спальни Лукас встретил их у лестницы.       - Как мама? – поинтересовалась Аника у него.       - Все нормально, - кивнул Лукас. – Накапал ей валерьяночки и уложил в постель. Думаю, утром она снова будет в форме. Вы не беспокойтесь, примерещилось что-то в темноте, вот она и испугалась. Впечатлительная больно.       - Но мы все же сходим посмотреть, что там во дворе, - пояснила Аника. – Чтобы ты с чистой совестью мог сказать маме, что все проверено.       - Ладно, - не стал возражать отец.       Они спустились вниз и вышли наружу. Аника зашагала по двору, направляясь в сторону сада, Таннари безрадостно плелся за ней.       - Теперь я понимаю, о чем беспокоился твой отец, когда просил внимательно приглядывать за тобой, - негодующе проговорила Аника по дороге, все ещё кипя от гнева. – Столкнуть соседей тебе было мало, так еще и моих родителей решил донять.       - Я же сказал, что это не специально, - проговорил Таннари в свою защиту. – Я же не виноват, что она такая впечатлительная и у нее такая бурная реакция на увиденное.       - А еще мог и специально? – Аника шла по дорожке, продолжая осыпать его обвинениями. - Может, тебя лучше на поводке держать, чтобы не вредил никому? А то на людей с порога начнешь кидаться.       Не слышав очередных ожидаемых оправданий, она резко остановилась и повернулась, из-за чего он налетел на нее. И посмотрев на него, она встретилась с похолодевшим взглядом голубых глаз.       - Да, - озлобленно рыкнул Таннари, отступив назад. – И намордник не забудь! А еще лучше на цепь посади возле ворот, - он провел пальцем по своей шее, - чтоб никто во двор зайти не смог!       - Я не об этом… - возразила Аника, запоздало жалея о сказанном.       Взвинченная произошедшим и причиненной им болью (до этого ничего подобного не случалось), Аника незаметно для себя задела самую уязвимую для него тему.       - Не надо было давать мне свободу, - вспыхнул оборотень, - тогда бы я повиновался каждому твоему слову как дрессированная собачонка! Понимала, на что подписывалась.       - Я не то хотела сказать… - попыталась исправиться Аника.       - А что же? – оскорбленно спросил он, разведя руками. – Я – волк! И не просто волк, а наследник стаи. Если мне что-то захочется, я иду и делаю это. Меня невозможно контролировать по-другому. Даже ты…       Должна уже понимать, что порой звериные инстинкты сильнее человеческого осознания. Ты сама набросилась на меня, потому что в тебе сработал инстинкт защиты семьи. Твои родители – твоя родная кровь, и ты увидела во мне угрозу для них.       - Каким образом это касается твоих похождений в звероформе? – укоризненно спросила она. – Если бы не твоя выходка, я бы не накинулась на тебя.       - Тем, что захотел пойти гулять, вот и пошел. То, что твоя мать заметила меня - неприятная случайность, - продолжал оправдываться Таннари. – Я не стремился к тому, чтобы меня кто-то обнаружил, но в зверином обличии мышление несколько меняется, по себе знаешь. Из любопытства подошел слишком близко к дому…       - А со стороны всё выглядит куда проще: прекрасно помнил, что я рассказала о её страхе перед большими собаками, – продолжала обвинять Аника, неудовлетворенная степенью его раскаяния. – И решил извести, так?       - Проклятье… - тихо выругался Таннари, разворачиваясь, и зашагал прочь от нее.       - Таннари! – требовательно позвала Аника.       Но он продолжал удаляться, не реагируя на её оклики, и вскоре исчез за углом здания. Все попытки убедить в ненамеренном исходе произошедшего были безуспешны. А еще и вспыльчивая звериная часть сознания, затронутая ее нападками и напоминанием о привязи, потребовала поставить волчицу на место. Она хоть и была его парой, но это не давало права обвинять во всех возможных провинностях. И он, помня об отметинах на руке, чтобы не причинить ей еще больше вреда, решил просто уйти.       Упрямо не желая принимать его оправдания, Аника осталась стоять на месте, скрестив руки на груди. Потянулись минуты ожидания, что он вот-вот вернется, но этого так и не произошло. Постаравшись более трезво взглянуть на произошедшее, она признала, что возможно, обошлась с ним слишком жестко, напомнив о поводке и ошейнике. Если и стоило выяснять отношения, то иными методами. И стала корить себя за то, что снова напомнила о тех горестях, что ему пришлось пережить из-за этого. Осознав свою грубую ошибку, бросилась на его поиски.       Благо далеко искать не пришлось, а ведь мог бы и уехать домой или еще куда. Нашла в саду, где он сидел под одним из деревьев.       - Таннари… - позвала Аника издалека.       Но парень даже не посмотрел в ее сторону, продолжая неподвижно сидеть, прислонившись спиной к стволу. Тогда она осторожно подошла еще ближе и остановилась. Подходить совсем близко не стала, опасаясь, что он сердится на нее за сказанное.       - Я уважаю твоих родителей, - услышала она, - и не стремлюсь навредить, не желаю зла. Благодаря им на свете есть ты. Ты – моя волчица. Прости, я причинил тебе боль.       Аника непроизвольно потерла свою правую руку, где остались следы от железной хватки волка. Взглянув повторно на запястье, ничего там не обнаружила. Ее поверхностные повреждения бесследно исчезли, тогда как ему она нанесла раны куда глубже и больнее, причем намеренно.       И она решилась. Ничего не говоря, подошла к нему и, опустившись рядом на колени, обняла. Если даже будет прогонять, все равно не уйдет. Несколько минут они сидели неподвижно. Таннари слышал, как учащенно бьется сердце Аники, выдавая её волнение. Неужели боится его? Боится, что снова навредит? Заглушив злость и обиду, которые грызли его, он обнял её в ответ.       - Прости за поводок, и что наговорила всякого, - прошептала Аника, почувствовав ответные объятья.       - Я никогда не стал бы вредить твоим родителям умышленно, - тихо отозвался Таннари, уткнувшись в ее плечо. – Я намерен еще не раз отведать пирожков твоей мамы.       - Прости, - Аника стала поглаживать его по волосам, утешая, - зря я все это затеяла. Не стоило нам приезжать сюда. Тебе, наверное, тяжело находиться среди людей, ты еще не готов к такому.       - Ради тебя я согласен на всё, - ответил Таннари. – Уговорил отца отпустить нас, чтобы ты была счастлива, хотя он возражал и говорил, что нам еще вреден такой близкий контакт с людьми.       - Так что, может, вернемся? – спросила Аника, отклоняясь от него и заглядывая в глаза.       Его взгляд стал прежним: ласковым и любящим, а еще виноватым.       - Нет, что ты! Я ещё не нагулялся, - подобно капризному ребенку, заявил оборотень.       - Ах ты ж! – Аника снова дернула его за ухо.       - Ай! Ты так и хочешь мне его оторвать, - возмутился Таннари, накрыв ладонью её руку и своё ухо. – Буду одноухим волком.       - Пришью, - насмешливо отозвалась она. – Как любимому плюшевому мишке.       И, отведя его и свою руки в сторону, поцеловала ухо. Таннари, не упуская момента, перехватил ее и впился поцелуем в губы. И они теснее сплелись в нежных объятьях, утешая друг друга.       - Прости, что сделал тебе больно, - прошептал Таннари и, взяв пострадавшую руку, покрыл ее поцелуями.       - Все в порядке, - заверила Аника, энергично шевеля пальцами. - Уж и следов никаких нет.       - Точно? – он подверг запястье тщательному осмотру.       - Точно.       - В качестве наказания можешь побить меня, - предложил Таннари с покорным видом.       - Зачем? – растерянно спросила Аника.       - Я причинил тебе боль… - в его голосе звучала острая горечь. – Это непростительно.       - Несмотря ни на что я не могу ударить моего любимого волчонка, - она погладила его по щеке. – И так уже оттаскала за ухо.       Она снова склонилась к нему и поцеловала в ухо.       - Пойдем мириться? – улыбнулся Таннари.       - Не имею возражений, - прошептала Аника, обнимая его за шею.       Подхватив ее на руки, он поднялся с земли и понес к дому.       - Я могу и сама идти, дорогу назад еще не забыла, - возразила Аника.       - Мне так спокойнее, - отозвался Таннари, шагая.       - Не тяжело? – поинтересовалась она, помотав ногами.       - Нет, - улыбнулся он. – Я только рад. Навеивает кое-какие воспоминания.       - И можно уже не прерываться, - она прижалась к нему ближе и поцеловала в шею.       Позабыв обо всём вокруг, они направились домой. У входной двери Таннари отказался выпускать Анику из рук, так что ей пришлось помогать ему открывать дверь. Тихо смеясь, они вошли в дом, и, стараясь не шуметь, пошли наверх по лестнице.       - Что-то случилось? – услышали они голос Лукаса за спиной, когда поднялись и направились к спальне. Таннари растерянно посмотрел на Анику в своих руках.       - Эээ… ничего, все хорошо, - спохватился он, обернувшись.       - Тогда почему ты несешь ее на руках? – Лукас с тревогой смотрел на пару.       - Пап, всё хорошо, - поспешила заверить его Аника.       - Она в темноте испугалась кошки, - сымпровизировал Таннари, виновато улыбаясь. – Запрыгнула на руки и отказалась слезать, пока не занесу в комнату. Я не мог поступить по-другому с самой ценной для меня ношей.       Аника в подтверждение озвученной версии яростно закивала.       - Вот же Крис, всех на ноги подняла из-за ерунды, - понимающе усмехнулся Лукас. – Сама напугалась и тебя еще перепугала.       - Ничего страшного, - небрежно отмахнулась Аника. – У меня есть надежный защитник. С ним ничего не страшно.       - Не стоило вам расхаживать в темноте, - проговорил Лукас. – Никаких собак там не могло быть.       - Ты прав, там все чисто, - подтвердила Аника. – Только кошка.       Она показательно прижалась к Таннари, демонстрируя свою боязнь.       - Ладно, отдыхайте, - Лукас распрощался с ними.       Распрощавшись с ним и пожелав спокойной ночи, молодые волки отправились в свою спальню. Придя в комнату, Таннари бережно уложил Анику на кровать.       - Солнышко мое, - проговорил он, устроившись рядом, - хочу кое о чем тебя попросить.       - Я уже сказала, что не сержусь на тебя.       - Я не о том, - возразил Таннари. – Обещай, что если опять попытаюсь навредить тебе, стукнешь меня, не жалея.       - Ну, раз ты так просишь, - слабо улыбнулась Аника. – Так и быть, обещаю.