***
Милли никогда не спала как положено, и раскидывала ноги и руки по кровати как попало. А сегодня, почему-то свернулась клубочком, под боком у Иво, и тихо сопела. Она не сломалась, не надломилась, но и сильнее не стала, от пережитого. Смерть родителей - страшная беда, но мы её перерастаем однажды в память и тихую скорбь. А смерть бабушек, обычно и вовсе воспринимается нормальным явлением, о котором страдают, и перестают, каким бы светлым не был человек - он не вечен. И это куда проще, чем хоронить детей, но что-то иное ушло вместе с Анхеликой из жизни. Опора? Наверное. Ушёл человек к которому хотелось бежать с радостью и горем, в равной степени. С которой хотелось советоваться, и которой можно было доверить любую тайну. И теперь было страшно идти в реальный мир, где сотни людей, и нет поддержки старой, морщинистой руки. - Иво? - Мм? - Ты проснулся? - Она лежала спиной к нему, положив голову на его руку и пыталась боковым зрением отметить что с ним происходит. - Да, минут пятнадцать назад. Тебе не кажется, что впервые мы проснулись не от криков Хесуса и Анхелики? - Действительно. Я так привыкла к тому, что нас будят они, что пробуждение не кажется полноценным! - Да! Кто-то просыпается после кружечки кофе... - А кто-то после "Мама! Папа! Хватит спать!" - Она перевернулась, чтобы заглянуть в его глаза, и увидеть то же что и всегда. Преданную, какую-то невероятную любовь. Дружбу. Может Анхелику в её жизни заменит собственный муж? Мысль заставила задуматься, и прийти к выводу, что да, наверное она зря переживала. Своё лучшее - бабушка вложила в Иво! - Идём к детям? - Спросила Милли, поднимаясь и натягивая халат. - Готов поспорить, что Анхе, уже нет в кроватке, и они гуляют в саду с Федерико! - Иво натянул футболку и последовал вслед за женой. Комната детей была недалеко от бывшей спальни Пабло, и представляла собой большую красивую детскую, с тремя кроватями-диванчиками, и одной колыбелькой. Иво первым заглянул и констатировал: - Что и требовалось доказать. Анхе уже давно с Федерико. Даже её постель, кто-то заправил! - Ты замечал, что все они по своему спят? - Спросила Милли, кутаясь в халат и входя в комнату. Роберто вертится как юла и раскидывает ноги как попало! - А Хесус, сворачивается в калачик и забывается в самый уютный угол! - Влезла Виктория, опуская голову на плечо Милли. - Доброе утро, дорогие! - Доброе утро, сестра, - Хором ответили они, а Милли продолжила. - А Анхелика спит как её оставили! - Да! - Иво кивнул и прошёл к кроватке Мигеля. - Я вечером укрываю её одеялом, она засовывает руки под подушку, и расправляет волосы. Утром не меняется вообще ничего! - Всё-таки, мы молодцы, правда? - Задумчиво сказала Виктория оглядывая детскую. Она была в спортивном костюме, бодрая, будто и не ложилась. Уже давно Рокки выдёргивал её по утрам на пробежку, пока это не стало семейной традицией. - Огромные молодцы! Идём завтракать? - Расшумеелись! - Роберто соскочил с постели и побежал расталкивать Хесуса. - Они так долго спали сегодня, удивительно. Обычно Роберто бегает с нами... - Сказала Виктория, поднимая на руки Мигеля. - Они тоже многое пережили, и устали вчера... - Ответила Милогрос.***
- Федерико? Вы так рано встали сегодня? - Луиса, в своём вечном брючном костюме, причёсанная и готовая к любым приёмам, шла к садовому столику, за которым сидели Федерико и Анхелика. - Как всегда, как всегда... Доброе утро! - Доброе утро, бабушка! - Доброе утро, моя родная! Как спалось нашей принцессе? - Луиса села за стол, и тут же две проворные горничные Пьетра и Мария принялись накрывать ей завтрак. - Хорошо... как всегда! - Она так серьёзно говорила, что казалось, будто она взрослая и сейчас скажет что-то мудрое, с кого она брала пример было не ясно, но пример явно был заразителен. - А как ты бабушка? - Хорошо, спасибо! Как ты напоминаешь мне маленькую Викторию! - А это значит, что я смогу выйти замуж за Моргана? - Моргана? Сына Сокорро? - Неет! Я называю так нашего шофёра! Ну как тётя Виктория, дядю Рокки! Морган! - Нет, детка, идея эта мне не по душе... - Ответила Луиса, и многозначительно посмотрела на Федерико. Он к сожалению взгляда не оценил и как ни в чём не бывало продолжил завтракать. Такие завтраки в саду, особенно полюбились Федерико и Анхелике, и они не очень-то любили впускать в своё пространство людей. Но каждое утро Луиса упорно старалась присоединиться к ним, желая снискать любовь и привязанность единственной внучке. Внуки её очень любили, а вот Анхе больше по душе был дедушка, который и говорил с ней как с взрослой, и так любил проводить с ней время всегда, вне зависимости от дел и проблем. - Ну что, Анхелика, идём? Погуляем? Они вышли из-за стола, поблагодарили Марту, и попросили передать благодарность Сокорро, и отправились совершать свой маленький променад по саду, до самой ограды соседнего дома. Уже была в разгаре осень и скоро станут невозможны прогулки и завтраки вот так, на улице и в такой ранний час. Наслаждаясь своим тихим одиночеством, они бродили и думали каждый о своём, иногда Анхе задавала вопросы, а Федерико отвечал. Иногда напротив, Федерико задавал вопросы, а Анхелика серьёзно отвечала как могла. - Дедушка? А зимой бассейна не будет? - Нет, дорогая, не будет. - И тётя Виктория больше не будет со мной плавать? - Нет, сожалею... И снова они молча идут каждый со своим багажом мыслей. - Анхелика? А тот мальчик, с которым ты была в ссоре? Как вы с ним? - Не достаёт. С ним Роберто и Хесус поговорили. - Всё теперь хорошо? - Да, мы даже разговариваем!***
- Сокорро, мы поехали? - Да, езжайте. Вы взяли бутерброды и сок? - Конечно. Ты всё упаковала! - Пока, мамочка! - Морган держал отца за руку, и улыбался. Портфель за спиной был больше его самого, и Сокорро как обычно грустно вздохнула, считая сына ещё таким малышом. - Удачи, в школе! Если что звони! - А почему ты не прощаешься со мной? - В комнату вошла Марта, и села на колени перед братом, поправляя его кудряшки, так напоминающие её. - Как я могу с тобой не попрощаться? - Мальчик крепко обнял её за шею, а Сокорро расплакалась. - Нужно прощаться на улице! Мама не выдержит! - Прошептал Морган и Марта согласно кивнула. - Ромон? Ты тут? - Да, сеньора Милогрос! - Какая я тебе сеньора? Наши парни готовы, забирайте! Виктория поправляла рубашку Хесуса, Рокки стоял с Мигелем на руках, когда вошёл смешной тощий парнишка в форме шофёра, подмигивая то Пьетре то Марие. - Арман? Дети готовы. Ромон отведёт их, а ты будь внимателен, хорошо? - Виктория наконец застегнула упрямую пуговку, поцеловала племянника и отправила на выход. - Да, сеньорита! - Ответил Арман, всё ещё не отрывая глаз от короткого платья Пьетры. - Да, сеньора! Сеньора Виктория, Арман! Ты ужасен! - Я поговорю с ним. - Мрачно ответил Рокки, и уничтожающе посмотрел на бледного водителя. Уже давно всех водителей предоставляла фирма Рокки. Он устроил небольшой прокат экзотического транспорта в городе. Лимузины, кареты, кебы, и старые автомобили. Практически на любой вкус была раритетная машина и водитель.Бизнес приносил деньги и популярность, но расширяться Рокки не хотел, желая оставить это дело в виде небольшого, прибыльного семейного бизнеса. - Я всегда боюсь отправлять детей с этим идиотом! - Возмутилась Виктория. - Я ревную! - Почему? - Ты называешь его идиотом! - А детей рожаю тебе! Идиот! - Она улыбнулась, поцеловала его в нос, поцеловала Мигеля, и обратилась к управляющему. - Бернардо? А где Милагрос? - Пьёт кофе на кухне. - А Иво? - С Сеньором Федерико, и Сеньоритой Анхеликой в саду. Виктория кивнула, и отправилась к Милли, чтобы выпить кофе. Может замужество, может то что Милли стала сестрой. Но пить кофе на кухне - стало нормальным, обычным явлением. Общение с Сокорро и Ромоном, с Мартой. Всё это вошло в жизнь как норма, но границ никто и не думал переступать. За одним столом - только праздники и большие события. А вот завтрак дело другое, и каждый завтракает как и где хочет. И Викки и Милли, делали это на кухне. С Сокорро и Мартой. - Сокорро? Сделаешь мне кофе? - Конечно, сеньора Виктория. Тост? - Да, спасибо! Глория не приходила? - Она потянулась и поправила волосы, убирая их за уши. - Придёт с минуты на минуту, обещала быть к завтраку. Я так привыкла к ней... Она столько времени тут проводила, пока ухаживала за доньей... - Не нужно Сокорро, - отозвалась Милли, - Не плач. Всё хорошо. И не молчи. Говорить об этом проще чем молчать. Шаги и приветствие Бернардо известили о том, что пришла Глория, и Мисси с Викки, тут же обернулись к ней, оставив чашки кофе. - Здравствуй, дорогая! - Здравствуй, Виктория! Вы ждали меня к завтраку? - Даа! Привет, Глория! - Милагрос потянулась к подруге, чтобы обнять. - Сокорро, сделаешь кофе и Глории тоже? Ну? Есть новости? - Куча! Звонил Падре Мануэль! - Правда? рассказывай! - Виктория радостно улыбнулась, и передала подруге чашку кофе, от Сокорро. - Девочку отдадут раньше. Уже через пару дней, до завершения всех дел. Сказали, что нет смысла ждать. Если я беру её, то могу сделать это сразу, как будет возможно! - А имя? - Имени у неё не было, но в монастыре её все называли Чема, то-есть Хосе-Мария... - Как красиво! Мне нравится! - Мечтательно ответила Виктория, давно мечтавшая о дочке.И даже Мигель должен был быть Микаэлой, но родился увы, мальчиком. - Мне тоже. И Чема, как Чаму! - Мы тоже это отметили! Так и хотим назвать! Мама в восторге! Хочет стать бабушкой поскорее! И... Сокорро? - Да! - Улыбаясь разговорам о детях, женщина вытирала посуду, и слушала. - Мы с Чамуко, хотели просить вас... Тебя и Ромона, стать крёстными... - Правда? - Женщина радостно прижала руки к губам и быстро принялась обнимать Глорию. А Милли и Викки поздравлять и Сокорро и молодую маму. - Что за шум? - Луиса вышла из гостиной, снова держась за голову, и только увидев Глорию, тут же радостно прижала руки к сердцу. - Глория, дорогая идём! У меня жуткая мигрень! Просто жуткая! Идём, ты же мне поможешь? - Да, сеньора Луиса, конечно. Сокорро, завари ромашку и приготовь горчичник для шеи. Снимем спазм и поставим укол, хорошо? - Ох, ты моя спасительница, дорогая! Ты скоро станешь мамой, я права?.. Они покинули кухню за разговором о материнстве, а счастливая Сокорро принялась выполнять указание Глории. Шла ли жизнь своим чередом? Да... Скорбь, грусть. Это оставалось во "вчера", это было тем, что проходит. Во вчера остались слёзы. Во вчера осталась истерика. Сегодня есть тихая, верная, внутренняя борьба с "завтра", и понимание, что нужно идти вперёд. Что есть дети, племянники. Есть внуки и есть ради чего жить. - Милли? - Да, Иво, иду! - Милагрос поставила в раковину чашку и поправила платье. - У вас планы? - Спросила Виктория, вставая с места. - Нет, просто Иво просил после завтрака зайти. А вы куда сегодня? - Хотим выехать с Мигелем на берег, прогуляться. А потом сами заберём детей из школы. Обе они вышли из кухни, как раз встретившись с Федерико и Анхеликой. Они держались за руки и увлечённо болтали. - Моя принцесса! Как погуляла с дедушкой? - Как всегда! Он же у меня самый лучший, да? - Это факт неоспоримый! Лучший! - Она подняла глаза на растроганного отца, который стоял обнимая Викторию, и смотрел на Милагрос и Анхе. - Спасибо, старик! - Ну когда ты будешь звать меня папой! - тут же прошло всё умиление уступив место обычной для этой ситуации волне возмущения.***
- Ты звал? - Да... - Иво стоял посреди спальни и крутил что-то в руке. - Что такое? - Что-то случилось? Ты взволнован... - Она прошла по комнате и встала рядом с мужем. - тут... возникло предложение! Ну... Помнишь, бабушка, когда-то давно... обманом! Затащила нас... - На Ибицу? Ты предлагаешь поехать туда? - Просто предложение имеешь право отказать мне... - Дети так обрадуются... - Неет, Чучи... я хотел отдых только для нас. Развеемся, забудем всё, проведём время вместе... - А дети? - Ну Анхелику как коршун охраняет Федерико. А с Чучо прекрасно справится Виктория, Сокорро, и мама в конце-концов! Он любит её. И она с радостью проводит с ним время! - Возможно ты прав! - Значит согласна? - Согласна!