На всякий случай

Ya'aburnee – (в переводе с арабского) надежда, что человек умрёт хотя бы на день раньше своего возлюбленного, потому что жизнь без него будет невыносимо мучительной.       Лисбон делает глубокий вдох, и до неё доносится лёгкий аромат Эрл Грея. Элизабет, сама об этом не зная, заваривает чай для своей гостьи в точности как Джейн.       Раньше, до поездки в Южную Америку, от любого, даже столь незначительного напоминания о Джейне на глаза Лисбон надвигались слёзы, которые она не могла сдержать. Но теперь – после поездки, которая изменила всю их жизнь – женщина только мечтательно улыбается, заметив такое совпадение, и наслаждается витающим ароматом.       Ведь совсем скоро они встретятся.       Джейн.       Её муж. И она, его жена. Это место всегда, с самого их знакомства, было занято призраком, и Тереза всё ещё не может представить себе Патрика Джейна женатым мужчиной. Ещё более невероятным кажется тот факт, что она, Тереза Лисбон, замужем за ним.       Элизабет внимательно разглядывает соседку. Её пронизывающий взгляд напоминает Терезе о Чо.       Лисбон подносит небольшую оранжевую кружку к губам и пробует сделать глоток – чай оказывается слишком обжигающим.       – Что? – наконец, сдаётся она под настойчивым взглядом пожилой женщины.       Элизабет слегка наклоняется, чтобы мягко похлопать руку Лисбон.       – Я так счастлива за тебя, моя дорогая! С того самого момента, как ты вернулась после рождественских каникул. Я рада, что ты нашла то, что искала.       Женщина уже готова начать протестовать, но слова застревают в горле, когда она замечает улыбку Элизабет. Женщина рассматривает золотую цепочку своей собеседницы. Обычно украшение скрывается под формой шерифа, и Лисбон так привыкла к этому, что даже не удосужилась подумать, что надеть в свой выходной. Поэтому сейчас её любимая блузка не скрывает висящие на цепочке маленький золотой крестик и два кольца – помолвочное и обручальное.       Рука Терезы непроизвольно тянется к украшению. Больше всего ей хочется свободно носить эти кольца на положенном им месте. Но никто не должен знать, что она замужем – от этого зависит безопасность Джейна.       Она не может поделиться этим даже с Чо, так что рассказать Элизабет кажется даже более неправильным. Однако соседке достаточно даже того молчания, каким встретила её слова Лисбон, чтобы сделать вывод.       – Он выбрал для тебя очаровательное кольцо. Надеюсь, однажды мне повезёт познакомиться с ним.       – Я тоже надеюсь на это, – женщина улыбается в ответ и пробует свой чай, который уже совсем остыл.       Прошло уже шестьдесят семь дней с их последней встречи, и Тереза вся дрожит в предвкушении новой. Едва самолёт приземляется в Международном Аэропорту Мохаммед V в Марокко, она вскакивает со своего места ещё до того, как остальные пассажиры успевают отстегнуть ремни безопасности. Ожидание кажется для неё мучительной пыткой.       В аэропорту Лисбон пытается разобраться в многообразии всех звучащих языков – она узнаёт пару слов на арабском и большую часть разговора между двумя французами. Женщина с благодарностью вспоминает об уроках французского в старшей школе и о том, как учила братьев испанскому. И хотя на этих языках она говорит бегло, теперь у неё гораздо больше опыта в испанском, благодаря которому она надеется добраться до севера страны.       Надписи на всех табличках аэропорта на арабском и французском, так что Лисбон без труда находит нужный терминал и железнодорожную станцию, прилегающую к нему. Её поезд отходит через час. Тереза, несмотря на свои попытки держаться, погружается в сон, только заняв своё место.       Проснувшись, она быстро переодевается, и, когда поезд прибывает в пункт назначения, достаёт из сумки заранее убранный шарф. Она накрывает им голову, проверяя, чтобы никакие пряди не выбивались из-под ткани. Лисбон с удивлением отмечает, что ей нравится подобный стиль – так ей будет гораздо проще смешаться с толпой.       Тереза по-прежнему легко находит такси и пробует заговорить по-французски с водителем. Несмотря на явный акцент и позабытую грамматику, мужчина понимает её.       Ей приходится менять машины четыре раза за непродолжительную поездку, но так кажется безопаснее. К концу своего пути она очень устаёт, но всё равно вежливо благодарит последнего водителя и оставляет ему щедрые чаевые, прежде чем достать свою сумку и войти в отель.       Её испанский далеко не идеален, но ей хватает знаний, чтобы узнать, приехал ли уже Патрик Джейн. Молодой парень за стойкой сообщает ей, что Патрик Джейн уже здесь, и называет номер, в котором он остановился.       Лисбон чувствует, как начинает колотиться под рёбрами сердце. Он здесь.       Она осторожно стучит в дверь и слышит тихие шаги с другой стороны, от которых начинает кружиться голова. Дверь отворяется и Лисбон проскальзывает внутрь.       Она мгновенно оказывается в его объятиях, прижатая спиной к едва захлопнувшейся двери. Его руки лихорадочно блуждают по её телу, и он приникает к её губам в страстном, столь желанном поцелуе.       Каждый раз, как она чувствует, что ей уже не хватает воздуха, мысль о тех шестидесяти семи днях, в которые она была лишена этих волшебных прикосновений, не дают ей остановиться.       Именно Джейн становится первым, кто первый прерывает поцелуй. Он касается её лица, заставляя её взглянуть на него. Их взгляды пересекаются лишь на мгновение, после чего они начинают жадно разглядывать друг друга, надеясь запомнить каждую новую деталь, появившуюся за больше, чем два месяца разлуки. Его волосы определённо стали короче, и он снова начал бриться. Он кажется гораздо свежее, и то же самое можно сказать о ней.       – Полагаю, брак мне к лицу, – она касается его левой руки, чтобы взглянуть на обручальное кольцо.       – Именно так, дорогая, – произносит он с нескрываемой счастливой улыбкой.       Она не может сдержать радости, глядя на него.       – Как ты? – она вздыхает, пытаясь придумать, как ей узнать обо всём, что произошло с ним за последние шестьдесят семь дней.       – Влюблён.       – Я имела в виду: «Как ты себя чувствуешь?», – она закатывает глаза, хотя на губах играет всё та же улыбка.       – Но именно это я чувствую сейчас. Теперь.       Она легко хлопает его по руке и поднимает сумку, брошенную где-то у входа.       – Кто бы мог подумать, что великий Патрик Джейн может использовать такие избитые клише? – на её лице по-прежнему играет улыбка, когда она смотрит на него.       – Клише – это всё, на что я способен в данный момент, – произносит он без тени грусти. – Вообще-то, мне теперь гораздо тяжелее даётся умственный труд – когда ты рядом, – он снова наклоняется, чтобы поцеловать её. – Как ты, любимая       – Устала, – она даже не может подавить зевок, – но я счастлива, как никогда.       У неё подкашиваются ноги от того восторга и восхищения, с которыми он смотрит на неё. Она садится на кровать, и он опускается на колени перед ней и берёт её за руку.       – Я скучала… – пытается произнести Тереза, но в горле стоит противный комок – эмоций оказывается слишком много.       Джейн поднимается к ней, крепко обнимает, и вот они уже вместе лежат в кровати, полностью одетые. Но даже это не мешает Лисбон с облегчением вздохнуть впервые за чёртовы шестьдесят семь дней.       – Я тоже скучал по тебе, – его слова действуют успокаивающе, и последнее, что она замечает, прежде чем погрузиться в сон, – это луч заходящего солнца, скользнувший и отразившийся в его обручальном кольце.       Они просыпаются на следующее утро немногим после одиннадцати. И даже несмотря на всё ещё присутствующую слабость, Лисбон принимает предложение Джейна осмотреть город. Они бесцельно бродят по улицам, не задумываясь о направлении – это их не волнует, ведь они вместе, влюблены и счастливы.       Продолжая свою прогулку, они внезапно оказываются в совершенно потрясающем месте. Их окружают иссиня-чёрные, бледно-голубые, бирюзовые – всех оттенков синего – здания и домики. Цвет одного из домов, напротив которого стоит Патрик, в точности совпадает с цветом глаз самого мужчины. В момент, когда Тереза сообщает ему об этом, он переплетает их пальцы, и обоим кажется, будто это навсегда.       Джейн останавливается в одной чайной лавке – кто бы сомневался – и покупает традиционный марокканский мятный чай. Чуть позже, уже в номере отеля, Тереза решает, что мятный вкус – её любимый.       Спустя четыре дня – чего оказалось слишком мало для обоих – их чемоданы, уже собранные, ожидают их у двери. Джейн стоит позади Терезы и заботливо накидывает ей на плечи новый шарф – он почти купил изумрудно-зелёный, к цвету её глаз, но она настояла на голубом, чтобы он мог напоминать ей о цвете города, цвете их встречи.       Едва он опускает руки, она прижимается к нему всем телом, и он прижимает её к себе, его горячие губы касаются её шеи.       – Ya'aburnee, – произносит он тихо.       – Арабский? – она чувствует, как он кивает в ответ. – Что это значит?       – Буквально, – он делает глубокий шумный вдох, – это значит «ты меня похоронишь». Но это крылатое выражение, имеется в виду: «Я надеюсь, что умру раньше, потому что жизнь без тебя будет настоящей пыткой».       – Прекрасно. Но в этом есть что-то нездоровое, – она чувствует его усмешку. – Прямо как мы, да?       Лисбон улыбается, думая обо всём, через что они прошли, прежде чем покончить с Красным Джоном.       – Точно как мы.       – Джейн?       – Да, Лисбон?       – Ya'aburnee.