На всякий случай

      Лисбон проскальзывает внутрь полутёмного номера отеля, отчаянно пытаясь отогнать усталость, которая грозит захлестнуть её всю. Она роняет сумку на пол и взглядом сканирует комнат. В темноте почти ничего не различить, но ей плевать; её внимание обращается на серебристый поток лунного света, что освещает огромную кровать слева. За бордовыми балдахинами она замечает чей-то силуэт. Ее сердце замирает.       Джейн.       Скинув тяжёлое пальто, Лисбон аккуратно снимает сапоги. Она не утруждает себя переодеться в пижаму. Вместо этого, словно под гипнозом, она подходит к кровати, качает головой. Не под гипнозом – просто устав после долгого перелёта. Путешествие в Россию вымотало – путешествие в Россию способно и не на такое.       Дрожащими руками она отодвигает полупрозрачную ткань. Та, впрочем, оказывается тяжелее, чем она ожидала.       Лисбон с трудом выпускает воздух из лёгких – Джейн лежит на кровати, спиной к ней. В темноте она не может различить его черты, но от его размеренного дыхания её чуть прошибает новой волной дрожи. Она уже забыла, каково это – спать рядом с ним.       Семь месяцев.       Для неё всё равно что вечность.       Наверное, так и должно быть. Но теперь это неважно – теперь они рядом.       Она проскальзывает под одеяло, чтобы оказаться максимально близко к нему. Джейн не шевелится, да и в её планы не входит будить его, учитывая его хроническую бессонницу. Даже час их совместного времени не кажется ей такой уж жертвой.       Ощутив кожей тепло его тела, она прижимает ближе, обернув руки вокруг его плеча, и делает глубокий вдох – аромат мятного чая проникает внутрь.       Лисбон засыпает, не успев больше зацепиться ни за одну мысль.       Она знает, что это всего лишь сон, но не может проснуться.       Зал суда заполнен до предела. Она сидит в заднем ряду, боясь посмотреть вперёд – страх накрывает её с головой. Джейн признаёт свою вину. Её разрывает от желания закричать, но вместо этого она только касается живота¸ изо всех сил стараясь держать себя в руках.       – Лисбон?       Она не может вынести его признаний, потому что знает, что ждёт его. Он признает свою вину, но по его глазам она легко может сказать – он невиновен.       – Лисбон! – снова звучит взволнованный голос. – Лисбон!       Она просыпается и, словно вынырнув из-под воды, начинает судорожно ловить воздух ртом. Пару раз моргает – пытается оглядеться. И внезапно для себя замечает перед собой Джейна.       Взволнованная пара голубых глаз глядит на неё с невероятной заботой.       – Джейн? – неверяще спрашивает Лисбон, касаясь его руки.       Не может быть. Слишком нереалистично.       Но его пальцы, легко касающиеся её лица, доказывают обратное. Подтверждая своё присутствие, он хрипит что-то в ответ.       – Джейн? – повторяет она уже увереннее.       Только сейчас до неё доходит вся реальность происходящего – они здесь, в России, вместе. Эта встреча – одна из немногих, оставшихся им до назначенных обоими сроков.       Лисбон присаживается на кровати и слабо улыбается, глядя прямо ему в глаза. Теперь она снова может вздохнуть, не ощущая зияющую в груди дыру – их семимесячная разлука, самая долгая за два года, закончена.       – Я думала о тебе каждый день, – тихо шепчет она.       – Я не переставал думать о тебе ни на минуту, – улыбается он в ответ, но глаза ещё глядят на неё с беспокойством. – Ты в порядке?       – В полном.       Но мысли моментально возвращаются к кошмару.       – Ещё минуту назад ты явно была не в порядке.       Лисбон вздыхает.       – Всё стало так странно после Самоа, – признаётся она, вспоминая их последнюю встречу.       Тревога моментально отражается в его глазах.       – Этот кошмар мучает тебя все семь месяцев?       – Я этого не говорила.       – Тебе и не нужно, – напряжённо произносит Джейн. – Что случилось, Лисбон? Что тебя тревожит?       Он обнимает её за талию, и она мгновенно сдаётся.             – После Самоа, – начинает она, – я боялась, что ты предпримешь что-нибудь безрассудное, чтобы уложиться в назначенный срок. Возможно, вернёшься в Штаты и начнёшь угрожать Эбботу. Что-то в этом роде, – Джейн пытается перебить её, но Лисбон продолжает. – Ты мог так сделать, не отрицай. Отчаяние делает тебя поистине неуправляемым. Я постоянно думала о том, что тебя могли поймать…       – Это не всё? – он пристально глядит на неё, легко распознавая все эмоции.       Лисбон только непонимающе моргает на него в ответ.       – Что ещё так пугает тебя? Ведь есть что-то, о чем ты не говоришь.       Она отворачивается, затем кладет руку на плоский живот.       – Несколько месяцев назад, – говорит она, – у меня была задержка. Я сделала три теста, но только первый был положительным. Было очевидно, что я, – она запнулась, но быстро продолжила, – не беременна. Но в течение нескольких дней я думала, что это было возможно. И что ты никогда не увидишь своего ребёнка.       Джейн смотрит на неё, потеряв дар речи.       – Ты не?..       – Нет, – подтверждает она, грустно улыбаясь, и вдруг поднимает на него взгляд, полный любопытства. – Это что-то бы изменило?       – Нет, – ни одна чёрточка его лица не меняется при ответе. – Если бы ты была беременна, я бы сделал всё возможное, чтобы быть рядом – именно это я и пытаюсь сделать сейчас. А вот ты испытываешь облегчение.       – Это тебя удивляет? – спрашивает она, накрывая его руку ладонью. – Многие мои родственники оказались неспособны построить нормальные семьи. И у меня нет ни малейшего представления о том, какой должна быть настоящая семья. Вряд ли я смогу завести собственную. Просто… я не была готова, чтобы столкнуться со всем этим без возможности поговорить с тобой.       Джейн откидывается на подушки и тянет Лисбон за запястья на себя.       – Во-первых, усмехается он, укладывая её на своей груди, – тебе нужно запомнить: не бывает нормальных семей. Все в той или иной степени странные. И, во-вторых, я могу целый час безостановочно перечислять тебе, почему ты была бы прекрасной матерью, и это будет только начало. Но знаешь, Лисбон, если ты действительно не хочешь детей, мы можем оставить этот разговор. Я безумно счастлив просто потому, что ты со мной, и это не изменится от нашего решения о ребёнке.       – Я не знаю, чего хочу, – она пожимает плечами – его реакция её удивляет. – Но ты прав, я пока не готова к этому разговору. Отложим его до тех пор, пока не сможем быть вместе?       – Согласен, отличная идея.       Глаза его при этом хитро блестят.       – У тебя появился план! – её губы растягиваются в ликующей улыбке.       – Появился, – усмехается Джейн.       «Он вернётся домой», – повторяет она про себя, как мантру, в такт участившемуся сердцебиению.       – Расскажи мне.       – Я не могу, – он снова усмехается. – Ты ведь знаешь, что не могу.       – Почему же?       Он наклоняется, чтобы поцеловать её – она знает, что она специально отвлекает её внимание. И после семи месяцев без его сладких губ и сильных рук она готова поддаться.       – Что ты сказал? – шепчет она.       – Ты знаешь, Лисбон, – говорит он, не отрываясь от поцелуя, – я не могу.       – Значит, это что-то незаконное, – Джейн и не спорит.       Лисбон отстраняется от него и заправляет тёмный локон за ухо.       – Скажи хотя бы, остальные об этом знают? Команда поможет тебе?       – Ты ведь знаешь, что они готовы на всё, чтобы помочь тебе.       Отсутствие прямого ответа вовсе не радует, но, видимо, пока что это всё, о чём ей положено знать. И она, смирившись, удобнее устраивается у него на груди.       – Почему Санкт-Петербург? – задаёт она вопрос, борясь со сном.       – Мой венесуэльский сосед жил здесь некоторое время. Он сказал мне, что это отличное место для исполнения желаний. Я подумал, что это нам подходит. К тому же, он посоветовал мне пару мест для романтического свидания.       – Патрик Джейн, – сонно мурлыкает Лисбон, уткнувшись в его рубашку, – ты пытаешься ухаживать за мной?       – Пытаюсь? – он снова наклоняется и касается губами её шеи. – Умоляю тебя, я в этом явно преуспеваю.       Спустя пару секунд Лисбон уже спит. Патрик присоединяется к ней.

***

      Они выходят из Исаакиевского собора, держась за руки; всё вокруг заметают пушистые снежные хлопья. Внезапно Лисбон останавливается и оборачивается к Джейну, не обращая внимания на величественный золотой купол позади него.       – Ты что-то говорил о желаниях?       – Идём, – он улыбается и протягивает ей руку.       Они продолжают свою прогулку; Джейн рассказывает ей, что Петербург знаменит своими легендами, тайнами и загадочными местами. Лисбон заворожено ловит каждое его слово, проскальзывая по льду.       Вскоре они оказываются у гранитного фонтана. Несмотря на то, что большая его часть покрыта снегом, Джейн вручает Лисбон монетку.       – Видишь ступеньки? – спрашивает он.       Она согласно кивает, воображая, как эта красота выглядит летом.       – Тогда повернись, загадай желание и брось монетку через плечо. На какую ступеньку она упадёт, через столько месяцев сбудется твоё желание.       Не теряя ни секунды, Тереза оборачивается и зажмуривается. «Я хочу, чтобы Джейн вернулся ко мне», – думает она, стараясь сосредоточиться на каждом слова, и выбрасывает монетку, затем снова возвращается взглядом к Патрику.       – Пять месяцев, – удивлённо произносит он.       – Пять месяцев, – шепчет она и сама не верит.       Но единственный видный след от монетки действительно оказывается на пятой ступеньке.       Все следующие их вылазки по городу они посещают девять других мест и загадывают каждый по девять вряд ли других желаний. Одиннадцатое, последнее, Джейн приберегает на последний день.       – Поцелуев мост, – произносит он; Лисбон же задумывается, насколько его произношение совпадает с настоящим названием. – Он был построен – не именно этот, конечно – в XVII веке, – Джейн берёт её за руку и тянет за собой на мост, откуда они любуются на замёрзшую реку и виднеющийся купол Исаакиевского собора. – Когда его только построили, он был на окраине города – здесь прощались влюблённые. Легенда гласит, что поцелуй на этом мосту принесёт им счастье – они непременно встретятся здесь снова.       Лисбон моргает, смахивая слёзы, которые иначе быстро замерзнут на щеках.       – Соединяет разбитые сердца, – всхлипывает она.       – Что-то вроде этого. Ещё одна встреча, – Джейн поворачивается и касается ладонями её лица, – и я буду дома. Я должен кое-что завершить, но обещаю, я скоро вернусь.       – Куда ты хочешь поехать в следующий раз?       – Я уже забронировал нам номер в Мексике, – не раздумывая, отвечает он и засовывает ей листок в карман пальто. – Эти путешествия так утомительны. Я хотел, чтобы тебе не пришлось подстраиваться под другой часовой пояс. Хорошо?       – Идеально.       Лисбон прижимается к нему, и они остаются стоять так несколько минут, прежде чем Джейн отстраняется.       – Нам пора. Я должен отвезти тебя в аэропорт.       – Я знаю.       Но затем он снова притягивает её к себе.       Это невероятно тяжело для Лисбон – целовать его и знать, что вскоре им вновь придётся расстаться. Только теперь она держится за мысль о скорой встрече.       – Три месяца. И затем ещё два, прежде чем ты вернёшься.       – Ты загадала желание?       – Все одиннадцать. Ты?       – Я каждый день мечтаю о том, чтобы оказаться рядом с тобой.       Лисбон снова подтягивается, чтобы поцеловать его.       – Скоро.       – Скоро, – шёпотом повторяет Джейн.       И его обещание остаётся звенеть в морозном петербургском воздухе после их расставания.