Суббота, Воскресенье (4)
12 августа 2017 г. в 01:59
Примечания:
Я пропала. Надолго. Очень. И я даже не знаю, какое найти этому объяснение. Я много раз садилась в попытке закончить эту историю, ведь осталось всего две главы, но...
В моей жизни всё изменилось. Всё. И многие вещи ушли. Я думала, что никогда не вернусь к этому, но так вышло, что всё же за одну ночь я смогла написать эту главу. И обещаю себе, что смогу и последнюю. Да, следующую, последнюю.
И если есть ещё люди, кто ждал этого, ждал главы, то я просто не могу представить как выразить вам свою признательность.
Голова опустела, стоило только открыть глаза и упустить концентрацию на ярких снах, которые уже и не вспомнить было. Я поморщилась, пытаясь что-то вспомнить, но идея не складывалась в собранный паззл, а картинки лихорадочно крутились, не сливаясь в единую картинку. Я помнила разговор с Амэнто, вспомнила букет, я помнила испуганную Дэйфн, успокаивающую меня чаем, но не засыпающую вопросами. Я всё это помнила уже несколько дней, но не чувствовала по этому поводу больше ничего. В четверг я не пересекалась с Томом и упорно избегала Амэнто, в пятницу сидела дома и работала над учебными материалами. И всё шло славно, и эмоции угасали. Кажется, я просто устала от всего настолько, что уже не в силах даже беспокоиться. Медленно поднимаюсь с подушки и заставляю себя спуститься на прохладный деревянный пол, спрыгивая с кровати и направляясь в гостиную.
- Доброе утро! – Дэйфн была бодра, стоя у плиты, что-то разливая по чашкам.
- Доброе, - я принюхалась, услышав приятный запах, - Что это?
Она поставила передо мной на стол чашку, стоило мне только присесть.
- Это, amica mia, лучший способ поднять себе настроение с утра!
Я отпила горячего моккачино и мысленно согласилась с этим на все сто процентов.
Когда часы на стене пробили три, Дэйфн, сидящая на диване напротив меня, потянулась, разминаясь, и отложила книгу, в которой осталось довольно мало непрочитанного, а я посмотрела на объёмы моих заметок. Резко осознав, что у меня уже пощипывало глаза от беспрерывного многочасового разглядывания монитора, я всё же удовлетворённо улыбнулась, оценив количество проделанной мною работы. На половине экрана, не занятой статьями, красовались страницы аккуратных записей, вчитываясь в которые я предвкушала тонны забот по запоминанию и сортировке материала. Всё же школьной учебной работой заниматься надо было, даже будучи так далеко от Кэмбриджа.
Наконец, оторвавшись от работы, я взглянула на телефон, упорно мигавший уже около двадцати минут. Нехотя открыла сообщения под пристальным надзором Дэйфн, прервавшейся на чай напротив меня.
Т: Привет! И всё же что ты надумала насчет предложения Чарльза о походе в ресторан сегодня?
Сообщение и правда дошло больше двадцати минут назад, так что стало даже стыдно. Может он ждал ответа, может это было срочно. Я подумала и написала то, о чём подумала первым делом, не давая возможность мыслям опять собраться кашей противоречий. Слушаем советы Дэйфн.
К: А ты идёшь?
Перечитала ещё раз. И пожалела. Так, ладно. Оно уже отправлено. Если уж вести себя глупо, то уж без сожалений. И без возможности удалить сообщение. Прочитал. Так быстро? Неужели ждал?
Т: Думаю, мог бы сходить, тем более если ты пойдёшь. Не знаю, понравится ли тебе, но обычно вечера в компании с Дэвидом оборачиваются интересными историями и фактами. Особенно рядом с Чарльзом.
К: Особенно если он пьян?
Т: Особенно если они оба пьяны.
Я улыбнулась.
- Что, появились планы на грустный субботний вечер? – Дэйфн усмехнулась, снова принимаясь за книгу.
Я вздохнула, закрывая компьютер.
- Похоже на то, - и пошла собираться, проходя мимо слишком уж догадливой соседки, снова принимающейся за чтение. Как никак надо было привести себя в порядок.
«Т: Отлично, тогда я заеду за тобой в пять. Жду.»
В пять я сидела в гостиной, с интересом пролистывая знакомые диалоги из книги на непривычном итальянском, пока не увидела прорывающийся через окно свет автомобильных фар, догадываясь, что раз уж Дэйфн в своей комнате, то это, должно быть, паркующееся такси.
Выйдя на улицу, подтвердила свою догадку, разглядев знакомую желтую табличку на небольшом, но милом автомобиле на парковочном месте. Я поежилась от слабого ветерка, закутываясь в платок размером с одеяло, который очень часто спасал в условиях такой вот непостоянной погоды Италии или Англии, и подошла к машине, у которой уже открылась изнутри дверь с моей стороны. Заглянула в салон и увидела знакомую улыбку. Не сдержалась и улыбнулась в ответ.
Как только мы тронулись, я почувствовала какое-то подозрительное спокойствие. Казалось, что за те немногие разы подобных поездок, я успела привыкнуть к этому. К вечерним вылазкам. К неожиданным вниманию и заботе. Просто к Тому. А он сидел рядом и слегка улыбаясь разглядывал что-то в облике проносящихся мимо пейзажей. Я посмотрела в окно.
Солнце скрылось за вечерними облаками, окутывая все приятной серостью, говорящей о том, что пора закрыться дома и наслаждаться временем с семьей за столом с вином и едой. Не знаю, но именно такие мысли мне наводили «угрюмые, серые, унылые тучи», как многие говорили. Я опять бросила быстрый взгляд на Тома и подумала, что мне сейчас невероятно уютно. Он, в своём очередном, как казалось, мягком свитере и с неприглаженными волосами выглядел каким-то таким… привычным? Знакомым? Родным? Ну уж это пока вряд ли. Но не согласиться с тем, что я на секунду почувствовала себя счастливой, я не могу. Если всё то, что он говорил – правда, то я буквально чувствовала, как от этого греет сердце. И глупо улыбнулась своему отражению.
- Предвкушаешь вечер? – Том разорвал тишину, а я повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом.
- Да, пожалуй, - я пожала плечами. Поразительно, но я уже не чувствовала нервозности. Наверное, я уже исчерпала себя за последние пару дней. Скорее за последние полтора месяца.
Том улыбнулся.
- Предупреждаю, что Чарльз может быть ещё куда более болтливым, нежели обычно.
- От шампанского или от игривого вина?
- А есть разница?
Я не сдержалась и рассмеялась, видя, как Том искренне улыбался.
- Я сегодня всё же остановлю свой выбор на лимонаде.
Пока мы говорили о разных вещах, от историй из личного опыта общения с Чарльзом до моих скудных познаний алкоголя (тренировка и меры предосторожности), время в дороге пролетело незаметно.
- А вот его лицо, когда он пытался на спор сделать заказ на итальянском, - он показывает мне фотографию на смартфоне с полным растерянности Чарльзом.
- Не знала, что он говорит по-итальянски.
- А он и не говорит, - Том подмигнул и открыл дверь машины, выходя на улицу.
- Жестоко, - добавила я, пытаясь быстро собрать в кучу свой откинутый назад платок-плед, а когда всё же получилось, Том уже открыл мне дверь и поджидал снаружи, - А так и не скажешь.
Выбранная ими небольшая таверна была уже за чертой старого города и располагалась где-то ближе к сельской местности, но всё же в довольно оживлённом месте. Небольшая мощёная улочка была окаймлена небольшими постройками типа магазинчиков, антикварных лавочек, нескольких таверн и парой офисов. Нашла похоронное бюро. Просто к сведению. Хотя к какому сведению? Ладно…
Было видно, что за фасадами расстилаются поля или просто рощи. Я вздохнула полной грудью и подумала, что вечерний воздух в таком вот месте просто волшебный. А пока думала, Том уже довёл нас до столика снаружи на углу, за которым уже сидели Чарльз, Дэвид и Сара. На секунду я почувствовала себя не в своей тарелке и всерьёз подумала найти отговорку вернуться. Но потом отчаянная внутренняя Я решила, что терять мне нечего. Да и Том на отмазы не поведётся…
- Привет, - Том поздоровался с коллегами, на что получил кивки и невнятный ответ от Дэвида, пьющего в тот момент что-то из большой кружки.
- Добрый вечер, - я аккуратно присела на отодвинутый Томом стул, который сразу же был мягко за мной задвинут. Сервис. Том.
- Всё же рискнула? – с ходу обратился ко мне Чарльз, прогнувшись над столом в мою сторону, опираясь руками на металлическую столешницу.
- Я русская, мне терять нечего, - я пожала плечами, утыкаясь в меню, видя довольную улыбку Чарльза, но не решаясь посмотреть на Тома.
- И именно этим отличается-таки игристое вино от шампанского! – Чарлз с гордостью и грохотом поставил (скорее бросил данк) на стол пустую кружку. И даже не из-под игристого вина или шампанского. Неет, это была шестая кружка пива. И это только я насчитала. Зато я точно знала разницу между этими двумя напитками, которые даже не употребляю. Точнее я должна была знать эту разницу, и знала бы, объясняй Чарльз немного иначе. К примеру, не меняя тему каждые две минуты, не замолкая порой на довольно приличный срок, начиная все по новой или хотя бы произнося последние десять минут лекции разборчиво. Вообще, я думала, что знать язык в идеале – это уметь понимать маленьких детей и пожилых людей. Но тут я открыла для себя целую новую сферу для работы.
Я просто кивнула и подцепила вилкой со своей тарелки оливку. Итальянский оливки. Ох…
- А как вообще так вышло, что ты решила пойти на историка?
Сначала я не поняла, что вопрос адресован мне. Я немного растерялась, а потом встретилась глазами с Дэвидом, вопросительно выгнувшим брови.
- Эм, ну, - я глянула на Тома, которому, казалось, тоже было интересно, - Ну… В школе у меня с историей не ладилось, но зато с историей искусств было всё хорошо. Не знаю, в общем-то, - я пожала плечами и толкнула очередную оливку в путешествие до другого края тарелки, - Просто интересно было. А потом пришлось читать много, чтобы поступить, изучать то, с чем были проблемы, вот и втянулась.
- Годы начала и конца французской революции? – быстро протараторила Сара.
- с 1789 по 1799, - так же быстро протараторила я.
Сара посмотрела на Дэвида, который просто кивнул ей, подтверждая ответ, и вздохнула.
- Мне памяти никогда на даты не хватало.
Я пожала плечами.
- Это просто зазубривается, - я вспомнила былые времена, - ночами и утрами перед тестами.
- За французскую революцию! – резко пробудился Чарльз и поднял в воздух полупустой седьмой бокал пива.
- Ну что за вздор, сказал я ему, ещё бы сказал, что у Земли всего один спутник!
Я засмеялась со всеми. Вот и истории Дэвида. Но слушать их оказалось одно удовольствие, с его то привычной манерой логичной оценки. Я откинулась на спинку стула и закуталась в платок, думая о том, что вечер сложился не так уж и плохо. Ну, явно лучше моих пессимистичных параноидальных ожиданий. Чарльз уже устал и почти не говорил, иногда вставляя пару более ли менее разборчивых реплик в обсуждения, Сара удовлетворённо разглядывала вино в бокале, с улыбкой слушая Дэвида, всё ещё отходящего от своей последней тирады, разглядывая меню. Я посмотрела на Тома. Он казался таким расслабленным, удовлетворённым и спокойным, что я улыбнулась, полной грудью вдохнув уже ночной воздух. Время перевалило за полдесятого, а я наконец подумала, что к такому я бы с радостью привыкла…
Когда Чарльз был посажен с Сарой в такси, Том, Дэвид и Я прошлись по холодной ночной улочке к парковке, где нас ожидал наш транспорт. Дэвид казался немного уставшим, учитывая, сколько он говорил (и сколько выпил), но всё ещё продолжал медленно говорить о том, что Итальянская кухня по данным опросов последних лет незаслуженно проигрывает японской по популярности.
- Ну вот, а вы за какую? – он опёрся на открытую дверь машины, пока ещё не залезая в салон. Я мельком приметила, как поёжился от ночного холодного воздуха водитель.
- Итальянскую, - ответил Том, а я кивнула, - Поезжай давай, завтра опять отсыпаться будешь весь день.
- Воскресенье, могу себе позволить, - и Дэвид скрылся внутри автомобиля, подавая сигнал шофёру завести двигатель, выезжая куда-то в сторону старого города.
- Ну что? – мы с Томом присели на небольшой бордюр у клумбы с цветами, закрывшимися из-за отсутствия солнца и качающимися от лёгких порывов ветра, - Как тебе вечер?
Я подумала.
- Очень даже приятно, - искренне сказала я, получая в ответ улыбку и слегка взъерошенные волосы. Но рука приятно тёплая, так что я очень даже не против.
Очередной порыв ветра заставил поёжиться и закутаться в кофту, как резко я почувствовала разливающееся по телу тепло от прикосновения. Том приобнял меня, прижимая к себе, от чего стало не то что тепло, а даже как-то смущающе жарко. Я уперлась взглядом в асфальт, только бы, не дай бог, не встретиться с ним глазами. Я просто представила, как близко его лицо должно было быть к моему сейчас. Мы сидели в тишине, если не считать шороха листвы и шума редких машин. И как все до этого дошло? И правда. Я ведь только два месяца назад не выходила из кампуса, думала только об учебе и дальнейшей работе, на уме только история, о мужчинах если и думала, то только о тех, что умерли за несколько веков до моего рождения. Ну вот а сейчас меня обнимает тот, кто…
Том.
Как до этого дошло?
«Он ведь актер Человек, живущий за счёт лжи на камеру. Что мешает ему лгать и вне съёмочной площадки?
Почему эти слова так ранят? Почему мне хочется плакать? Я ведь не за этим сюда ехала. Я не на это рассчитывала. У нас был уговор с профессором. Я приезжаю сюда на это время. Еду обратно и использую это в качестве опыта для поступления в аспирантуру, а затем на рекомендацию от профессора в стажеры…
Это всё что я хотела.
А это… Этого слишком много. Настолько много, что больно терять. А я ведь потеряю. Что будет после того, как я уеду. У меня осталось полторы недели. И что потом? Я вернусь в Англию, Том будет заканчивать съемки, за время которых забудет обо мне. И это к лучшему? Мы ведь из разных миров, как бы клишировано это не звучало. Но если он это переживет, то я нет… Это будет слишком болезненным ударом. Мои первые отношения закончатся таким провалом. Зачем их тогда начинать? А Том? Для него такое в норме вещей?
Больно.
Я омерзительна сама себе от такой мысли.
Но я ведь не знаю его. И не знаю, насколько должна знать для ответа на этот вопрос…
- Иногда мне хочется просто остаться здесь.
Голос Тома, пусть и притихший и мягкий, вытянул меня из мыслей, слегка напугав. От легкого скачка я почувствовала, как меня сразу же прижали чуть сильнее.
- Остаться здесь? – я на всякий случай переспросила. Да, в голову ничего не приходило. Пустота. Почему с ним всегда так?
- Ну да, - я не решалась посмотреть ему в лицо, надеялась, что он смотрит куда-то на пейзаж. Как я. Вот красивый уличный фонарь. Как живописно. – В Италии. Растянуть этот момент, этот опыт.
Опыт? Значит, это для него опыт?
Видимо, я молчала слишком долго, не найдя слов для ответа, потому что Том отпустил меня и повернулся, заглянув мне в лицо.
- Что-то не так? – он выглядел слегка опечаленным и взволнованным.
Зато я от взгляда в его глаза отчего-то набралась решимости. Опыт? Да, это опыт.
- Нет, всё в порядке, - я улыбнулась. Так спокойно и естественно, что внутри все перевернулось от противоречия самой себе, - Я просто думала о том же. Наслаждалась моментом.
Том улыбнулся мне в ответ.
Полторы недели.
В субботу телефон с самого утра начал сигналить о сообщениях.
М: Ну и как ты там?
Стандартная проверка.
К: Собираю потихоньку вещи к отъезду.
М:…
М: Я не об этом спрашивала.
Это я уж поняла. Но сказать нечего.
К: Все в порядке. Во всех отношениях.
К: Я собираю вещи.
Немного подумав, дописала.
К: Во всех отношениях.
И отключила телефон.
Субботнее утро было прекрасным. Лёгкий тюль качался от слабого ветерка, влетающего в мою комнату через открытое окно вместе с тёплыми солнечными лучами. Слегка пошарпанные белые деревянные рамы покачивались в такт порывам и отбрасывали прыгающие тени на старый пол. Я поднялась с кровати, накинула на нее покрывало и почувствовала прилив тепла и уюта. Улыбка сама нашла на губы. Пышная розовая гортензия стояла на столике у кровати, впуская в комнату легкий аромат чего-то летнего и сладкого. Небольшие бесшумные механические часики возле горшка показывали семь утра и я подумала, что Дэйфн ещё спит, и накинув мягкий белый домашний халат, который мы с ней как-то купили («Ну вот теперь не дом а настоящий пятизвёздочный отель будет») я улыбнулась своему удивительно хорошему настроению, тихо ступая в душ.
Несмотря на позднее возвращение домой и усталость, долго поспать всё же не удалось. Уже в шесть я лежал на кровати и думал ни о чём. Абсолютная тишина и пустота. Темнота ночи за окном уже прошла, уступив место свету, пробивающемуся в комнату через щели в жалюзи. Я присел и протер лицо руками, чувствуя себя так, словно оно онемело, застыло, как маска. Неприятное ощущение. Много вина? Мало сна? Но ответа не было, был только тяжёлый глубокий выдох, слабая темнота комнаты и лёгкий шорох простыней от движений. Моих. Чьих же ещё.
- Поражена, просто поражена, - я обернулась, чтобы встретиться взглядом с сонной, но довольной Дэйфн, - Жаль, не в постель, а то сразу бы вышла за тебя.
- Не хотелось будить, - отчего-то было тепло и приятно видеть, как она спокойно садится за стол и делает первый глоток кофе пока я ставлю на стол различные баночки с джемами и кремами, которые слишком уж полюбились мне за это время.
Я присоединилась к ней за столом, помешивая кофе просто так, думая о чём-то приземлённом. Например, о том, должна ли булочка идти раньше йогурта или с ним?
- Хороший день – воскресенье, верно?
- Безусловно, - я улыбаюсь, отдавая предпочтение второму варианту.
- И работы сегодня нет, прелестно, никуда не надо, сиди себе дома без людей, -Дэйфн удовлетворенно откинулась на спинку стула, отпивая больше из чашки. И глядя на меня.
Я посмотрела ей в глаза, и быстрее, чем я смогла что-то сказать, она сменила тему. Всё ясно, и мне, и ей.
В машине играла какая-то лёгкая и мелодичная песня на итальянском. Женский томный голос с хрипотцой полу-шепча говорил об истории любви между молодой парой, рассуждающей о будущем, сидя на мягкой траве василькового поля, где они впервые познакомились. Я упорно старался принимать это сугубо как фон, но слова упорно переводились в голове, и я, не выдержав начал настойчиво перебирать текст в голове.
Машина остановилась у маленького домика посреди поля. Не василькового, а жаль. Обшарпанная штукатурка на фасаде в некоторых местах уже спадала, окна были деревянными, перед дверью стояла милая старая скамейка. А вокруг ничего кроме травы и деревьев. Удалённая хижина.
Здесь мы должны были снимать одни из финальных сцен, а потому сегодня Марк приехал сюда с группой, чья машина стояла за домом. Я слышал жужжание газонокосилки, приводящей в порядок задний дворик, и видел нескольких работников из съемочной группы, с которыми поздоровался легким кивком головы на пути к порогу.
Дверь слегка скрипнула, от чего было ощущение, что внутри меня встретит затхлый запах забытого жилья. Но внутри было светло, на окнах небольшой гостиной, встречающей меня, стояли цветы и свечи, в центре, на небольшом старом диване сидел Марк с несколькими людьми и что-то обсуждал, указывая на стопку вещей на массивном дубовом столе. Реквизит. Кажется, они заняты. Хоть Марк и поприветствовал меня, я всё же сказал, что зайду позже, для начала оглядев садик и дав им время закончить.
На улице всё-таки было свежо, а моя машина уже отъехала, давая осмотреть и зелень деревьев через дорогу. И всё же никого вокруг. Интересно, кто здесь живёт? Или жил? Ей бы понравилось здесь. Улыбаюсь собственным мыслям и представшим перед глазами сверкающим взглядом зелёных глаз. И всё-таки больно. Что-то всё же не так. И если бы я только понимал, что именно. Если бы мог исправить это…
Я всё же включила телефон, игнорируя любые сообщения, кроме мамы. Она волновалась, спрашивала, что и как, а я как ужасная дочь не могла найти в себе сил набросать хоть пародию на ответ. Взяла-таки себя в руки наконец и справилась с этим. Понятное дело, что писала далеко не обо всём. Погода хорошая, Италия красивая, еда вкусная, кровать мягкая. Собираю вещи и надеюсь на скорую встречу. Да, конечно. Я не видела семью уже 6 лет. Я не виню их, у них есть свои проблемы и добираться до меня у них не получается пока. Если кого и винить, то себя. До сих пор думаю, не чистый ли эгоизм руководил во мне, когда я приняла ответ о зачислении в столь далекое место. Это была мечта. «Это же замечательно!» - говорили они. Возможно, впервые в жизни я почувствовала гордость за саму себя. Не каждый день ты зачислен в Кэмбридж. Это было яркое пятно на серости моей личности. А теперь я понимаю, что больше не хочу ничего яркого. Хочу в свою серость английской жизни, в свою комнату в общежитии и пыль книг. Профессор Уайлдфилд, надеюсь, позволит мне вернуться к той подработке. Сколько книг я успела отложить для будущего чтения, копаясь в мало популярном (слабо сказано) уголке старой библиотеки. Возможно, всё это и к лучшему. Я вспомнила о том, какое обещание дала профессору, а какое он дал взамен. У меня есть шанс. Шанс исполнить мечту своей жизни.
Я улыбнулась своим позитивным мыслям и подумала, что ни о чём другом не надо и думать. Еще полторы недели.
Когда я предложил помочь девушке с ящиками цветов для украшения сада, она растерянно улыбнулась и залилась румянцем. Он этого и у меня на лицо нашла улыбка. Всё же женщины обладают поразительной силой влияния на мужчин, на мир вокруг себя. Порой ты видишь девушку, видишь её улыбку и понимаешь, что вошёл в тот самый круг вокруг неё, который поддаётся этому шарму очарования, лёгкому аромату цветов и мягкости кожи заботливых рук. Мама, подруга, девушка, жена, знакомая на улице, садовница при съёмочной группе. Какая разница. Эта аура успокаивает и дарит тебе сил.
А есть аура ещё более необъяснимая. Аура желания, нетерпения, близости. Стремления прикоснуться, отгородить от кого-либо ещё, зажать в руках так, чтобы никто и никогда не смог отнять. Аура заботы и умиротворения, смешанная с постоянным страхом потери, паранойей сделать что-то не так, болью от пустоты, стоит только отойти чуть дальше, чем можно дотянуться руками. Агонией вида прикосновений кого-то другого к самому желанному на свете. Сердце пропустило удар.
- Вы в порядке? – девушка с лёгким беспокойством посмотрела на меня, на что я улыбнулся и кивнул, ставя ящик на столешницу у задней двери дома.
На руках остались следы земли, но это не особо волновало.
- Гортензии? – она слегка кивнула, доставая небольшие горшочки из ящика, - Прелестные цветы.
И вновь она краснеет. Рыжеватые волосы, итальянский акцент, лет 25. Почти тот же возраст, но она не такая.
- Есть ещё колокольчики, - она с улыбкой обернулась ко мне, сжимая в руках горшочек с нежными голубоватыми пучками аккуратных маленьких цветков, - Вы любите цветы?
Я задумался и не сдержал улыбки.
- Да, - вдохнул полной грудью и почувствовал невероятное спокойствие, - Пионы.
- Готова?
- Готова.
- Ключи взяла?
- Они же у тебя, - я прищурилась на Дэйфн.
- Просто проверка, - и со смешком она закрыла за нами дверь.
Солнце в зените, ветер треплет шёлк моего лёгкого платья, облака через очки приобретают чёткие контрастные формы, извиваясь и клубясь за деревьями. Я слышу цикад, я чувствую запах природы. Необъяснимое сочетание всего: аромата травы, цветов, листвы, коры и даже просто ветра. Да, казалось, что даже ветер здесь не такой, какой в Англии. Я глубоко вдохнула, думая о том, что это я хочу запомнить навсегда. Этот запах, этот ветер, эту яркую маленькую машинку Дэйфн и вид удаляющегося домика за небольшим холмом, прикрытым деревьями.
Мы решили, что последние выходные мы должны провести так, как их проводят в комедиях о подругах, путешествующих вместе по Италии. Да, в списке были магазины, кафе, мороженое, ужасные фотографии, хорошие фотографии и болтовня ни о чём. Я понимала, что этого у меня не было давным-давно. Иронично, что за столько лет в Англии я не смогла найти человека, в которым была бы так раскована как с Дэйфн, с которой знакома столь немного. А оказалось больше, чем со всеми, кто вошёл в мою жизнь за последние года.
- Я пойду в кулинарную секцию, - Дэйфн удалялась в сторону металлической винтовой лестницы на второй этаж, на ходу добавляя, - Не потеряйся!
Я улыбнулась и пообещала уж точно не выходить за пределы магазина.
Что в принципе было более чем осуществимо. Магазин подержанных книг, располагавшийся в слегка покошенном домике за пределами исторического центра, был зажат меж вполне себе исторических домиков тесной постройки. И разумеется, он сразу привлёк моё внимание.
Я вытянула из тесно сжатых на полке книг одну слегка потрепанную по краям. “La bellezza del mondo”. Красота мира. Я пролистала страницы, вглядываясь в причудливые завитки по краям. Красивое издание. Я прочитала несколько строк. Незнакомые слова. Я потянулась за телефоном в карман, но…
Закрыла книгу и поставила обратно. Я не могу. Опять это чувство. Я не готова. Я не подхожу. Я чужая. Кем я прикидываюсь? Кого из себя изображаю?
Сколько раз мне нужно проходить через это? Сколько раз я должна переезжать, прощаться с прошлым, бояться будущего, успокаиваться и идти по этому замкнутому кругу снова. Я больше так не могу. Почему я просто не могу найти покой? Почему меня так мечет? Почему мне не дадут знака, когда я должна остановиться? Почему мне не подскажут, что вот оно, то, что я искала, что станет мне опорной точкой, что мои поиски окончены. Я не могу так больше. Сколько бы я не учила языков, сколько бы не встречала людей, сколько бы не меняла жилья, я всегда буду чужой. Я всегда буду приходить домой в тишину, читать сообщения от друзей и семьи, додумывая, с какими эмоциями они мне писали. Так и буду по ночам думать о том, что ещё я должна сделать чтобы заполнить эту пустоту, в которой я сижу и смотрю как мотыльки бьются в окно моей комнаты, стремясь выбраться из темноты ночи в тепло моей лампы.
- Что-то присмотрела?
Я обернулась. Дэйфн стояла весьма довольная с какой-то красной книгой в руках. Я вопросительно посмотрела на неё.
- Рецепты коктейлей.
- Что, уже готовишься праздновать мой отъезд, - я усмехнулась.
Дэйфн ткнула в стеллаж.
- Ну что? Не говори, что ты сможешь уйти, ничего не купив? Не верю.
Я замялась.
- Ну, честно говоря была одна мысль.
Я вытянула книгу и опять прошлась глазами по ней.
- “La bellezza del mondo”, - Дэйфн прочитала название, - Не слышала о ней. Поэзия?
- Нет, не люблю поэзию. Даже не знаю, что это. Просто приглянулось, просто красивое издание.
Дэйфн посмотрела на перелистываемые мною страницы.
- Да, красивая. Ну, возьми, - я посмотрела на неё с вопросом, - Она же тебе понравилась.
- Да если она ни о чём?
- Иногда и такое помогает.
Книга ни о чём.
- Я даже не все слова знаю.
- Ну, Рим тоже не в один день строился.
Я ещё раз пролистнула страницы.
- Ну ка, что не знаешь, - Дэйфн нагнулась и пробежалась по строчкам. Я тоже.
- Ну, вот тут, к примеру, - я указала на предложение. – Raccolto? Fratellanza? И вот ещё это, Ortensia? Как тут ударение вообще?
Дэйфн улыбнулась.
- Raccolto – это урожай, следующее – братство, - она нашла последнее, - а «Ортензия»…
- Гортензия…
Дэйфн усмехнулась.
- Ну вот, видишь, всё ты знаешь.
- Возможно… - я посмотрела на красивые узоры по краям страницы, там, куда текст уже не заступал. Аккуратные тонкие линии чернил выводили сотни изгибов мелких лепестков, которые только сейчас сложились у меня в знакомый образ. Всё же красивые цветы.
- Так что давай, - Дэйфн подтолкнула меня в сторону выхода из отдела, - Бери её. Это, можно сказать, знак!
- Да, - я посмотрела на золотистые буквы на обложке, - Знак. Может быть и знак.
- Увы, вот их у нас нет, - она огляделась по сторонам и задумалась.
И только тут я вспомнил.
- Ох простите, где мои манеры, - я улыбнулся, - Том, Том Хиддлстон.
- Ой, уж вас то не узнала бы, - она опять слегка покраснела, на рассмеялась уже более раскованно, - Но и вы меня простите. Хлоя, - она протянула руку и слегка официально, но дружелюбно пожала мою, - Рада знакомству.
- Поверьте мне, взаимно.
Она вновь повернулась к цветам, вынимая их из ящика. Я присоединился помочь. Грязи можно не бояться, грязь – всего лишь грязь. Настроение заметно приподнялось стоило только поднести цветы чуть ближе. Красивый цвет.
- Есть ещё розовые, - сказала Хлоя, - их как раз должны принести скоро.
Она огляделась по сторонам, а я услышал лёгкое шуршание травы сбоку, с другой стороны двора, а затем рядом с нашим ящиком голубых гортензий приземлился с глухим звуком второй, но уже полный нежно розовых цветов.
- А вот и они, - Хлоя улыбнулась, а я обернулся поприветствовать коллегу, - Ой, а где Лия? Я думала она где-то тут.
- Попросила помочь, сама ушла за какой-то другой рассадой, кто вас знает, что у вас там.
Я услышал смешок. Низкий голос, сильные рабочие руки, загар, тёмные волосы, тёмные глаза. Знакомое лицо, но такое чувство, что имени его я не знаю. Так что я всё же решился представиться.
- Добрый день, - я выставил руку для рукопожатия, - Том, рад встрече.
На секунду я заметил, что он посмотрел на мою руку с колебанием, а затем поднял взгляд, пожал её и, не отпуская, посмотрел мне в глаза, настойчиво, как мне показалось, а может быть просто уверенно. Итальянский дух в нём просто бурлил, я бы сказал.
- Рад встрече, синьор, - он смотрел мне в глаза, - Амэнто, просто оператор.
Он отпустил мою руку, и я немного напрягся. Но всё же я его не знал. Точнее не знал имени, лицо его я видел на площадке не единожды.
- Не говорил бы, что просто, - я улыбнулся, - Я поражён мастерством всей группы, в том числе и вашей профессиональной работой. Спасибо.
Кажется, он всё же умерил напор, меня даже немного отпустило. А затем он рассмеялся.
- Ох уж ваша английская манерность, - он окинул меня взглядом, - Такая контрастная рядом с итальянским темпераментом.
Я подумал, что сказать. В его словах я не сомневался. Но прежде чем я мог что то ответить или услышать хоть какое-нибудь контекстное продолжение, он приподнял руку в подобии прощального взмаха и развернулся.
- Прошу меня простить, но меня ждут.
И скрылся за домом.
Итальянские мужчины, видимо, ведут себя осторожно с другими… о боже, звучит как какой-то national geographic.
- Не берите в голову, - я повернулся к Хлое, которая улыбалась, - Амэнто славный парень, видимо, устал. Он здесь уже несколько часов под солнцем бегает с аппаратурой. Ищут удачные углы съёмки, как я полагаю.
Она пожала плечами и вернулась к работе. А покраснела ещё сильнее, чем при начале разговора со мной. Я улыбнулся. Видимо, Амэнто и правда кажется ей очень даже славным парнем.
- И что с этими цветами? – я убрал ящик, как только мы достали все горшочки.
- Будем высаживать во-он там, - Хлоя указала на кустарники по бокам участка, - будет чудесно.
Я представил это.
- Не сомневаюсь, - и улыбнулся.
И аккуратно провёл рукой по нежно голубым цветкам.
- Чудесно.
- Ох, какой же сегодня сервис!
- Я сказала, ужин на мне, значит на мне, - я поставила пакет с продуктами на кухонную стойку.
- Ну я уж точно не против, - Дэйфн рассмеялась, скидывая пакеты и сумку на диван, а после и сама распласталась на нем, - Я устала.
Хм.
- Такой насыщенный день, - я усмехнулась.
- Да не то слово! – она утомлённо застонала, закутываясь в диванные подушки.
- И что вымотало вас больше, позвольте спросить, - я усмехнулась опять, - кафе или бутики? Джелатерия или салон косметики?
Я не поворачивалась, но прямо чувствовала недовольный взгляд на себе. А затем очередной «старческий» стон при подъёме.
- Закину твои вещи в комнату и в душ.
Я пробубнила, что не против, кивнула, и дверь за Дэйфн закрылась.
А я поняла, что тоже устала. Приятно устала от воспоминаний и прекрасного времени, одна мысль о котором сейчас вызвала у меня улыбку.
Я бежал по мостовой, надеясь, что огоньки, которые уже начали зажигаться в вечернем мраке, это то, что мне нужно. Я попросил свернуть в сторону старого города, высадить меня где-нибудь близ центра, а дальше, что удивительно, по памяти смог найти нужное направление в этой хаотичной сетке маленьких узких улочек. Огни, которые заставили меня чуть облегченно выдохнуть, стоило мне их увидеть после поворота от галереи Уфицци в сторону мостов, я спешил к ним, хотя и сам не понимал, что на меня нашло. Субботний вечер, почти семь, вряд ли та лавка ещё открыта, но я всё же ступаю на мост Понте Веккьо и с облегчением вижу среди гуляющих вечерних парочек и туристов, наслаждающихся вечерними видами Флоренции в огнях, нужную мне витрину. Я помню её. Мы здесь были с ней, прогуливались в один из выходных. Кажется, что это было вчера, но в то же время вечность назад. Как это возможно? Почему всё так спутанно.
- Вы открыты? - я отдышался, поравнявшись с мужчиной у лавки, - Скажите, что вы открыты, прошу, - и вымученной улыбкой смотрю на них, пока сердце унимает ритм. А ведь я не бежал и, вроде, не устал. Что тогда?
- Ну, - мужчина оглядел меня, а потом улыбнулся доброжелательно, - Вас, думаю, я ещё смогу успеть обслужить, - и слегка рассмеялся.
А я просто просиял.
- Ужин удался.
У меня не было сил отвечать.
Мы сидели на диване, в покрывале, закрывающем от приятного прохладного свежего воздуха вечера, влетающего в окно, в полумраке мой ноутбук сменял кадры какой-то нелепой, но довольно стоящей, итальянской комедии, которую мы нашли с субтитрами (на всякий случай), а теперь пили под аккомпанемент фруктов, мороженого и лимонного домашнего лимонада. Итальянский лимонад прекрасен.
Я отвлеклась от фильма на хаотичные мысли, но тут же получила толчок от Дэйфн.
- Смотри!
Главный герой, пытавшийся романтично бросить своей возлюбленной её забытую сумочку из окна, забросил её в фонтан. Мы разразились смехом. И я даже не знаю, почему. Есть что-то в Итальянском кино такое, простое, светлое и уютное, от чего хочется улыбаться или даже смеяться до слёз.
- Когда я была маленькая, - сказала Дэйфн, переведя дыхание, - он был моим кумиром. У меня был его постер над столом, ох, какой же мужчина!
Мы рассмеялись, и я просто откинулась на подушки, полу прикрыв глаза. Не от усталости. От еды, музыки, фильма. Я была в прострации счастья и покоя.
Стук в дверь. Дэйфн дёрнулась. На экране герой целовал руку своей даме, говоря банальные, но, чёрт, такие чарующие слова о любви. Постучали снова.
- Кто-то пришёл, - сказала Дэйфн, заёрзав на диване.
- Ну, конечно, - завозмущалась я, - какой же фильм без клише! Конечно, их сейчас отвлекут. Это её брат, да? Или его мать?
Дэйфн встала и направилась к двери, а я наконец поняла, что так долго игнорировать стук в кино нельзя, и посмотрела на неё, когда она уже открыла дверь.
- Да нет, - она обернулась, - Тут Том.
У них было темно, но в комнате горел экран ноутбука, так что я понял, что помешал просмотру.
- Прости, я не вовремя? – Дэйфн с интересом и улыбкой смотрела на меня, пока я всматривался в комнату, - Прости, я без приглашения.
- Ой, эти ваши вечные британские «прости», - она рассмеялась и нажала на выключатель. Стоило комнате озарится светом потолочной лампы, как она зажала глаза, а из глубины комнаты раздался ленивый полу стон.
- Сожаления, - прошептала Дэйфн, разлепляя глаза, - Моя жизнь полна сожалений, - посмотрев на меня, она добавила, - Проходи.
Когда я ступил в прихожую, я увидел и её. Кристина сидела в покрывале, закутанная, смотрящая на что-то на экране.
- Привет, - отчего-то я чувствовал себя неловко. Как мальчишка, боже.
Она отвлеклась и посмотрела на меня молча, с вопросом.
Мальчишка. Готов убежать. Сколько тебе лет, Том, собери себя в руки.
- Я не буду отбирать от вашего чудесного вечера много времени… - начал я.
- Ох, поверь, - сказала Дэйфн, направляясь в ванную, - чем больше времени ты отнимешь, тем больше калорий предотвратишь, - она указала на кухонный стол, заваленный упаковками сладостей, - Эти произведения химического искусства сами себя не съедят.
Она скрылась за дверью, и я услышал, как скрипнул диван. Я повернулся к уже сидящей Кристине. Она была спокойна, руки на коленях, на плечи накинуто покрывало, а глаза смотрели на меня всё с тем же вопросом и ожиданием.
- Итальянская кухня? – я кивнул на упаковки.
- Кто если не мы, - пожала плечами она.
Честно, я не знал, что делать. Мялся на месте, а в кармане словно камень давил. Я достал маленькую картонную коробочку. Сейчас или… Ну, нет, будем считать, что сейчас. Вот сейчас. Прямо сейчас.
- Я не знаю, что ты скажешь, - я почувствовал такой прилив адреналина, что сам удивился, а слова пошли сами, - как отреагируешь. Я сегодня был в прекрасном месте, которое хотел бы тебе показать, как ты показывала мне всё то, что я никогда не забуду, а в воспоминаниях буду хранить только с трепетом и твоими прекрасными глазами на каждом кадре. Я приехал сюда сниматься в фильме, но в итоге ты написала мне такой сценарий, создала такой фильм, который я готов вечно пересматривать. Я горд, я счастлив, - я сел к ней рядом, близко, я видел её удивлённое, но безмолвное лицо так близко, что хотел просто сжать её в объятья, но слова не останавливались, я чувствовал, что обязан это сказать. – Ты создала эти воспоминания для меня, и для меня нет ничего важнее, чем быть частью их, вместе с тобой. И сегодня, в том месте, в котором я был, увы, без тебя, мне было так одиноко, что я искал хоть что-нибудь, что напомнило бы мне о тебе. Но, хах, - я усмехнулся, - там не было пионов. Они мне теперь напоминают о тебе.
Я сделал паузу и взял её руку в свою, вложив в неё коробочку, перевязанную тонкой синей ленточкой.
- Зато я видел прекрасный нежный голубой, я вспомнил кое-что, когда видел его. Я вспомнил ту лавочку, на Понте Веккьо, помнишь? – её глаза чуть удивительно расширились, - Ты разглядывала её деревянную старую вывеску, что-то говоря. Но прости, - я улыбнулся, - я должен честно признаться, что не смотрел на неё. Я смотрел на тебя. А когда ты повернулась, быстро перевёл взгляд на витрину. И знаешь, сегодня я вспомнил, как со всем самообладанием рассматривал её, надеясь, что моя улыбка не будет трактована тобою неправильно.
Я оттянул ленточку и снял крышку с коробочки. Её глаза опустились вниз. К синему шёлку, блестящему и лоснящемуся как тёмное небо в безоблачный день. И как поразительное чудо, как звезды посреди этого чистого дневного неба, на ткани лежали две аккуратные серебряные серёжки, в каждой по маленькому аккуратному камешку берилла.
- Я подумал, что сегодня я хотел бы сделать тебе подарок, - я посмотрел на неё, но не поймал её взгляда. Она смотрела удивлённо на серьги, - Такой, который хоть от части смог передать бы тебе красоту, которую я видел, которой хотел бы поделиться, потому что знаешь, - она всё же посмотрела на меня, слегка испуганно, может смущенно, мне всё ещё тяжело её читать, - Всё, что я храню как воспоминания о тебе, связанно с тем, как ты дарила мне красоту. Красоту Италии и красоту свою.
Я притянул её нежно к себе и мягко поцеловал в уголок глаза. Это было интимно, даже слишком. Но разве не об этом я говорил только что.
Я встал. Отчего-то мне было волнительно настолько, что все мои чувства говорили о том, что сейчас нужно немного отступить.
- Я буду счастлив, если ты поймёшь меня, - я отступил и увидел, как Дэйфн вернулась в комнату, - А пока что не буду портить ваш дамский вечер, - я улыбнулся Дэйфн и с лёгким кивком направился к двери.
- Да, поверь, дамские сплетни ты не выдержишь, - она улыбнулась, закрывая за мной дверь, когда мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я направился к машине.
Дэйфн вошла в комнату и сразу села ко мне, взяла коробочку и посмотрела на подарок.
- Красивые, - только и сказала она. А после паузы добавила:
- Изящный синий цвет.
Я протёрла глаза. Всё же резкий яркий свет доставил мне проблем.
- Мы же купили манго, да? – сказала я, вставая с дивана и направляясь к кухонной стойке.
- Да, должен лежать на кухне, я могу почистить…
- Нет, отмотай фильм немного назад пока, я нарежу.
Я взяла в руки холодный фрукт и нож. Он был настолько спелый, что даже неочищенным пах просто прекрасно.
- Берилл, - тихо сказала Дэйфн, но я её слышала. И она это знала.
- Знаешь, у всех камней есть смысловая трактовка...
И вдруг я снова почувствовала боль в глазах, а затем и острую где-то на ладони.
- Кристина!
Дэйфн сорвалась ко мне, а я просто спустилась на пол, зажала лицо в коленях и почувствовала, как больше не могу. Это больно. Больно глазам, застеленным слезами, больно руке, с которой капала на пол кровь, и больно сердцу, которое просто больше не может.