***
Захожу в комнату и решительно подхожу к гардеробу, перекручивая в голове варианты, что надеть. Глупые мысли, но всё же. Сколько не читал, не помню там строгого дресс кода, да и по атмосфере оно больше простое и уютное, чем напыщенное, как некоторые рестораны. Этим мне и понравилось это место. В душе, под прохладными струями обдумываю весь сегодняшний день и просто простраиваю варианты сегодняшнего вечера. Даже нервничаю. Как мальчишка, ей богу! И всё-таки мне нравилась Кристина. Нравилось то, что она стала самой собой рядом со мной, что видела во мне друга. Нравилось, как она ведёт себя, её острые высказывания и шутки в рассказах о Риме. Нравилось, как она выбирала тихие места подальше от людей, но всегда держалась с ними вежливо. Нравился её рост, который делал из неё ребёнка, и лицо, которое в обычные моменты было серьезным и одновременно спокойным. Её вкусы, её акцент с лёгкой примесью американского акцента, как она сказала, из-за сериалов и видео –игр. Мне просто… Нравилась Кристина. Подумал об этом и уставился в одну точку на пару минут. Просто это… самопризнание? Вертелось в голове, повторяясь снова и снова. Выключаю воду и опираюсь на холодную кафельную стену. Она нравится мне, потому что с ней легко и приятно. И я бы хотел… стать её другом. Резко раздвигаю дверца душевой кабины и, обмотавшись полотенцем, прохожу в комнату, падая на кровать, нащупывая рядом телефон. Нажимаю на знакомую ссылку и снова вижу это фото и имя. На обложке фото старых фолиантов на массивной деревянной книжной полке, от которых веет духом старины. В её вкусе. У имени небольшая фотография, сделанная, видимо, случайно: она сидит за столом и что-то слушает из-за кадра. Вижу сзади неё чьи-то попавшие в кадр руки и понимаю, что это, скорее всего, сделано в университете. Интересно, какая она там, с другими людьми и в другой атмосфере. Много ли у неё людей, которым она может открыться. Почувствует ли облегчение, вернувшись в Кембридж и оставив всё это в воспоминаниях. Неприятно осознавать, что скоро закончатся и эти съёмки. Родная страна: Россия. Текущий город: Кэмбридж. Образование: Кебридж, факультет истории искусств. А вот ещё одно. Университет Хельсинки, факультет культуры и философии. Вот, кажется и с третьим языком определились.***
Когда неспешно заворачиваю за угол, на часах без пяти минут семь, а перед глазами предстаёт знакомая вывеска. Ничего не изменилось, абсолютно ничего за эти года. Подхожу ко входу и не вижу Тома. Чёрт. Сглупила. Я ведь так и не спросила даже номера или чего-нибудь. Столько раз уже боялась потерять его в городе, а всё равно забываю постоянно. Хотя, иногда вспоминаю, но всё равно неловко как-то. Я стала бы обладать информацией, о которой мечтали бы ночами толпы девушек. Усмехнулась сама себе и своим мыслям, пока, облокотившись на стену, смотрела в богатые пучки зелени перед собой. Жилые дома с богатыми кустами цветов, свисающих с подоконника и балкона – южная идеалистическая картинка. - Прости, давно ждёшь? – опомнилась от знакомого голоса и рефлекторно посмотрела на часы. - Ты всего на минуту от назначенного времени опоздал, ты о чём вообще, - повернулась и увидела такого… уютного Тома. Ну, как выразить это чувство, когда видишь человека в простой одежде, которую он сам считает комфортной. Это как-то… интимно немного даже, - я же женщина, я должна опаздывать. Расслабься, я живу в соседнем доме же, только пришла. Он немного постоял, глядя на меня в упор, осматривая. Стало неловко и хотелось сбежать от его взгляда, но он, кажется, заметил это. - Прости, прости, просто, - он задумался, - русские женщины и правда самые красивые. Зачем, вот зачем! Ааа, я просто сгораю теперь. От стыда, дамы, от стыда. Такой мужчина мне такое говорит. Боже, Том, не порти настрой на милый уютный дружеский вечер. Вспоминаю, что это, скорее всего, просто проявление манер от британского джентльмена Тома Хиддлстона, и потихоньку волнение отступает. - Ты тоже отлично выглядишь. Нет, я не глупая, конечно, наряжать особо. Просто надела обычно летнее платье, которое прихватила с собой на всякий случай. Оно не нарядное, но выглядит на чуть-чуть цивильнее маек и шорт. Оно тёмно зелёное (пришлось отказаться от любимого черного в пользу яркого солнца Италии) и шёлковое, прямым, неприталенным фасоном спускающееся вниз чуть выше колен, с длинными свободными рукавами и квадратным вырезом. Я не наводила марафет, просто слегка стряхнула пыль с туши и достала любимую алую помаду, которая никогда не использовалась по назначению. Я, слегка касаясь ею губ, просто делала их чуть ярче и оставляла всё так, вполне довольная. Ну а излюбленной моей прической всегда были распущенные волосы, как же иначе. А Том выбрал лёгкую светло-голубую футболку с лёгкой кофтой света слоновой кости и коричневые повседневные брюки. И всё-таки он выглядел таким обычным. Не снимись он еще пару лет назад в Торе, мало кто из девушек кричали бы за спинами охранников просьбы об автографе на ковровых дорожках. Хотя, за ним и так бегали бы без устали, это точно. Стоит только посмотреть на него. От него красотой, добротой и галантностью веет, даже будь он в пижаме. И только когда мы подошли к дверям, меня пробило осознание. Это же очень популярное место у туристов. Мы с родителями ходили сюда пару раз, но если в первый повезло найти не занятое, то во второй раз пришлось ждать, когда уйдут те, кто резервировал. Да и в первый пришлось успеть за два часа. Мы за час с лихвой насиделись, но всё равно. Что я так поздно всё вспоминаю. Говорю об этом Тому, а он пожимает плечами: - Повезёт, может. Спускаемся по деревянной лестнице вниз, в подвальное помещение. Ничего всё же не изменилось. Стены облицованы камнем или кирпичом, свет мягкий, приглушённый, а мебель массивная, деревянное. Всё в духе истинной старой таверны. - Простите, - обращаюсь к официанту на итальянском, потому что всё ещё помню, как мы с родителями пытались одному из них объяснить, что нам нужна паста без сыра. Тогда у меня ни слова в голове не было по-итальянски, так что пришлось ввести в переводчике «сыр» и показать многозначительный крест из рук, - Прямо сейчас у вас не будет свободного столика? Укромного, желательно. Нет, это не я такая амбициозная в плане этого вечера, я просто не хочу, чтобы кто-то узнал Тома. Он же даже без очков. А без очков уж прямо вообще никак. На удивление официант кивает, улыбается, осматривая нас, и предлагает пройти в дальнюю часть зала. Здесь всего два столика, за одним из которых только приступала к ужину пожилая пара, говорящая на французском, а второй был как раз на двух персон. Каменная перегородка отделяла эту часть от остального зала, делая её недосягаемой ни для кого, кроме официантов и этих самых пенсионеров. Я села, а Том придвинул за мной стул. Иного и не ожидала. Как только он сел, нам принесли меню, а официант поинтересовался: - Вам принести сразу напитки? Вино или что-то ещё? Я посмотрела на Тома. Кажется, вино его устраивало. - Можно, пожалуйста, вино… - я лихорадочно листала до конца меню, к секции напитков. - Красное, - Том смотрит на меня, перелистывая меню. - Да, красное вино, пожалуйста, и… - я быстро просканировала страницу, - лимонный домашний лимонад. - Хорошо, скоро буду, приятного вам вечера, - в привычной для итальянцев манере он говорил быстро, улыбался и вёл себя раскованно по-домашнему. Люблю такое в итальянском духе. В воздухе витал запах вина, базилика и терпкого сыра. - Финский? Я сначала не поняла, а потом опешила. - Откуда узнал? - Осведомился о твоём образовании, - я, прищурившись, с подозрением посмотрела ему в глаза, - Эхе, Чарльз дал мне ссылку на твой фэйсбук, так что там и увидел. - Надо будет закрыть информацию, - я наигранно надулась, чтобы не заставить его думать, что ему нельзя. Ему-то как раз можно, почему нет, - Но, поздравляю, мистер Холмс, с успешно оконченным расследованием. - Благодарю, - он положил руку на сердце и с серьезным лицом кивнул. Хихикнув, я наконец расслабилась, опускаясь в течение, по которому собралась плыть остаток вечера. Мы заказали еду: Том кальцоне и лазанью, намереваясь, как он сам сказал, «взять от вечера и Итальянской кухни всё», а я ограничилась пастой с томатами и базиликом и овощами гриль. - Ты не пьёшь? – кивнул он мне, накалывая на вилку очередной кусочек теста, утопающий в соусе, пока я делала глоток из стакана мокрого от конденсата. Лимонад приятно бодрил, но даже чуть сводил зубы. - Не то чтобы не пью, просто не люблю вкус алкоголя, - я отставила стакан и вновь взялась ловить непослушные тортильоне по тарелке. Том кивнул и слегка откинулся на спинку стула, вздыхая. - Это… Это очень вкусно, но так тяжело, - он измученно улыбнулся, хотя выглядел, как довольный кот. Отпил вина и снова приступил к еде. - Ну, мог бы блюд и до Флоренции оставить. - А я сравню потом и там, и там, - он подмигнул, отрезая кусочек от лазаньи. Мы говорили много. От того и еда была вкуснее, и атмосфера приятнее, а время летело незаметно. А мы и не смотрели на него. Лазанья убывала, овощи лишались своего числа, а разговоры шли дальше и дальше, от темы к теме. От особенностей британской кухни, до видов спагетти. Том считал на пальцах, пока я вспоминала виды макарон: - Фарфалле или бабочка, - я говорю, копаясь в чертогах разума. - Это восемь, - Том смотрел на меня с восторгом и нетерпением. - Эээм… Конкилье! Это ракушки с начинкой, - вышло громковато, но мне всё равно. - Девять. - Ещё… ммм… руотелли, это колёсики, тортеллини, это как пельмени, - запас кончался. - Уже одиннадцать, - он демонстративно показал вторую руку, на которой загнул большой палец, - Давай, до пятнадцати! - Ааа, я уже не могу… Как же их… О, - осенило, - каннеллони! - Ещё чуть-чуть! – Том просто навалился на стол, закусывая губы в нетерпении. О еде мы уже забыли. Я покопалась в мыслях, долго, усердно. - Ещё, если не ошибаюсь, есть казаречче, - он загнул ещё палец, - и паннете! Всё, я не могу. - Ну, один ещё. - Всё, нет, сдаюсь. Я слабак, я не добила, но я всё. Том наклонил голову и вопросительно изогнул брови. - Нет, это точно всё, поверь. - Эх, - он откинулся на спинку и взялся за остатки лазаньи, - четырнадцать из пятнадцати. Почти. Я пожала плечами и отпила лимонада. - Равиоли. Я даже подумала, что это не нам. Повернулась на голос и увидела, как совсем рядом, за соседним столиком та самая пожилая парочка, доедая джелато, смотрит на нас с улыбкой. - Забыли равиоли, - женщина с сильным акцентом повторила, а я снова на пару секунд зависла. А потом осознала. - Чёрт! Том, равиоли! Равиоли! Я совсем забыла, это же элементарно! Том с ехидной улыбкой покачал головой. - Всё, поздно уже. Я ткнула вилкой в помидор. - Ну и вредина! Нам принесли десерт. Я взяла ягодное парфе, а том небольшой кусочек тирамису. Оказалось, подсчёт видов макарон может опять поднять аппетит. Когда нам только его несли, та самая пара за соседним столиком оплатили счёт, встали и подошли к нам. - Вы же тот актёр, верно, - женщина улыбнулась Тому, потом посмотрев на меня, - Простите, имя не помню. Её муж сзади собирал сумку и накидывал пиджак. Том кивнул с улыбкой. - Знаю, неудобно вас отвлекать от ужина, но моя дочь… Том сразу понял и принял у неё ручку и небольшой блокнот, спросив имя. Получив его обратно, они оба поблагодарили, а уже уходя, она наклонилась ко мне и сказала: - Равиоли, просто к сведенью – это идеальный путь к сердцу мужчины. Мой их обожает. Её позвал муж, стоя уже у выхода из нашего огороженного закутка, и она поспешила откланяться. А я сидела с глупой улыбкой. После темы о макаронах и половины парфе говорили про Британию. Я говорила о том, что всегда, и до учёбы, мечтала съездить, но не получалось. - Скучаешь по дому? - Ты про какой именно, - я пыталась поймать голубику, барахтающуюся в сливках. Что-то сегодня я не управляю руками и приборами. - Ну, ты говорила уже, что в России у тебя друзья и семья. А в Англии? – Том тоже пытался как можно аккуратнее подцепить разваливающийся десерт. - Да там никого особо. После окончания учёбы все почти разъехались, связь особо мы и во время учёбы не поддерживали, так что… - голубика поймана. - А парень? - Нет такого, - вопрос как вопрос. Хотя стоп, немного нет. Но клубнику достать со дна всё равно нужно… - Что же так? - Хочешь психологический сеанс? - Хе, нет, прости, если это личное. Просто интересно. - Я не против, - и правда, тема нормальная, а говорить не о чем, так что это ненадолго, - Его нет. И не было. Никогда. Вот такая я одинокая девушка. Том закончил с тирамису и отпил чай, принесённый минуту назад официантом. - Сложно поддерживать отношения? - Ну, - я поковырялась в остатках крема, не найдя там больше ягод, и отодвинула посуду в сторону, пододвигая капучино, - Это тоже, наверное. Я бы не смогла, скорее всего, поддерживать связь, а тем более такие отношения на расстоянии. Да и меняла страну даже не раз. Если бы и нашла кого в той же Финляндии, то мы бы просто разошлись своими дорогами после курса. - Бывает. - Да и не было такого. Я не знаю, как это. - Как что? Я подула на пенку кофе, портя рисунок в виде мишки. - Ну просто не получается у меня. Разницу видеть не могу. Я вижу человека, который мне нравится, но я боюсь знакомится. А если кто-то знакомится со мной, то мне неловко, и я обычно ухожу от разговора. А если ещё и в открытую флиртует абсолютно незнакомый человек, то тем более. - А друзья? Разве не было никого, кто за столько лет не понял бы, какую прекрасную девушку упускает? Я улыбнулась и была готова сгореть от смущения. - Было и такое. Но… Я опять всё портила, - вижу вопрошающий взгляд, - Я просто боюсь потерять их. Я видела, как мои друзья заводили романы между собой, а потом расставались и никогда больше не встречались, даже нашей общей компанией. Это тяжело. Это всё рушит. - Все совершают ошибки. - Но у меня так мало попыток… Мы помолчали, наслаждаясь напитками. Я лихорадочно прокручивала в голове темы, чтобы перевести такой неловки разговор. Не не был слишком личным. Но просто смущал. Это же просто часть биографии, что такого. Уймись, сердце! Остыньте, щёки! - И самой даже никто не нравился? - Нравился. Было двое. Оба встречались с нашими общими подругами в итоге. - Сложно, - повисло напряжённое молчание. - Ничего, может, в Англии повезёт, - хочу окончить диалог и перевести на более позитивную ноту. - Собираешься осесть? – Том поставил чашку на стол и посмотрел мне в глаза так серьезно, что я даже не узнала улыбчивого Хиддлстона. - Было бы замечательно. Отплачу кредит за учёбу, идеи и возможность работы есть, а там разберёмся. Я не хочу больше ездить, я не хочу опять привыкать к новому, - я сама как-то от этого приуныла, - но Англия, конечно, прекрасна! – и сразу ободрилась. - Безусловно, - он тоже улыбнулся. Настал момент истины. Принесли счёт. Нет, я в своих финансах и аппетите уверена. Но так же я уверена и в том, что будет дальше. - Я плачу, - Том уже раскрыл бумажник, спокойно осматривая счёт. - Ну уж нет, тогда платил, теперь я сама буду за себя деньги тратить, давай сюда счёт. Том с улыбкой просто помотал головой. - То-ом, ну ка давай сюда, - опять мотает, -Я серьёзно, ну ка! А он улыбается, а только я потянулась за кожаным конвертом для денег, как он спокойно отставил руку в сторону, передавая его пробегающему мимо официанту. Так быстро, будто ледовое шоу отрепетированное. - Просто смирись, - он улыбнулся и пожал плечами. Я уже собиралась встать, всё ещё недовольно глядя на Тома, как рядом возник предатель-официант. Он держал бутылку и улыбался, сверкая итальянскими белоснежными зубами. - Могу ли я на себя взять честь, - он говорил, повернувшись ко мне, пока Том просто смотрел со стороны, - подарить от заведения этот скромный подарок столь замечательной паре. Он так улыбнулся, что я тут же поняла смысл сказанного. - Нет, нет, нет. Не-ет, погодите, - я помахала руками и выставила их как защиту, - Вы не поняли. Мы НЕ пара. Он удивился, посмотрел на Тома, не понимающего происходящего, а потом повернулся обратно ко мне. - Ох, простите, я вас смутил, - да у меня лицо весь вечер горит, не парься, чувак, хуже не сделал, - Но могу ли я смутить вас ещё немного и всё же настоять на подарке, но уже тогда столь замечательной девушке. Хуже сделал. Я просто открывала рот, как рыба, пока Том не взял аккуратно бутылку из рук мужчины и, покрутив в руках, не сказал: - Она вино не пьёт, уж простите, - он улыбнулся, а официант, казалось, искренне огорчился. - Но, - продолжил Том к нашему обоюдному удивлению, - она бы точно не отказалась от лимонада. Я шла к отелю с холодной бутылкой лимонада в руках и Томом рядом. Я позволила себя проводить, так как перед отелем, в отличие от таверны, была небольшая парковка, да и идти было недалеко. Его водитель обещал приехать через пару минут, так что мы брели медленно. Том всматривался в витрины, особо заинтересовавшись витриной кондитерской, на которой были выставлены разные искусные торты и множество хлеба. Шли в тишине, но неловкости не было. Не знаю, как Том, о чём он думал, а я ни о чём. Просто очистила мысли, подставила лицо под ветер и шла вперёд, ощущая глубоко внутри умиротворение и счастье. Не глупое, рвущееся улыбкой наружу, а просто спокойное тихое счастье, которое заставляет чувствовать себя готовой к завтрашнему дню. Мы дошли до кованных дверей в подъезд старого дома, в котором располагался небольшой отель. Мы остановились, и я сказала, что подожду машину с ним. Машин стало меньше, а воздух был даже слега холодным. Включили фонари, многие из которых утопали в деревьях, создавая какой-то магический образ. Мимо нас проходили смеющиеся или просто болтающие компании, многие держались за руки, многие шли в обнимку. Так вам Париж и город любви. Что же там-то творится? Стало даже слишком холодно для шёлкового платья. Засиделись мы с этими видами макарон. Но стоило же того. - Держи, - Том уже протягивал мне его кофту, которая, как я не разглядела сначала, была тонкой вязки. Казалось, она была тёплая. - Скоро идти уже. - Тогда иди внутрь и не мёрзни. - Ну уж нет, я не слабак. - А кто не вспомнил равиоли? Чёрт. Ну ладно. - Твоя взяла, - и под довольную улыбку Тома надела его свитерок, - Теперь это странно. - Что именно? – он разглядывал дом напротив. Его лицо было таким расслабленным. Он не улыбался, но по глазам было видно, что этого не требуется. Интересно, он то же самое чувствует, что и я. - Сцена эта, - он посмотрел на меня, а я стала разглядывать дом напротив. Что-то не хотелось мне опять краснеть. А посмотри я на него, говоря то, что собиралась, нет мне спасения, - Выглядит точь в точь как клише в романтических фильмах. Том слегка рассмеялся, а улыбка опять превратила его в старого доброго Хиддлстона. А из глаз огоньки так и не пропали. - И что за сцены такие? – он чуть наклонился в мою сторону. - Ну, - я всё ещё упорно смотрела в другую сторону, - там потом он такой берёт и… - Что? - Сам знаешь прекрасно. Давай, я начала, ты закончи. - Он берёт и наклоняется поцеловать её, - он делает паузу, такую, что я забываю, как дышать, а дом напротив превращается в самый красивый архитектурный проект, который я когда-либо так детально изучала. А потом он выпрямляется и с улыбкой смотрит на пробегающего мимо кота, - А она торопится домой и убегает. Я сама не поняла, что сейчас было. - Что, прости? – аж вслух спросила. - Ну а он успевает схватить её за руку, разворачивает, целует, а потом она убегает за дверь, и они стоят, разделённые ею. Почему-то это меня не смутило, а рассмешило. Том смотрел на меня с азартом и чистым детским весельем. - Да, а потом, - я продолжила, - она стоит там, и думает о поцелуе. - Аха, да, и обязательно касается губ пальцами. Мы рассмеялись, а мимо пробежала собака. Уж не за кошкой ли. Мы смеялись, не заметив, как подъехала машина, и только гудок отвлёк нас. Водитель помахал Тому и тот кивнул. - Ладно,- он повернулся ко мне, - Этот вечер был лучше любого моего ожидания. - Я не могу не согласиться, - мне было хорошо, мне было тепло и от свитера, и в груди. Да, этот момент кончался, но он был великолепен. Я достала из сумки ключи, повернулась, открыла замок и, приоткрыв дверь, на прощание пожелала доброй ночи. - И тебе, - он улыбался, но и голоса его было достаточно, чтобы понять, что спать я сегодня буду крепко-крепко. Я кивнула, зашла за дверь, но только она стала закрываться, как я почувствовала, что он схватил меня за руку и повернул на себя. Сердце пропустило удар, а голова потеряла все мысли. Он смотрел на меня в упор, близко, слегка сдвинув брови. Немного выждал и улыбнулся, отстранившись. - Я, кстати, тоже равиоли обожаю, - он подмигнул и направился к машине, пока я делала над собой усилие не выронить ключи из неслушающихся рук. Они не слушались и тогда, когда я нервно сжимала в пальцах прокомпостированный билет, смотря на сменяющиеся пейзажи за окном. Если это был только Рим, то Флоренция, явно доведёт меня.