Прерви моё падение

Незаметно для себя самой, Сузуна погрузилась в зыбкое сновидение, где одна картина прошлого сменяла другую, мешалась с настоящим, представая в виде образов и чувственных восприятий. Такуми. Мисаки. Холодный взгляд его изумрудных глаз. Теплая улыбка сестры. Их первая с Усуи встреча. Внезапный поцелуй. Ее желание. Ее любовь. Ее боль. Чувство вины. Проснулась Аюдзава резко, словно кто-то вылил на нее ушат ледяной воды. Во рту пересохло, на лбу выступили капельки пота, пальцы судорожно стискивали край одеяла, сердце заходилось в истерическом припадке, наполненное необъяснимой тревогой и страхом. Перевернувшись на спину, девушка попыталась успокоиться, но не успела и вдоха сделать, как ей на лицо опустилось что-то мягкое и плотное. Подушка! Ничего не понимая, Сузуна машинально взбрыкнулась, пытаясь освободиться, но в следующее мгновение на нее кто-то навалился, прижав к постели. Воздуха катастрофически не хватало, легкие запылали, и сквозь нахлынувший ужас, Аюдзава поняла, что, если она ничего не сделает, то просто-напросто погибнет. Убийца выписывал ей билет на тот свет. Причем, билетик-то был в один конец. Но ей было еще рано умирать. Она должна была найти тех, кто смертельно ранил Мису. Должна была отомстить. А еще Сузуна, несмотря на угасающее сознание, очень четко и ясно осознала то, что всем сердцем желала хотя бы еще разок увидеть Такуми. Она не могла уйти, не встретившись с ним вновь! Эта мысль, как ни странно, придала сил, и девушка, потянувшись, принялась шарить рукой по тумбочке. Мокрые от пота пальцы ухватились за что-то стеклянное. Стакан! Собрав остатки воли, Аюдзава размахнулась, и врезала посудиной прямо душителю по голове. Тот, тихо охнув, отпрянул, и Сузуна моментально скатилась с кровати, заходясь в судорожном кашле. За последние несколько часов ее несчастные легкие страдали уже второй раз. — Ах ты, сучка, — прошипел нападавший, и Аюдзава поняла, что перед ней находилась женщина. Вся в черном, с ног до головы, лишь глаза зло сверкали в прорезях маски. Незнакомка, поднявшись с кровати, приблизилась, и Сузуна увидела, как в свете, проникавшем в палату с улицы, в руках той тускло блеснуло лезвие. — За что? Что я сделала? — просипела девушка, пытаясь потянуть время. Взгляд лихорадочно шарил по помещению в поисках путей к отступлению. Но их не было. До двери не добраться, а кнопка вызова медсестры далека, как никогда. — Полезла не туда, куда надо, — хмыкнула убийца, ринувшись на Аюдзаву. И та, сама не понимая, что делает, резко подскочила, не обращая внимания, ни на вспыхнувшую болью лодыжку, ни на пылающие легкие, ни на пульсирующую голову. Лезвие просвистело буквально в миллиметре от ее уха, лишь слегка задев кожу, и врезалось в пол. Кровь хлынула из раны. Горячая, липкая. Но Сузуна этого даже не заметила. Размахнувшись, она снова обрушила на женщину многострадальный стакан, который до сих пор судорожно сжимала в руках, а потом понеслась к двери, крича, что есть мочи. Сознание взрывалось тысячей вопросов. Происходящее казалось кошмарным сном. Аюдзава никак не могла до конца осознать того факта, что ее пытались убить. С чего вдруг? Кто эта незнакомка? Куда она полезла? В какую историю ненароком вляпалась? Пальцы скользнули по ручке, когда дверь распахнулась, и Сузуна буквально врезалась в Такуми. В первое мгновение черты того исказились удивлением, но Усуи сориентировался куда быстрее своей невесты. Схватив испуганную Аюдзаву за руку, глаза которой были настолько огромны и полны ужаса, что, казалось, занимали половину лица, он рывком вытолкнул ее в коридор. Нож врезался в косяк в том месте, где пару секунд назад находилась девушка. Блондин рванулся в палату, но там уже никого не было. Оглядевшись, он увидел, что нападавшая покинула помещение через смежную дверь. После того, как всеобщая суматоха улеглась, Сузуна и Такуми, наконец, остались наедине. — Я ничего не понимаю. Совершенно ничего, — она сидела, закутавшись в теплую кофту. Волосы падали на плечи, ухо было заклеено пластырем, как и скула, в темных глазах еще горели крупинки страха. Дрожь никак не проходила, и девушка зябко ежилась. — А чего тут понимать? Тебя пытались убить, из чего следует, что ты перебежала кому-то дорожку, — отозвался Усуи, окидывая Аюдзаву хмурым взглядом, — Ты же работаешь в полиции, и сама не хочешь оттуда уходить. Он не стал говорить ей, но его никак не оставляла одна назойливая мысль, просто доводящая до белого каления. Что, если, это те же люди, которые напали на них с Мисой? Что, если, это никак не связано с работой Сузуны? Ведь именно такую версию выдвинули стражи правопорядка, явившиеся на место происшествия. — Ты тоже веришь в этот бред про полицию? — недовольно фыркнула Аюдзава, с подозрением косясь на Такуми. Он чего-то не договаривал. Она это чувствовала. В принципе, она и сама недалеко ушла. — А, что, у тебя есть еще какая-то версия? — Усуи вопросительно поднял бровь, и в его слегка прищуренных глазах, казавшихся в сумраке палаты темно-зелеными, появилась издевка. — Не твое дело, — буркнула девушка, внезапно смутившись. Прозвучало, конечно, по-детски. Но она ничего не могла с собой поделать. Его присутствие выбивало из колеи. Тем более, Такуми находился в опасной близости, сидя на ее кровати. В светло-серой футболке, джинсах и кедах, он выглядел просто потрясающе. Не оторваться. — Как всегда, ты в своем репертуаре, — хмыкнул Усуи, неожиданно придвинувшись, — Кстати, а где твоя благодарность? — сощурившись, добавил он, наклоняясь к взволнованной его поведением Сузуне. — Какая еще благодарность? — пробурчала она, машинально вжимаясь в подушку, на которую облокачивалась. Взгляд непроизвольно замер на лице Такуми. — Благодарность за твое спасение, — его губы насмешливо изогнулись, в глазах горели искорки веселья. Еще немного, и они соприкоснутся носами. Память моментально подкинула воспоминание о той ночи, и Аюдзава начала отчаянно краснеть. — Это твоя обязанность, спасать свою невесту, — изобразив равнодушие, отмахнулась девушка, уводя глаза в сторону. В помещении повисло молчание. Аромат его парфюма, его кожи, его жаркая близость, растекались трепетом по телу. Сладкая пытка. — Ты права. Это моя обязанность защищать тебя. И не только обязанность, — Такуми, потянувшись, взял Сузуну за подбородок, вынуждая посмотреть на него. И она сначала хотела возмутиться столь бесцеремонному поведению с его стороны, но, когда их взгляды встретились, то осеклась. Издевка и насмешка пропали. Усуи был серьезен. — Не только обязанность? — эхом отозвалась Аюдзава. От его прикосновения она теряла способность мыслить рационально. Здравый смысл растворялся где-то на границе, где начинались сплошные чувства. В данный момент для Сузуны перестало существовать все, кроме Такуми. Его глаза, его плотно сжатые губы, светлые волосы, в беспорядке падавшие на лоб. — Да, не только, — тихо ответил он. Она была рядом, и Усуи испытывал необъяснимый коктейль из чувств и эмоций. Он жутко за нее боялся. Боялся, что с ней могло случиться то же, что и с Мисаки. Он хотел ее защитить, оградить от всего этого ужаса. А еще рядом с Сузуной его сердце наполнялось поразительной теплотой, и его к ней влекло, физически и морально. Нет. Это не было любовью. И Такуми не собирался задумываться о природе этих чувств. Он знал лишь одно — он не позволит ей погибнуть. А там, будь, что будет. — И что же еще? — повинуясь порыву, Аюдзава потянулась и коснулась волос Усуи слегка подрагивающими пальцами, убрав их со лба. — Защищать тебя — не только моя обязанность, но и мое желание, — ответил он, перехватывая ее руку. — Правда? — Сузуна сжала его ладонь, в глазах горело недоверие, и что-то еще, жаркое и манящее. — Правда, — кивнул Такуми, его черты смягчились, выпуская наружу ту часть его существа, которую он так тщательно скрывал. Взгляд безотрывно взирал на Аюдзаву. Растрепанные темные волосы, поразительно контрастирующие со светлой кожей, румянец на щеках, пухлая линия губ. — Спасибо, — внезапно выпалила Сузуна, прервав затянувшуюся паузу, — Спасибо, что спас меня. Подавшись вперед, она порывисто обняла Усуи, прижавшись к нему всем телом. Закрыв глаза, уткнулась носом ему в шею. Он на мгновение растерялся. А потом его губы тронула легкая улыбка, и Такуми обнял Аюдзаву в ответ.