Полюби меня, Ромео

      Дуглас лежал, широко раскинув руки, вдыхая запахи нагретой солнцем земли. После тренировки мышцы приятно ныли. На душе царило полное умиротворение. Он перекатился на бок и, опёршись щекой на ладонь согнутой в локте руки, стал наблюдать за Хейди, бродящей неподалеку. Она неторопливо шла по лугу, чему-то про себя улыбаясь. Девушка время от времени наклонялась, чтобы сорвать травинку или цветок.       Белфорд, глядя на неё, тоже заулыбался. Это была отличная идея — уговорить Хейди стать его личным тренером. С одной стороны, она была, строга и требовательна, но с другой — не смеялась над ошибками и не скупилась на похвалу. Дуглас был доволен тем, как складываются их взаимоотношения.       Девушка позволила ему стать частью ее семьи, о чём он втайне мечтал. Она позаботилась, чтобы её братья приняли его в свой круг. Дуглас чувствовал себя среди них своим. Впервые с девушкой у него не было никаких проблем, даже наоборот, с Хейди ему было очень легко и приятно. Она была живой, естественной, доброй и весёлой, никогда не флиртовала с ним, не требовала к себе повышенного внимания. Парня вполне устраивало, что между ними отсутствуют сексуальные отношения, что неизбежно рано или поздно привело бы к напряжённости. Хейди не изводила его ревностью, глупыми обидами и капризами. Не то чтобы его девушка этим увлекалась, но…       Белфорд не понимал, почему Майли Кирби всё ещё с ним. Первая страсть давно улеглась, но девушка не уходила, упорно держалась рядом. Каждый раз, когда Майли заявляла, что им надо серьёзно поговорить, он ожидал предложения расстаться, но она заводила разговор на другие темы. Ему тоже не хотелось делать первый шаг к разрыву. В какой-то степени, парня даже устраивали сложившиеся между ними ровные, почти дружеские отношения. Майли прикрывала его от откровенных преследований некоторых слишком озабоченных девиц. Находясь рядом с ним, она умела одним своим видом, сказать «руки прочь, он мой» и это избавляло его от кучи проблем.       Дуглас опять перекатился на спину и тяжело вздохнул. Через пару дней Майли возвращается. Он ещё не говорил об этом с Хейди, почему-то опасаясь её реакции. Парень хмыкнул, вспомнив, как он был возмущен выбором Гордона Лена на роль Джульетты какой-то неизвестной ему Хейди Стефелд. Даже то, что девушка имела уже ряд очень престижных наград, не успокоило его. Дуглас с уважением относился к Гордону Лену, ему нравилось работать с этим режиссёром. Актёров он не щадил, порой своими требованиями и придирками доводил до нервного срыва, но результат неизменно был превосходен. Лен открыл миру немало неизвестных актёров, ставших после работы с ним звёздами. Но в этом выборе, как считал Белфорд, Гордон промахнулся.       На встречу со своей будущей партнершей по фильму Дуглас приехал пораньше, рассчитывая ещё раз попытаться уломать Лена изменить решение.       ― Гордон, мне всегда нравилось работать с вами. Я понимаю вашу беспощадность по отношению к себе и другим ради того, чтобы фильм получился стоящим, но в этом случае вы ошиблись. Поймите, я говорю об этом не потому, что капризничаю. Самое большое моё желание, чтобы наш фильм стал событием, а не шёл в пустых кинозалах. Для этого на роль Джульетты нужна актриса получше, чем мало кому известная Хейди Стефелд.       ― Мальчик мой, известность не есть гарантия таланта.       ― Я это знаю, но…       ― Дуг, либо ты мне доверяешь, как режиссёру, либо нет. Другого не дано. Поверь, эта девочка то, что нам надо. В этой роли я вижу только её.       В дверь тихонько постучали. В кабинет вошла невысокая темноволосая девушка.       ― Всем привет, простите, я опоздала? ― спросила она, с тревогой посмотрев на свои часики.       ― Нет, дорогая, ты пунктуальна, как мало кто из вашего пола, присаживайся, ― с улыбкой успокоил Гордон и отодвинул для неё стул. ― Как долетели?       ― Нормально.       Вежливо встав при её появлении, Белфорд опустился на своё место и уставился на девушку, пока она устраивалась.       Хейди была очень изящна и во всех её движениях проскальзывала необыкновенная грация. Её тёмно-зеленое платье длинной до середины колена было элегантно, но не сексуально. Дуглас не успел рассмотреть, насколько хороши её ноги. Когда она усаживалась, он заметил только, что её красивые туфли, гармонирующие с платьем, очень маленького размера. У неё был небольшой аккуратный носик, красиво очерченные, но крупноватые для её маленького личика губы, большие бархатисто-карие глаза, густые тёмные волосы, которые она заплела во французскую косу. Дуг обратил внимание на её белоснежную кожу ― нежную, светящуюся, как фарфор. «Любопытно, ― подумал он, ― какую пудру или крем она использует для достижения подобного эффекта. Надо будет спросить. Майли такая, наверняка, понравится». Кроме этого, никакой другой косметики на её лице он не заметил.       Дуглас подвёл для себя черту под тем, что увидел: «Хейди Стефелд мила, даже красива, но ничего сверхъестественного». Первое впечатление, возникшее у него после осмотра мисс Стефелд ― удивление. Среди претенденток проходивших пробы, были девушки и покрасивее, и поэффектнее. Почему Гордон вцепился в эту девочку, Белфорду было непонятно.       Девушка уселась, аккуратно расправив свои юбки, подняла голову и в упор посмотрела на Дугласа. Он даже растерялся. Первый раз во взгляде смотрящей на него женщины не было ни восхищения, ни сексуального призыва. Огромные, бархатисто-карие глаза смотрели на него открыто, дружелюбно и совершенно спокойно. Хейди разглядывала его с какой-то почти детской непосредственностью. Вдруг её темная бровь вопросительно выгнулась, а в глазах мелькнул весёлый огонек.       ― Кхм, Дуг, приём. Ты что в соляной столб превратился? ― спросил режиссёр. — Я тебя уже пять минут спрашиваю: ты успел ознакомиться со сценарием?       ― Конечно, ― пожал плечами Дуглас. ― Надеюсь, вы, мисс Стефелд, понимаете, какая нам предстоит работа? Вы готовы? ― спросил он слегка насмешливо. Уголок его рта дернулся, обозначив небольшую ямочку, глаза вспыхнули и загорелись. Дуг прекрасно знал, как действует на женщин его улыбка. Ему почему-то до смерти захотелось пробить брешь в спокойствии этой девушки, соблазнить её, наказав за равнодушие, но она не дрогнула.       ― Меня зовут Хейди. Давайте опустим пустые формальности, учитывая, что нам надо будет работать бок о бок не один месяц, ― спокойно заявила она.       ― Вы правы. В таком случае, я Дуг, ― парень протянул ей руку. Девушка протянула ему свою маленькую изящную ладошку, которая утонула в его руке.       ― Очень приятно познакомиться. ― Пожатие её руки было крепким и уверенным. Девушка улыбнулась мягкой, спокойной улыбкой, казалось, осветившей всё вокруг. ― Съёмки будут проходить у нас, а дома, говорят, и стены помогают. Я обещаю выложиться по полной.       ― Вы думаете, что этого будет достаточно? ― язвительно спросил он.        ― Не знаю, но у вас ещё есть время передумать, ― опять улыбнулась она.       ― Ну, вот и отлично. Я рад, что вы поладили. Декорации практически готовы. Не будем откладывать, через неделю выдвигаемся и начнём потихоньку снимать, ― довольно улыбаясь, сообщил режиссёр.       Девушка встала.       ― Хорошо, я буду готова. Гордон, до свидания. Дуглас, увидимся, ― улыбнувшись обоим на прощание, она повернулась и лёгкой походкой пошла к выходу.       Когда дверь за ней закрылась, Дуглас возмущённо уставился на режиссёра.       ― Она же похожа на ребёнка. Сколько ей лет? Я буду выглядеть рядом с ней не как влюблённый юноша, а как опытный злодей-соблазнитель.       ― Милый мой, Хейди младше тебя всего на пять лет. Джульетте четырнадцать, и если ты внимательно читал, то Ромео был весьма опытным соблазнителем, несмотря на молодость.       ― Гордон, зачем вы заставили её приехать сюда, только ради пятиминутного разговора?       ― Я хотел посмотреть, как вы смотритесь вместе. Не ошибся ли я.       ― О, веская причина, нечего сказать, ― фыркнул Белфорд. ― Ну и как? Каков ваш вывод?       ― Успокойся, вы будете умопомрачительно смотреться на экране, поверь мне.       ― Угу, верю, но почему-то у меня такое чувство, что вы играете передо мной на волшебной дудочке, заманивая и соблазняя.       ― На то я и режиссёр, чтобы заманивать… и… соблазнять, ― громко расхохотался Гордон.       Дуглас вдруг вспомнил, что не спросил девушку о пудре.       ― Извините, я на секунду, ― пробормотал он и выскочил за дверь. Когда он выбежал на крыльцо киностудии, то увидел, как Хейди обнимает очень красивого парня. «Понятно, почему малышка не реагировала на все мои авансы», ― цинично усмехнувшись, подумал он.       В следующий раз они встретились уже на съёмках. Рядом с Хейди всё время суетилась очень красивая женщина. Как потом выяснилось ― её мать. Каждое появление миссис Эмили на площадке вызывало целую бурю. Первое восхищение всей съёмочной группы при более близком знакомстве с этой женщиной быстро сменилось на желание скрыться подальше от неё. Гордон старался избегать её, как чумы, но миссис Стефелд обладала сверхъестественной настойчивостью, самоуверенностью, а может даже, наглостью. Эмили была уверена, что знает лучше всех, как нужно снимать это кино.       Через неделю после начала съёмок, все стали серьёзно опасаться, что Гордона Лена либо хватит удар, либо он сядет за убийство.       Хейди тщетно пыталась урезонить мать. Гордон приказал охране не пускать Эмили на съёмочную площадку, но она всё равно умудрялась просочиться. Тут, возможно, помогла бы грубая сила, но никто не решался применить её к этой ненормальной женщине, несмотря на то, что она достала всех от режиссёра до костюмера.       Всё прекратилось внезапно, когда приехал тот самый красавец, обнимавшийся с Хейди. Его звали Итон, и он был её братом. Парень спокойно и твёрдо отправил мать восвояси. Вся съемочная группа вздохнула от облегчения.       Дуглас вдруг вспомнил, как пошёл посмотреть на первую сцену, в которой снималась Хейди. Юная Джульетта лёгкая, как пушинка, бежала по дому Капулетти. Казалось, что её маленькие изящные ножки почти не касаются пола. За спиной от быстрого бега разметалась прекрасная грива густых тёмных волос. За юной проказницей пыталась поспеть кормилица, но где там, разве можно догнать ветер.       Джульетта вбежала в свою комнату и закружилась, весело смеясь. От неё исходило почти неземное сияние. Юная красавица радовалась своей молодости, счастью и ощущению приближения сказочной любви. Ни один мужчина ещё не нарушил покой её сердца. Но она была готова полюбить и стать любимой. В этой волшебно красивой сцене Джульетта выглядела почти неземным существом, сотканным из воздуха и света. У всех присутствующих на съёмке мужчин перехватило дыхание.       Тогда Дуг впервые признал, что Гордон был в очередной раз прав. Хейди в образе Джульетты была такой, что становилось понятно, почему Парис так настойчиво добивался её руки и как мог Ромео от одного взгляда на неё потерять голову от любви.       А потом была сцена с поцелуем. Дуг невольно закрыл лицо руками. Он так долго пытался забыть то, что тогда произошло, но это было невозможно.       Гордон решил нарушить график и срочно снять сцену первого поцелуя Ромео и Джульетты. При этом сцену практически не репетировали. Дуг был в ярости. Он боялся, что Хейди не справиться без подготовки. Белфорд нервно прохаживался перед камерой, в ожидании пока гримёры и костюмеры закончат с девушкой.       ― Гордон, давайте сначала порепетируем.       ― Нет.       ― Но почему?! Хейди не опытна, она может не справиться.       ― Она справиться, мой мальчик. Ты просто ей немного помоги.       ― Как?       ― Будь искренним и нежным, а дальше все пойдет само собой.       ― Шутите, да? ― возмутился актёр, проигнорировав смешки, пробежавшие по рядам зрителей. В этот день на площадку набежала куча народа, прослышав, что будут снимать сцену первого поцелуя.       ― Дуг, пора тебе усвоить, что там, где дело касается работы, я не шучу. Заткнись и делай, как я сказал. ― Гордон повернулся и грозно уставился на зрителей. ― Я прикончу любого, кто посмеёт хотя бы пошевелиться, просто вышибу с площадки навсегда, ― пообещал он развеселившейся публике.       ― А если пукнуть захочется? ― полюбопытствовал какой-то шутник.       ― Тогда лопни, вонючка, ― рявкнул режиссёр.       На площадке воцарилась тишина. Послышались шаги, к Ромео шла Джульетта. Такая легкая, изящная, невыразимо прелестная, что по рядам зрителей прокатился невольный вздох восхищения.       ― Внимание, тишина на площадке! Камера, мотор, начали…       Ромео с нежной улыбкой прикоснулся к руке Джульетты, почувствовал, как под его рукой дрогнули её хрупкие пальчики.       ― Я ваших рук рукой коснулся грубой…, ― начал он свой монолог. Внимательно наблюдая за своей партнёршей, Ромео был доволен игрой Джульетты. Она выглядела естественной, никакой фальши или притворства. От прикосновения мужской руки девушка затрепетала, но в тоже время смотрела удивлённо и слегка насторожено. На глазах изумлённой публики в юной девушке, почти ещё девочке, просыпалась женщина.       Ромео осторожно, едва касаясь кончиками пальцев, провёл по нежной щеке Джульетты. Глаза её стали огромными, в них светилось любопытство и лёгкая недоверчивость, как у ребенка в ожидании чуда. Ромео чуть прикоснулся к губам девушки в медленном сладком поцелуе. От неё пахло цветами и еле уловимо ванилью. Он услышал изумленный вздох и понял, что она была невинна. Нежных губ Джульетты никто и никогда не касался поцелуем. Её лицо буквально светилось от изумления и счастья. Фарфоровые щеки окрасились румянцем, а губы потревоженные поцелуем приоткрылись. Ромео потерял голову. Едва вспомнив свою реплику, он торопливо её произнес, чтобы снова прижаться к губам девушки, потеряв ощущение места и времени. Как сквозь вату Ромео услышал: «Камера, стоп! Снято!».       На площадке царила полная тишина, которая спустя несколько минут взорвалась бурными аплодисментами. Потрясенные дамы утирали слёзы, мужчины завистливо вздыхали.       Дуг посмотрел на зрителей и увидел среди них Майли. Девушка стояла неподвижно, засунув руки в карманы, и задумчиво смотрела на него. Дуг разозлился. Он ни разу не терял голову ни перед камерой, ни в жизни. Какого чёрта с ним сделала эта никому не известная пигалица. Дугу захотелось скорей уйти, разобраться в том, что произошло. Он повернулся к Хейди и холодно буркнул:       ― Вроде неплохо. Ты справилась, поздравляю. Не думал, что ты сможешь. Ладно, увидимся, ― быстро развернулся и направился к Майли.       После этого дня он стал избегать Хейди, опасаясь, что девушка начнёт преследовать его. Такое уже не раз бывало в его карьере. Но к его изумлению, она не искала его общества, даже наоборот, скорее, избегала.       Дуг не знал, что сейчас, бродя среди цветов, Хейди тоже вспоминает сцену первого поцелуя. Своё потрясение от ощущения его губ на своих губах, его глаза, потемневшие, превратившиеся в бездонные омуты, манившие утонуть в них. Она потеряла голову, забыла обо всем на свете. Он был так красив, так нежен и полон соблазна. Хейди никогда и ни с кем ещё не целовалась. Братья всегда были рядом и на чеку, да и она сама не испытывала такого желания. Поцелуй Дуга будто пробудил её дремлющее тело. Ей безумно хотелось ещё раз почувствовать его губы на своих губах. Самое страшное, что стоя там, среди кучи людей, она поверила, что он любит её, любит по-настоящему, а не потому что это есть в сценарии. Дуг после окончания съемки быстро опустил её с небес на землю. Он обдал её таким холодом, что она еле удержалась, чтобы не рухнуть у его ног.       Он не видел, как Хейди отвернулась и закрыла глаза, чтобы никто не заметил мелькнувшее в них невыносимое страдание. Она пришла в себя только тогда, когда подошедший к ней Итон накинул ей на плечи шаль.       ― Пошли, сестрёнка, ― сказал он, осторожно обняв её за плечи. — Ты была неподражаема. Если бы я не знал, что ты моя сестра, точно влюбился бы.       Из воспоминаний её выдернул голос Дуга:       ― Эй, Хейди, нам пора, ― когда девушка приблизилась к нему, он как-то нерешительно переступил с ноги на ногу и торопливо, как будто боясь передумать, сказал: ― Майли приезжает послезавтра. — Он не увидел, скорее, почувствовал, что Хейди вздрогнула. ― Не волнуйся, это ничего не изменит в наших отношениях.       ― В самом деле?       ― Ди, прекрати. Мы друзья, с какой стати приезд моей девушки может это изменить?       ― Ну да, ― хмыкнула девушка, ― дружба превыше всего.