Дельфина
*** 31 августа 1991 год.
Все оставшееся время до Хогвартса Дельфина разрывалась на три дома. Утром шла интенсивная подготовка к Хогвартсу, львиная доля которого отдавалась мадам Бенуа. После этих занятий Дельфина еле доползала до своей спальни. Спасибо Северусу, который каждый день оставлял на тумбочке ровный ряд флаконов с зельями. Далее шел обед с семьей, после которого мисс Малфой-Блэк покидала манор и отправлялась в мир маглов. Правда дома, которые она посещала чередовались. Один день она проводила с Джин и Леонтом. Они притирались друг к другу, знакомили девочку с результатами человеческих мыслей. Заодно знакомились с новыми соседями, показывая им «дочь». Поэтому жители Бристоля, живущие рядом с Грейнджерами, были уверены, что Гермиона Грейнджер — очень замкнутая и умная девочка. Поэтому узнав, что девочка отправляется учиться в частную школу, совсем этому не удивились. Другой же она проводила с Тонксами. Эдвард наконец вернулся из командировки-экспедиции-конгресса. Откуда конкретно, Дельфина так и не поняла, а дядя толком не рассказывал. Нимфадора же после поступления на курсы авроров решила устроить себе месяц отдыха, а точнее — оторваться по полной программе. И кто ей поможет в этом благом деле? Конечно же любимая кузина и её время от времени появляющийся братец! Так что окружающие страдали от шуток двух или трех, а иногда и пятерых (Дель не могла не поделиться, а Грейнджеры не могли такое пропустить) изобретателей. Северус тяжело вздыхал, глядя на очередной шедевр этих гениев, Андромеда пыталась принять грозный вид, стараясь позорно не выдать себя смехом, Эдвард усмехался, стараясь спрятать неуместную усмешку в чашке чая, но не пряча веселые и понимающие глаза, а шутники на это только обезоруживающе улыбались, едва не шаркая ножками. А некая фиолетовая субстанция продолжала весело прыгать вокруг своих создателей, издавая странные звуки и проникновенно глядя на них единственным глазом. И наконец вечер был отдан на откуп семье. Большая часть которого отдавалась Драко. Что, опять же, не способствовало спокойствию окружающих и целостности манора. Нарцисса пила чай и флегматично смотрела на раскачивающуюся хрустальную люстру, Люциус невозмутимо читал газету. Сверху раздался неясные крик и послышался звон бьющегося фарфора, а в подвале было готово взорваться уже десятое зелье. Люстра в очередной раз качнулась, манор встряхнуло, а Леди Малфой сделала ещё один глоток чая с мелиссой, её супруг тяжело вздохнул и велел подать кофе с коньяком, пробормотав, что-то про трех экспериментаторов. Месяц, по мнению близнецов, пролетел со скоростью снитча. Зная о скором расставании, они старались больше времени проводить в компании друг друга, иногда и в убыток сна. В маноре их нельзя было увидеть по отдельности. Казалось, что они не просто близнецы, а сиамские близнецы. Или время вернулось вспять: им снова пять, ещё нет учебы, и ничто не могло их разлучить. Но вот мираж рассыпался: им снова одиннадцать, они готовятся к Хогвартсу, и время утекает, как вода сквозь пальцы. Вечером этого дня жители одного из районов Бристоля наблюдали, как Грейнджеры в полном составе покинули город. Как было понятно, утром из Лондона отходит поезд, на котором дочь дантистов отправляется на учебу, а так как поездка из Бристоля в столицу занимает больше двух часов, то на много проще прибыть в город в последний день лета. На самом деле Джин и Леонт решили воспользоваться возможность вспомнить молодость. Они устроили себе романтический вечер плавно переходящий в ночь. А Дельфина отправилась в манор, использовать последнюю возможность перед Хогвартсом побыть с семьей. Как в детстве близнецы собрались в спальне у Дельфины. Скинув все подушки и одеяла на ковер, брат и сестра поедали сладости и долго разговаривали. Смех из-за дверей этой комнаты не смолкал до глубокой ночи. Зашедшая через несколько часов Нарцисса увидела завернувшихся в коконы из одеял спящих детей, что прижались спинами друг к другу. С помощью домовиков она доставила детей в кровати и тихонько вернулась к себе, досыпать последние ночные часы.*** 1 сентября 1991 год. Малфой-манор.
Вот и наступил этот крайне сложный и важный день. Вся семья и родственники собрались в гостиной Малфой-манора, чтобы проводить близнецов в первый раз в Хогвартс. Сами виновники торжества стояли в центре комнаты в окружении близких и родных им людей. Было заметно, что крестные детей находились в взвинченном состоянии: Андромеда стиснула губы в тонкую ниточку, между бровей Северуса залегла глубокая морщинка. Леди Малфой нервным движением руки заправляла непослушную прядь, её супруг слишком сильно сжимал набалдашник своей трости, что было видно побелевшие костяшки, а Драко был бледнее обычного. Лишь трое были совершенно спокойны: Тед, Дора и Дель. Девочка не выражала ни капли нервозности: лицо абсолютно беспристрастно, движения плавные и уверенные, спина прямая, голова высоко поднята. Дельфина протянула руку и крепко сжала кисть рядом стоящего брата, вырвав того из мыслей и даря свою поддержку и спокойствие. Увидев на лице сестры теплую улыбку, а в глазах понимание и заботу, мальчик немного расслабился, отпуская напряжение. «Все-таки хорошо, когда близкий человек в трудной ситуации может поддержать. Особенно, когда этот человек с тобой одно целое,» — подумал Драко, глядя на их сцепленные руки. При воспоминании о том, что через полчаса они расстанутся, в груди сжался болезненный комок. Его руку ещё раз сжали, а после крепко обняли. Уткнувшись сестре в волосы, Драко крепко её обнял, чувствуя, как противный комок медленно растворяется. Отпустив друг друга, близнецы посмотрели на родных. Их глаза были наполнены грустью, ведь вплоть до Рождества они не смогут увидеться. Не выдержав взгляда детей, к ним подошла Нарцисса. Она крепко обняла сына и шепнула ему несколько слов, после которых на лице мальчика расцвела яркая улыбка, которая не могла вызвать ответную. Нарцисса легонько потрепала его по волосам и прижала к себе Дельфину. Сказала и ей на ушко несколько фраз, после которых мать с дочерью весело рассмеялись. После чего с подозрительным видом передала Дель какой-то сверток. Северус с опаской посмотрел на данный предмет, ведь ближайшие четыре месяца именно он будет присматривать за Дельфиной, как единственный взрослый, посвященный в тайны этой семьи и находящийся в ближайшей доступности. Близнецы переглянулись между собой и поманили мать, та с самым заинтригованный видом наклонилась. Дети ещё раз обменялись взглядами и одновременно клюнули с двух сторон в щечки женщины. Вокруг раздался смех, и напряжение, витавшее в воздухе, понемногу отступило. Нарцисса расцвела яркой улыбкой, став похожей на себя шестнадцатилетнюю, глядящую со школьных колдографий. Поцеловав детей в лоб и сжав их в объятьях, она отошла в сторону, давая другим возможность попрощаться с близнецами. После жены к детям подошел Люциус. Сиятельный Лорд серьезно посмотрел на близнецов, которые под этим взглядом сразу посерьезнели. Все-таки отец был жестким человеком, который требовал повиновения и дисциплины от своих детей. Отец долго и внимательно их изучал, выискивая изменения, запоминая каждую черточку лица. А после резко прижал их к себе на минуточку и так же резко отступил. Сжав плечо сына и поцеловав дочь в макушку, Лорд вернулся в кресло. А дальше пошли другие родственники. Андромеда потискала крестников и расцеловала их в обе щеки, взяв обещание, что её подарки будут использованы в Хогвартсе по назначению. Довольная женщина отошла к окну, незаметно выдыхая и сцепливая дрожащие пальцы за спиной. Северус остался сидеть в кресле: — Я буду вас видеть каждый день на протяжении семи лет. Соскучиться точно не успею, поэтому я просто посижу, — отпив кофе, произнес мужчина. Дети обменялись взглядами. Подозрительно на них посмотрев, Северус на всякий случай отставил чашку в сторону. — О, нет. Не сметь! Знаю я вас. Не сметь меня обни… — остаток фразы потонул в хрипе. Его предупреждение и гнев были пропущены мимо ушей. Взглянув на макушки обнимающих его детей, он тяжко вздохнул и обнял их в ответ. Но вскоре они были отстранены и развернуты в сторону Теда и Доры. Эдвард хмыкнул на данное действие и выразительно посмотрел на Снейпа. Тот приподнял бровь, выражая недоумение. Послышался веселый смех Доры, что наблюдала за этим молчаливый разговором. Вслед за ней прыснули близнецы, скрывая смех кашлем. Мужчины осуждающе посмотрели на близнецов, что уселись на подлокотники кресла кузины. Нимфадора хихикнула, поменяв родной каштановый цвет волос на фиолетовый. Глядя на веселые рожицы детей, Тед и Северус одновременно вздохнули и улыбнулись уголками губ. Все находящиеся в комнате посмотрели на троих перешептывающихся кузенов, иногда хихикая и хитро смотря на окружающих. Но вот придя к какому-то решению, ребята дали друг другу «пять», а Тонкс потрепала брата и сестру за щеки. На что те только закатили глаза и стоически терпели, пока их кузине не надоест. Дора звонко расхохоталась, глядя на их лица, сжала кузенов в объятия и, скинув с подлокотников, придала им направление к своему отцу. Тот весело рассмеялся и сжал в медвежьих объятьях племянников. — Единственное, что прошу, когда будете выполнять просьбу моей жены, не попадитесь. Школа страдает от двух шутников, а будет от четырех, но знать от этом будем лишь мы и близнецы Уизли. Остальные будут думать, что именно Уизли источники всех бед, — ухмыляясь, сказал Эдвард, слушая сдвоенный смех и удар головы о столешницу. — Что ж, посмеялись, а теперь пора прощаться, — грустно сказала Андромеда. — Ну, до скорой встречи, братец? — До скорой встречи, сестренка. — Драко грустно посмотрел на Дельфину и крепко обнял её. Девочка отошла на несколько шагов назад, к ней подошла Андромеда и сжала её плечо, другой рукой схватила за лапку домовика. Они исчезли с тихим хлопком, в комнате наступила тишина. Попрощавшись, из гостиной ушли Тонксы и Северус, сработавший в соседней комнате камин оповестил об отбытии гостей, в маноре остались только хозяева. Нарцисса прижала грустного сына к себе и поцеловала в макушку. — Не вешай нос, вы сможете переписываться. А теперь пойдем, скоро отбывает поезд. Драко кивнул и сразу надел на себя маску безразличия. Через минуту в комнате стояло благородно-чинное семейство Малфой. Истинные аристократы: сдержанные, немного высокомерные, смотрящие на мир с пренебрежением. Прозвучал хлопок аппарации, и гостиная осталась пустой.*** 1 сентября 1991 год. Кингс-Кросс.
Дельфина стояла на вокзале, недалеко от входа на платформу 9¾. Приподнявшееся было настроение, тут же упало, стоило девочке оказаться за пределами манора. Рядом с Дель стояли Джин и Леонт. Видя её состояние, они старались приободрить девочку и отпускали шуточки, иногда едкие. Дельфина не могла не улыбнуться, глядя на супругов. Очередная колкая шутка о внешнем виде некоторых волшебников, заставила её звонко рассмеяться. Дельфина почувствовала, как с этим смехом выходит её смятение, а наколенные нервы потихоньку успокаиваются. В груди все ещё сидел комок напряжения, но намного меньше, позволяя сделать голубой вздох. Она благодарно улыбнулась Грейнджерам, стараясь передать им тепло взглядом, и крепко обняла их, прошептав спасибо. Те только понятливо кивнули ей и подтолкнули ко входу в магический мир. Ко входу, через который в мир волшебства и магии войдет Гермиона Грейнджер — маглорожденная волшебница одиннадцать лет от роду. Тяжело вздохнув, девочка обернулась на "родителей", те весело ей помахали и одними губами пожелали удачи. Ещё раз глубоко вздохнув, волшебница расправила плечи и покатила тележку. К барьеру, отделяющий магов и маглов, подошла уже Гермиона Грейнджер. Дельфина Малфой-Блэк осталась там, в поместье. Она уехала в Европу к Мастеру на обучение, а учиться в Хогвартс едет Гермиона.***
Гермиона толкала тяжелую тележку перед собой. С каждым шагом барьер все приближался, девочка прикрыла глаза и ускорила шаг. Тут она почувствовала, как прошла сквозь горячий воздух. Открыв глаза, Гермиона только сейчас поняла, что задержала дыхание. Оглянувшись вокруг себя, она увидела забитую людьми платформу, у которой стоял паровоз алого цвета. Надпись на табло гласила: «Хогвартс-экспресс. 11.00». Несмотря на то, что людей было ещё мало, платформа жила и бурлила. Над головами собравшихся на платформе людей плыли извергаемые паровозом клубы дыма, а под ногами шмыгали разноцветные кошки, и убегали от нерасторопных хозяев жабы. Доносился скрип тяжелых чемоданов, недовольное уханье сов, жалобное мяуканье котов и редкое кваканье жаб. Отовсюду было слышно присутствие людей: живые и быстрые голоса детей, последние наставления матерей, неспешный говор отцов, взрывы хохота, громкие оклики и радостные приветствия. Первые парочка вагонов уже были битком набиты школьниками. Они высовывались из окон, чтобы поговорить напоследок с родителями, или сражались за свободные места. Гермиона двинулась дальше, к середине состава, где и нашла почти пустой вагон. С помощью семикурсника хаффлпаффца девочка затащила в купе чемодан и закинула его на полку. Сердечно поблагодарив старшекурсника, Гермиона подарила ему шоколадку. Тот только весело усмехнулся и отсалютовал сладостью. Переведя дыхание, девочка опустилась на сиденье около окна, поставив рядом с собой корзинку с котом, и взглянула на платформу. За стеклом жизнь кипела и пузырилась, а в купе стояла оглушительная тишина, из-за чего первокурсница почувствовала себя мухой, застывшей в капле янтаря. На платформу все пребывали семьи. Вот мимо окна мелькнули Нотты, за ними прошли Паркинсоны, а недалеко от ее купе остановились Амелия Боунс и ее племянница Сьюзен. Сердце девочки болезненно сжалось, когда она заметила свою семью. Как всегда прекрасная и спокойная мать, отец, смотрящий на мир с равнодушие и знанием собственной цены, гордо поднятый подбородок брата, старающегося осмотреть все разом. Идеальная маска для идеального семейства. Отвернувшись от окна, Гермиона зажмурилась и сосчитала до десяти. Распахнув вновь карие глаза, девочка уже успокоилась, и, решив больше не испытывать судьбу, она достала художественную литературу. Судьбы героев, хитросплетения сюжетных линий — всегда увлекали ее, и девочка с удовольствием погрузились в невероятную асмосферу интриги, запустив пальцы в рыжую шерсть кота. Погрузившуюся с головой в книгу Гермиону вернул в реальность стук в купе. За дверью девочкой оказался Невилл Лонгоботтом. Милый, пухлощекий мальчик, доверчево смотрящий на нее. — Привет. Извини, что помешал, — бросив взгляд на открытую книгу, мальчик смущенно улыбнулся. — Я просто ищу свободное купе. Тут не занято? Можно я займу место? — Привет. Конечно проходи, я все равно одна, а так хоть компания будет, — Гермиона решительно его затащила в купе. — Я Невилл. Невилл Лонгоботтом, — спохватился мальчик и представился. — Гермиона Грейнджер. Приятно познакомиться, — улыбнулась девочка. — Мне тоже, — робкая улыбка озарила его лицо. Пыхтя как ёжики, они вместе попытались запихнуть сундук Невилла на полку. А в этот момент мимо их купе проходил староста Рейвенкло. Покачав головой, он взмахом палочки отправил сундук на положенное место. Бедный староста едва смог отбиться от благодарных детей, которые все же впихнули ему шоколад. Едва Гермиона и Невилл устроились на сиденьях, раздался последний гудок, и поезд тяжело двинулся с места. Состав медленно набирал скорость, чуть вильнул вправо, и платформа пропала из вида. За окном замелькали дома. А Гермиона поняла, что именно этот момент стал переломным в её жизни и назад пути нет. Или победа и владение интересным артефактом, или проигрыш и потеря невероятных знаний. Встряхнув объемной шевелюрой и выбросив грустные мысли из головы, девочка посмотрела на соседа. Тот тоже о чем-то задумался и находился где-то не здесь. Невилл Лонгоботтом. Что она о нем знала? После исчезновения Темного Лорда он лишился родителей по вине тетушки Беллы. Странная история, если не знать ее предысторию. Алиса и Фрэнк Лонгоботтомы — бравые авроры, которым доверили провести разговор с тетей в мае семьдесят девятого года. Тетушка в тот момент находилась на предпоследнем месяце беременности. Этот разговор на самом деле был замаскированным допросом, следствием которого была потеря ребенка. А так как семья для Блэков превыше всего, тетушка помутнела рассудком. Она затаилась и стала выжидать время, чтобы нанести удар поболезненнее. И спустя два года тетушка дождалась. Месть свершилась, но какой ценной. Алиса и Фрэнк никогда больше не узнают сына, а тетушка уже десять лет томится в Азкабане. Передернув плечами, как от холода, девочка попыталась выгнать эти мысли из своей головы. Нашла, когда думать о таком. Покачав головой, Гермиона еще раз посмотрела на мальчика. Тот как раз в этот момент вернулся в реальность и, заметив слабый интерес соседки, густо покраснел. Девочка звонко рассмеялась, видя такую реакцию. Вскоре мальчик тоже не выдержал и присоединился к ней. Скованность, которая незаметно летала до этого в купе, исчезла. — Тоже первый раз в Хогвартс? — весело блестя глазами, поинтересовалась девочка. — Да, — серьезно кивнул мальчик. — Бабушка хочет, чтобы я попал на Гриффиндор, как родители. — А чего же хочешь ты? — склонов голову на бок, поинтересовалась Гермиона. — А я тоже хочу в Гриффиндор, правда, я скорее всего туда не попаду. — Почему же? Смелость есть в каждом, в ком-то больше, в ком-то меньше. Если ты признаешь, что можешь не попасть на факультет храбрецов, то это уже смелость. — Правда? Ты так считаешь? — во взгляде надежда, смешанная со страхом. — Конечно! — Спасибо, — благодарно улыбнулся Невилл. — А куда хотела бы ты попасть? — Ммм, — хитро улыбнулась Гермиона, вспомнив обещание директору. — В Гриффиндор, хотя и Рейвенкло было бы неплохо. — Моя бабушка училась в Гриффиндоре, а дедушка в Рейвенкло, — протянул Невилл. — Ну, вот! Значит прекрасные факультеты! — всплестнула руками девочка. — Точно! — засмеялся мальчик, и его смех подхватила Гермиона. Вскоре разгорелся диалог. Невилл, неуверенный в себе мальчик, забыл о стеснении, стоило зайти речи о растениях. Он вдохновенно рассказывал о фактах и тонкостях травологии, о которых в учебниках не пишут. Гермиона с интересом его слушала и задавала наводящие вопросы. Через некоторое время Невилл смог расслабиться и разговор плавно перетек на другие темы. Пока они болтали, городской пейзаж за окном сменился сельским: появились пологие холмы, речушки и маленькие каменные домики с черепичными красными крышами, на лугах паслись коровы и овцы. Примерно в час дня из тамбура донесся стук, а затем в купе заглянула улыбающаяся женщина с ямочкой на подбородке. — Хотите чем-нибудь перекусить, ребята? — Ой, я даже не знаю, что взять. Никогда не пробовала сладости волшебников. — Бери тыквенное печенье и сдобные котелки, не прогадаешь, — тихо шепнул Невилл. — Спасибо, — кивнула Гермиона мальчику и взяла то, что он сказал. Захлопнув дверь купе и сгрузив свои покупки на столик, девочка полезла за обедом. Глядя на нее, свой обед достал и Невилл. Через пару минут дети приступили к еде. Насытившись и оторвавшись от обедов, они напоминали насосавшихся кровушки комариков. Посмотрев друг на друга, первокурсники захихикали. Потому что они едва не поглаживали животы. И именно в этот момент Крукшенкс проснулся и полез на колени к хозяйке. Та рассмеялась и стала его почесывать за ушком. Требовательный мяв был удовлетворен кусочками мяса. Невилл смотрел на эту картину, наморщив лоб и пытаясь что-то вспомнить. — Тревор! — вдруг воскликнул он. — Что? — подняла голову Гермиона. — Тревор — моя жаба. Я уже долгое время не слышу его кваканье. Так, надо все здесь осмотреть. Отложив кота, Гермиона принялась помогать в поисках жабы. Через десять минут стало понятно, что Тревора нет в купе. Дети опустились на сиденья и стали думать. — Наверное, он ускакал, когда я пошла покупать сладости. — Скорее всего. Но что сейчас делать? — первокурсник выглядел очень грустным. — Невилл, не расстраивайся. Мы найдем его! Пошли спрашивать, может, кто видел или поможет нам. Невилл решительно кивнул, и они разошлись в разные стороны. Но в этом вагоне никто не видел Тревора, и ребята пошли в другие вагоны. С каждым купе надежда найти жабу таяла, казалось, сегодня явно не их день, но зато Гермиона смогла потренировать роль боевой девочки-заучки. В одном из купе Гермиона наткнулась на того мальчика, что чуть не сбил ее в дверях заведения мадам Малкин, который оказался Гарри Поттером. Мальчик-который-выжил явно жил среди магглов и ничего не знал о магии. Вместе с ним ехал очередной Уизли, которой пытался перекрасить крысу. Явно очередная шутка его братья. Небольшое издевательство над рыжиком приподняло настроение. Возвращаясь назад, Гермиона недалеко от купе со звездным мальчиком столкнулась с братцем. Презрительный взгляд которым Драко осмотрел Дельфину с головы до ног, был как ушат ледяной воды. В растороенных чувствах она направилась в свое купе, в котором уткнулась в книгу, в обнимку с котом. Невилл, видя ее состояние, не лез к ней, но и сам был от нее не далеко. Потеря любимца явно не способствовала хорошему расположению духа. Оставшееся время до конца поездки в купе стояла тишина. За окном, там, где высились горы и тянулись бесконечные леса, начало темнеть, а небо стало темно-фиолетовым. Поезд замедлил ход. «Мы подъедим к Хогвартсу через пять минут, — разнесся по вагонам громкий голос машиниста. — Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно». Поезд все сбавлял и сбавлял скорость и, наконец, остановился. В коридоре возникла жуткая толкучка, но Невилл и Гермиона решили подождать, пока большая часть учеников выйдет. И вот, через несколько минут, они оказались на неосвещенной маленькой платформе. На улице было свежо и холодно, девочка про себя порадовалась теплому свитеру под мантией. Гермиона оглядывалась по сторонам и с удовольствием вдыхала ночной воздух. Над головами стоявших на платформе ребят закачалась большая лампа и раздался звучный бас: — Первокурсники! Первокурсники, все сюда! Над морем голов возвышалось сияющее лицо Хагрида. Он пересчитал детей и произнес: — Так, все собрались? Тогда за мной! И под ноги смотрите! Первокурсники, все за мной! Трава была влажной из-за прошедшего недавно дождя, и дети, поскальзываясь и спотыкаясь, шли вслед за Хагридом по узкой дорожке. Их окружала плотная темнота, из-за чего обычные деревья казались неизведанными мострами. Некоторые девочки поежились и придвинулись ближе к толпе. Все разговоры стихли, и они шли почти в полной тишине, только Невилл пару раз чихнул. — Еще несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул Хагрид, не оборачиваясь. — Так, осторожно! Все сюда! — О-о-о-! — вырвался дружный восхищенный возглас. Они стояли на берегу большого черного озера, а на другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял тяжелый древний замок, его шпили упирались в бескрайнее черное небо, усыпанное миллиардами звезд, каменные стены подавляли своей мощью, а окна бойниц светились желтым светом. — По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал Хагрид, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега. Невилл помог Гермионе забраться в лодку и уселся рядом. Вместе с ними в лодку попали Поттер и Уизли. — Расселись? Тогда вперед! Маленькая флотилия двинулась вперед, и лодки заскользили по гладкому, как стекло, озеру. Все молчали, не сводя восторженных глаз с огромного замка. Вскоре дети очутились в темном туннеле, который заканчивался прямо под замком, и вскоре причалили к подземной пристани и высадились на камни. — Эй, кто жабу потерял? — крикнул Хагрид, осматосматривая лодки. — Ой, Тревор! — радостно завопил Невилл, протягивая руки и прижимая к себе свою жабу. — Вот видишь! Я же говорила, что Тревор найдется, — зашептала Гермиона, Невилл закивал. Несколько минут ходьбы, и они оказались перед высокими дубовыми дверями. Спросив все ли в порядке и убедившись в этом, Хагрид трижды постучал в дверь замка. Створки широко распахнулись, открывая вид на убранство замка. — Профессор МакГонагалл, вот новички. — Спасибо, Хагрид. Я их забираю, — сказала суровая дама в изумрудно-зеленой одежде с пучком черных волос на макушке. — Первокусники, за мной. Дети поспешили за стремительно удаляющейся волшебницой. Вскоре они оказались в маленьком тесном зале. За дверями, в другом конце комнаты, слышался гул сотни голосов. Дальше прозвучала приветсвенная речь, которая почти слово в слово повторила введение из «Истории Хогвартса». Кто-то после ухода профессора поинтересовался, как будет происходить отбор, и рыжик ему ответил, что будет испытание. Девочка решила воспользоваться шансом и еще раз показать свою маску, принявшись делиться знаниями о прочитанных чарах. От рассказа об очередном заклинании ее оторвали истошные крики. Резко развернувшись в сторону звука, Гермиона увидела просачивающихся сковь стену призраков и медленно выдохнула. Она то себе напридумывала, Мерлин знает что, а это оказались всего лишь безобидные призраки. Но не стоит забывать о том, что Гермиона маглорожденная и призраков в глаза до этого не видела. Оглянувшись по сторонам и заметив, что никто на нее не смотрит, девочка быстро натянула на лицо удивление и шок с капелькой страха. Но тут вернулась профессор МакГонагалл и, спугнув привидений, провела детей в Большой зал. В зале стояли четыре длинные стола, за которыми сидели старшие ученики, между которыми то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели, к которым и подвели первокурсников. Большой зал был освещен тысячами свечей, плавающими в воздухе, а над свечами растилалось черное бархатное небо, открывая прекрасный вид на луну и звезды. — Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала Гермиона рядом стоящим ученикам. — Я вычитала это в «Истории Хогвартса». Тут профессор МакГонагалл принесла трехногий табурет и положила на сиденье остроконечную Распределяющую шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Гермиону передернуло, не очень хотелось бы надевать ее на голову. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела. Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла. А Гермиона замотала головой, пытаясь избавиться от звона в ушах. Как оказалось, голос у шляпы просто ужасный. — Значит, каждому из нас нужно будет всего лишь ее примерить? — прошептал рыжий Уизли.—Я убью этого вруна Фреда, ведь он мне заливал, что нам придется бороться с троллем. Гермиона с трудом удержалась от смешка. Шутки его братьев известны на весь Хогвартс, а значит и на всю Британию. Профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента. — Когда я назову ваше имя, вы выйдете, сядете на табурет и наденете Шляпу, — произнесла она. — Начнем. Эббот, Ханна. — Хаффлпафф! — Боунс, Сьюзен. — Хаффлпафф! — Бут, Терренс! — Рейвенкло! Аманда Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Рейвенкло, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Миллисент Булстроуд определили в Слизерин. Майкл Корнер, Стефан Корнфут, Винсент Крэбб, Тереза Дэвис, Фейт Данбар, Кевин Энтвистль вскоре тоже были распределены на каждый факультет. С каждым названным факультетом, приближалось имя Гермионы. Нетерпение, появившееся еще с началом распределения, медленно увеличивалось и погребало ее под собой. — Финч-Флетчли, Джастин. — Хаффлпафф! Шеймус Финниган светловолосый мальчик, стоявший в шеренге недалеко от Гермионы, просидел на табурете почти минуту, пока Шляпа не отправила его за стол Гриффиндора. И наконец: — Грейнджер, Гермиона. Девочка была готова закричать от радости только потому, что до нее наконец дошла очередь и, услышав свое имя, чуть ли не бегом рванула к табурету и в мгновение ока нахлобучила на свою голову Шляпу, не обращая внимание на состояние головного убора. — Гм-м-м, — задумчиво произнес прямо ему в ухо тихий голос. — Довольно неожиданно увидеть представительницу чистокровной семьи под видом маглорожденной. Я так понимаю, не Слизерин? — Правильно понимаете, уважаемая Шляпа. Слишком велик риск, что брат меня найдет и слишком быстро. — А жаль, очень жаль. Твоя изворотливость и хитрость идеально подходят именно для этого факультета. А уж перевод стрелок на ближнего своего достоин отдельного упоминания. — Спасибо, мне очень приятно это слышать, — пробормотала смущенная девочка, — но мне нужен другой факультет. — Рейвенкло, я так полагаю? Я вижу недюжий ум и жажду знаний, а так же прекрасное чувство юмора. — Девочка отрицательно замотала головой. — Нет? Ладно. Трудолюбие тебе не чуждо, но нет желания завести огромное количество друзей. Гриффиндор? — Я пообещала директору поступить на факультет алознаменных. — Хотя в тебе есть и преданность близким своим, и храбрость для их защиты. Что ж решено! Гриффиндор! — выкрикнула Шляпа. Снимая распределяющую шляпу, Гермиона услышала ее бормотание и едва содержалась от хохота: — Мерлин, сохрани Хогвартс от разрушений и экспериментов двух пар шутников. Спускаясь под аплолисменты к столу своего факультета, Гермиона заметила неводовольное лицо младшего Уизли, видимо, ему не хотелось учиться вместе с ней. Девочка незаметно ухмыльнулась, рыжий даже не представляет, с кем будет учиться. Опустившись на лавку, первокурсница перевела дух и почувствовала, как начинают дорожать руки. Особенности организма проявили себя и сейчас, нервный откат наступил именно в момент окончания напряжения. Сцепив руки под столом, чтобы никто не заметил их состояния, девочка посмотрела на стол преподавателей. Директор Дамболдор был весьма довольный, и, поймав взгляд ученицы, подмигнул ей, а крестный имел крайне несчастный и хмурый вид, но, заметив ее интерес, незаметно пригрозил кулаком. Девочка только хмыкнула и отвернулась на данное действие, заметив в последний момент, что профессор Снейп закатил глаза. — Гринграсс, Дафна. Гермиона метнула взгляд на девочку с серебряными волосами, садящуюся на стул. Это точно может раскрыть ее личность, так что нужно быть как можно более внимательной. — Слизерин! — Гермиона перевела дух, будь Рейвенкло все было бы хуже. Уэйн Хопкинс, Меган Джонс, Сюзанна Ли отправиллись за столы Хаффлпафф и Рейвенкло. Но тут назвали ее соседа по купе: — Лонгоботтом, Невилл! Невилл, сильно нервничая, умудрился споткнуться и упасть, даже не дойдя до табурета.Шляпа серьезно задумалась, прежде чем выкрикнуть «Гриффиндор». Невилл, услышав свой вердикт, вскочил со стула и бросился к столу, за которым сидели ученики факультета, забыв снять Шляпу. Весь зал оглушительно захохотал, а спохватившийся Невилл развернулся и побежал обратно, чтобы вручить Шляпу МакГонагалл. Гермиона похлопала по скамейке рядом с собой, и Невилл тяжело опустился на предложенное место и устало взглянул на девочку, та широко ему улыбнулась и сжала его руку. В ответ ей была отправлена стеснительная улыбка. Эрнест МакМиллан отправился к столу барсуков, и тут прозвучало имя, из-за которого серце Гермионы бухнуло куда-то вниз: — Малфой, Драко! Братец вышел из шеренги с ужасно важным видом, и его мечта осуществилась в течение нескольких секунд: Шляпа едва коснулась его головы и тут же заорала: — Слизерин! Драко присоединился к своим друзьям и казался необычайно довольным собой. Девочка проводила его грустным взглядом, но тут же повернулась. Раз уж связалась с этим, то надо раскладывать. Не прошедших отбор первокурсников оставалось все меньше. Роджер Малон, Оливия Мун, Теодор Нотт — будущий муженек, Гермиона закатила глаза, ее до сих пор не нравилась эта идея — Риона О’Нил, Панси Паркинсон, близняшки Патил, Салли-Энн Перкс и, наконец… — Поттер, Гарри! Мальчик-который-выжил сделал шаг вперед, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом. — Она сказала Поттер? — Это тот самый Гарри Поттер? Поттер крепко вцепился обеими руками в сиденье табурета, а Шляпа, упавшая ему на глаза, закрыла знаменитость от зала. Все с нетерпением ждали результата, и вот спустя несколько минут был вынесен вердикт: — Гриффиндор! Поттер снял Шляпу и медленно пошел к своему столу. Весь стол львов аплодировал ему более бурно и продолжительно, чем другим. Староста вскочил со своего стула, схватил руку знаменитого мальчика и начал ее трясти, а рыжеволосые близнецы в это время вопили во весь голос: — С нами Поттер! С нами Поттер! Распределение продолжилось: Софи Роупер, Дин Томас, Лайза Турпин, Захария Смит — быстро разошлись по своим факультетам. Зеленый от страха Уизли направился к столу Грффиндора, хотя под его цвет кожи лучше бы подошел Слизерин. Последний в списке Блейз Забини отправился к столу Слизерина. Профессор МакГонагалл свернула свой свиток и вынесла из зала распределяющую шляпу. Альбус Дамблдор поднялся со своего трона и широко развел руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы. —Добро пожаловать! Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде, чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо! Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными аплодисментами, ведь именно в этот момент пустые блюда доверху наполнились едой. Все быстро наполнили свои тарелки и приступили к столь долгожданному ужину. Гул голосов постепенно стих, и Большой зал наполнил шум ложек. Некоторое время спустя, когда все утомили первый голод, разговоры вновь зазвучали под сводами звездного неба. Однокурсники тихо переговаривались о семьях, а Гермиона, которая не хотела говорить на эту тему, решила пристать к рыжему старосте — очередному Уизли: — Я так надеюсь, что мы начнем заниматься прямо сейчас. Нам столько всего предстоит выучить. Лично меня больше всего интересует трансфигурация, вы понимаете, искусство превращать что-либо во что-либо другое. Хотя, конечно, это считается очень сложным делом, — роль заучки Грейнджер надо было поддерживать и тренировать. Ответ старосты Гермиона прослушала, но важно кивала, соглашась с ним. Ведь длительная поездка, нервное напряжение, новые ощущения и горячая еда сделали свое коварное дело, глаза начинали слипаться. В этот момент профессор Дамблдор вновь поднялся с своего трона, все в зале затихли, и он произнес краткое введение и правила Школы. И в конце: —А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! Гермиона, посмотрев на стол преподавателей, заметила, что у всех учителей застыли на лицах непонятные улыбки. Из палочки директора появились слова. — Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали! И весь зал заголосил. Второе издевательство над ушами ударило по ушам сильнее, и все время, вплоть до гостиной, Гермиона провела в пострации, все еще слыша шум в голове. Они стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шелка. — Пароль? — строго спросила женщина. — Капут драконис, — ответил Уизли, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене. Все пробрались сквозь нее самостоятельно, только Невилла пришлось подталкивать. Круглая уютная общая гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами. Перси показал мальчикам дверь в их спальню, девочки вошли в другую дверь. Они поднялись по винтовой лестнице — очевидно, комната находилась в одной из башенок — и, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые темно-красными бархатными шторами. Постели уже были застелены. Все оказались слишком утомлены, чтобы еще о чем-то разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались на кровати. Вскоре в девичьей спальне звучало только сопение, а Гермиону наконец отпустило напряжения всего дня, и она сонно подумала, что этот сложный день наконец-то закончился и уплыла в царство Морфея…