Второй шанс

Повозка ужасно тряслась и гремела, каждая кочка отдавалась гудением в голове. Весь пейзаж за окном расплывался и мелькал в дорожной пыли. Редкие сухие деревья ветками цепляли телегу, царапая стенки. Они выехали в обратный путь, когда солнце ещё только начинало ворочаться на горизонте. Крепостные стены тонули в предрассветных сумерках, приморский город ещё только начинал просыпаться. Ночная прохлада ещё не отступила, и Санса ёжилась от холода, обхватив себя руками. Во время их бешеного переезда в Пентос она словно не замечала этого, а может именно сейчас температура начала падать. Зима близко. Древнее предостережение лёгкими дуновениями холодного ветра облизывало кожу, забиралось под ворот, пробегало мурашками по спине, напоминая о себе даже за Узким морем. Сандор тихо переговаривался с купцом, который направлялся в порт за товаром, договариваясь о месте в повозке. Золотые драконы стремительно заканчивались, а конь был только у одного Клигана. Доехать до города Оранжевого Дерева в купеческой телеге было куда дешевле, чем покупать трёх лошадей для Сансы и Окты с Тео. Крытая выгоревшей холщовой тканью развалюха крикливо скрипела колёсами, медленно отъезжая от города. Хозяева приморской таверны уселись на заколоченные ящики с орехами. Санса облюбовала для себя бочку вина и вскоре пожалела об этом. Выступающие дуги по краям бочки врезались в бедра, и девушка ударялась о железную каёмку при каждой встряске. Клиган не полез в повозку вместе с остальными и сопровождал телегу верхом на Неведомом. Конь был недоволен медленной ездой, и только безукоризненная верность хозяину не позволяла ему умчаться вперёд. Сандор тоже осознавал, что они потеряют гораздо больше времени на переезде, чем могли бы потратить, будь у них хорошие кони. Ночи стали холоднее, а значит, на Севере уже давно бушуют шторма. Кто знает, может скоро они доберутся и до этой стороны Узкого моря. С каждым днем корабли отправляются в Вестерос всё реже, и попасть на них становится всё труднее. Можно, конечно, попытаться отправиться в Дорн, он южнее и море возле него спокойное. Но в Солнечном Копье у них нет друзей. Кто знает, как поведут себя дорнийцы, когда обнаружат, что за гости пожаловали в их огненную пустыню. Возможно, желая угодить Ланнистерам, Пташку отправят обратно в лапы к лорду Тайвину с головой её верного Пса в руках. У Дорна нет большой армии, он не может позволить себе неугодные Королевской гавани действия. Впрочем, настроения принцев Дорна так же, как и простых южан, оставались для путников загадкой. Вариант добраться до Восточного Дозора на любом корабле, который окажется достаточно крепок для такого путешествия, а затем направиться в Орлиное Гнездо, казался Сандору лучшим решением. Санса хочет домой во что бы то ни стало, а раз спрятаться от преследователей невозможно даже в далёких землях Пентоса, значит, нужно отправиться к тем людям, которые смогут надёжно укрыть беглецов и защитить наследницу Севера в случае опасности. В этом плане тоже было множество изъянов, Клиган помнил глуповатую нервную жену покойного Джона Аррена ещё по тем временам, когда она жила вместе с мужем в Башне Десницы. Вечно подозрительная, истеричная жирная дурища тряслась со своим сосунком, как даже Мизинец не вёл себя с каждым золотым драконом, который успевал спасти из дырявых рук гуляки Роберта Баратеона. Полагаться на неё — глупо и безрассудно, но нельзя забывать о том, что местные лорды знают девушку и вступятся за неё, а также могут помочь склонить хозяйку Долины Аррен к правильному решению. Девушка рассеянно пригладила взъерошенные волосы, которые, потеряв прежнюю длину, стали непослушными и постоянно путались. Какие красивые причёски она умело заплетала каждое утро! Сейчас, просыпаясь, Санса по привычке цепляла пальцами воздух, желая нащупать косу. А её прекрасное платье? Подушки с золотой вышивкой и шитье она сама обменяла на жесткую бочку, карету на скрипучую телегу с кривыми колёсами, рыцарей в белоснежных плащах на глуховатого старика-купца. Неизменным оставался мрачный страж, без которого она теперь не представляла жизни. Во время отдыха Санса все время поглядывала на Сандора, но тот сохранял вид человека, который путешествовал в одиночку. Он сидел в стороне от своих спутников, прислонившись спиной к большому пыльному валуну, нагретому солнцем. Девушка не могла понять, почему вновь обретенный, самый дорогой после смерти её близких человек опять перестал обращать на неё внимание. Скорее всего, его молчание связано с тем, что произошло вчера между ними. Учитывая, что поведение Клигана только укрепило доверие Сансы, она недоумевала, о причине такого показательного отстранения сейчас. — Леди Джонквиль, вы будете обедать? — спросила Окта. — Мы едем уже почти целый день, а вы так и не притронулись к еде. Честно говоря, я интересуюсь, потому, что мы с Тео близки к тому, чтобы уничтожить остатки лепёшек. — Вопрос весьма щекотлив, — добавил её супруг, вновь сверкнув своими белоснежными зубами, успевая при этом подмигнуть жене. — Ведь это еда, которую забрал с гостиничной кухни ваш спутник. Он, конечно, любезно позволил нам разделить трапезу, но я начинаю чувствовать некоторую неловкость. Последний кусок до сих пор комом в горле стоит. — Быть может, мой спутник составит нам компанию за обедом? — спросила Санса. — Я думаю, его участие поможет вам вновь порадоваться вкусу пищи. Вся компания выжидающе уставилась на Сандора. Клиган помедлил некоторое время, но затем нехотя поднялся с выгоревшей травы и шумно уселся, сгибая ноги в тяжёлых сапогах. Окта улыбнулась и пододвинула мужчине раскрытый узелок с лепешками. — Некоторые немного подогрели, но в целом они очень даже неплохи. Необычная мука, никак не могу понять, из какого зерна. Сандор кивнул женщине, жизнерадостность которой смягчила обыкновенно мрачное выражение лица Клигана. Как бы он не пытался это скрыть, или объяснить тем, что спутники ему обязаны жизнью, душу Сандора непривычно грела мысль о том, что Окта и Тео вовсе не испытывают отвращения к его изувеченному лицу и разговаривают с ним, как с обычным человеком, кожи которого никогда не касались палящие языки пламени. — Думаю, что это смесь маиса и кукурузы, — авторитетно заявил Тео, задумчиво прожевав очередной кусочек и уже протягивая руку за новым. — Я не уверена, что их вообще можно смешивать. Тем более маис имеет весьма характерный привкус. И не наглей! — Окта нахмурилась и прищурила глаза. Тео положил терзаемую лепешку на скатерть и поднял руки. — Всё, любовь моя, больше ни кусочка не съем. Так и не узнаю секретный ингредиент, но с места не сдвинусь. — Леди Джонквиль, — насмешливо произнёс Сандор. Из его уст фальшивое имя звучало поистине издевательски. — Я бы посоветовал вам перестать смущать наших спутников и съесть хотя бы немного. Сансу задел его язвительный тон, но виду она не подала. — Благодарю вас, сир, — любезно ответила девушка и, улыбаясь, отломила маленький кусочек. Разумеется, благородную леди, даже беглянку, может сопровождать только не менее благородный рыцарь. Поэтому согласно легенде, придуманной девушкой в большей степени для того, чтобы позлить Клигана, тот являлся рыцарем. Сандор криво улыбнулся Сансе, мысленно обещая ещё побеседовать с девушкой о её бурной фантазии. Пташка уже нацепила на свою мордашку бесконечно горделивое выражение Леди, словно она сидела на приёме в Королевском дворце, в окружении высшего общества, а не жевала подгорелые лепешки в дорожной пыли среди дезертиров. И когда она стала такая вредная? Наверное, заразилась обычной манерой общения своих спутников. Санса откинула непослушную огненную прядь, стараясь заправить за ухо, но всё ещё пушистые после ванной волосы постоянно выбивались. И как она смогла решиться обстричь свои локоны? Девушка уловила взгляд Сандора и вопросительно приподняла бровь, но Клиган не отвернулся, всматриваясь в небесные глаза девушки, наполненные напряженной настороженностью и затаённым теплом. Неожиданно для Клигана, она улыбнулась, слегка склонив голову в бок. Он усмехнулся, почувствовав внутреннюю силу и зрелое женское лукавство, которое легко прочитывалось в блеске зрачков, в уголках губ и их изящном изгибе. Его Пташка расправила свои крылья, превратилась из птенчика, выпавшего из гнезда, в прекрасную грациозную птицу. Если раньше его сердце трепетало при одном взгляде на огненные волосы Сансы, то теперь он буквально чувствовал жар своенравных языков пламени. В голове замелькали картинки их поцелуя в каюте корабля, её измождённое тело, расслабленное в мыльной пене и раскрасневшееся от горячего пара. Её глаза, движения ресниц, словно намеренно вызывали воспоминания о том, чего никогда не должно было произойти в жизни Королевы Севера и Ланнистерского Пса, и, если она действительно хочет вернуться обратно, больше никогда не случится. В этот раз Сандор первый отвёл взгляд, прерывая этот безумный, неправильный контакт. Он вернётся с Сансой в Вестерос, сделает всё, чтобы юная Старк стала королевой, а затем умрёт за неё, чтобы девушку смогла жить, соблюдая правила игры. Утвердиться на троне, даже на Зимнем, очень тяжело при таком количестве претендентов, хитроумные игроки готовы будут перерыть всё грязное бельё и разобрать по косточках каждый скелет в шкафу новоявленной правительницы, лишь бы найти повод очернить её репутацию и выставить в порочном свете, а роман с безродным прислужником убийц прочих членов семьи королевы — новость, которую можно долгое время смаковать и окутывать новыми надуманными отвратительными подробностями. Сандор не может этого допустить, но жить без своей огненной Пташки он тоже уже не способен. Мужчина слишком привык видеть искорки любопытства в её глазах, питаться её теплом, увёз её слишком далеко, чтобы оставить сейчас. Одно прикосновение девушки заставляло Клигана забывать о том, кто он есть на самом деле — хладнокровный мясник с обожженным телом и душой, хотя, возможно, Санса помогала ему открывать в себе самом новые, запрятанные светлые грани, которые ему просто никто не показывал ранее. Внутри Сандора, заставляя кровь кипеть, бурлил гнев бессилия, Клиган держал себя в самой жесткой, болезненной узде, что была в тысячу раз крепче тех оков, которыми мужчина сам себя сковал после того, как побывал в пекле. Их уже не было — они разбились на сотни осколков, стоило Сандору коснуться губ его Пташки, но он умело создал новые путы, которые сдерживали отчаянно-страстное желание Клигана забыть обо всех несокрушимых преградах и наломать таких дров, с которыми Санса никогда не сможет справиться. Сандор увидел, как девушка поднялась с места и неторопливо пошла в сторону. Клиган понял, что это был своеобразный знак, приглашение, с расчётом на то, что он последует за ней. Мужчина покорно поднялся с места и медленно проследовал в сторону, куда направлялась Санса. Когда они прошли достаточное расстояние, чтобы не быть услышанными, девушка остановилась. — Я хочу поговорить, — сказала она, развернувшись к лицу Сандора. Тот одобрительно кивнул, мысленно предполагая какую тему собирается поднять Санса. Девушка немного помедлила, словно в последний раз уточняла у себя самой, стоит ли ей говорить дальше. — Полагаю, что пришло время обсудить и понять, что происходит между нами. Ты согласен, что наши поцелуи, объятья — не обычные отношения между простыми спутниками? — Да, — прохрипел Клиган. — Этого быть не должно. — Я имела в виду совсем другое, — Санса на миг растерялась, непонимающе взглянув на Сандора. Было видно, что она предполагала совершенно иной сценарий их разговора. Мужчина воспользовался её замешательством и с нажимом продолжил: — Для тебя всё это лишь игра в приключения. Тебе хочется ощутить что-то новое и запретное, о чём не говорила мама, от чего краснели и хихикали твои подружки. Твоя прелестная рыжая головка всё ещё не видит разницу между сказками и реальностью, — скрежет неумолимо складывался в жестокие слова. Клиган говорил, не замечая как менялась в лице Санса. Её глаза пылали ярче огненных растрёпанных волос, это было бешеное, неподвластное человеку пламя. — Не видит разницу? - она прикусила нижнюю губу и прищурилась. - После всего, что я пережила? Что мы вынесли вместе? Я уехала на другой конец света, рисковала жизнью лишь бы найти тебя, а ты уверенно утверждаешь, что я всё ещё играю? Девушка вскинула подбородок, и в этот момент мужчина мог поклясться, что буквально видел, как огонь в её разъяренном взгляде покрылся коркой обжигающего льда и скрылся в глубине зрачков. Санса скрестила руки на груди. — Значит, так ты объясняешь мой поступок, Сандор? — тихо проговорила она. На лбу Клигана выступила испарина, дёрнулся участок обожженной кожи, но выражение его лица осталось неизменным. — Да, — коротко и твёрдо ответил он, чувствуя, что его раздирает на части. — А я ведь люблю тебя, — фраза была брошена кинжалом в сердце, отозвавшись острой нестерпимой болью. Наступила тишина. Девушка молчала, часто дыша, слышно было, как за толстой ледяной стеной раненой птицей бьётся невысказанная мысль: «Забудь обо всём и люби меня! Люби так, как только ты можешь! Забудь! Забудь! Забудь!». Девушка отвела взгляд в сторону, спустя несколько секунд повернулась и медленно пошла прочь. Огромный мужчина, которому Санса едва доставала до плеч, был сокрушён её словами. Сандор словно окаменел на какое-то время, бешеное возбуждение, ледяной адреналин в крови — всё утонуло в одной фразе: «А я ведь тебя люблю».