Ясные дни

– Что тут происходит? Отец застал его за самым интересным занятием: когда маленький наследник увлеченно мастерил лук из того, что нашлось. Подобранная в саду вишневая ветка не хотела сгибаться, а нитка, выпрошенная у няни, постоянно рвалась. Леголас подскочил и залился краской. – Так-так, можешь не отвечать, сам вижу, – усмехнулся отец. Принц опустил голову и ещё сильнее покраснел. – Пойдем со мной. В глазах сына отец был каким-то невероятно могущественным божеством, которому подчинялись все стихии и который околдовывал людей одним только взглядом и голосом. Он иногда был таким задумчивым и серьезным, что подойти к нему Леголасу было страшно. Зато мама была веселой и доброй, она всегда приходила на помощь. Она говорила, что когда-нибудь принц вырастет и будет совсем как отец. Он уже похож на него. Владыка вел наследника незнакомыми коридорами, и тот вовсю вертел головой. В западных галереях ему запрещали бывать, а ведь здесь было так интересно: здесь ходили незнакомые эльфы, одетые в настоящие доспехи, которые так восхитительно сверкали в лучах солнца. Они почтительно склоняли головы перед королем, и продолжали свой путь, не замедляя шага. Иногда их взгляды мельком касались изумленного принца, и на лицах расцветали улыбки. Отец обернулся на Леголаса и протянул ему руку. Тот поспешил схватить ладонь отца, которая оказалась теплой и мягкой, почти как у мамы. Только у мамы все равно были мягче – на отцовских пальцах чувствовались жесткие мозоли от меча и тетивы. В коридоре становилось все больше народу, и в одном из поворотов Леголас увидел большие ворота, куда входили вернувшиеся из дозора воины. Отец не остановился и прошел дальше, настойчиво потянув за руку принца, который замедлил шаг и засмотрелся на суровые лица и полупустые колчаны. Эльфы были непривычно хмуры и молчаливы. Трандуил привел сына в оружейную. В большой комнате не было одной стены, пара ступенек вела с невысокой террасы на поляну, где из кузницы мелодично пел молот. – Хеледир! – позвал отец. Пение молота не прервалось, но из кузницы вышел невысокий темноволосый эльф, одетый в простую холщовую рубаху и коричневые штаны. Его волосы были заплетены в простую косу, а обнаженные предплечья, сухие и жилистые, были увиты выпуклыми венами. – Да, Ар-Трандуил. – Я привел сына, – с улыбкой произнес сереброволосый владыка, за руку вытягивая застеснявшегося Леголаса из-за своей спины. Мальчишка испуганно воззрился на кузнеца, а тот рассмеялся. – Я сделал то, что ты просил, аран. На одном из столов мастерской лежал небольшой сверток из мягкой кожи. Хеледир подошел к нему и, отвернув края, вынул из свертка маленький изящный лук и колчан, наполненный десятком стрел. Без труда натянув тетиву, эльф подошел сначала к королю. – Неплохая работа, верно? Трандуил взял в руки легкий детский лук, гибкий и тугой, крепкий, прочный и изящный, похожий на ветвь молодого мэллорна. Тонкая вязь резьбы увивала розовой лозой рукоять и костяные накладки на крутых плечах. Длинные белые пальцы скользнули по изогнутому луку и вернули его мастеру. – Прекрасная работа, мой друг. Только вот Леголас ещё слишком мал, чтобы оценить твой талант. – Это ничего, аран. Он оценит его, когда вырастет. А потом и его сын тоже оценит. Трандуил почтительно и низко склонил голову перед мастером, отчего тот замолчал, и его глаза заблестели. Владыка медленно выпрямился и улыбнулся. – Я благодарю тебя, тано. И от своего имени, и от имени моего сына. – Я рад, что ты так высоко ценишь мою работу, Ар-Трандуил, – голос Хеледира дрогнул, но не сорвался. – Приходи снова, и я опять тебя порадую. Трандуил подтолкнул сына вперед, и преклонивший колено мастер-оружейник вручил ему его первое оружие. Леголас так растерялся, что забыл поблагодарить и смотрел на эльфа, которому поклонился отец, с раскрытым ртом. Владыка усмехнулся и потрепал наследника по голове, напомнив о вежливости. Принц склонил голову и прошептал «Спасибо!», после чего Трандуил величественно направился к дверям. – Подожди, аран! Совсем забыл! – Хеледир стремительным легким шагом вышел во двор и нырнул в кузницу, из открытых дверей которой были видны отблески пламени, пляшущие по стенам. Вскоре он вернулся, и в его руках были маленькие ножны на ремне, в которых находился меч для наследника, такой же маленький, как и лук. – Ты не просил меня об этом, владыка, но я решил, что сын захочет быть во всем похожим на тебя и уметь обращаться не только с луком, но и с мечом. Так что рано или поздно, ты бы все равно пришел. Трандуил увидел, как в глазах Леголаса, увидевшего ножны, вспыхивает неподдельное счастье, и улыбнулся. – Ты удивительный эльда, Хеледир, – сказал мягко король. – Иной раз ты видишь дальше, чем я. Леголас принял из рук кузнеца ещё один подарок и, сияя, посмотрел на отца. – Я даже не успел выйти, а ты снова порадовал меня. Простившись с Хеледиром, Трандуил с Леголасом вышли из оружейной. Обратный путь принц не заметил вовсе. Позже, научив сына обращаться с луком, владыка ушел в свои покои и вернулся к делам. Поздним вечером, когда за окном уже стемнело, а слуги внесли свечи, в приоткрытые двери кабинета проскользнул золотоволосый наследник, сжимая в руках красивое оружие. Трандуил поднял голову от документов, лежавших на столе, и увидел, как сын увлеченно выцеливает висящую на стене картину с изображенным на ней оленем. Рука принца устала держать тетиву натянутой и пальцы сами собой разжались, выпуская стрелу. Леголас ойкнул и вжал голову в плечи. Владыка подошел к картине и внимательно посмотрел на нарисованное животное, пронзенное легкой детской стрелой. – Я не хотел, папа… – пролепетал принц и увидел, как отец усмехается. – Если ты будешь стрелять во все картины во дворце, думаю, мама не обрадуется. Она и так устроит нам с тобой головомойку, когда вернется из Лотлориэна, так что не усердствуй особенно. Трандуил, придержав пальцами раму, вынул стрелу из картины и вернул Леголасу. – Час уже поздний, пора спать, дитя мое. Идем. От новых впечатлений глаза мальчика слипались, и он, не споря, поплелся за отцом. Тот, увидев, что наследник вот-вот споткнется о собственные ноги, остановился, подхватил сына на руки и понес в его покои. От мерного шага отца Леголас тут же уснул, убаюканный родным теплом.