Для нас свели мосты

Гермиона пришла в себя и тут же услышала крики, звук падения и взволнованные голоса. С трудом открыв глаза, она поняла, что сражение продолжается, и, сфокусировав наконец-то зрение, обнаружила сидящего рядом Невилла. Его взгляд был полон беспокойства и какой-то обреченности. — Что происходит? — хрипло поинтересовалась Гермиона, осторожно садясь. Голова кружилась, тело плохо слушалось, но в остальном она была в порядке. — Орден тут, — облегченно выдохнул он. — Теперь мы, возможно, победим. Эти слова, неуверенные и тихие, вселили какую-то странную маниакальную надежду. Сразу захотелось что-то сделать, как-то помочь. Гермиона вскочила на ноги, отбросив все неприятные ощущения на задний план. — Это же отлично! — воскликнула она. — Где моя палочка? Невилл, изумленно глядя на Гермиону, трясущимися руками протянул ей палочку. — Тебе надо прийти в себя. Неизвестно, чем обернется это заклинание, — неуверенно начал он, но стушевался под ее взглядом. — Я отлично себя чувствую, — упрямо возразила та. Палочка вселила уверенность, и Гермиона победно улыбнулась. Оглядевшись по сторонам, она заметила, что основной бой идет в центре зала. Там Сириус сражался с Долоховым и очень удачно не оставлял ему ни единого шанса на применение какого-нибудь опасного заклинания. Гермиона усмехнулась и уже хотела отвернуться, как Блэк оступился и потерял Долохова из вида. Гермиона кинулась туда, но Гарри ее опередил, послав в Долохова Петрификус Тоталус. В душе появилась гордость: Гарри не растерялся и действовал очень уверенно. Гермиона не могла не заметить, как он преобразился — в глазах появилась решимость, в действиях — точность. Вообще все вокруг сражались стойко. Складывалось ощущение, что победа уже предрешена. Задумавшись, она отвлеклась от происходящего у арки, а когда вновь посмотрела в ту сторону, Сириус уже сражался с Беллатрикс. Вот кто был по-настоящему сильным противником. Их бой был похож на танец двух молний, он завораживал и держал в напряжении. Гермиона тряхнула головой и отбросила мысли в сторону. Ринувшись вперед, она послала обездвиживающее в спину Яксли и через пару мгновений оказалась рядом с Гарри. Внезапно все вокруг стихло, как будто выключили звук. Обернувшись, она увидела Дамблдора, и сердце забилось быстрее. Теперь точно можно было уверенно сказать, что все будет хорошо. Сражаться продолжали лишь Сириус с Беллой. В какой-то момент Лестрейндж перехватила инициативу и послала в Сириуса заклинание, от которого тот едва увернулся. У Гермионы появилось плохое предчувствие — она хоть и не сомневалась в способностях Сириуса, но была уверена, что он не сможет выстоять против Беллатрикс. Эти двое были так увлечены боем, что не замечали ничего вокруг. В это время всех Пожирателей уже обездвижили и связали, но никто не решался вмешаться. А Гермиона с ужасом увидела, как Сириус усмехнулся, разводя руки в стороны, а Белла, воспользовавшись моментом, занесла палочку. Все замерли, затаив дыхание. Гермиона же кинулась вперед. Она почему-то понимала, что Сириус в опасности, и чувствовала, что должна ему как-то помочь. В последний момент она оттолкнула его и почти успела проскочить под красным лучом, вырвавшимся из палочки Беллатрикс, но в следующую секунду рухнула на пол, не осознавая, что произошло. Когда Гермиона вновь открыла глаза, вокруг было нестерпимо светло. Поспешно зажмурившись, она сжала кулаки и пошевелила пальцами на ногах — тело прекрасно слушалось. Да и общее состояние было отличным, что наводило на странные мысли. Потом она вспомнила, что отключилась во время сражения, и вновь распахнула глаза. Поморгав и привыкнув к свету, Гермиона осторожно села и осмотрелась. Судя по обстановке, она находилась в больничной палате. В этот момент открылась дверь, и на пороге показался мужчина в мантии колдомедика. Увидев, что она в сознании, он улыбнулся и быстрым шагом подошел к кровати. — Здравствуйте, мисс Грейнджер, — поздоровался он. Она кивнула в ответ и уставилась на него с нетерпением. — Меня зовут Джон Райс, — представился он. — Я ваш лечащий врач. Хорошо, что вы наконец-то пришли в сознание — это значит, что худшее уже позади. — Что случилось? — перебила его Гермиона, глядя на него с раздражением. — Вас зацепило заклинанием, — пожав плечами, пояснил Джон. — Мы долго пытались привести вас в сознание. — Долго? — Гермиона напряженно посмотрела на свои руки, будто опасаясь увидеть сморщенную кожу. — Это сколько? — Почти месяц, — вздохнул он. — Конечно, могло быть и хуже, но главное, что все уже позади. С любыми последствиями мы справимся, — он говорил уверенно, но Гермиона услышала в его голосе долю сомнения. — С какими последствиями? — подозрительно поинтересовалась она. — С любыми, — с нажимом повторил он. — Сейчас мы проведем несколько исследований, чтобы их определить. — А что с Гарри? — спохватилась Гермиона. — О, не переживайте, с ним все в порядке, — радостно улыбнулся Джон. — Думаю, он скоро появится. — А с остальными? — не отставала Гермиона. Ей все казалось, что Райс чего-то недоговаривает. — Все в полном порядке, — терпеливо ответил он. — Вы вскоре сможете сами в этом убедиться. За дверью послышались шаги и голоса. В следующий момент на пороге появились Гарри и Сириус. Увидев, что Гермиона пришла в себя, они оба бросились к ней. Гарри сжал ее в объятиях и, отстранившись, посмотрел в глаза. — Как ты себя чувствуешь? Все в порядке? — он говорил взволнованно и прерывисто, будто боялся, что она исчезнет. — Да все хорошо. Что произошло? Чем все закончилось? — спросила Гермиона, наблюдая за тем, как доктор Райс выходит из палаты. — Мы победили! — воскликнул Сириус. — Всех Пожирателей связали, потом появился Волдеморт. Они с Дамблдором начали сражаться, но в самый ответственный момент Гарри проявил себя как истинный герой, — он посмотрел на крестника с одобрением. Гарри смутился и взъерошил волосы, отводя взгляд. — Да ладно, герой, скажешь тоже, — усмехнулся он. — В общем, я выбил у Волдеморта палочку… — А потом поджег его адским пламенем, — посерьезнел Сириус. — Не знаю, как такое пришло Гарри в голову, но это сработало. Меньше чем через минуту мир лишился волшебника, которого все боялись. Повисло молчание. Гермионе казалось, что все услышанное — шутка. Что ничего не закончилось, а они просто пытаются ее поддержать. Однако, глядя на их серьезные лица, она поняла, что все действительно закончилось. Отведя глаза, она снова сжала кулаки и с огромным интересом начала рассматривать свои пальцы. Ей нужно было время, чтобы все обдумать и осознать — конечно, она испытала огромное облегчение, но все еще не могла поверить, что больше их жизнь не будет адом. Что можно перестать бояться за себя и своих близких. Что можно просто жить. — Гермиона, — неуверенно позвал Гарри, — с тобой все в порядке? — Да, — кивнула она. — А со всеми остальными? Сириус облегченно вздохнул и засмеялся. — Ты единственная, кто попал в больницу на такое длительное время. Все остальные отделались самое большее переломами, — улыбнулся он, сжимая ее руку. — И Гермиона… — Что? — спросила она, откидываясь на подушки. — Спасибо тебе, — Сириус был серьезен, как никогда. — Если бы не ты, я бы тут точно не стоял. Я обязан тебе жизнью. — Хорошо, что ты тут стоишь, — усмехнулась Гермиона. — Я только не могу понять, почему все остальные тогда замерли и тупо смотрели. Почему никто ничего не предпринял? Она посмотрела на Гарри и Сириуса требовательным взглядом, будто они могли дать ей ответ на этот вопрос. — Я не знаю, — пожал плечами Поттер. — Но, слава Мерлину, все обошлось. В этот момент вновь распахнулась дверь. На пороге стоял доктор Райс, за его спиной маячили еще несколько колдомедиков. — Прошу прощения, — вежливо начал он, — нам необходимо провести несколько исследований, чтобы убедиться, что с мисс Грейнджер действительно все в порядке. — Конечно, доктор Райс, — поспешно кивнул Гарри, и они с Сириусом направились к выходу. — Мы подождем результатов в коридоре. Гермиону попросили лечь, и колдомедики, обступив кровать, начали накладывать на нее какие-то заклинания, вырисовывая палочкой в воздухе причудливые знаки. Процедура была довольно длительной. Когда они наконец закончили, Гермиону уже начало клонить в сон. Почувствовав, что поток магии иссяк, она открыла глаза и вопросительно посмотрела на доктора. Он выглядел озабоченным и недовольным. — Что случилось? — испуганно поинтересовалась она, переводя взгляд на стоящих чуть поодаль колдомедиков. — Какие-то проблемы? — Мы пока не разобрались, — уклончиво ответил Райс. — Ваше физическое состояние в полном порядке, но магический фон очень слабый, — добавил он тихо, скорее, обращаясь к себе. — Насколько слабый? — прошептала Гермиона. Она вдруг поняла, что именно напрягло ее в собственных руках — полное отсутствие ощущений. То есть она чувствовала, как ногти впились в ладони, как натянулась кожа на костяшках. Но не было привычного ощущения силы между пальцами. Раньше она его не замечала, но теперь, когда его не стало, появилось чувство неправильности. — Его фактически нет, — еще более тихо ответил колдомедик. Эти слова прозвучали как приговор, набатом отдаваясь в голове. Гермиона внезапно осознала, что они значат, — она не может колдовать. Это было настолько абсурдно, что она засмеялась. — Это какая-то ошибка, — нервно выговорила она. — Дайте мне мою палочку, и мы вместе убедимся, что все в порядке, — голос звучал хоть и настойчиво, но не слишком уверенно. Колдомедики переглянулись и вопрошающе посмотрели на доктора Райса. На их лицах было написано несогласие, но он решил по-своему. Вытащив из тумбочки палочку, он протянул ее Гермионе. Она осторожно сжала палочку в пальцах, затем прокатила по ладони, прислушиваясь к ощущениям. Но ничего не было. Только какая-то сосущая пустота. И Гермиона поняла, что диагноз верен — не стоило даже пытаться, все равно ничего не получится. Тем не менее, она взмахнула палочкой, пытаясь поднять в воздух стул, но ничего не произошло. Тогда она попробовала поджечь шторы и трансфигурировать покрывало, но все было тщетно. Она в ужасе уставилась на доктора, не веря, что такое вообще возможно. Как волшебник может лишиться магии? Это же просто нелепо. Как если бы ей сказали, что в ее организме больше нет крови. Несуразица. — Что… — она не услышала свой голос и откашлялась. — Что теперь делать? Как вернуть магию? Но по лицам колдомедиков она видела, что они и сами не знают как. — Мы сделаем все возможное, — Райс сжал ее руку, но Гермиона раздраженно выдернула ее и озлобленно посмотрела на него. — Так делайте. Верните мне магию! — она не удержалась и сорвалась на крик. Колдомедики поспешно покинули палату, и Гермиона уткнулась лицом в подушку, позволяя себе выпустить все отчаяние. Слезы моментально впитывались в ткань наволочки, рыдания заглушались, но легче от всего этого не становилось. Внезапно она почувствовала на своем плече чью-то руку. Подняв глаза, Гермиона увидела Сириуса, который тут же притянул ее к себе, обнимая за плечи. * * * Потянулись долгие дни исследований и попыток что-либо сделать, но все было тщетно. Доктор Райс с каждым визитом выглядел все мрачнее и мрачнее. Он уже не пытался рассуждать или объяснять что-либо, просто приходил, пробовал какие-то заклинания и, не добившись ровным счетом ничего, уходил, тихо прикрыв за собой дверь. За это время к ней приходили все — Дамблдор, семейство Уизли, Невилл, Луна, профессор МакГонагалл и даже Снейп. Но они лишь разводили руками и пытались ее как-нибудь поддержать. Все искали хоть какую-то информацию, но ничего путного не попадалось. Они проштудировали все книги в библиотеке Хогвартса, в доме Блэков и даже в Малфой-мэноре и испробовали все более-менее подходящие заклинания. И никаких результатов это не дало. Спустя почти четыре недели — двадцать семь дней, Гермиона лично вычеркивала их на календаре, — наступил тот самый день, когда все изменилось. Джон пришел около двенадцати дня, и выражение его лица говорило о том, что ничего хорошего от этого визита можно было не ждать. — Мисс Грейнджер… — он взглянул на нее и опустился на стул возле кровати. — Гермиона, прости, но мы больше ничего не можем сделать. Мы перепробовали все, но никаких результатов. В остальном ты абсолютно здорова, и мы не можем и дальше держать тебя в больнице. Сегодня тебя выписывают. Гермиона вздрогнула и с отчаянием сжала в пальцах одеяло. На самом деле она уже давно ожидала этих слов, но они все равно стали слишком неожиданными. — И что дальше? — глухо спросила она, глядя в окно. — Я буду жить как сквиб? Я должна буду видеть, как все вокруг меня применяют магию, но самой мне это будет уже не дано? Джон осторожно взял ее за руку и легонько сжал. — Но ты будешь жить. — Жить? Это вы называете жизнью? У меня столько знаний, у меня были планы. А теперь… что? Куда мне идти? Что делать? — ей едва удавалось сдерживать слезы. — Ты же сильная, ты справишься с этим. У тебя столько друзей. Я уверен, вы сможете найти выход, — он очень хотел ей помочь, но понимал, что уже сделал все, что было в его силах. — Уходите, — прошептала Гермиона, выдергивая руку. — Спасибо вам за попытки, но теперь просто уйдите. И не сообщайте пока никому о моей выписке. Он кивнул и молча поднялся. Уже выходя из палаты, он обернулся и посмотрел на эту маленькую хрупкую девочку. Возможно, только благодаря ей удалось победить Волдеморта. Возможно, именно ее поступок стал поворотным моментом. Но цена, которую ей пришлось заплатить, оказалась слишком велика. Глубоко вздохнув, Райс вышел и закрыл за собой дверь. Стоило ему уйти, как Гермиона тут же поднялась с постели, быстро собрала свои вещи и, переодевшись, покинула палату. Ей не хотелось видеть сочувствующие лица друзей. Будто бы жалость могла ей хоть как-то помочь. Конечно, не могла. Гермиона вышла из больницы и поняла, что домой придется добираться на общественном транспорте. Но так было даже лучше — среди обычных людей было проще свыкнуться с мыслью, что она вновь стала одной из них. Ехать было далеко, но, слава Мерлину, у нее всегда с собой были маггловские деньги — даже в Хогвартсе в сумке лежал кошелек с несколькими десятками фунтов стерлингов. В очередной раз поблагодарив себя за предусмотрительность, Гермиона прошла несколько кварталов и, дойдя до нужной остановки, стала ждать автобус. Чтобы как-то скоротать время, она разглядывала лица прохожих, и почти в каждом из них ей чудились знакомые черты — то нос, как у Рона, то зеленые глаза, то длинные темные волосы. Это только причиняло боль, напоминая о том, что слишком нелегко было бы находиться рядом с этими пусть и близкими, но владеющими магией людьми. Подъехал нужный автобус, и Гермиона, опустив голову, вошла внутрь и села у окна, уставившись на улицу. На долю секунды ей показалось, что к остановке подбежал Сириус, но автобус уже тронулся, и убедиться в реальности этого предположения она не смогла. Спустя несколько часов Гермиона стояла перед домом своих родителей. Она была уверена, что первым делом ее кинутся искать именно сюда, но вокруг было тихо и безлюдно. Вздохнув, она толкнула калитку и вошла в знакомый с детства сад, засаженный яблонями, которые никогда не плодоносили. Дойдя до входной двери, она робко постучала. Послышались шаги и звук открываемого замка. Дверь распахнулась. На пороге стояла мама. Увидев Гермиону, она первым делом бросилась ее обнимать. Потом завела в дом и закрыла дверь. — Что-то случилось, дорогая? — взволнованно спросила она, помогая дочери снять куртку. Гермиона окинула взглядом знакомую прихожую, села на пуфик и молча развязала шнурки на ботинках. Сняв их, она прошла на кухню и опустилась на стул, тяжело сглотнув. — Да, мам, случилось, — выдохнула она, глядя матери в глаза. Следующие полчаса Гермиона рассказывала обо всем, что произошло с начала учебного года. Время от времени она прерывалась, чтобы сдержать рыдания и перевести дух, но потом упорно продолжала, пока не выговорила все наболевшее. — Больше мне в магическом мире делать нечего, — закончила Гермиона бесцветным голосом и позволила себе, наконец, разрыдаться. Мама обняла ее за плечи и гладила по голове, пока Гермиона не успокоилась. — Почему никто не сообщил нам, что ты в больнице? Почему ты сама ничего не рассказала о происходящем? Ты каждую неделю писала, что все в порядке, но даже словом не обмолвилась о том, какая опасность тебе угрожает, — мама говорила спокойно, хоть в ее голосе и слышалось осуждение. — Я не хотела, чтобы вы беспокоились. А вот о том, почему вам не сообщили о больнице, я ничего не знаю, — всхлипнув, пояснила Гермиона. — Ладно, сейчас это уже не важно, — пробормотала мама, прижимая ее к себе. — Все образуется. — Конечно, — кивнула Гермиона и сама себе не поверила. — Я пойду полежу, — с этими словами она поднялась и скрылась на лестнице, ведущей на второй этаж. Лежа на кровати и глядя в потолок, она пыталась представить свою дальнейшую жизнь и не могла. Не понимала, как сможет не вернуться в Хогвартс после лета, не варить зелья и не взмахивать волшебной палочкой на уроках профессора Флитвика. Не ходить на матчи по квиддичу, не смеяться со всеми в Большом зале. Как она сможет не видеть своих лучших друзей? От таких мыслей снова захотелось разреветься, поэтому она достала из сумки зелье сна без сновидений, которое ей выдали при выписке, и, сделав пару глотков, откинулась на подушку. Постепенно все мысли исчезли, и Гермиона провалилась в сон.