Окно во двор

             Пропавшая девушка так и не найдена — гласил заголовок газеты, которую Мэй подобрала на газоне. Девушка с опаской глянула на дом мистера Чандлера и на гараж, куда он вчера заехал на той самой машине. Брюнетка не придала этому значения: мало ли, сколько таких машин в штате. Но ей на давала покоя разбитая фара, как говорилось в новостях. Мэй точно знала, что теперь этот мужчина заслуживает большего внимания.       Посмотрев по сторонам, Амелл уже собиралась возвращаться в дом, как увидела лежащую на дороге собаку. Девушка заметила, что собака была жива и очень часто дышала. Приглядевшись внимательнее, Мэй заметила кровь вокруг неё. Не раздумывая, брюнетка бросилась к собаке. Она очень любила животных, но мать не позволяла заводить ей хоть кого-либо, потому что считала, что они испортят ей запах в доме и обдерут мебель.       Присев на корточки возле пса, девушка попыталась перевернуть его и увидела сломанную лапу, кость которой выходила наружу. Не быв врачом, Амелл знала, что дела у собаки очень плохи, но, услышав писк на своём браслете, поняла, что её дела никуда не лучше. Быстро бросившись бежать к дому, девушка кричала имя Эштона. Когда парень вышел во двор, он не понимал, что происходит, но подбежал к девушке, чтобы узнать в чём дело. Как только загорелась зелёная лампочка на браслете, Мэй услышала гул сирен, который не предвещал ничего хорошего.       Со всех близлежащих домов вышли соседи, чтобы посмотреть, что же произошло. Амелл абсолютно забыла про пса и словно в замедленной съемке наблюдала, как к ней бегут офицеры полиции. — Нет-нет, сэр, послушайте, я не пыталась никуда бежать, просто там собака, ей нужна помощь, — затараторила девушка, когда полицейский подбежал к ней. — Встать на колени, — приказал он. — Руки на затылок. — Да я же говорю Вам, что не пыталась беж... — но офицер перебил её, приказав лечь лицом вниз.       Лёжа на траве, девушка увидела стоящего рядом Эштона, которого она сама и позвала. Мэй чувствовала себя ужасно. Ей хотелось провалиться под землю. Лучше бы она сидела в тюрьме, тогда бы не испытывала сейчас такого позора. Оглядевшись по сторонам, Амелл увидела не только Эштона, но и всех остальных соседей, которые с любопытством наблюдали за всей этой сценой. Уткнувшись лицом в траву, когда детектив застёгивал наручники за её спиной, Мэй вспомнила про собаку, которая нуждалась в помощи. — Эштон, — прокричала она. — Там, за углом, собака, ей нужна помощь. — Не разговаривать, — прикрикнул офицер. — Не все такие бесчувственные, как Вы, офицер Паркер, — пробормотала девушка. — Эштон, пожалуйста, просто помоги ей, — снова обратилась она к парню.       Ирвин легонько кивнул и на ходу достал из кармана телефон, забегая за угол. Мэй облегчённо вздохнула и с помощью патрульного встала с травы. — Шоу окончено, можете расходиться, — крикнула девушка, обращаясь к соседям.

***

— Ты же понимаешь, что если ты ещё раз нарушишь границу, нам придётся тебя арестовать? — обратился к ней полицейский, заполняя какие-то бумажки. — Понимаю, — согласилась Мэй. — Но и Вы поймите, я ведь не пыталась сбежать, я просто хотела помочь собаке. — Ты могла просто вызвать врача, или позвать кого-то из соседей на помощь. — Ну уж извините, я не могла ждать, когда кто-то из соседей меня услышит, — ответила девушка. — Мы тебя предупредили, — строго сказал он и вышел из дома.       Сев на диван, девушка закинула ноги на диван и обхватила колени руками. Она все ещё видела осуждающие взгляды соседей и сочувственный взгляд Эштона. Ей не нужно было его сочувствие. Он не должен её жалеть, ведь она все это заслужила. Калум и миссис Амелл говорили ей, что она сама во всём виновата, и только сейчас до неё это дошло. Ведь никто, даже Бен, не заставлял её угонять ту машину. Она просто могла отказать ему, проиграть спор, купить ему пива и ничего бы этого не было, но её гордость не позволила ей тогда уступить и проиграть. И теперь она винит только себя, ведь виновата именно она.       Помотав головой, отгоняя все эти ужасные мысли, девушка тогда думала лишь об одном — помог ли Эштон той собаке или же нет. Дело даже было не в том, что она сомневалась в парне, а в том, что собака, например, не смогла справиться с травмой и умерла или врач не успел вовремя приехать. Эти мысли терзали её даже больше, чем чувство стыда. Поэтому приведя себя немного в порядок, Мэй вышла во двор. Подойдя как можно ближе к дому Эштона, на сколько ей позволяла граница, девушка снова позвала парня. — Просто скажи, она жива? — спросила Мэй Ирвина, который, как и несколько часов назад, сразу же вышел во двор, как только она его позвала. — Не волнуйся, с ней всё хорошо, — улыбнулся парень, показывая ямочки на щеках. Выдохнув с облегчением, Мэй посмотрела на парня, ожидая услышать подробности. Словно прочитав её мысли, Эштон продолжил. — У неё открытый перелом и очень сильный шок, но док сказал, что через недельку её можно будет забрать. — Спасибо, — прошептала девушка. — Без проблем, — снова улыбнулся он. — Так что сказал полицейский? — спросил парень.       Ему тоже было любопытно, и никто его не винил в этом. Девушка села на качели, стоящие возле дома, и похлопала рукой рядом с собой, призывая Ирвина сесть с ней. Ей хотелось с ним поделиться. Она не знала почему, но этот парень вызывал у неё доверие. Она рассказала ему про своего никудышного друга Бена и про спор, из-за которого её посадили под домашний арест. — И полицейский сказал, что если я ещё раз нарушу правила ареста, то меня отправят в колонию, — вздохнула Мэй, глядя на парня. — Эш, мне срочно нужна твоя помощь, — крикнула из окна его мать. — Разве твоя мать не должна быть на работе? — спросила Мэй, не понимая. Девушка неделю наблюдала за его семьёй, и ни разу не было, чтобы его мать или отец оставалась дома. — Прости, это не моё дело. — Она просто приболела немного, — ответил Эштон. Ему показался странным тот тон, с которым Мэй спросила про его мать, словно она знала о них всё. Но не придавая этому значения, парень извинился перед девушкой и пошёл помогать матери.       Проклиная себя и свой длинный язык, который до добра никогда не доведёт, Амелл направилась в свою комнату. Ей было любопытно, какая такая помощь понадобилась его матери. В который раз Мэй заметила, что подглядывание становилось зависимостью для неё. Раньше она бы даже не подошла к окнам, чтобы посмотреть, что делают её соседи, а сейчас это словно смысл её жизни.       Проходя мимо окна, которое выходило на дом мистера Чандлера, Мэй не могла не обратить внимания на то, что он снова подстригал газон. Мужчина делал это три раза в неделю, как по расписанию. Затем он долгое время проводил в своём гараже. Это странно для человека, у которого машина стояла в тот момент перед домом.       Девушка взяла бинокль и подошла к нужному ей окну, чтобы всё же посмотреть, чем Эштон помогал маме, но не увидела ничего. Все окна были закрыты жалюзями, чего никогда не наблюдалось за их семьёй, даже когда они ложились спать, только Эштон задёргивал шторы в комнате. Мэй отошла вглубь комнаты, боясь, что они узнали о том, что она наблюдала за ними. — Нет, вы не могли меня видеть, я была слишком осторожна, — пробормотала Мэй и снова взяла бинокль, чтобы взглянуть на их дома.       Её взгляд остановился на комнате миссис Ирвин, где было видно, что кто-то немного раздвинул жалюзи и посмотрел как раз в сторону дома девушки, в точности на её окно. Испугавшись, что её всё же заметили, Мэй бросила на кровать бинокль, побежала вниз и села на диван, включая телевизор. — Почему они себя так странно ведут, — прошептала девушка сама себе. — Что они скрывают? — Кто там что скрывает? — услышала позади себя голос девушка.       Резко обернувшись, Мэй с ужасом смотрела на свою мать, которая напугала её так, что её сердце готово было выскочить из груди. — Мама! — взвизгнула девушка. — Нельзя так пугать. — Я не хотела, — взволнованно посмотрела она на дочь. — Что происходит? — А что происходит? — непонимающе спросила девушка. — В последнее время ты ведёшь себя очень странно, — пояснила мать. — Ты закрываешься в своей комнате и просто сидишь там. Ты даже есть начала в комнате. — Тебя это не касается, — грубо ответила Мэй и снова поднялась свою комнату.       Даже мать девушки заметила, что та слишком много времени проводила в своей комнате. Но миссис Амелл не знала, чем она там занималась. Её мать не поняла бы этого и точно бы подумала, что её дочь сумасшедшая. Мэй с опаской посмотрела на бинокль, лежавший на её кровати, и на окно, выходившее на дом Эштона. Не выдержав, она снова подошла к окну и удивилась не меньше, чем в прошлый раз. Все, абсолютно все окна были уже открыты, словно говорили: «Посмотри, что делают хозяева дома, посмотри».       Услышав звонок в дверь, Амелл быстро спустилась по лестнице, чтобы открыть дверь, но мать опередила её. Остановившись, Мэй осталась стоять на лестнице так, чтобы её не было видно. — Здравствуйте, миссис Амелл, — улыбнулся Эштон. — Можно мне увидеть Мэй?       Этот визит испугал брюнетку ни чуть не меньше, чем то, когда она увидела опущенные жалюзи в доме Ирвина. Мэй стояла не шевелясь и только потом, когда её мать поприветствовала гостя, заметила, что не дышала. — Здравствуй, Эштон. Проходи, я сейчас её позову. — Не утруждай себя, я уже тут, — проговорила девушка. — Привет. Пошли ко мне в комнату, — улыбнулась Мэй, не подавая виду, что удивлена его приходу. — Был рад повидаться, миссис Амелл, — проворковал Ирвин с матерью девушки. — Льстец, — ударив его в плечо, сказала девушка и широко улыбнулась.       Зайдя в комнату, она вспомнила, что забыла спрятать бинокль, на который Эштон сразу же обратил своё внимание. Взяв его в руки, Ирвин посмотрел на свой дом, и повернулся к девушке. — Ты шпионишь за соседями, Мэй? — усмехаясь, спросил Эштон.       Его вопрос ввёл девушку в ступор. Она уже представила, как за ней приезжает патрульная машина, арестовывает её за шпионаж, нарушение личного пространства соседей, и ей дают максимальный срок, включая угон машины. — Хэй, сестрёнка, как там соседи поживают? — вваливаясь в комнату, спросил Калум. Увидев Эштона, он остановился, но по взгляду Ирвина стало ясно, что он всё понял. — Так, значит, всё же шпионишь, — сказал Эштон, скорее всего, себе. — И давно? — Вообще-то, это не то, что ты думаешь, — начала оправдываться Мэй. — Да, чувак, ты всё не так понял, — с улыбкой сказал Кэл.       Девушка была готова уже убить своего брата хотя бы за то, что он просто находился в этой комнате. Взглянув на сестру, Худ коварно улыбнулся и продолжил. — Хотя, ладно, ты нас поймал, — поднимая руки вверх, проговорил Калум. — Видишь вон тот дом, — указал он на дом мистера Чандлера, — мы с Мэй пришли к выводу, что именно наш сосед, между прочим, он и твой сосед тоже, похищает девушек. Я же надеюсь, ты новости видел, — закончил парень. — Да вы что, — саркастично проговорил Эштон. — И этот сосед Колин Чандлер, — не растерявшись, сказала Мэй. Она решила подыграть брату, хотя не понимала, откуда он знает про её догадки на счёт мистера Чандлера, и только потом вспомнила, что вчера за ужином рассказала ему про машину. — Ладно, я видел его пару раз и что? Он обычный домосед, который помешан на своём газоне.       По Эштону было видно, что он не поверил им, но парень всё-таки не ушёл и продолжил слушать то, что они хотели ему сказать, а говорить им было больше нечего, ведь их догадки основывались на машине из новостей и разбитой передней фаре. — Ты же знаешь, что похитили молодую девушку, так? — спросила Мэй. — В новостях говорили, — добавил Кэл. — И что? Вы думаете, что это он? — У него такая же машина, как та, в которой её видели в день похищения, — сказал Калум. — Да, Шевроле Бретта, красного цвета. Такой же автомобиль, тот же самый цвет, — взволнованно рассказывала девушка. — Это здорово сужает круг подозреваемых. Только вам не приходило в голову, что таких Шевроле в штате может быть десятки? — А ещё у него разбита передняя фара, как говорилось в новостях, — добавил Кэл. — Ну ладно, давайте посмотрим, — сказал Эштон и подошёл к окну с биноклем в руках. Он внимательно наблюдал за домом мистера Чандлера, пока Калум с Мэй играли в гляделки, словно общались телепатически.       Девушка взглядом благодарила брата, что тот не сдал её, и что даже подыграл ей, на что Худ лишь усмехался и пожимал плечами. Посмотрев на Ирвина, ребята напряглись. Если он поверит в их историю, хотя это даже не их история, они на самом деле считали, что их сосед может быть виновен, потому что когда они озвучили свои мысли вслух, всё сложилось в одну картинку, только оставалось доказать, что они правы и можно идти в полицию. — Ребят, я понимаю, что вы верите во всю эту чушь, но обе фары на машине целые, — сказал Эштон, поворачиваясь к ним лицом.       Мэй быстро подбежала к окну и выхватила у парня бинокль. Она чётко вчера видела разбитую фару, ведь не могло ей это показаться, но сейчас девушка лишь видела красный Шевроле Бретта, абсолютно целенький и невредимый. Брюнетка повернулась к брату и непонимающим взглядом посмотрела на него. — Калум, скажи, это реально поменять фару за день? — спросила она. — Вполне, если у тебя есть фара и ты знаешь, как это делается, то минут 15-20 от силы, сложнее настроить свет, — серьёзно ответил он. — Могу сказать вам лишь то, что его машина целый день стояла возле дома во дворе, и он ничего там не настраивал и не менял, а лишь подстригал свой газон и копался в гараже, — проговорила девушка, смотря на парней. — Мы должны всё выяснить про него, — сказала Мэй и снова взглянула на дом мистера Чандлера.