Shades of Cool

«Взрослую жизнь»? Забавно. Тонкие губы непроизвольно сложились в горькую усмешку. Вместо шикарных локонов голову девушки теперь украшала аккуратная стрижка под каре с перламутровыми прядями. Начала, называется, «взрослую» жизнь… С такого детского поступка! Короткое чёрное платье, полусапожки на высоком каблуке и небрежно распахнутое пальто придавало образу ещё больше экстравагантности. Однако, Лейла, не обращая особого внимания на взгляды окружающих, уверено шла вперёд. Пройтись вот так по парку, ни о чём особо не думая, именно то, что ей сейчас нужно. Вдруг она обратила внимание на мужской голос, доносящийся откуда-то из глубины парка, и довольно неплохую игру на гитаре. Хотя… мужской голос ― это, пожалуй, сильно сказано. Скорее, голос, можно предположить, весьма симпатичного молодого человека. Хихикнув собственным глупым мыслям, Лейла направилась в сторону доносящейся музыки, заодно вслушиваясь в слова песни:

Ты знаешь, Мне так тебя здесь не хватает. Я снова иду по проспекту, глотаю рекламу, Прохожих. Машины сигналят, но не замечаю. Держусь и опять спотыкаюсь. Ты знаешь, Погоду здесь не угадаешь, От этого всё как-то мельком - Прогулки и мысли, стихи на коленках. Прости, но я очень скучаю. Всё носится перед глазами. Я должен, я буду, я знаю. Вернувшись домой, я пытаюсь уснуть. Отпусти, снова тревожен сон. Отступи, уже семь лет прошло. Отпусти, я так хочу домой. Ты там внутри. Я всё ещё твой, и ты Знаешь, Мне так надоели вокзалы, Хотя в глубине понимаю, Что лучше пусть будут вокзалы, Чем город, в котором тебя слишком мало. Я, кажется, вновь повторяюсь. Темнеет, терплю, вспоминаю О том, как мне было с тобою мечтать. Ты знаешь, Я всё ещё так удивляюсь Тому, как всё в жизни циклично. И я почему-то пишу тебе письма, Но всё равно не отправляю. И дождь мне опять намекает О чем-то ненужном и личном. Считаю минуты, пытаюсь уснуть. Отпусти, снова тревожен сон. Отступи, уже семь лет прошло. Отпусти, я так хочу домой. Ты так внутри. Я все ещё твой, и ты Знаешь…*

Худой блондин, лет двадцати пяти на вид, сидел на спинке скамейки, небрежно перебирая струны гитары и, кажется, совершенно не заботился об окружающей его действительности. Ярко голубые глаза будто смотрели куда-то за пределы этого мира. А голос нежный, грустный и одновременно проникнутый какой-то внутренней силой завораживал. Лейла замерла в сторонке, опёршись на дерево, и будто сама перенеслась «туда», в «его мир». Только музыка, шаги прохожих и периодический звон монет, которые бросали музыканту в футляр от гитары, служили отдалённым фоном. Но вот песня закончилась и Лейла, вздрогнув, пришла в себя и окинула паренька новым, «отрезвлённым» взглядом. Тот, отложив гитару, лениво потянулся и провёл рукой по взлохмаченным волосам. «Какой милый», ― улыбнулась Лейла собственным мыслям, как вдруг вздрогнула, так как парень, видимо, заметил, что на него кто-то пялится, и поймал её взгляд. Чувствуя, как щёки заливаются краской, она всё-таки собралась с духом и, немного неловко улыбнувшись, решила, что было бы вежливо с её стороны хотя бы подойти к нему. ― Привет! «Привет», ― отвечает он и дарит ей нежную улыбку. Какую-то слишком нежную для случайной незнакомки. И тут она видит. Она, наконец-то, понимает. Эти взлохмаченные волосы, пронзительные голубые глаза, совершенно уникальная улыбка, тонкие пальцы и стройное телосложение. Да, он повзрослел, конечно, ведь раньше у него были эти дурацкие голубые волосы, куча пирсинга, щенячий взгляд… Но это Он. Это действительно Он. Син. Её Син. И прежде, чем она это осознаёт, Лейла чувствует, как по её щекам текут слёзы. Но это сейчас и неважно. Ничего больше неважно. Потому что он снова здесь, её мальчик. И он тоже плачет. И тоже совершенно не обращает на это никакого внимания. Потому что она сейчас здесь, живая, настоящая. И, наконец-то, он снова обнимает её, свою девочку, старше его на семь лет. Какая ирония ― на те же чёртовы семь лет, что он жил с мыслью, что может её больше никогда не встретить! Но теперь это неважно, ничего больше неважно. Кроме двух людей, чьи израненные души, наконец-то, снова нашли друг друга среди миллиарда людей.