Behind Closed Doors

      Эрик Нортман прожил не одну тысячу лет, но его до сих пор иногда удивляет, как быстро летит время. Чтобы припомнить все, что произошло за последние годы, ему пришлось уделить этому занятию некоторое время. Наверно, так поступают люди, когда выходят на пенсию, подумалось ему, и он усмехнулся от подобного сравнения. Сделав в уме подсчеты, Эрик вдруг понял, что прошло уже двадцать четыре года с тех пор, как они с Пэм и Джессикой покинули Америку. Двадцать пять лет, как он чуть не разрушил их жизни, позволив своему члену думать вперед головы. Двадцать четыре года с момента, как поклялся, что отныне посветит жизнь лишь одной женщине, которая завладела его сердцем больше века назад и навсегда.       И вечной жизни будет мало, чтобы загладить свою вину перед ней.       Конечно, она давно простила его, но он не был уверен, что сможет сам до конца простить себя за ту боль, которую причинил Памеле, отдав предпочтение девушке, имя которой он уже почти забыл. Сейчас, вспоминая то время, он не мог понять, каким образом весь его тысячелетний разум поддался чарам юной феи, позволив отодвинуть на задний план тех, кто действительно был важен. Но с тех пор, как пелена вожделения Соки спала с него, Эрик прикладывал все усилия, чтобы вновь сделать их с Пэм жизни счастливыми. Пэм впустила его назад в свою жизнь и постель бесприкословно, не раз ни в чем не упрекнув, и Эрик часто задумывался, чем он это заслужил. Однако, он принял свой второй шанс и по сей день делал все возможное, чтобы его оправдать.       Первые десять лет они втроем путешествовали по всему свету. В то время мир был особенно опасен, и молодых вампиров, обращенных после Великого Откровения, легко отслеживали и уничтожали, ведь они не привыкли жить в тени и скрываться, как веками делали их предшественники. Но с такими учителями, как Пэм и Эрик, Джессика быстро усвоила все необходимые меры для безопасного существования. Они часто переезжали, не задерживаясь долго на одном месте. После краха производства Настоящей крови они питались исключительно людьми, как в старые добрые времена. Сперва они отправились в Южную Америку (разумеется, выбор Пэм), а когда женщинам надоели пальмы и люди, от которых пахнет кокосами, рванули в Австралию. Там они собирались провести лишь уикэнд, но задержались на три года. Затем их путь лег на Восток и, наконец, в Европу.       Десять лет они праздно жили, снимая деньги с банковского счета, который не пустел, не смотря на старания Пэм и Джессики, но Эрик начал скучать от постоянного безделья. Кроме путешествий и поиска новых мест для занятий сексом с Пэм, ему нечего было делать. Поэтому последние пятнадцать лет Эрик начал участвовать в некоторых бизнесс инвестициях, чтобы развеять свою скуку. Пэм абсолютно не возражала, наоборот, их деловые поездки в разные города и страны только увлекали ее.       Иногда Джессика отделялась от старших вампиров, увлекшись каким-нибудь парнем (а бывало и девушкой), в которых, по ее мнению, она была безумно влюблена. Обычно это случалось раз или два в несколько лет, и Пэм с Эриком наслаждались выпавшими моментами уединения. Однако, Джессика знала, что их дом всегда открыт для нее, и, когда ее романы неизбежно кончались разочарованием, они ждали ее с распростертыми объятиями.       Эрик помнил, как однажды Джессика в очередной раз вернулась с разбитым сердцем. Он как назло был дома один, когда девушка появилась в дверях, размазывая кровавые слезы по щекам. И уже спустя мгновение, они сидели вдвоем под звездами у бассейна виллы, в которой они жили в Италии; Джессика рыдала у Эрика на плече, а он гладил ее длинные волосы. И самое удивительное, это больше не казалось вампиру чем-то неестественным или неудобным. Он уже очень давно привязался к девушке и скрывать это больше не было смысла. Раньше он никого не утешал кроме Пэм и, несмотря на все свое мужское очарование, понятия не имел, как справиться с плачущей женщиной. К счастью, Джессика не ждала от него многого, к тому же вскоре вернулась Пэм и сама занялась антидепрессивной терапией. Джессика в очередной раз снова вошла в их жизнь, в этот раз на очень долгое время.       После того случая они перебрались в Париж, от которого Пэм была в восторге, особенно от здешних магазинов. Как раз в это время Эрику по делам пришлось уехать в Прагу, и впервые за двадцать четыре года Пэм и Эрику пришлось ненадолго разлучиться. Мужчина провел вдали две недели и должен был провести еще две, но однажды ночью он не выдержал разлуки и вернулся. Никакие современные технологии не могли сравниться с возможностью ощущать тепло любимой женщины, видеть ее лицо, быть рядом с ней, поэтому Эрик бросил все свои дела и помчался к Пэм, не теряя времени даже на телефонный звонок. Он прибыл во Францию на несколько часов раньше и учуял, что женщин еще не было дома. Эрик легко их отследил, и, хотя каждой частичкой своего тела жаждал крепко прижать Памелу к себе, он бесшумно скрылся в тени, ожидая, когда две женщины его жизни, появятся во всей своей красе. И вот, спустя пол часа он все еще сидел в своем укрытии, вспоминая о годах, прошедших с отъезда из Луизианы. Эрик так углубился в свои мысли, что еле заметил, как по аллее, спотыкаясь, прошли два человека, полубессознательные и поразительно бледные. Посмеявшись про себя, Эрик приподнялся, готовясь к ее появлению.       Пэм свернула с той же аллеи, хихикая о чем-то под руку с Джессикой. Быстро обернувшись, чтобы удостовериться, что за ними не следят, Пэм подняла ладонь к лицу и вытерла с уголков полных губ капли оставшейся крови. Эрик тем временем боролся со своим телом, стараясь удержать клыки на месте, любуясь женщиной, чье очарование еще больше подчеркивал лунный свет. Ее красота всегда обезоруживала его, но сейчас, увидев, что на ней надето, он не мог двинуться с места, а мысли моментально унеслись в далекое прошлое. Глаза Эрика скользили по ее стройной фигуре, облаченной в великолепное красное платье, выгодно подчеркивающее каждый изгиб ее тела. На ногах в цвет к платью виднелись туфли-лодочки на каблуках, уравнивающие ее рост с Джессикой. Поверх было надето пальто, воротник которого был поднят, чтобы защитить его хозяйку от ветра. Именно эта деталь нарисовала в голове Эрика образ женщины, бесстрашно шагавшей по темным улицам Сан-Франциско более века тому назад. Ворот ее красного плаща был поднят таким же образом, из-за которого ниспадали золотистые кудри. Эрик никогда не рассказывал, но до того, как он защитил Пэм от ночного мерзавца, он несколько недель следил за ней, стоя в тени, как стоит сейчас. Он не понимал, почему его так сильно влечет к этой женщине, но неотступно следовал за ней. Подобное случилось с ним впервые, и это безумно его испугало, поэтому, когда Памела порезала вены на руках, его инстинкт и страх подсказывали ему сбежать, спастись от наваждения пока не поздно. Но было поздно. И вместо этого он принял лучшее решение в своей жизни.       Пэм и Джессика подошли ближе, и Эрик практически материализовался рядом с ними, быстрее, чем он сам этого ожидал. Он резко притянул Пэм к себе, вдыхая ее запах, по которому так скучал. - Ты не боишься, - прошептал вампир, когда она даже не дрогнула от резкого появления мужчины за своей спиной. - Я уже мертва, что может меня испугать - спокойно ответила Пэм, подавляя желание рассмеяться. - Ты не удивлена, что я здесь, - почти с обидой сказал Эрик, в его голосе слышалось явное разочарование. - Я знала, что ты на пути домой последние шесть часов, - широко улыбнулась женщина, обвивая руками его шею и прикасаясь губами к его рту. – Почему ты думаешь, я выбрала это платье? - Чертовка, - усмехнулся он прежде, чем страстно поцеловать ее. Как только Эрик почувствовал вкус ее губ, ему захотелось больше, и от мысли, что придется подождать еще какое-то время до уединения, он углубил поцелуй. Выразительное покашливание рядом вернуло их в реальность, и Эрик нехотя отстранился от Пэм, нежно проведя пальцами по ее щеке. - Ты такая красивая, min prinsessa, - искренне произнес он, не зная, где найти силы, чтобы оторвать взгляд от любимой женщины. Пэм улыбнулась, и, взявшись под руку, они зашагали вперед. - То, что я знала, что ты возвращаешься - не означает, что я не скучала, - тихо сказала Пэм. – Я рада, что ты решил приехать раньше. - Я не выдержал, - ответил вампир, и мягко добавил – Я тоже по тебе скучал. - И по мне ты скучал, - наконец, напомнила о себе Джессика, широко улыбаясь, - Ты забыл об этом упомянуть. - Тише, взрослые разговаривают, - с сарказмом произнес Эрик, посмотрев на девушку. – Можешь умчаться домой, дорогая. Единственным ответом Джессики был непристойный жест, однако, она все же рванула от них вперед, словно ребенок, а не женщина, которой уже исполнилось бы сорок лет. Эрик заметил, как Пэм проводила ее взглядом, а затем повернулась к нему и сжала его ладонь. Какое-то время они шли молча, вдруг Эрик неожиданно произнес: - На самом деле, да. - Скучал по ней? – улыбаясь, уточнила Пэм. - Совсем немного, - усмехнулся он, и они оба обернулись, услышав визг. Пошел снег, и хотя Джессика видела его много раз, это неизменно возвращало ее в детство. И сейчас, Пэм и Эрик не могли сдержать смех, когда Джессика начала кружиться вокруг них, пытаясь поймать ртом снежинки, словно слабоумная балерина. - Жаль, не я ее обратила, - с грустью в голосе сказала Пэм. Эрик остановился, не ожидая услышать таких слов, но он чувствовал, что Пэм говорит искренне. Мужчина задумался. Первое время Джессике было очень тяжело, но он от всего сердца надеялся, что они смогли изменить ее жизнь в лучшую сторону. И, наверно, они сделали все правильно, раз девушка не хотела от них уходить. С минуту Эрик внимательно наблюдал за Пэм и Джессикой, а затем, подойдя ближе к Пэм, ответил: - Нет, не жаль. Ты бы не любила ее больше, чем любишь сейчас, Памела. Даже, если бы ты была ее создателем. Пэм засмеялась, и ее смех - именно то, что он ужасно хотел услышать последние две недели. Он притянул ее к себе, целуя в лоб, и они, обнявшись, неторопливо пошли дальше. Пэм не часто с ним соглашается, пэтому на губах у Эрика появилась удовлетворенная улыбка, когда чуть погодя Пэм произнесла: - Вы правы, мистер Нортман, Вы абсолютно правы. *min prinsessa – моя принцесса