27 апреля 2014, 23:31
Гарри, ты веришь, что осталось всего две кассеты? Когда я думала об их создании, мне казалось, что мой список будет гораздо больше. Некоторые люди думают, что причинить боль человеку может лишь большое количество людей. Но, ты знаешь, иногда и одного человека достаточно. Так же, как одного человека может быть достаточно, чтобы поддержать тебя, чтобы помочь подняться на ноги и исцелить. Но уничтожить что-то гораздо легче, чтобы построить заново, поверь мне, я знаю. Последние кассеты были о Молли Ралстон, Джейсоне Батчере и моих родителях. Я сказала, что в моем списке есть пять человек, и мы уже на номере четыре. Вообщем, номер четыре... Эх, эти чертовы воспоминания... Итак, номер четыре это я. Я записала себя в этот список тоже, и сейчас ты услышишь почему. Я виню себя и знаешь за что? Я тот человек, который сидит здесь и записывает дурацкие кассеты для своего парня, который будет страдать из-за этого еще больше. Конечно, если ты вообще будешь страдать. Я, вроде как надеюсь, что будешь. Не потому, что я желаю тебе самого худшего. Боже, Гарри, ты знаешь, что нет. Но я надеюсь, что ты будешь страдать, потому что у меня есть кое-что и для тебя тоже. Поэтому я и виню себя. Мои сомнения. Сомнения насчет всего, что окружает меня. Сомнения в наших отношениях, в твоей верности, в моих родителях, моих оценках, моих друзьях, в моей семье и в себе в целом. Все что Молли сделала и сказала мне — неважно, правда? Я не должна верить ей, потому что она ошибается... Я знаю, знаю, что это то, что говорит мне каждый. Но если бы это было так легко... Каждый раз, оставаясь с ней наедине, я чувствовала себя так неловко... Я не так сильна, как должна быть, и именно поэтому я ненавижу себя, поэтому я записала себя в этот злосчастный список. Я должна была быть сильнее, меньше обращать на все внимание, должна была сосредоточиться на вещах, которые действительно важны в жизни. Но я слишком завишу от мнения других, Гарри. Они так много значат. Даже если мы скажем себе, что нам плевать, что другие думают о нас, даже если мы полюбим себя. Существует всегда та крошечная часть в нашем мозгу, — у некоторых людей она больше, у некоторых меньше — которая колит нас, когда мы слышим что-то плохое о себе. И я слышала так много... Я пыталась принять себя такой, какая я есть. Я была далеко от того, чтобы полюбить себя, и даже сейчас, зная, что я сделаю с собой, я ненавижу себя. Я ненавижу себя, но то что будет, то будет, да? Некоторые люди будут скучать по мне, но большинство отпразднует мою смерть, ведь так? Я просто знаю это, поэтому пытаюсь сделать что-то для общего блага. Итак, мы говорили о ненависти к себе и тому подобном... У меня есть совет для тебя, Гарри. Никогда, никогда не сдавайся. Не важно сколько боли ты должен испытать, сколько близких тебе людей должно уйти, никогда в жизни не сдавайся. После дождя наступит солнце, после боли придет счастье. Это может занять некоторое время, но оно обязательно появится. Если кто-то оставит тебя, придет новый человек. Ты никогда не будешь одинок. Даже если ты чувствуешь себя одиноким сейчас, все равно в мире есть человек, который думает о тебе и любит тебя. Я не хочу, чтобы ты сдавался. Я не хочу, чтобы ты совершал те же ошибки, что и я. Для меня все кончено, Гарри. Нет пути назад. Вместо того, чтобы повернуть направо и начать все заново, я повернула налево и попала на дорогу в один конец. Я застряла на ней и вижу лишь один возможный выход: Смерть. Я поняла, что мое отступление — не решение проблемы, но понимание пришло слишком поздно, и сейчас я нахожусь возле конца моего единственного пути. Это не имеет смысла для тебя, но оно и не должно. Даже для меня это бессмысленно. Но уже слишком поздно, Гарри, и мы оба знаем, что тебе всегда удавалось спасти меня от себя, но не в этот раз. Если бы ты спас меня, эта дорога в один конец поглотила бы нас обоих, а я не хочу этого. Я и сама не хочу быть в этой ситуации, но я уже здесь, и нет пути обратно. Прости меня, Гарри, мне так жаль!
Это первый раз, когда Гарри не плачет после прослушивания кассеты. Он не знает почему, и он не хочет думать об этом: почему же он не плачет, вспоминая прекрасный голос Клэри? Но она плакала. Последнее предложение было сказано так тихо, а ее голос срывался, вместе со слезами, катившимися по щекам. Сейчас Гарри действительно зол. Он очень зол на Клариссу, из-за эгоистичного решения, которое она приняла. И ее кассеты должны помочь ему понять ее, но они ничуть не успокаивают его гнев. Он всегда был рядом с ней. Он готов умереть, лишь бы она жила. Он бы снова спас ее от себя, но она не позволила. На этот раз она сделала все сама. И теперь слишком поздно, она достала все болезненные воспоминания, записала их на кассеты, а Гарри даже не имеет право сохранить их. Стиснув зубы, он спускается вниз и видит свою мать сидящую в гостиной. Он открывает дверь и надевает куртку. Через секунду, после того, как он захлопнул дверь, она открывается вновь, и он слышит, как мама что-то кричит ему вслед. Но он не оборачивается, в этот момент ему действительно плевать. Он нуждается в большом пространстве, а крошечный дом, в котором он живет, совсем не подходит. Пятая кассета в правом кармане, а маленький Walkman в другом. Он даже не знает, работает ли это старье. Черт, он даже не знает, будет ли его использовать. Может, он просто выбросит кассету и вернется домой. Только тогда, когда он пересекает третью улицу и шагает в огромную лужу, только тогда Гарри понимает что идет дождь. Ах, как он надеется, что этот дождь вымоет весь его гнев и злость прочь.