Истинная магия рядом

— ...и там Карвен провёл ритуал Всеобщего Призыва, я поставила Защитный Купол, а сэр Шурф с сэром Слобатом распылили на пришедших людей заряженные антибезумием Кристаллы Смирения, — закончив свой рассказ, Луна отхлебнула ещё глоточек настойки лирного корня. Она особенно удачно получилась сегодня у папы, который то и дело ахал и охал, слушая её подробный рассказ о приключениях в Кеттари. Карвен же, согласившийся навестить вместе с ней её отца, смущённо прятался за чашкой, когда по ходу рассказа Луне приходилось упоминать о его неоценимой помощи или точных и своевременных действиях. — Потрясающе, ну надо же, Кристаллы Смирения! — воскликнул Ксенофилиус, с мечтательным видом помешивая ложечкой в сахарнице вместо чашки. — Как ты сказала, ступень э-э-э... Белой магии? — Да, девяносто четвёртая ступень, — ответил за Луну Карвен. — Очень искусная работа, немногим по плечу. — Ах, понятно. Ещё настойки? — обратился к нему Ксенофилиус. Карвен, кажется, поперхнулся. — Нет, спасибо, думаю, мне достаточно. Ещё неизвестно, как этот напиток повлияет на меня. Вот, например, на сэра Макса наш суп Отдохновения подействовал как наркотический яд — а ведь это у нас очень распространённое блюдо, практически национальная еда. Да. А мне ведь ещё обратно добираться. Хумгат — требовательное место. Так что я, пожалуй, лучше отдам должное вот этим вот пирожным. Луна с улыбкой смотрела, как Карвен отставил подальше чашку с настойкой лирного корня и потянулся к блюду со сладостями. Да, папина фантазия всегда была безгранична, и выдуманные им блюда и напитки никогда не находили почитателей на стороне. Для Луны же это была любимая семейная игра, которая не зависела от вкуса того, что придумал папа, и не потеряла своей актуальности после смерти мамы. Но она привыкла не удивляться, что остальные предпочитали более традиционную пищу. С лёгким чувством ностальгии Луна огляделась вокруг. Их кухня, такая знакомая до самой последней трещинки в полу, вдруг показалась ей немного чужой. Красивой, да, но словно бы незнакомой. Яркие рисунки, покрывавшие все свободные поверхности, выглядели превосходно, и разумом она понимала, что их выводила её собственная рука — но сердце не узнавало их. Похоже, она совершила то самое путешествие, из которого невозможно вернуться домой тем же человеком, который уходил. Впрочем, кажется, её жажда приключений всё ещё не была удовлетворена. — Да-да, понимаю, — вырвал Луну из размышлений папин голос, — Хумгат... Очень интересное явление, то есть, вы говорите — место? — Совершенно верно, — пирожные явно умиротворяюще подействовали на Карвена. — Вне пространства и времени, нигде конкретно и в любом месте, где оно нужно, — Ксенофилиус явно заинтересовался. — Луна, дорогая, тебе не кажется, что это очень перекликается с нашей аппарацией? Где мы находимся, когда нас уже нет в одном месте, но ещё нет в другом, как ты полагаешь? Луна удивлённо распахнула глаза и радостно посмотрела на отца. — Папочка, такой аспект мне ещё в голову не приходил! — А ещё это похоже на хождение Тёмным Путём, — вставил Карвен. — Хм-хм, — Ксенофилиус задумчиво забарабанил пальцами по столу, — из этой идеи может получиться неплохая тема для исследования. И, пожалуй, я знаю человека, которому можно поручить его. Ну да ладно, — он встряхнулся и внимательно посмотрел на Луну, — ты уже приготовила все образцы для Рольфа? Он каждый день интересовался, нашла ли ты ещё что-нибудь новенькое, так ему понравились те представители фауны, которых ты нашла в прошлый раз. Ты знаешь, они вызвали столько научных споров, когда мы опубликовали статью о них! — глаза Ксенофилиуса светились восторгом. — Ты теперь просто местная звезда! Все очень ждут новых открытий! Луна с улыбкой смотрела на удивлённого Карвена, на папу, на знакомый до последней травинки пейзаж за окном, пила настойку лирного корня, и постепенно её охватывало знакомое чувство спокойствия и умиротворения. Она подумала о том, что возвращаться в родной дом — это всё-таки очень хорошо. В любом мире. Хотя ещё лучше — возвращаться к родным из весёлого и интересного путешествия, полного приключений.