Хулиганка.

В купе одного из вагонов царила тишина, что было странно для находящихся там компании. Возле окна сидела Андромеда, она, не отрывая от него взгляда, при этом заплетала, то распускала косички. Она совершенно не обращала внимания на происходящее, так как её мысли всё витали обдумывая сложившуюся ситуацию. Девушка понимала, что просить бабушку о расторжении помолвки у неё не повернется язык, так как на кону стояла жизнь. Но вот устроить сладкую жизнь жениху она могла. Но вот выйдет ли она из этой схватки победителем, ей было неизвестно. Миранда расположилась на том же сидении вытянув ноги вдоль него и облокотившись об стенку. В её руках была обычная магловская книга, но только вот она её не читала, а всего лишь скрывала содержимое. На раскрытой странице книги лежала черно-белая фотография, на которой была запечатлена одна парочка. Девушка сидела на качели и прижимала к груди охапку листьев, её взгляд был устремлен на парня что стоял рядом, он держал качели и вроде раскачивал их. Будь это колдографии, то было бы известно их действия. Но картинка не шевелилась, и к сожалению это была единственная фотография родителей Миранды. Ведь после первого всплеска магии, они отдали девочку на воспитание Августе, бабушки Миранды. Девочка тогда не понимала, почему они так поступили с ней, а Августа рассказала о волшебном мире, и о том что Миранда волшебница. Оказывается родная бабушка Миранды, сестра Августы была маглорожденной волшебницей, но, закончив обучение в Хогвартсе, она сбежала из магического мира. Только вот когда в Элеоноре, матери Миранды, не проснулась магия, бабушка расстроилась. И в данный момент её бабушка была бы рада, что в её внучке магия вновь ожила, но она не дожила до рождения девочки пару дней. Близнецы сидели напротив Андромеды и полностью заполонили стол разными обрывками пергаментов. Они рылись в них, что-то шепотом обсуждали и делали пометки на чистых пергаментах. Ведя подсчеты всех вредилок, ингредиентов финансов и многого другого. Ведь чтобы устраивать грандиозные представления и держать марку самых веселых ребят в школе, требовалось проделывать колоссальную работу, которую никто не видел, кроме их компании. Если остальные не планировали полностью связать жизнь с шуткой, то парни наоборот мечтали открыть свой магазин. Ли уселся в свободном углу купе и усердно пытался собрать Кубик-Рубик, который он заметил в руках Миранды, когда только пришел. Парня всегда тянуло ко всем магловским штучка, особенно таким необычным. Казалось такое умиротворение могло продолжится долго, вплоть до самого прибытия в Хогвартс. Но у судьбы были другие планы. Дверь купе отворилась, но на неё среагировали лишь Ли с Мирандой, что были ближе всего к ним. – Меда, дорогая, – приторно протянул стоящий на пороге парень. Когда девушка обратила на него внимание, Флинт продолжил, напрочь игнорирую раздраженный взгляд невесты: – Может поговорим наедине? Андромеда скрипнула зубами и сжала кулаки, после чего зашипела не хуже змеи, чуть ли не переходя на его язык: – С тобой опасно оставаться наедине, вспомнить хоть тот случай в моем доме. – А вот за это, ты ещё ответишь. Я знаю что это твоих рук дело. И если ты надеешься, что я откажусь от тебя, тот зря надеешься. Ты моя и тебе это не изменить. Казалось он хотел подойти и взять ту за ворот, чтобы произвести более серьезный эффект, но присутствующие в купе, вряд-ли бы одобрили сей жест. От чего Флинт просто раздраженно захлопнул дверь. Андромеда ещё с пару секунд смотрела на дверь, после чего мотнула головой, и стала перебирать пергамента, ища что-нибудь особенное. Миранда захлопнула книгу и села на колени, подвинувшись к ним. Ли так же откинул несчастный Кубик-Рубик в угол вагона и подошел к склонившимся над столом. Всю дорогу они усердно спорили, и каждый предлагал свой план по поводу уничтожения Флинта. В конце концов у них получился некий план, по которому они собирались действовать. Переодевшись они вышли из поезда и пошли в сторону карет. Возле свободной кареты стояла девочка в ней Андромеда сразу же узнала Полумну. Девочка стояла и смотрела на лошадей, что как обычно их возили. Может из-за того, что она их видит впервые, та стояла не двигаясь. – Полумна, садись с нами, – позвала её Андромеда, запрыгивая в карету, решив поддержать малышку, и наконец-то отвлечь от лошадей. Полумна последовала её примеру и села в карету, как только она уселась между близнецами, карета двинулась в сторону замка. Девочка думала, что те начнут обсуждать её своеобразную внешность, от чего она решила быстро перевести ещё не начавшуюся тему разговора. – Привет, Андромеда, рада тебя видеть и твоих друзей. Эти лошади такие печальные, правда же? – мелодичным голосом она привлекла ребят и озадачил их ещё сильнее. – Какие лошади? – удивлённо спросили все, кроме самой Андромеды. – Те что везут кареты, – как не вчем не бывало, пожала плечами Полумна. – Но кареты катятся сами по себе! – фыркнул Джордж. – Вы их не видите? – немного разочарованная спросила девочка, перебирая в руках ожерелье состоящие чисто из пробок. После чего вновь улыбнулась. – Это наверное хорошо. – И что это за лошади, которые мы все, тут сидящие, невидим? – все также с издевкой продолжил парень. – Правда? Я думаю что Андромеда их тоже видит. Ведь это так? – девочка с искренней улыбкой посмотрела на Блэк. – А вы их не видеть, поэтому что это фестралы, их могут увидеть лишь те, кто видел смерть. Близнецы и Миранда посмотрели на Андромеду, мысленно прося, чтобы та опровергла слова маленькой девочки. Тем временем как брюнетка смотрела на крылатых лошадей и пыталась осмыслить сказанное. Ли помнил как на втором курсе она тыкала в этих лошадей и недоумевала, почему ее лучший друг их не видит. Тогда она схватила его за руку и заставила потрогать невидимое существо, чтобы убедиться, что это не бред её фантазии. После того случая, она поняла, что никто не видит этих существ, и стала делать вид, что и она не видит. Сейчас же, парень обнял подругу и прошептал лишь что девочка права. – Но я никогда не видела смерти, – возразила она, поняв весь смысл слов когтевранки – Наверное, твоему сердцу было очень больно смириться с той утратой, и она удалила воспоминания, но мозг запомнил, вот ты и видишь фестралов, – чуть ли не пропела Полумна. Оставшийся путь все сидели молча, кроме Полумны. Она подпрыгивала на месте при этом мурлыкала песню, которая, как ни странно, никого из присутствующих не раздражало. А девочка внутренне радовалась, что её не разу не обозвали Полоумной, как это делали её одногруппники. От чего она надеялась, что сможет хоть немного подружиться с этой шумной компании. Ведь весь прошлый год она с легкой завистью смотрела на них. Ребята несмотря на происходящие вокруг события, находили место веселью. Что так не хватало юной когтевранки. Хоть Полумна и была с виду чудаковатой, внутренне она была ранимой, и каждый насмешливый взгляд в её сторону, ранил её. Никто не воспринимал её слова всерьез, когда она хотела помочь кому-то, от доброго сердца. За прошлый год у неё так и не появилось друзей, и всё это лишь из-за её странного мышления. Но разве это должно быть препятствию дружбе? Этот вопрос она задавала себе миллионы раз, и решив, что она просто ещё не встретила достойных, тех кто оценит её, Полумна успокоилась. И сейчас сидя в карете с самой желанной её сердцу пятеркой, девочка ощущала себя на седьмом небе от счастья.